Глава четырнадцатая, или "спалили конторку". (2/2)
- Одно мне объясни,- вдруг ни с того ни с всего начинает он,- почему ты никогда ему не возражаешь?- в голосе так и сочится злость напополам с горечью. Едва сдерживаемые, а оттого еще более заметные.
- Потому что в споре с ним мне все равно не выиграть, а…- он усмехается, и я замолкаю, несмело поворачиваясь к нему.- Даже тогда, когда он, назвав меня бездарной певичкой, залепил мне пощечину, ты молча с ним согласилась.Изумленно приоткрываю рот, не зная, удивляться ли мне тому, что он прекрасно знает, что я слышала тот разговор, или же обидеться на неоправданное обвинение.- А как бы ты отреагировал тогда, обнаружь я себя прямо во время вашей ссоры?- поступи я так, мы бы поссорились с ним на пару лет раньше. Открыв окно, я чуть подаюсь вперед: стало слишком душно.- Кроме того, не я ли была в том списке, который так сильно тебя тогда взбесил?Если уж говорить, то все. Откровенность для нас сама по себе странна, но либо сейчас, либо никогда.Слышу, как он поворачивается ко мне.- С чего ты взяла?У меня вырывается нервный смешок, и я вновь встречаюсь с на сей раз удивленными шоколадными глазами.
- Шо, я слышала весь ваш разговор.Он нахмурился, видимо, вспоминая, что конкретно могло привести меня к такому выводу.- То есть тебя не смущает,- вычислив нужную часть разговора, заговорил он,- что за твое обучение взялись лишь с одной целью: в конечном итоге выдать тебя замуж за не в меру перспективного сына?- А тебе не приходило в голову, что…- я осекаюсь, понимая, что именно чуть было не слетело у меня с языка. Борясь с желанием в прямом смысле слова надавать себе по губам, я пристыженно отворачиваюсь.- Кёко, что?- неожиданно требовательно и почему-то с опаской торопит меня Шо.- Что меня это не интересовало, а твои родители стали всего лишь родителями, которых я люблю,- выкрутилась я, с вызовом поднимая на него взгляд.Сердце стучит как бешеное, я нервно сглатываю, крепче стискивая руки на груди. Я так привыкла делать вид, что он для меня ничего не значит, что мы друг другу чужие люди, что вновь приоткрывшаяся дверка с его именем скрипит особенно громко, эхом отдаваясь в ушах.- Однако ж я плюнула на все свои чертовы угрызения совести и поехала с тобой,- совсем тихо заканчиваю я.- Исключительно потому, что никогда не считала и не считаю тебя ?бездарной певичкой?.?…да и не будь ты и в сотой доли таким талантливым, каким являешься, я бы все равно поехала?,- так и не сказала я, прикусив губу и вновь отвернувшись. Ему хватит и первого, а второе я, скорее всего, никогда ему сказать не смогу.
- Прости,- доносится до меня как сквозь толстый слой ваты. Вот ведь козел.- Да пошел ты,- в сердцах отзываюсь я.Старая обида заиграла во мне с новой силой.Сейчас и правда заплачу.
Помимо того, что я просто истеричка, буду еще и страшной истеричкой. С носом в два раза больше и с полным отсутствием глаз.- Как бы несправедлив он ни был по отношению к тебе, и в какой бы степени на твоей стороне я ни была, ты сам никогда не позволишь мне ему возразить,- пытаясь выровнять голос, продолжала я, уткнувшись взглядом в собственные коленки.- Потому что он твой отец, и ты его любишь. А я молчу, потому что он твой отец, и мне не все равно.Ну наговорила!.. Ну, Могами, ну даешь!..- А еще я сейчас заплачу,- заранее предупреждаю я, окончательно и бесповоротно разрушая годами создаваемый образ.- Дура,- так искренне и так…тепло, что совсем не обидно.- Сам дурак.По-детски, но ничего более разумного я сейчас ответить не могу. Он чем-то шуршит и поочередно расстёгивает змейки на карманах.- Джентльменского набора как раз сейчас с собой нет…но вот бумажные салфетки найдутся,- слышу я и удивленно поворачиваюсь к нему.И его руки тут же аккуратно смахивают с моих щек слезинки.- Ты что делаешь?..- испуганно шепчу я, вжимаясь в кресло.***POV ШоОна так неожиданно ко мне повернулась, что о бумажном платке в своей руке я как-то подзабыл. Дотронулся до влажной щеки так, смахивая уже далеко не первую слезинку.
- Ты что делаешь?..- бровки складываются в милые домики, а любопытно-испуганные глазки на какое-то время от удивления перестают рыдать.Я же руки от ее лица не отнимаю, тыльной стороной ладони проводя по тонкой скуле.
- Спасибо.Это слово кажется мне ничтожно-мелким и слабым на фоне того, что я на самом деле испытывал по отношению к ней. Здесь была отнюдь не только благодарность…Она громко всхлипывает, опуская глаза на коробку передач.
Сейчас, вжавшись от смущения в кресло, она кажется особенно маленькой и хрупкой.
- Не за что,- тихо и обиженно отвечает она, смешно надувая губы. Убираю руку и протягиваю ей платок.
Взяв салфетку, шумно сморкается и вновь принимается разглядывать машинную панель.
Еще немного, и я засмеюсь.- Что он сказал?- неуверенно спрашивает она.- Ничего особенного,- отмахиваюсь я, едва сдерживая смешок, когда она вновь шмыгает носом.- Тебе так нравится моя магнитола?- Прекрати на меня пялиться,- продолжает неразборчиво бурчать она.- У меня нос в два раза больше, и глаз не видно.Ну все. Терпение мое лопнуло, и я громко рассмеялся. Возмущенно задрав подбородок, она резко сцепляет руки на груди.- Смейся-смейся.Глаза и правду опухли, нос, как и было сказано, покраснел. Ко всему прочему, от злости она стиснула губы, отчего те слились в тонкую-тонкую полоску.
- Страшила страшилой,- соглашаюсь я, и она криво усмехается, обиженно отворачиваясь к окну.- Но очень хорошенькая.Вижу, как она едва заметно скосила на меня глаза. Плотно сжатые губы слегка дернулись в улыбке, а плечи, кажется, расслабились. Все той же салфеткой снова промокает глаза. Протягиваю ей целую упаковку, и тут же краем глаза замечаю сразу три вспышки фотоаппарата.
Меня будто бы током ударило.Кёко, видно, тоже заметив, испуганно озирается по сторонам.- Твою ж…- вырывается у меня, и я тут же завожу двигатель.- Шоко и Амико определенно заменили нам мозги,- культурно озвучивает мои мысли Могами, пристегивая ремень безопасности.- И банальный страх за свою задницу тоже,- соглашаюсь я, выруливая с парковки.- Хирано меня убьет.Могами неожиданно смеется. Немного истерично, но я все равно никаких поводов для веселья не вижу.- Можешь не верить, но Такарада скорее поржет…