Часть 8 (1/1)

Я вернулась туда, откуда уехала, ?выскочив? замуж. Тогда это был побег от злословий и косых взглядов, сейчас же, считала я, всё осталось позади вместе с причинами для сплетен.?На чужбине одиночество чувствуется острее, поэтому я здесь?, — отвечу я любому. Даже себе я твердила именно эти слова. А однажды зашла в магазин, увидела широкую спину, услышала знакомый голос, поспрашивала милую продавщицу и поняла, что возвратило меня сюда спустя пять лет.— Женат? — изумилась я искренне, до этого и мысли не допуская, что такое возможно.— Был. Вдовец.— Ох, как жаль, — посочувствовала я. Менее искренне.— Живёт на окраине, в доме, который купили с женой. Но не успели обжиться — она умерла. Со слов доктора, недолго страдала. И других не мучила. Старая уже была, — подмигнула девушка, а потом, опомнившись, извинилась и поспешно ушла за ширму.Забрав свою покупку, я ещё долго ходила по округе, надеясь снова встретить его. Но уже лицом к лицу. Однако, причин так много, и так подолгу ходить по магазинам становилось всё меньше, а встреча так и не состоялась.Мне нужно, чтобы он узнал, что я тоже здесь, размышляла я, не зная, как подать ему знак. Я не сомневалась, что в тот же день он окажется у моих дверей и мы...То, что будет дальше, я представляла одинаково страстно, меняя лишь антураж.Когда терпение моё иссякло, я сама заявилась к нему на порог. Да, я новая жительница, да, я только узнала, да, я очень сочувствую его утрате и прекрасно понимаю его (сама прошла через всё это), и да, я принесла горячий ужин, заботливо приготовленный мной.Всё это я придумала для тех, кто мог увидеть меня по дороге или у его калитки, встретить в его доме или если прислуга окажется любопытной и болтливой. Весь этот сценарий был разработан для них, и я готова была сыграть весь этот спектакль. Но...Встреча была холодной и отстранённой. Он узнал меня. Узнал сразу. Сам открыл дверь, впустил в дом, принял гостинец.Он знал, что я в городе, где живу, с кем общаюсь, где бываю. Нет, не узнавал, слышал или видел. Почему не подошёл? А зачем?..Я стояла, не шевелясь, и не знала, что продолжает удерживать меня в его доме. Я ждала другой встречи. Пусть не встречи страстных любовников, но старых знакомых. Давних приятелей.— Пожалуй, мне пора, — шагнула я к выходу и вышла во двор. Чудесный сад, прекрасные цветы — всё расплывалось перед глазами из-за слёз, едва сдерживаемых.— Ты забыла перчатки, — услышала я в спину, но не стала оборачиваться.— Оставь, — прошептала я себе, не убавляя шаг. Поскорее уйти, чтобы уехать.— Зачем мне твои цацки?.. — крикнул он, преодолевая голосом расстояние.Боже, да я поняла, что совершила ошибку. Повела себя глупой девицей, мечтавшей, что будет как прежде. Что тогда пришла — без стыда и гордости, — что теперь околачиваюсь, как попрошайка. Чем он хорош? Да ничем! Грубый, наглый, высокомерный. Нахальный, бесцеремонный деревенщина. Как ему только удалось женить на себе приличную даму?.. Носилась в его нору, как во дворец, Раздвигала ноги, как перед принцем. Стонала, будто с альфа-самцом.Подонок. Кретин. Сволочь. Неблагодарная тварь...— ...без тебя.Я замедлила шаг и остановилась у самых ворот. Помешкав, я обернулась. Он стоял вполне в своём духе — руки в карманах брюк, надменный, с ухмылкой на губах. Сам такой никогда не подойдёт. Одно это его признание мне придётся отрабатывать часто и подолгу — он будет хватать меня везде, где застигнет, нагибать всюду, где возможно.— Поторопись, — бросил он и ушёл в дом, оставив дверь открытой. Стоило мне снова войти, как дверь закрыли, а саму меня запечатали к ней — не вдохнуть, не выдохнуть. Лишь на мгновение я почувствовала что-то твёрдое, в следующую секунду юркнувшее в меня. Неожиданность вытолкнула из меня громкий стон.— Ты так же любезен, как и прежде, — прохрипела я, признавая, что потеряла контроль.— В доме нет прислуги. И ты сюда не болтать пришла, — напомнил Марк, с каждым разом вонзаясь глубже и резче.?И то правда?, — успела подумать я, прежде чем отпустить мысли...***— Мне пора, — встала я с дивана — последнее пристанище после того, как хозяин дома пометил мной всю мебель первого этажа.На всю гостиную горел жалкий бра в самом углу, едва озаряя светом хотя бы на метр. Скряга. Не видя смысла искать включатель, я просто искала одежду, валявшуюся на полу. По мере приближения к выходу, я нашла всё, в чём была.— Перчатки, — напомнил Марк.— Конечно, — съязвила и ушла.Только вернувшись в гостиницу, в которой снимала комнату, я поняла, от чего испытываю липкое неудобство — этот невежа кончил в меня. Решив, что подумаю обо всём этом завтра, я крепко заснула.***— Сколько можно дрыхнуть? — вломился Марк ранним утром в мою обитель, разбудив меня. — Раннее утро? — хмыкнул он на моё возражение. — Время десять.Стоит ли объяснять этому фермеру, что расписание господ отличается от расписания прислуги?..— Оставлю деньги, купишь кольцо.— Возьму самое дорогое, — огрызнулась я, прикрывая зевоту.— Возьми красивое. Ты будешь носить его, не снимая, — предупредил он, бросая на комод пачку денег.— Зачем мне кольцо, — поинтересовалась я, подтягивая одеяло ближе к лицу, чтобы накрыть им голову и снова уснуть. И не видеть Марка — пусть катится, пока снова мне не понадобится.— Мы женимся. Уже договорился.Заботы о недосмотренном сне ушли на задний план — глаза распахнулись сами собой.— С чего бы? — не поняла я.— Не терплю, когда моё уходит, решив, что ему ?пора?.?Я не твоё?, — вертелось на языке, но вчерашний день доказал обратное.— К тому же, тебе нужны были деньги, теперь они у меня есть. Объединим наши активы, пока ты свою часть не растратила на бирюльки, — презрительно рассматривал он мой столик с дамскими принадлежностями.— Что-то я не слышала ни предложения, ни своего согласия, — поднялась я с кровати, обматывая одеяло вокруг себя — разве теперь уснёшь?— Странно, а у меня со вчера в голове только и звучит похотливое: ?Да-да-да!? И заметь, твоим голосом.— Нахал, — прошелестела я мимо него, проходя в ванну.— Собери свои манатки, — раздавал он указания, не обращая внимания ни на меня, ни на мои слова. — Через час за ними придут. Не набирай барахла — терпеть его не могу. Церемония в четыре. И да... — встретилась я с ним взглядом в отражении зеркала. — Не опаздывай.Марк ушёл, а я осталась сидеть. Мыслей не было, но на губах расплылась улыбка.***— Тихо, малыш, не буянь, — погладила я ножку сына, выпирающего из моего живота. — Тебе рано на свет, хоть и не терпится.Я наполнила графин лимонадом (Марк не солгал, сказав, что в доме нет прислуги. Её до сих пор нет. ?И не будет?), и пошла в сад.Визг дочери оповестил, что теперь они у бассейна, а не у пруда. От внезапного прыжка дочери — ?Бу!?, — я чуть не выронила графин и осуждающе посмотрела на мужа.— Клэр, не пугай маму, а не то родит раньше срока, — подозвал отец свою дочь, даже не думая извиняться. Лукавый взгляд манил, а рука, похлопывающая по покрывалу, указывала, куда мне следует сесть. — Ты долго, — дразнил он меня, прекрасно зная, что я сама не рада своей медлительности.— Я беременна.— Правда? — сощурился он, разглядывая меня.— Ты не говорил, что намерен плодиться, как кролик.— Говорил.— Нет, — стояла я на своём.— Значит, сейчас говорю. Хочу большую семью, — смотрел он на меня в упор, едва сдерживая усмешку.— Об этом говорят ?до?, а не ?после?, — злилась я, хоть и понимала, что именно этого он и добивается.— Слово ?ещё? в этом доме звучит чаще, чем ?обед?. Неудивительно, что ты круглый год с брюхом, — парировал Марк, но не дал мне ответить — его губы поработили мои, превратив языковую схватку в танец.Воспользовавшись тем, что дочь убежала в дом за мячом, он позволил себе облапать меня, проверяя свои владения.Когда дочь бежала обратно, звонка крича и требуя сок, моя голова уже лежала на коленях мужа, а его рука гладила меня по волосам.Неотёсанный мужлан — он оказался умелым дельцом, прекрасным отцом и страстным мужем. Эта игра стоила свеч.