Глава 2. Добиться встречи недостаточно (1/1)

Эл отдыхал четыре дня, прежде чем ему позволили встать с постели. Его усталость нисколько не уступала беспокойству о Сэме, и он спал довольно тревожно. Он постоянно выныривал с дремотного состояния и требовал встречи со своим другом и начальником проекта в одном лице. Шепард первый день отмалчивался, на второй хмыкал, на третий Альберт Калавичи взорвался. От просьб он перешёл к угрозам, и в конце концов ему ответили. Но не Шепард, а представитель Сената Диана Макбрайт. Она возглавила комиссию по медосмотру доктора Беккета, чтобы составить личное мнение и решить, нужно ли продолжать финансирование проекта. Сенатор Макбрайт была недовольна. Никто не был доволен, но Эл имел право на ответы. Ему в резкой форме ответили, что мозг доктора Беккета поврежден, что он не реагирует ни на речь, ни на присутствие людей. Его нужно изолировать и как следует протестировать.—?Очень жаль, что доктор Беккет оказался недееспособным. Всё же стоит прекратить исследования. Без его гениального ума невозможно воссоздать столь невероятный проект, которым был ?Квантовый скачок?. Сколько жизней и судеб мы могли бы изменить, и направить будущее планеты к процветанию и созданию лучшего будущего.—?Но всё же есть надежда? —?спросил адмирал Калавичи, упорству которого можно было позавидовать.—?Никакой,?— отрезала сенатор Макбрайт. —?Он никого не узнает, ничего не помнит. Более того?— он вообще ничего не говорит.?Не вижу смысла в дальнейшем финансировании. Проект можно сворачивать, а самому доктору Беккету следует подлечиться. —?Жаль,?— скупо произнёс доктор Шепард, а остальные доктора из специальной комиссии покачали головой и вышли из палаты.Эл понял, что Шепард ценил его взаимодействие с доктором Беккетом, и был уверен, что он дал ему подсказку. Но какую? Что он может помочь Сэму? Но это абсурд! —?Эл не врач.Эл внезапно пожалел, что ушла Вербена Бикс — психиатр, которая помогала потерянным людям из прошлого и пережить непростые жизненные ситуации. Она ушла одной из первых, и с проблемами приходилось разбираться самим.Бет приходила каждый вечер и приносила с собой пиццу. Эл не задумывался, скучно ли ей дома по ночам. В конце концов они взрослые люди, и вполне могли занять самих себя. Единственное, что супруги Калавичи давно уже не проводили время вместе, и если бы случилось нечто неприятное или странное, они бы занимались проблемами в одиночку, не требуя в ответ непосильной помощи. Они спокойно могли разойтись по разным комнатам, занимаясь своими делами. Их связывало общее прошлое и работа. Бет и Эл с удовольствием болтали о делах, и их разговоры могли длиться часами. После выкидыша Бет иметь детей больше не могла, и ее энергия и любовь сконцентрировалась на животных, которые находились под ее опекой. Вот и сейчас она щебетала о своиз экспериментах, но Эл смотрел сквозь неё и не слушал. Он раздумывал, какие привести аргументы Шепарду, чтобы его поскорее выписали.—?Ты витаешь в облаках,?— обвиняюще произнесла Бет.—?Да, прости,?— покаялся Эл, но никаких угрызений совести не чувствовал.Ему нестерпимо хотелось курить и глотнуть виски. Семидневное больничное уединение влияло на него раздражающе, и эта нервозность передалась и жене. Бет с осуждением взглянула на него, когда Эл по привычке похлопал по карманам в поисках сигары. Доктор Шепард говорил о некоторых проблемах, возникших с сердечным ритмом, и следовало чем-то пожертвовать. Или выпивка, или сигара — постоянная борьба между зависимостями. Элу около десяти лет пришлось потратить, чтобы тягу к спиртному частично заменить курением. Сейчас же избавиться от сигары было невероятным подвигом.Единственное, что беспокоило жену и его самого, это вспыльчивость. Элу немало перепало во Вьетнаме, когда он пробыл в плену, но именно там он научился справляться с гневом. С женой иногда было трудно держать себя в руках. Также и как с сотрудниками, когда не понимали его рекомендаций и доводов. Так и сейчас?— ему хотелось наорать на Шепарда, на неопытную молодую медсестру, которая брала кровь на анализ. Эл зашипел от боли. Его глаза сверкнули, и Бет вздрогнула.—?Я злюсь, и ты знаешь, чем это может закончиться. Я хочу видеть Сэма, и это сильнее меня,?— задыхаясь, произнёс Эл, намереваясь встать, как только медсестра возьмёт кровь.—?Ты вернёшься в его проект? — спросила Бет. — Он закрыт, и я думаю, что нам с тобой лучше уехать. Навестить маму и поехать в Бразилию. Хочу в Бразилию!—?Подождите, пожалуйста,?— попросила медсестра, которой жутко хотелось убежать от семейных разговоров.— Уехать? —?удивился Альберт. —?Ни за что. Я всегда был готов…Он махнул свободной рукой, не желая рассказывать, что у него с Сэмом Беккетом намного больше общего, чем Бет может представить.—?Зачем тебе друг, который не способен себя обслужить… —?пробормотала она.—?Откуда ты знаешь? —?резко спросил Эл.Бет молча достала из сумочки платок и зеркало. Она внимательно осмотрела недостатки в макияже и лишь потом неохотно ответила:—?Мне говорила Эльвира, а ей сказала Глория, а Вероника провела меня в комплекс для трудных пациентов, и я…?Он ужасен,?— вздрогнула Бет.—?Ты видела его? —?вскочил с постели Эл.—?Да! —?воскликнула Бет. —?Тебе не стоит с ним связываться. С ним никто ничего не может сделать. Его нужно изолировать!—?Это мне решать,?— резко ответил Эл. —?Позови Шепарда.—?Но…—?Позови Шепарда!Это была первая за размолвка за долгое время. Когда-то, ещё на заре отношений, они много ссорились, и им понадобилась помощь психолога, чтобы преодолеть трудности в общении. И вот снова всё вернулось. Бет недовольно поджала губы.—?Надеюсь, мне не придётся об этом жалеть,?— с вызовом сказала Бет и ушла.Эл на мгновение задумался, чего боится его жена и почему она внезапно ушла, но быстро выбросил все плохие мысли из головы. Кажется, у него возникли проблемы, но решать их прямо сейчас не хотелось.Шепард договорился с Калавичи встретиться попозже. Он был ведущим специалистом, и, кроме, собственно, самого доктора Беккета, никого лучше не было во всем Нью-Мехико. Элу было невтерпёж, и он с трудом дождался окончания рабочего дня, чтобы Шепард освободился.Когда основной медперсонал ушёл, а ночной только-только приступил к своим обязанностям, Шепард предложил Элу следовать за ним. Они прошли из одного корпуса в другой, находившийся под землёй.Здесь всё было по другому, не так, как в том корпусе, где находился Эл. Он оглядел помещение в признаках чего-то знакомого, и тем более, присутствия своего друга. От раздумий его отвлекло жужжание записывающих приборов. Очевидно, что здесь была аппаратура не менее сложная, чем в НАСА. Но его прежде обеспокоили негромкие разговоры двух медсестер. Медицинские термины звучали непривычно и внушали невольную тревогу. Похоже, дела у Сэма обстоят намного хуже, чем Эл себе представлял. Кто сможет вытащить друга из глубокой задницы? Эл невольно одернул себя от удручающих мыслей и повторил себе, что он не врач. Самый лучший?— Джон Шепард?— вылечит Сэма, как бы плохо тому ни было.Однако Эла удивила не самая современная аппаратура и не самые лучшие врачи. Его поразила стена. Нет. СТЕНА. Стена из плотного стекла. За ней угадывалась постель и лежащий больной.У Эла тяжело сжалось сердце. Неужели всё так плохо? Неужели Сэм, самый лучший из людей, находится в столь страшном месте? Страшном, потому что Эл не сомневался?— Сэму ничем не помочь.Но он ошибся. То, что было принято за человека, оказалось всего лишь смятой постелью. Но вот клубок из одеял в углу внушал надежду, что человек, закутанный в нем, не мёртв и не парализован. Этот клубок шевелился и менял свое расположение. Тут же находилась одна пожилая медсестра и уговаривала клубок из одеял протянуть руку:—?Сэмми, больно не будет. То есть будет, только немножечко. Ты уснешь, и мы сможем дальше проводить обследование.По хорошему, можно было вколоть снотворное без согласия, удерживая в руках, но, как уверял сам Шепард, Сэму требовался эмоциональный оклик на каждое действие, и с ним много говорили. Нужна была мотивация, чтоб Сэм проявлял участие в беседе.Эл ощутил, как ярость росла в нём. Как сквозь туман, он разглядел равнодушный взгляд своего друга. Одеяло спадало с плеч, и Эл наблюдал замедленные жесты больного.—?Нет! —?рявкнул Калавиччи. —?Не смейте!Медсёстры обернулись, и на мгновение всё затихло. Лишь писк приборов выдавал, что здесь происходит.Показалась практически обнаженная фигура Сэма Беккета в одних боксерах. Эл не сразу сообразил, что с ним не так. Даже приборы замерли.Сэм, худой и какой-то тусклый, встал и уставился на Калавичи. Взгляд немного пугал, и стало очевидно, что он накачан лекарствами по завязку. Наконец широкая улыбка коснулась его губ.—?Эл! —?произнёс Сэм.И тут же всё пришло в движение. Эл только смотрел на уставшего и испуганного Сэма Беккета, а тот повторял: "Эл, Эл", будто других слов больше не знал.