День 2. История, в которой есть что-то серебряное / Серена Джой (1/1)

Вскоре после свадьбы Фред приносит домой громадное зеркало с белой рамой.— Мне показалось, оно прекрасно впишется в наш новый дом, — смущенно улыбается он, но за этой улыбкой виднеется явное ?я знаю, что я молодец, поэтому похвали меня?.Серена проводит рукой по раме (изысканно, ничего не скажешь) и мягко замечает, что до нового дома еще надо дожить. На улицах все еще творятся кошмары, женщины и мужчины теряют остатки благоразумия, и абсолютно никому в этом странном мире нет дела до целомудрия, сохранности души и Господа нашего Бога. Конечно, приятно мечтать, что когда-нибудь все изменится, вот только...— Вот только, Серена, все свершится уже совсем скоро, — заверяет Фред, нежно проводя ладонями по ее рукам и беря за пальцы. — Мы никогда не были так близки к победе. Клянусь, осталось подождать чуть-чуть.Когда верит Фред, невольно верит и Серена. Сложно не поддаться его сиянию и не уверовать в чудо, когда он принимается вдохновленно говорить о мире, в котором хочет жить.На небе облака открывают яркое солнце, и в луче, попавшем на зеркало, пляшут пылинки. Глаза Серены тоже светятся.Фред объясняет, что этот подарок еще и символичен — зеркало серебряное, а серебро символизирует множество вещей: чистоту, невинность, женственность, мудрость... Фред теряется в собственных же метафорах, ведь он далеко не писатель, но Серену это лишь умиляет. Он говорит: пусть это будет нашим окном в идеальный мир.Серена смеется, заглядывает в зеркало и говорит, что видит там себя, хотя она совсем не безупречна.Фред обнимает ее и клянется, что она идеальна.Теперь идеален и ее дом, полный любви и мелодий религиозных гимнов. Каждый сантиметр здесь под ее контролем, и даже старая оранжерея кардинально преобразилась, охраняя, кажется, сотню разных цветов, протягивающих свои листочки к Серене. Она находит умиротворение в заботе о каждом их них, иногда даже склоняясь, чтобы прошептать что-то приятное.Любые невзгоды уходят прочь, когда Серена принимается обустраивать детскую спальню. Она упивается мыслью, что однажды в этой светлой комнате будет лежать младенец, и он будет тянуть к ней свои маленькие ручки практически так же, как тянутся к ней растения, жаждущие ласки и теплоты. Ручки будут тянуться к ней, уши будут слышать лишь ее голос, а уста начнут повторять ее слова. И никто не посмеет посеять в этом разуме семена раздора, что заставят дитя уйти с верной дороги в лапы безрассудства и бесчестия.Жаль только, что сознания других людей ей неподвластны.В очередной хмурый день, остановившись неподалеку у двери на кухню, Серена слышит, как Оффред, забыв о страхе, неосторожно смеется:— Нет-нет, она опять торчала перед зеркалом кучу времени. Можно подумать, вампиры могут видеть свое отражение!Рита шикает на нее и просит говорить тише, но слышно, что посмеивается, а Оффред продолжает: нет, серьезно, она точно вампир, сколько крови она из нас выпила! И обе заливаются, будто это пик комедии, глупые курицы.Серена появляется в проеме двери, и они тут же замолкают; но Серена готова поклясться, что видит в глазах Оффред насмешливую улыбку.И все же, как бы грустно это ни было, однажды оказывается, что не все может быть под контролем Серены.Фред захлопывает перед ней двери в своей кабинет, заверяя, что так лучше для нее же самой: сама посуди, гораздо проще, если тебя не будут окружать все эти умные книги, знаю-знаю, ты скучаешь, однако придумай что-нибудь другое.Серена бы, возможно, смирилась, если бы не знала, что происходит за закрытыми дверями.Бессильно садясь на кровать, она мысленно составляет эссе и представляет, как печатает текст на ноутбуке или хотя бы пишет его обычной шариковой ручкой на листе бумаги. От одной картинки в голове по коже бегут мурашки, а пальцы дрожат. Серена прикрывает глаза и повторяет свой монолог.Мужчины всегда говорят это как высочайший комплимент, не так ли? Она идеальна. Идеальность в их глазах значит, что я хороша собой, смеюсь над их глупыми шутками, интересуюсь тем же, что и они, но никогда не знаю столько же, чтобы дать им шанс рассказать мне что-то новое. Потому что им нужно чувствовать свою необходимость, вести меня за руку к светлому будущему, а я должна молча идти рядом, не смея критиковать их выбранный путь, который только что в очередной раз завел нас в тупик. Очень удобно отгородиться и запретить мне касаться всего того, что могло бы разрушить их власть. Если не дать мне возможности думать, то я не смогу противостоять им.И ведь они правда думают, что эта идеальная, послушная женщина существует. Возможно, они так думают, потому что множество женщин страдают, притворяясь ею.И вот еще что: когда он с нежностью целует твои ладони и клянется, что любит сильных женщин, пытаясь ободрить перед важным выступлением — это значит, что как только ты станешь сильнее него, он пойдет самоутверждаться и доказывать себе, какой он сильный, распуская свой павлиний хвост перед кем-то, кто поверит (или притворится, что поверит) в его великолепие.Серена открывает глаза и смотрит на зеркало, стараясь не думать о том, что прямо сейчас ее муж соблазняет очередную служанку....Больше всего ей хочется разбить это чертово зеркало, чтобы осколком перерезать горло им обоим.