5. ?Враги познаются в беде? (1/1)

Ханна остановилась перед дверью дома, который много лет являлся ее собственностью. Расстаться с ним было куда тяжелее, чем с фермой. Ведь здесь она провела свои лучшие годы. В этом огромном старинном особняке прошло ее детство. Родители обожали дом. И вот теперь он принадлежит другим людям.Покупатели нашлись сразу же. Ханна и подумать не могла, что сможет выручить за особняк такие огромные деньги. Однако же их все равно не хватило, чтобы погасить долг.Ей снова стало плохо. Защемило сердце и сдавило грудь. Ханна пыталась выкинуть из головы тоскливые мысли, но все же не смогла побороть страх перед будущим. К счастью, она была слишком сильна духом, чтобы подумать о самоубийстве. А ведь многие, оказавшись на ее месте, первым делом схватились бы за пистолет или таблетки.А вот интересно, подумала она совершенно некстати, есть ли на совести Хобарта чья-то смерть? Несколько человек, которых он разорил, исчезли бесследно. То ли просто уехали навсегда из города, то ли...Она вздохнула и провела ладонью по гладкой полированной поверхности массивной входной двери, которая вдруг распахнулась.— Ох, как ты меня напугала, Ханна! — воскликнул появившийся на пороге мужчина с некрасивым лицом. Именно он купил особняк.— Как ты вошел, Шон? — удивилась она. — Мы же договаривались, что я отдам тебе ключи только после того, как заберу все свои вещи.— Ох, да не бойся ты, не трогал я твои тряпки! — фыркнул он. — Ты всерьез думаешь, что я могу тебя обкрасть?— Где ты взял ключ? — не унималась девушка. — Мы подписали договор, по которому я должна выехать в течение двух недель, и только после этого...— Да знаю я, знаю. — Он обнял ее за плечи и втянул в дом. — Не кипятись. Я не мог больше ждать. Мне ремонт нужно делать. Да и жить в крохотной квартире, тогда как у меня теперь есть превосходный особняк, нет никого смысла.— И все равно это несправедливо!— Пожалуйся на меня адвокату, — с усмешкой предложил Шон, отступая от нее на шаг.Ханна призадумалась. В другое время она тотчас побежала бы к своему адвокату, чтобы тот привлек нахала к ответственности. Но только не сейчас. Ее иск поступит на рассмотрение лишь через неделю-другую. И что это решит? Дом она все равно не вернет, а нервы потратит.— Ты мог хотя бы предупредить... — пробормотала она.Парень рассмеялся и хлопнул в ладоши.— Ну вот и договорились. Я знал, что ты не будешь сердиться.Возле меня крутятся одни уроды, подумала Ханна, зло поглядывая на Шона. Это надо же такое придумать: влезть в мой дом, когда я еще даже не собрала чемоданы!— Учти, если что-нибудь пропадет, я заявлю на тебя в полицию, — мстительно произнесла она.— Да как тебе в голову пришло... — начал Шон, но передумал оправдываться и добавил: — У меня бы рука не поднялась обокрасть тебя. Зачем мне лишать тебя последнего? Ты и так нищая.Ханна гордо подняла голову и отвернулась, пропустив его слова мимо ушей. Не было ничего удивительного в том, что теперь каждый считал своим долгом оскорбить ее. Жаль только, что она не могла должным образом ответить. И еще больше Ханна сожалела о том, что продала дом именно Шону, потому что тот был очень дружен с Джорданом.Хорошо хоть, что особняк оценивали посторонние люди, не имеющие никакого отношения к Хобарту, подумала Ханна, поднимаясь по лестнице в свою комнату.Зная беспринципность Джордана, она сама отыскала две фирмы, занимающиеся оценкой недвижимости, и попросила назначить за особняк оптимальную цену. Мнения представителей этих фирм совпали практически до цента. И только после этого Ханна согласилась продать дом со всей мебелью.Она также рассталась с картинами, частью драгоценностей и дорогими нарядами. Ханна надеялась набрать нужную сумму, чтобы не пришлось продавать ферму. Не удалось.— Какой ужас... — прошептала она, опускаясь на кровать. — Как же теперь жить?Внизу что-то загремело. Ханна кинулась к окну и обнаружила во дворе дома огромный грузовик, перевозивший скарб Шона.— И зачем ему нужен этот старый рояль? — изумилась она, глядя вниз. — Здесь ведь есть один. В прекрасном состоянии... Ах, впрочем, какое мне дело?— Ханна, я завтра устраиваю вечеринку, — услышала она голос молодого парня за дверью. — Я не спросил, надолго ли ты приехала? Если хочешь, можешь остаться, пока не истекут твои законные две недели, я тебя не выгоню. Но вынужден тебя предупредить, что...Ханна распахнула дверь, и он тут же замолчал.— Я пришла только за вещами.— Вот и отлично! — заулыбался Шон. — А я думаю, дай предупрежу тебя насчет вечеринки. Мы будем гулять всю ночь. Сама понимаешь, надо же отметить новоселье.— Подлец ты этакий! — прошипела она сквозь зубы. — Ты всегда мечтал поставить меня на место после того, как я отказалась встречаться с тобой, верно? Ну так радуйся теперь победе. Ты правильно рассчитал: я не побегу к адвокату, чтобы отвоевать свои несчастные четырнадцать дней. Веселись сколько душе угодно. Я уеду сегодня. Вот только знай, Шон, несмотря на то что ты богат и у тебя теперь есть расчудесный дом, женщины все равно не будут относиться к тебе искренне. Все твои подружки спят с тобой только потому, что ты их содержишь. Из-за твоей мерзкой, уродливой рожи ни одна уважающая себя женщина не заинтересуется тобой.Его и без того некрасивое лицо перекосилось от злости. Ханна почувствовала, как ее обдало волной ненависти, исходящей от Шона. Однако ей было наплевать на его чувства, ведь он же о ее эмоциях не думал!Она захлопнула дверь, чтобы не видеть Шона, зная, что он не посмеет войти в ее комнату.?Что же я такого сделала?? — подумала она. ?Чем заслужила столь жестокое наказание? Я никого не убила и не ограбила. Почему же у меня отнимают абсолютно все??Ханна заставила себя паковать вещи. Она то и дело утирала слезы, потому что никак не могла перестать плакать. В конце концов ей надоело бороться с рыданиями. Ханна складывала в чемоданы одежду и вещи, которые имели для нее ценность, а соленые слезы капали на пол. Через пару часов все было кончено. Она прошла еще раз по всему дому, прощаясь с ним, заглянула во все комнаты, чтобы удостовериться, что ничего не забыла. С трудом оттащив вниз три чемодана, блондинка отнесла их в свой ?Вольво?, чудесным образом починенный за несколько часов перепуганным насмерть Майклом.Шон даже не вышел попрощаться с ней. По-видимому, он был так зол, что предпочел скрыться в недрах дома и забыть о существовании Ханны Мэрин.Она села в автомобиль и захлопнула дверцу. Потом снова взглянула на дом и сад и стремительно умчалась прочь. Воспоминания лучше вырвать с корнем. Она не из тех людей, кто поддается отчаянию. Нужно воспринимать происходящее, как перемены к лучшему. Кто знает, к чему все это приведет?Пока что привело только к разорению, мрачно отметила Ханна, поворачивая на главную магистраль. Ей необходимо было повидаться с подругой, которую она считала самым близким человеком. А потом она поедет к своему самому давнему и горячему поклоннику. И если все они от нее откажутся, то тогда ей точно нечего делать в этом городе.Ханна остановила автомобиль у кованых ворот и посигналила. Через несколько минут она уже входила в современный дом со множеством комнат, в котором жила ее лучшая подруга Мона. Та обычно встречала ее в холле, отослав дворецкого, но на сей раз дверь открыла горничная.— Разве Мона нет дома? — спросила Ханна.— Она у себя в спальне, сейчас спустится. — Горничная отвечала хоть и вежливо, но с заметным холодком в голосе. — Пройдите, пожалуйста, в гостиную.Спасибо и на этом, невесело усмехнувшись, подумала Ханна. Могли ведь и вообще на порог не пустить.Она прождала Мону почти полчаса. Та наконец соизволила появиться, облаченная в длинный, до пола, шелковый халат, с комнатной собачкой на руках. За это время Ханне не предложили ни кофе, ни даже лимонада, что раньше вызвало бы у нее целую бурю негодования, но теперь подобная ситуация не казалась ей необычной.Мона окинула подругу ничего не выражающим взглядом и кивнула.— Привет. Давно не виделись.Ханна прикинула: в последний раз она общалась с Моной на прошлой неделе, когда еще надеялась уладить свои проблемы. Джордан, конечно, все разболтал. А слухи, как известно, распространяются быстро.— Вот заехала тебя навестить, — произнесла Ханна, поднимаясь с дивана.— А я разве больна? — подняла брови брюнетка и прижала собачку к груди. Болонка возмущенно тявкнула.— Неужели двум лучшим подругам нужен повод для встреч?Мона опустила собачку на пол и снова оглядела подругу. Ханна была одета в светло-бежевый летний костюм: пиджак и юбку. Обычная повседневная одежда хорошего качества. Придраться не к чему.— Я слышала, ты продала свой дом? — как бы невзначай спросила Мона. — Почему мне не сказала о своих планах?— Некогда было, — пожала плечами Ханна и плотно сжала губы.Ей хотелось проверить, станет ли Мона вести с ней разговор. Та даже не думала поддерживать беседу. Она просто смотрела на свою болонку, которая носилась по всей гостиной. Ханне ясно дали понять, что ее не ждали.— Ко мне Джордан Хобарт заезжал вчера, — вдруг прервала молчание Мона.Ханна скрестила руки на груди.— Не думала, что ты с ним вообще знакома.Мона дернула плечом.— Пожалуй, в этом городе не осталось ни одного человека, который не занял бы у него денег.— И ты тоже?! — воскликнула Ханна.Она поразилась тому, что в ее душе вспыхнуло чувство, от которого ей стало стыдно. Однако мелькнувшая мысль была совершенно четкой: вот бы Мона тоже угодила в лапы к Хобарта! Тогда ей, Ханне, было бы куда легче пережить свои трудности. Вместе с подругой они смогли бы начать все сначала.Однако та лишь неодобрительно хмыкнула.— Вот еще! Я свои деньги берегу как зеницу ока. У меня ведь семейный бизнес, ты знаешь... Я просто не имею права быть транжирой.— Тогда как же ты познакомилась с Хобартом? — язвительно спросила Ханна.— Да я уже и не помню. — Мона нетерпеливо топнула ногой и погладила болонку. — Пойдем, милая, пора обедать. Ой, ты моя деточка, моя сладенькая...Ханна закатила глаза. Она ненавидела, когда подруга начинала причитать над своей собачонкой и вести себя так, словно болонка была ей родной дочерью. Впрочем, Мона никого, кроме своей ?малипусечки?, не любила. Ну и себя, разумеется.— Я вообще-то попрощаться пришла, — сказала Ханна насмешливо.Она отлично понимала причину странного нелюбезного поведения подруги. Та наверняка думала, что Ханна явилась просить у нее денег.— Попрощаться? А, ну пока.Ханна округлила глаза.— Ты даже не спросишь, куда и насколько я уезжаю?Мона, уже собиравшаяся выйти из гостиной, остановилась в дверях.— Ну я что-то такое слышала от Хобарта. Ты, кажется, переезжаешь?— Я выхожу замуж, — вдруг неожиданно для себя выпалила Ханна.Мона выронила болонку из рук, и та с громким лаем пронеслась мимо Ханны и забралась под диван.— Замуж? Ты? Но за кого?!Ханна поздравила себя с триумфом. Мона больше всего на свете хотела выйти замуж. Однако ей почему-то не везло. Охотников пожить за ее счет или прикарманить ее наследство было хоть отбавляй. Мона, имея немалый жизненный опыт, чуяла таких мужчин за милю.Никто и никогда искренне не признавался ей в любви и не звал замуж. Даже холостые, но богатые мужчины почему-то воротили от нее нос.По всем законам этого мира Мона давно должна была оказаться связанной по рукам и ногам узами брака. Она слыла красивой женщиной, хоть и не блистала особым умом и талантами. Однако у многих счастливо вышедших замуж порой было куда больше недостатков. В чем причина такой невезучести, не знал никто. Сама Мона говорила, что во всем виновата несчастливая карма.— Да-да, — повторила Ханна, воодушевленная успехом своей лжи. — Мне сделали предложение. И я не смогла от него отказаться. — Она хихикнула. — Мой жених такой душка.— И кто он? — кисло спросила Мона. Она с грустью думала о том, что судьба снова дала ей пинка и с этим уже ничего не поделаешь.— Он... Он... — Ханна лихорадочно соображала, искусно выдавая свою неуверенность за смущенность. — В общем, ты его не знаешь... Его зовут... Калеб Риверс. И он безумно в меня влюблен. Калеб, конечно, не мультимиллионер, но ты же понимаешь, что не в деньгах счастье.О да, Мона понимала это лучше, чем кто бы то ни было. Она выскочила бы замуж даже за нищего, лишь бы тот любил ее. Ей нестерпимо хотелось женского счастья. Она отказалась бы от всего — от богатства, от большого уютного дома, от вечеринок и званых ужинов — ради любви. Ушла бы жить в шалаш без удобств, лишь бы быть рядом с мужем. Отдала бы все деньги на благотворительные цели... Ну, может быть, не все, но половину точно!Мона подошла к креслу и опустилась в него, глядя на Ханну большими, полными тоски глазами.— И где ты с ним познакомилась?— Он мой сосед. Его ферма находится рядом с моей.— Значит, Хобарт лгал? — вырвалось у Моны.— А что такого сказал Хобарт? — Ханна притворилась, что не понимает, о чем речь.— Он сказал, что ты все потеряла. Что ты вложила в какое-то дело все, что у тебя было, и проиграла...— Ну и гад! — выдохнула Ханна. — А я-то доверила ему продажу моего имущества! Да как он смеет распускать обо мне такие сплетни?!— А зачем же ты тогда все продаешь? — быстро спросила Мона.Ханна одарила ее широкой улыбкой.— Да потому, что я переезжаю к мужу, глупенькая. Не думаешь ли ты, что он станет жить здесь, в этом каменном муравейнике? Калебу нужен простор. Он привык заниматься физическим трудом, работать в поле, скакать на лошадях... Кстати, я говорила тебе, что у него превосходные конюшни?— Нет, не говорила. — Мона обиженно надула губы. — Ты вообще о нем не упоминала.Ханна делано смущенно потупила взор и даже умудрилась покраснеть.— Наш роман закрутился так неожиданно... Я не хотела ничего рассказывать до тех пор, пока все не решится окончательно.— Ты всегда была скрытной. — В глазах Моны стояли слезы. — На свадьбу-то хоть позовешь?Ханна приложила руку к груди и жалобно посмотрела на подругу:— Ох, прости, милая, но мы решили не устраивать пышных торжеств. Просто быстренько узаконим наши отношения и умчимся в свадебное путешествие. Всего на недельку, потому что Калеб боится оставить ферму надолго. Он доверяет только себе. Эти наемные работники...— Да-да, кругом одни дармоеды. Если хочешь добиться хороших результатов, сделай все сам, — закивала Мона и вдруг разрыдалась.— Да что с тобой?! — по-настоящему испугалась Ханна. Она подскочила к подруге и обняла ее за трясущиеся плечи. — Ты чего это? Мона, ну не надо!— Я... желаю... тебе... счастья... — произнесла та. Последнее слово далось ей с особенным трудом. — Если когда-нибудь будете в городе... заезжайте в гости.Ханне стало невыносимо стыдно за свое поведение. Однако она вспомнила о том, как холодно встретила ее Мона пятнадцать минут назад, и раскаяние улетучилось без следа.— Обязательно приеду, — пообещала она, гладя подругу по плечу. — Как только я привыкну к своему новому статусу — приглашу тебя в гости.Мона подняла на нее полные слез глаза и спросила:— Но как ты же решилась? Я была уверена, что ты ни за что не изменишь свой образ жизни.Ханна развела руками.— Чего только не сделаешь для любимого человека.— Понимаю, — прошептала девушка.— Не переживай. Ты тоже обязательно найдешь свою половинку. Мне пришлось ждать до двадцати пяти.— Ты клялась, что не выйдешь замуж. Говорила, что тебе нравится вести свободный образ жизни!— Ага, а многие утверждают, что не будут стирать носки и грязные рубашки мужа. А потом стирают с удовольствием.— Как ты будешь там жить, в этой сельской местности? Ты же привыкла к блеску и шику большого города!— Но ты же сама отлично знаешь, что я сбегала на свою ферму, как только появлялась такая возможность.— Верно, — кивнула Мона. — Ах, Хан, как ты могла меня бросить?!?Как ты могла меня опередить?!? — вот как должна была звучать эта фраза. Ханна снова обняла подругу и довольно улыбнулась. Так тебе и надо, Мона. Пусть даже ты потом узнаешь, что я наврала, сейчас я чувствую себя отомщенной.Ханна отстранилась от нее, отдала ей свой носовой платок и печально вздохнула:— Извини, я уже опаздываю. У меня еще столько дел!— Естественно, — прошипела Мона.Ханна встала с колен и одернула юбку. Болонка все еще истошно тявкала из-под дивана. Мона не выдержала и запустила в ни в чем не повинную собаку туфлей.— Не провожай меня, я знаю, где выход, — с трудом сдерживая смех, сказала Ханна. — Позвоню тебе или напишу, как только смогу.Подруги обменялись вежливыми поцелуями. Мона изо всех сил пыталась взять себя в руки. Было видно, как трудно ей сдерживаться. Наверное, если бы она могла себе позволить подобную выходку, то вторая туфля полетела бы в Ханну.Пожалуй, даже в моей ситуации можно найти положительные стороны. Если бы я не потеряла деньги и не стала бы изгоем, то никогда не узнала бы об истинном отношении к себе людей, с которыми так долго общалась. Ведь говорят же, что друг познается в беде. Я всегда подозревала, что Мона мне тайно завидует. Да и дружили мы только потому, что жили по соседству и были примерно одного возраста...Так думала Ханна, мчась к своему любовнику. Она не питала на его счет никаких иллюзий. Они встречались почти два с половиной года, особо не скрываясь, но и не афишируя своих отношений. Ибо любовник был женат и разводиться не собирался, хотя его семейную жизнь вряд ли можно было назвать счастливой.Что за странность, рассуждала Ханна, за двадцать пять лет жизни я не обрела ни одного настоящего друга, не встретила хороших честных людей, на которых можно было бы положиться в трудную минуту, да и вообще ни минуты не думала о своем будущем. Тогда как все здравомыслящие люди копят деньги, занимаются бизнесом или хотя бы удачно женятся, я порхала с одной вечеринки на другую, словно бабочка, которая перелетает с цветка на цветок. Я транжирила деньги, оставленные моими родителями. Вместо того чтобы поступать осмотрительно и жить исключительно на проценты, которых с лихвой хватило бы, я снимала со счета накопленные средства, чтобы потратить их на всякие глупости. Зачем я в прошлом году купила яхту? Что за блажь такая? Ну конечно, мне ведь нужно было показать Моне, что я не хуже, чем она. Но той подарили яхту родители. А я отдала свои личные деньги. А потом эта моя яхта благополучно налетела на мель и повредила днище. И я продала ее за бесценок, лишь бы отделаться от ненужных хлопот, потому как период увлечения этим видом спорта прошел. А эта бессмысленная поездка в Бразилию на карнавал! Я ведь ненавижу шумные представления! Я не получила ни малейшего удовольствия от путешествия. Это Мона была в восторге. Но я-то нет!А сколько денег я выбросила на ветер, покупая одежду! Мы с Моной наперегонки гонялись за известными брендами! Она считала своим долгом скупить чуть ли не все новые коллекции ведущих Домов моды. Большинство из купленных мною нарядов я ни разу не достала из шкафа, потому что они совершенно мне не нравились! А теперь мне пришлось сдать их в секонд-хенд за бесценок!Выходит, я постоянно думала о том, как бы мне не отстать от моей подруги! Однако у нее денежный поток никогда не иссякнет. Ее родители живы и здоровы, а она — их единственная дочь. Три фирмы, пять магазинов, четыре ресторана... И все это в один прекрасный момент будет принадлежать ей. Даже если Мона очень сильно постарается, ей не удастся потратить все свои деньги.Ну и дура же я! Невероятнейшая дура! Да, я была достаточно обеспеченной женщиной. Даже богатой. Но ведь не могла же я не понимать, что когда-нибудь моему беспечному существованию может прийти конец!Ханна громко закричала, выплескивая накопившуюся злость. Благо никто не мог слышать этих воплей. Только водитель проезжавшего мимо ?Феррари? покосился на Ханну и прибавил газу.Бедные мои родители, причитала она, вцепившись в рулевое колесо. Они сделали все для того, чтобы я была счастлива. Работали не покладая рук. Отец был великолепным адвокатом. Он получал баснословные гонорары и всегда говорил, что зарабатывает только для того, чтобы его дочь ни в чем не нуждалась! А мать? Чудеснейшая женщина! Талантливый художник! Ее картины расхватывали как горячие булочки! И только у меня нет никаких талантов. Я бездарь. Все, что мне удалось в совершенстве, это разориться.Неизвестно, чем бы закончилось это самобичевание, если бы Ханна не обнаружила, что проехала нужный поворот. Она сбросила скорость и развернула автомобиль. Стоявший на своем посту полицейский проводил ее долгим подозрительным взглядом.Так и в тюрьму загреметь недолго за превышение скорости, сказала себе Ханна. Хорошо еще, что я в аварию не попала!До особняка своего любовника она доехала без приключений. Ее все еще трясло от злости на саму себя. Ни на что не надеясь, Ханна позвонила в дверь и замерла на пороге.Тревис, француз, выросший в США, лично открыл ей дверь. Ханна, как и обычно при виде него, заулыбалась и состроила глазки. Она вполне могла бы в него влюбиться, однако, прекрасно понимая, что ни к чему хорошему это чувство ее не приведет, предпочитала просто проводить с ним ночи.— Милый, привет! Это я! — сказала она кокетливо.— Вижу, — улыбнулся он, и у Ханны мгновенно отлегло от сердца. Вряд ли Тревис не знает о ее затруднениях. А если так, то, судя по его ласковому взгляду, ему наплевать на то, что с ней произошло.— Я пришла, чтобы...— Да проходи, что же ты стоишь на пороге! — воскликнул он и отступил в сторону.Ханна впорхнула в дом и, как только захлопнулась дверь, кинулась на шею Тревису и страстно поцеловала его.Не было женщины, которая не пожалела бы, что он женат. Этот статный красавец с яркой внешностью и милым французским акцентом умел сводить с ума. Ханна, обожавшая все необычное, в первую же минуту знакомства поклялась, что сделает все возможное и невозможное, чтобы соблазнить его. Ей это удалось. Тревис для приличия целую неделю делал вид, что он примерный семьянин, а потом снял номер в шикарном отеле и пригласил туда Ханну. Так они стали любовниками.— Я очень скучал, милая, — проговорил он, прижимая ее к себе. — Где ты пропадала?— Пряталась у себя в норе, чтобы зализать раны, — прошептала она и потерлась носом о его шею, пахнущую дорогим парфюмом.— Я всегда говорил, что в тебе есть что-то от лисы, — рассмеялся он.Ханна обвела затуманенным взором холл.— Где твоя жена?Тревис закатил глаза, всем своим видом показывая, что не хочет даже думать о своей супруге.— Как обычно проводит какую-то благотворительную акцию. Не волнуйся, она придет только поздно вечером.— О, я не боюсь ее появления, — рассмеялась Ханна и снова поцеловала его, а потом добавила: — Она же считает меня другом семьи. Интересно, понимает ли она на самом деле, почему я так часто бываю у вас дома?— Даже если бы моя жена застала нас в постели, то не сказала бы ни слова. — парень скривил губы. — Ты же знаешь, что я ей безразличен. Для нее имеет значения только помощь людям. Она сочла бы тебя нуждающейся в ласке и любви и сама бы предложила продолжить встречаться со мной.Ханна услышала шаги дворецкого и выскользнула из объятий Тревиса. Их не должны видеть целующимися. Это неприлично! Несмотря на то что все слуги знали о любовной связи хозяина, Ханна все же считала, что должна вести себя скромно.— Пообедаешь со мной? — спросил Тревис, понимающе улыбаясь.— О, я с удовольствием составлю тебе компанию!Ханна почувствовала себя почти счастливой. Она отчаянно нуждалась в искренней поддержке и сочувствии. Как она боялась, что он оттолкнет ее! Но все обошлось. Может быть, он даже предложит ей помощь? Но нет, рассчитывать на это было бы слишком смело с ее стороны.Они вошли в столовую, и Ханна заметила, что стол накрыт на две персоны.— Дорогой, ты кого-то ждешь? — спросила она, остановившись на пороге.Тревис немного смутился.— Да так... Одну знакомую... Она опаздывает, так что можно начать без нее.Ханна едва не расхохоталась. Как же она наивна! Ну конечно же Тревис уже нашел другую подругу. Интересно, кто его новая любовница? На кого он променял ее, Ханну? Впрочем, лучше этого не знать.Она решила пойти до конца и выяснить все, что ее интересовало. Ханна уселась за стол и выжидательно взглянула на своего любовника.— Ничего не хочешь мне сказать?Он грустно улыбнулся и сел напротив.— Милая, ведь ты и так все поняла.— Значит, до тебя дошли слухи о моих финансовых затруднениях?— Только глухой о них не слышал.— И именно поэтому ты поспешил отказаться от меня?— Ханна, ты сама понимаешь, какую чушь несешь?! — Он казался искренне возмущенным. — Я от тебя не отказывался!— Давай начистоту, Тревис. Ты всегда славился своей правдивостью. Скажи все, как есть.Он вздохнул и опустил глаза, уголок его губ нервно дернулся. Тревис молчал почти минуту, потом взглянул на Ханну и произнес:— Мне было очень хорошо с тобой, дорогая. И я с удовольствием продолжил бы встречаться с тобой.— Наверняка есть какое-то ?если?, — хмыкнула она.Вместо ответа он спросил:— Я могу тебе чем-то помочь?— Вряд ли ты одолжишь мне столько денег, сколько мне нужно, чтобы расплатиться с долгами.Он кивнул. Его жена позволяла ему делать все, что угодно, но строго контролировала расходы. Если бы он решил пожертвовать деньги в какой-нибудь благотворительный фонд, она бы и слова против не сказала. Но дать в долг... Нет, ни за что. Тревиса ожидал бы грандиозный скандал.— Твоя жена помогает малоимущим, считая это долгом богачки, у которой есть все. Однако она ни цента не даст человеку, который еще вчера жил в достатке, а теперь попал в беду, — сказала Ханна с горькой усмешкой. — Парадокс, не правда ли?— Ты же знаешь, что я ничего не могу сделать.— Вернее — не хочешь.— Хан, я избегаю ссор. Ты же помнишь, что она серьезно больна и, возможно, проживет не так уж и долго.— Я не осуждаю тебя, — покачала головой блондинка. — Не мне тебя учить. Живи, как знаешь.— Возможно, я смогу помочь тебе в чем-то другом? — с надеждой спросил он. — У меня колоссальные связи.— Твои знакомые банкиры смогут дать мне ссуду? — спросила Ханна, чувствуя, как от волнения у нее забилось сердце.— Прости, Хан. Вряд ли. Они ведь знают, что ты не сможешь вернуть долг.— А если я займусь бизнесом?— Ты ведь уже один раз неудачно вложила деньги и все потеряла. Зная об этом, никто не будет рисковать. Тебе не дадут в долг даже под очень большие проценты.— Тогда ты ничем не сможешь мне помочь, — резюмировала Ханна.Она вздрогнула, когда в столовую вошел слуга с подносом в руках.Итак, чуда не произошло. Помощи ждать неоткуда.— Что ты будешь делать? — негромко спросил Тревис.Она выдохнула и заставила себя улыбнуться.— Да выкарабкаюсь как-нибудь. По крайней мере, с основным долгом я рассчитаюсь.— Я слышал, что ты продала особняк.— Да, и подыскиваю покупателя для фермы. Нет ли у тебя знакомых, которые мечтают проводить уик-энды на свежем воздухе?— Я порасспрашиваю приятелей, — пообещал он. — Но где же ты в таком случае будешь жить?— Сниму ветхое жилище в неблагополучном районе, — пошутила она. — Потом найду работу.— Работу? — Его брови поползли вверх. — Но ведь ты никогда нигде не работала.— Ну надо же когда-то начинать.— Если хочешь, можешь пожить в моем загородном доме какое-то время.— Нет, спасибо, — криво улыбнулась Ханна, в глубине души посмеявшись над подобным благородством. — Со мной все будет хорошо.Он протянул руку через стол и сжал ее дрожащие пальцы.— Мне так жаль, милая.— Мне тоже, поверь.— Нам было хорошо вместе. Я благодарен тебе за все.Ханна встала из-за стола.— И я тебе тоже благодарна.— Куда же ты?! — воскликнул он. — Останься!Ханна почувствовала слабость, но снова улыбнулась, чтобы скрыть недомогание и сделать вид, что у нее все в порядке. Она же — само совершенство. Не падать же ей в обморок перед бывшим любовником!— Нет, Тревис, мне лучше уйти. Честно говоря, я рада, что твоя гостья запаздывает. У меня нет никакого желания знакомиться с ней.По выражению его лица Ханна поняла, что с его новой подружкой она отлично знакома. Ох, как же противно! Да, он ничего ей не должен, но... Но нужно же оставаться человеком в конце-то концов!Она вышла из особняка и поспешила к автомобилю, надеясь, что успеет уехать прежде, чем появится женщина, которая ее заменила.Ханна снова пронеслась мимо строгого полицейского и заставила себя снизить скорость. Нет, ей сегодня нельзя оказаться в полицейском участке. Она страстно хотела уехать из этого недружелюбного города, от этих корыстных людей.Никогда не думала, что окажусь в ситуации, когда меня все бросят, подумала Ханна. К счастью, у себя на ферме я смогу спокойно жить почти месяц. Пусть представители риелторской конторы заботятся о том, чтобы в кратчайшие сроки найти покупателя.