Глава семнадцатая, в которой стираются границы. (2/2)

Сегодняшний же эфир требовал от меня многого. Во-первых, на нем присутствовал Шо. И хотя я не испытываю к нему вселенской привязанности, он для меня больше чем друг, и даже моя податливая совесть не оставит этого без внимания. С ним я всегда на равных, это стоило куда больше, чем удовлетворение моих желчных потребностей, и слишком сильно мне нравилось, чтобы я так просто этим пренебрегла. Во-вторых, Цуруга Рен. В противовес Фуве он меня скорее раздражал. В его присутствии я всегда чувствовала себя неловко, как бы ни пыталась этого скрыть. Мне редко попадались люди, от которых я не знала, чего ожидать, и которые были способны ввести меня в неловкое положение. Цуруга относился как раз к таким.

И, наконец, в-третьих, я познакомилась с Могами Кёко.Никогда не любила актеров. Из всей братии артистов они, пожалуй, были самыми скользкими. Тысяча масок, одетых одна на другую, мощным панцирем защищали их настоящих. Непробиваемая броня, заглянуть под которую, я почти уверена, и им самим порой сложно.

Еще сложнее работать с ними в таких, как сегодняшняя, ситуациях. Актеры недоверчивы, и Могами Кёко, пожалуй, самая недоверчивая из них. Понять ее, конечно, можно: я ведущая конкурирующего агентства с весьма однозначной репутацией. Но сегодня мне от нее требовалась если не помощь, так уж точно невмешательство. Степени ее самоконтроля я не знала, а вот степень раздражительности оценить успела.Ядерная смесь стыда, ненависти, смущения и…ревности. Жгучий коктейль эмоций, оставлявший рассудку крайне малый процент.

Не знаю, что произошло у нее с Фувой. И знать не хочу.Меня волнует лишь то, что они оба балансируют на лезвии ножа. Будем надеяться, что из Рена вышла хорошая рукоятка.А сейчас точно отточенный сценарий.Мои вопросы – их ответы.Лукаво-нежные и обманчиво-влюбленные взгляды Могами и Цуруги. Умелая игра двух профессиональных актеров.Ревниво-гневные взгляды Шо, и немного смущенный Кёко. Всего один. Брошенный случайно. Необдуманно. Извиняющийся и сожалеющий.

Она прокололась за весь эфир всего раз.Но и его хватило, чтобы незначительный эфир, заткнувший рот желтой прессы, стал первым в моей жизни проигрышем.Какое счастье, что проигрыш этот всего лишь на личном фронте.***Ничье не POVОгромное зеркало в ванной запотело, отражая лишь расплывчатый силуэт хозяина квартиры. Широкое джакузи до краев наполнилось горячей водой, грозясь разлиться парящим озером по плитке. Ками, особенно плотно завернувшись в полотенце, остановилась на пороге, оперевшись о дверной косяк.Шо стоял, облокотившись о раковину и опустив голову. Низко-посаженные домашние штаны ничуть не скрывали две неглубокие ямочки над ягодицами. Смуглая кожа, казалось, переливалась от тусклого света настенных ламп. Четкий контур мышц спины, рук и живота притягивал к себе томный взгляд девушки, с привычным желанием рассматривающей идеальную фигуру танцора.

Длинные, необычайно красивые пальцы до треска сжали столешницу. И без того вызывающе дерзкий профиль парня заострился, придавая ему пугающее сходство с волком. Было в нем что-то дикое в этот момент, необузданное, страстное, желанное и…не ЕЕ. Фува Шо как никогда ранее казался чужим.

Стараясь бесшумно ступать босыми ступнями по кафелю, она подошла к нему и обвила тонкую талию руками, ненастойчиво-мягко касаясь губами плеча.

Фува поднял голову, пытаясь в запотевшем зеркале разглядеть лицо девушки.

Расплывчатый силуэт.Не имевший ничего общего с отражением той, лицо которой днями и ночами стояло перед глазами.Не встретив сопротивления с его стороны и не имея возможности разглядеть мелькнувшей в глазах Шо ярости, Ками поднимается на цыпочках и уже требовательней целует его шею, спину, быстро и нетерпеливо спускаясь тонкими пальцами к ободку брюк.

Фува колеблется, чувствуя горячее, опаляющее дыхание Ками и слыша, как полотенце, скрывавшее фарфоровую фигурку Накадзимы, падает к его ногам. Она всем телом ластится к нему, и кипучая ярость уступает место уже привычной и знакомой, но однако же по-прежнему захлестывающей страсти.

Неуклюжий обман, лишь ненадолго спасающий от реальности.

Жаркие, почти отчаянные поцелуи и остывшая в ванной вода.

Стоны и хрипы. Чужие образы, и одно-единственное имя.Фува Шо в который раз допускает ошибку.И в этот раз полностью ее осознает.