11 (1/1)

Глава одиннадцатаяВесь дом спал. Спали горничные?— и сны их были полны пёстрых шёлковых платьев и сливочной помадки с ликёром; сонным лошадям в конюшне грезились луга, заросшие прохладной травой; спали лестницы, поскрипывая во сне; дремали портреты в резных рамах и мыши в норах, угомонился даже сверчок, а призрак старого сэра Абрахама, деда мистера Блэка, прикорнул на старом сундуке в буфетной. Заснула миссис Эйр и ей снился младенец Христос, которого качал на коленях предводитель разбойников, отбросив в сторону сделанный из штопальной иглы меч. Мало того, разбойник ещё и щекотал Божественное Дитя, отчего оно заливалось весёлым смехом, а Мария и Иосиф утирали слёзы, благодаря Небеса за то, что всё обошлось.Леди Дарси громко храпела, раскинув руки, и видела во сне великолепный весенний бал, о котором подумывала уже второй месяц. Макс тоже спал без задних ног, утомлённый длинным и насыщенным днём. Возле постели его поджидала целая гора подарков. Тут была и большая книга в сафьяновом переплёте, полная волшебных историй, драконов, эльфов, магов и невероятных похождений смелых рыцарей и отважных леди, а также целая корзинка отборнейших сластей. Были и разнообразные игрушки, включая эскадрон гусар в великолепных красных мундирах и с серебряными сабельками, была и толстая тетрадь для нового романа, и даже духовое ружьё.Рекс Дарси, пришедший среди ночи к Ральфу под предлогом ?странного стука под кроватью?, спал теперь, собственнически обняв его рукой и сопя в шею. Надо сказать, что, явившись в спальню, Дарси продемонстрировал Ральфу початую бутылку шампанского и сообщил, что они немедленно должны обменяться ?пьяным поцелуем?, приветствуя Рождество. Ральф с радостью согласился, и тогда Дарси, набрав полный рот вина, потянулся к нему. Но выглядел он до того уморительно?— с надутыми щеками и томным взглядом из-под ресниц, что Ральф, не выдержав, расхохотался. Дарси обиженно заморгал, а потом тоже засмеялся, и вино потекло у него изо рта прямо на подушки, после чего… Ральф вспоминал это, слушая тихое сопение Рекса, и чувствовал себя абсолютно, бесконечно счастливым. ?Я люблю тебя, глупая белка?,?— тихо сказал он, и Рекс Дарси, очевидно, в знак согласия, вздохнул во сне. Одарив своё сокровище лёгким поцелуем в висок, Ральф задумался о лете: помнится, Рекс однажды говорил о поездке в Италию. Что ж, это можно устроить. Ральф представил, как они прогуливаются по бесконечным залам галереи Уффици, восторгаясь прекрасными полотнами, а вечером, когда Флоренция тонет в золоте заката,?— пьют терпкое вино на балконе гостиницы, и Рекс предлагает ему обменяться ?пьяным поцелуем?, а затем…Рекс Бернс тоже не спал. Пару часов назад он пробрался в комнату мистера Блэка и, не желая будить его, свернулся в клубок у него под боком. Мистер Блэк спал беспокойно, всхрапывая и вздыхая, и Рекс гладил его по руке до тех пор, пока он не утихомирился. Мистер Блэк перестал вздыхать, зато повернулся набок, сгрёб Рекса в медвежьи объятия и притиснул к себе. Полузадохнувшийся Рекс попробовал было выбраться из жаркого капкана, но добился лишь того, что мистер Блэк пробормотал: ?Что за беспокойное существо мне досталось!?. Рекс смирился, а через несколько минут и вовсе задремал, пригревшись. Мистеру Блэку тем временем снилось, что он катает своего драгоценного мистера Бернса на лодке по венецианскому Гранд-каналу. При этом мистер Блэк стоял на носу лодки, разодетый не хуже оперного принца, и правил длинным веслом, а мистер Бернс с комфортом возлежал на коврах, которые устилали лодку, и потягивал ледяное белое вино. Что ж, подумал во сне мистер Блэк, это можно устроить.Виктор и Солдат, заступившие на ночное дежурство, шагали рядом по длинному коридору второго этажа. Они миновали тихие спальни и резво сбежали по длинной лестнице в холл. Виктор свернул в маленькую гостиную, свою любимую комнату в доме (конечно, после спальни мистера Бернса и кухни), и Солдат последовал за ним.Скользнув под нижними ветвями ёлки, увешанными серебряными яблоками, Виктор на минуту подумал о том, не сшибить ли ему пару яблок и не покатать ли их по гостиной, вспоминая золотые дни юности… но потом решил, что суровый Солдат вряд ли склонен к таким детским проказам и, чего доброго, сочтёт Виктора недалёким, глупым существом, чем-то вроде надушенной диванной подушки. Однако Солдат, пробираясь под ёлкой, вспомнил вдруг своего дорогого друга: кота по кличке Сатана, жившего при кухне Нэстинга. Ах, сколько ёлочных украшений они сшибли и разбили вдребезги! Скольким марципановым ангелочкам они откусили головы! А однажды они даже ухитрились повалить ёлку?— за что были заперты в чулан на целый день с одним только блюдцем воды!.. Солдат подумал, что можно было бы устроить переполох с поваленной ёлкой и здесь, а, вернувшись в Нэстинг, поведать о нём дорогому другу Сатане… да вот только Виктор, благовоспитанная и манерная муфта, вряд ли согласится на такую грубую забаву!.. И Солдат, повздыхав, прибавил шагу.Виктор пробежал по гостиной, вспрыгнул на подоконник и обернулся, приглашая Солдата присоединиться к нему, чтобы полюбоваться видом. Из этого окна прекрасно была видна луна, висящая над заснеженным садом, и Виктор часто сидел тут ночами. Солдат запрыгнул и сел рядом, обвив хвостом лапы. Некоторое время они сидели неподвижно, точно деревянные игрушки, глядя на предрассветную луну, похожую на прозрачный круглый леденец, подвешенный к небесам на золотой нитке. Они ждали зарю, и она не замедлила явиться. Солдат и Виктор увидели бледный розовый свет, робко забрезживший над верхушками деревьев, и, переглянувшись, затянули во всё горло громкую песнь, приветствуя утро нового дня.Конец