55. Конь зажат в угол доски. (1/1)

Наблюдая, как Наруто с Саем собираются в Даунтаун, ее не покидало нехорошее предчувствие. Уже не раз интуиция играла с ней дурную шутку, предугадывая опасность там, где ее не было, и совершенно игнорируя по-настоящему опасные моменты, так что Сакура была в смятении.Карин тоже была тут; Суйгецу готовился отправиться на корабль и, наверное, хотел сосредоточиться на предстоящей вылазке, что вряд ли было возможно в присутствии этой гиперактивной лисицы, после дневной тренировки совсем обезумевшей и счастливой; как будто это не она прошлой ночью накидалась до икоты, свежая и сияющая, возбужденная и жаждущая движухи.Она отпускала колкие комментарии в адрес Сая, нежно ластилась к Наруто, почему-то очень напряженному и задумчивому, и тараторила о клипе, который они снимут вот, буквально, завтра днем; Сакура слушала ее вполуха, все еще пытаясь выбросить из головы неотрывно следящие за ней глаза и перекошенное лицо Хинаты, возжелавшей, по неизвестным причинам, именно ее крови.Неужели для вампиров разница между ней и остальными членами стаи настолько очевидна?В комнату постучались, они все дергано повернулись к двери, и только Карин радостно взвизгнула:?— Умничка! Ты быстро! Спасибо, давай сюда,?— деловито выхватив из рук незнакомого упыря с железными скобами на лице, на мотив намордника для крупных бойцовых собак, коробку, она повернулась к ней:?— Саку, это тебе.?— Что это? —?Карин тяжело плюхнула коробку на кровать, чем выдала ее немалый вес, и Сакура откинула крышку, с недоумением уставившись на знакомую черную кожу.?— Твои сапоги. Я поручила Винсу найти лучшего мастера в Лос-Анжелесе, и он починил ремень, который… порвался. —?Сакура ошарашенно посмотрела на чуть зардевшуюся Карин.Это было извинение. Карин никогда не извинялась прямо ни перед кем, кроме Наруто, да и вообще считала извинения чем-то лишним и ненужным, но этот жест с ее стороны расценить по-другому было невозможно.?— Который я вырвала, чтобы отхлестать тебя,?— зачем-то напомнила она, ощущая противное, сосущее чувство вины. —?Прости, что я так с тобой поступила.?— Ты уже извинялась за это, все заебок,?— махнула рукой Карин, максимально нейтрально добавив:?— раз уж мы тут остаемся за охрану для ебанутого кровососа, тебе может пригодиться твое любимое оружие.?— Карин,?— уже по привычке одернул Наруто, но она возмущенно насупилась:?— Ну этот-то реально уебок! Наши вампиры?— нормальные ребята, я-ж про них ничего не говорю.?— Еще бы ты говорила,?— хмыкнул Сай, укладывая челку брашингом,?— ты спишь с одним из них.?— Вообще-то, мы с Суйгецу не спим,?— оскалилась Карин, и в ее глазах полыхнуло лукавое веселье, а Наруто дернулся, аж посерев:?— Уволь меня от подробностей твоих похождений.?— Да че ты дерганный такой? —?она полезла ему на спину, бесцеремонно закидывая ноги, но Наруто не повелся и не стал их подхватывать, мягко сбросив ее с себя на кровать.Сакура и Сай переглянулись. Обычно все дурное настроение Наруто, вызванное беспардонной сестрицей, улетучивалось, стоило ей начать вести себя игриво, как щенок, но тут, по всей видимости, было что-то другое. Сай коротким кивком показал ей, что лучше не комментировать, и она согласно кивнула?— не стоит его выводить из себя, тем более сейчас.Они ушли, как только за ними пришел Пол, и Сакура осталась один на один с Карин; та вела себя, как обычно, что-то говорила, листая ленту Инстаграма и обсуждая фотки из ранних, выбирая, какую стоит выложить для поддержания интереса к их с Саем паре. Незаметно для себя, Сакура втянулась, завалившись к ней и разглядывая кадры прошлого лета на Бали, где они с Саем по требованию Карин сделали несколько провокационных фото в разных локациях, в свое время вызвавших дикий визг поклонниц Сая и резкий всплеск просмотров их клипов. Оказывается, у некоторых людей настолько нет своей жизни, что они досконально рассматривают кадры знаменитостей, выискивая мелкие детали и превращая их находку в фурор; такой находкой стала ее татуировка на внутренней стороне бедра, всего две первые буквы ее собственного имени, но все?— абсолютно все,?— свято были убеждены, что просто видно не полностью, и там есть ?i? на конце, что означало, что у нее набито имя Сая возле самого сокровенного места.Отчасти они были правы, Сакура набивала тонкие буквы именно с целью высечь его имя на своем теле, но в последний момент передумала, заменив последнюю букву на многоточие. Прямо как их с ним отношения?— одни сплошные многоточия, незавершенность, недосказанность.Опять постучался упырь, куда-то позвав Карин, и Сакура осталась одна. Полистав еще какое-то время ленту и убедившись, что спокойствие ей только снится, решила сделать то, что всегда помогало обрести душевное равновесие?— помолиться.В сумке, в потайном кармане косметички, нашелся крестик?— она думала, что вампиры страшатся распятия, и сняла его перед тем, как зайти в их дом впервые, под давлением Наруто?— они шли на переговоры и не должны были иметь при себе ничего, что могло навредить потенциальным союзникам. Теперь, когда она понимала, что все это предрассудки, решила, что пора вернуть оберег на место, с трепетным удовольствием застегнув цепочку на шее и мягко прижав крестик к груди. Он был дорог ей еще и тем, что его ей подарила мама, когда ей было пятнадцать лет?— таким образом, признав ее право на выбор религии, близкой ей. Мама с отцом не были религиозны, скорее, относились равнодушно к проявлениям веры, привезенной с Запада, больше чтя память предков и культурные традиции, но сопротивляться ее стремлению не стали.Очень хотелось в церковь. Исповедаться. Очиститься. Жаль, что это невозможно?— в самом деле, что будет в голове у священника, которому она вывалит свое вынужденное влечение к вампиру? Свой страх перед полубезумными упырями в гигантском особняке из зеркал и шахматной плитки? Или ужас от живой страдающей выстилки дома в Голливуде, созданной чудовищами-садистами? А ее чудесное спасение из лап сшитых между собой тел, пока мелкие головы с руками из ушей клацали зубами возле ее лица и разрывали в мясо ее ноги?Как быстро приедут санитары?Так что выбора не было. Оставалось только надеяться, что она сможет сама, во внутреннем диалоге с собой привести мысли и чувства в порядок, вернувшись к привычному равновесию.Стоило ей встать у кровати на колени и сложить руки у груди, закрыв глаза и расслабившись, как заорал телефон; она скривилась, потянувшись за ним, и расстроенно увидела незнакомый номер, высветившийся на экране; черт, она всегда была очень бдительна и нигде не оставляла свой личный номер, неужели опять придется менять его??— Алло? —?почти рыкнула в трубку, ожидая, что сейчас настойчивый голос предложит ей кредит или матрас со скидкой, но на том конце было молчание.И оно ее странным образом напрягло.?— Кто это?Дыхание. Тяжелое, прямо в трубку.?— Ясно, удачи,?— она хотела скинуть вызов и кинуть номер в черный список, как вдруг раздался смех?— жуткий, пробирающий мурашками вдоль позвоночника:?— Она мне не понадобится, куколка,?— прошептал голос, незнакомый ей.?— Пошел нахер,?— фыркнула она; очередной маньячный фанат где-то раздобыл ее номер. Блеск.?— Думаешь, твой большой кукольный домик защитит тебя?Что за…?— Ты отняла у меня то, что принадлежит мне.?— Кто ты? —?дыхание сорвалось; она отставила динамик подальше от губ. —?Что тебе нужно??— Немного,?— снова раздался смех, мелодичный и пугающий. —?И я почти это получил. Ведь я уже в доме.Сакура вскочила; сердце колотилось как бешеное, заставляя быстро думать; рывком подтянула к себе коробку, неловко всовывая ноги в сапоги?— руки тряслись.?— И я чувствую твой запах, Вишневая девочка,?— продолжал шепот в трубке.Застегнула ремни на щиколотках и бедрах, туго затягивая пояс.?— Куколку оставили одну в кукольном домике,?— тихо напевал он.Она взяла телефон и, выскочив из комнаты, резко выдохнула:?— Где ты??— В твоей голове,?— смех.Холодный пот. Она огляделась, пробежав по коридору в сторону выхода, надеясь встретить хоть одного упыря.?— Торопишься?Она успела отреагировать только чудом?— рядом с ней осколками взорвалось зеркало; следующий удар мазнул по подбородку, она увернулась и резко присела, ударив по ногам?— он отпрыгнул, застыв посреди коридора.Ей на мгновение показалось, что это Карин; но только на мгновение. Мужчина перед ней обладал таким же цветом волос, как она, и пустым взглядом; на красивом лице играла жуткая ухмылка. Она никогда не видела его раньше, но понять, что это явно не из своих, труда не составляло.?— Где Дейдара, сука? —?осведомился он, неожиданно швырнув в нее телефоном; он на бешеной скорости пролетел мимо ее головы, она уклонилась.?— В аду,?— честно ответила она.Его лицо исказилось; рот распахнулся неестественно и неправильно, мозг не мог воспринимать это движение адекватно?— у него будто кусок подбородка отвалился вниз, и в нее полетели мелкие иглы, много игл; она оказалась к этому не готова, и несколько штук попали ей в тело, глубоко воткнувшись в живот и руки.Она отшатнулась, взвизгнув от боли, но зажмуриться себе не позволила, и не зря?— он тут же кинулся на нее, прямо из руки появилось лезвие, направленное ей в лицо, и она резко и грубо перехватила его за локоть, проскользнув под ним и пнув его?— копыто с треском вошло в спину, рука хрустнула и вместе с лезвием осталась в ее хватке, выдернутая из плеча.Если бы не адреналин, она бы задохнулась от ужаса; на плече был шарнир.Шарнир, сука, как у куклы.Ни капли крови.Живот свело, ткань футболки пропитывалась кровью, и Сакура сделала единственное, что могла?— побежала. Побежала прочь, откинув от себя ебаную шарнирную руку, скрываясь за поворотом коридора, потом за еще одним?— подальше, ближе к упырям, хоть к кому-то живому, к Карин, к кому угодно.Коридоры оставались издевательски пустыми.Задушив вой, начала превращение, по одной выдирая из своего тела иглы; что было больнее, разобрать было трудно, но ток превращения по телу отрезвил мучительной болью, и она задышала сквозь стиснутые зубы.Боль можно обуздать. Перетерпеть начальный этап, и станет терпимо, только начальный этап рвал на куски, тряслись руки и ноги подкосились; она не могла сделать и шага, до того тяжелыми стали ее платформы, перед глазами поплыло. Странно было ощупывать свой живот в поисках длинных металлических игл, больше похожих на спицы, и вытягивать их из себя, рука повисла плетью, зашумело в ушах.?— О, это ненадолго,?— голос был слишком близко. Перед плывущим взглядом мелькнуло красное. —?Они отравлены. Мое собственное изобретение?— я много лет экспериментировал с трупным ядом, усиливая и дополняя его. Как ощущения?Сакуру тошнило. Суставы выламывало от боли, цепенели мышцы. Ее рвало прямо на пол, рвота смешивалась с кровью, и все это текло и пахло, и рвало сильнее.?— Вижу,?— он удовлетворенно цыкнул.Он говорил что-то еще, явно забавляясь; она не слышала, пытаясь сохранить плывущее сознание, среди боли и судорог держа крошечный отблеск сознания; он хотел, чтобы она страдала, быстро убить ее и пойти дальше не входило в его планы.Она открыла глаза, сквозь муть полубессознанки увидев свои руки?— по ним мягко плыли вниз, к пальцам, черные полосы.Вот и все.Она ударила ногой со всей силы ублюдку в подбородок. Он отлетел, высоко подпрыгнув и дернув головой, кожа на шее треснула от силы удара, а Сакура ощутила, как бешеный болезненный ток превращения уничтожил остатки яда в ее крови, возвращая ей контроль над телом, неистовая боль отступила, становясь вполне терпимой.?— Уебок,?— выплюнула она; от боли она озверела. —?Дождался.?— Сука! —?взвизгнул он, но больше сказать ничего не успел.Она оказалась слишком быстро рядом с ним, не дав ему даже упасть до конца, впечатывая кулак в его лицо; та часть нижней челюсти, что отваливалась вниз отдельно от остальной, отлетела в сторону, и у него вывалился язык, сочась отвратительной черной жижей; схватив его за разорванную глотку, протащила спиной по стене и свободной рукой впилась во второе плечо, выдирая вторую руку из шарнира; тут же колено взлетело к его паху, глубоко и с хрустом, намокнув от того, что лопнуло и потекло в его штанах.В его глазах застыло удивление.А ее скрутило приступом смеха. Она отпустила его, схватившись за живот в бешеном припадке, только ей было совсем не смешно; тело перестало слушаться, истерический хохот выламывал легкие, крутил и плавил мозг, как вдруг она четко ощутила границу внутри своего тела.Ощутила темное, чужое, бегущее по венам, смешанное с ее кровью, дающее силу.Силу, ничего общего не имеющую с ее истинной формой.?— Остановись,?— выкашляла она сквозь вымученный смех, и безумие отпустило. Она спокойно выпрямилась, все еще дергаясь от призрачного смеха, болью пульсировало все тело, черные полосы на ее теле стали толще, будто обуздывая муку, вызванную ими же.?— Как?.. —?шепеляво выдохнул он,?— какого…Всего на короткую секунду ей стало его жаль. Искореженный, изувеченный, без рук, с повисшим по самые ключицы языком, скрывающим сухой разрыв на шее, он казался совсем не грозным вампиром, а изувеченной…Куклой.Да, именно куклой; она рванула на нем рубашку, убеждаясь в своей правоте: в его животе зияла огромная сквозная дыра, заполненная шнуром или шлангом на бобине, вшитой прямо в плоть, засохшую и потрескавшуюся, очень нездорового вида, как у гниющего трупа.Ну да, он же и есть труп.Она не успела увернуться, как ее пронзило насквозь; гарпун выстрелил без предпосылок и предупреждения, бобина начала вращаться, травмируя ткани вокруг и разматывая металлический шнур, протянувшийся за гарпуном сквозь ее тело, весь смазанный вонючим ядом, и резко изменила направление вращения, притягивая ее вплотную к нему, прямо на лезвие, возникшее на месте второй вырванной руки.Грудью.Она задохнулась; успела только дернуться вбок, и лезвие прошло мимо сердца, входя между ребер прямо в легкое, с чудовищным хрустом выходя из спины.?— Меня не так просто убить, сука,?— прошипел он ей прямо в ухо.?— Меня?— тоже,?— без звука, одними губами; она уже поняла, что проиграла. Погибла. Она не успеет исцелить такие травмы, легкое быстро наполнялось кровью, боль превращения смещалась с болью от увечий, и она осела, навалившись на него, не в силах даже открыть рот и укусить его напоследок.И он бешено заорал.Он выл и дергался, прижатый ее телом, как если бы она его била током или прижигала; он бодался, пытаясь отбросить ее, но сам же приковал ее к себе, пытался вытащить лезвие, и с третьей попытки у него получилось?— она отлетела, задыхаясь, бросив все силы на исцеление легкого и откашливая сгустки крови, последним усилием схватившись за металлический шнур и разорвав его, выдрав гарпун из спины; ей было до того больно, что она визжала, выла и билась за каждый миллиметр, вытаскиваемый из собственного тела, и когда шнур отлетел в сторону, уже более трезво посмотрела на него.И увидела.Он пытался лезвием дотянуться до своей груди, языком пытался, зубами, но ему не удавалось; причина воя?— огромный черный крест, расползавшийся по его коже горелой коркой, там, где ее маленький крестик прикоснулся к нему.Он жег его. Пока она соприкасалась с ним, зажатое между ними распятие на ее шее прожигало его, обугливало сухую мертвую кожу, и от раны черно-фиолетовыми нитями расползалось по груди, увеличивая площадь поражения.Она опять закашлялась, отплевывая здоровые сгустки крови, и от кашля кровь из живота прыскала мелкими каплями, окропляя шнур, пол, брызгая на стены, на руку, валявшуюся рядом; Сакура с трудом поднялась, прижимая ладонь к дыре в животе, и медленно двинулась к нему, сорвав цепочку с шеи и зажав в кулаке, крестом наружу.Коротким ударом впечатала крест в его морду, и коридор огласил рев; глаза бешено вращались в орбитах, кожа чернела, покрываясь такой же горелой коркой, как на груди, а Сакура, выдохшаяся и измученная, тихо пролепетала:?— Не та ту нарвался, уебок,?— получилось плохо, язык не слушался, но для морального успокоения ей этого было достаточно.Упала на колени перед ним, визжащим и корчащимся; силы кончились, остатки уходили на то, чтобы терпеть боль частичного превращения, исцеляющего ее, заставляла себя дышать, открыв рот и вывалив язык, настолько погано ей было, сглатывая кислую слюну через раз, позволяя ей течь по подбородку на грудь.По телу шли судороги по мере исцеления; как только она ощутила, что самое страшное позади, живот цел и легкие могут дышать нормально, отменила трансформацию, аж застонав, насколько хорошо было не чувствовать этой боли.?— Сакура!Кто-то подхватил ее и оттащил подальше от изувеченного вампира; ей было все равно. Облегчение накатило с такой силой, что она едва не испытала оргазм, настолько напряглось все внутри нее, и дернула рукой, пытаясь ухватиться за того, кто ее тащил, и раздался короткий душераздирающий крик?— это ее отрезвило. Ловко подставив под себя руки, чтобы спиной не рухнуть на пол, она подняла глаза?— и застыла.Саске отскочил от нее, и на его плече расползалось горелое черное пятно, источая паленый запах.Она задела его крестиком, все еще зажатым в ее кулаке.