9 (1/1)

Она снова в гостиной. Только на этот раз уже не прячется за кадкой с ужасной пальмой. Сейчас она как королева восседает в центре комнаты, а вокруг нее словно поданные, собрались почти все присутствующие в доме. Миссис Вотерфорд, Марфы, Тетка Лидия. Все они с подозрением взирают на расстроенную Энн. Может они думают, что она опять в чем-то провинилась?-Миссис Уилсон? –привлекает ее внимание вошедший в гостиную Командор Патнам. В след за ним в комнату входят шестеро Хранителей. -Среди этих Хранителей есть тот о котором вы говорили?Она прищуривает глаза. Переводит взгляд с одного Хранителя на другого. Стакан с водой в ее руках дрожит. Она всхлипывает и кивает головой на темнокожего Хранителя.-Обыщите его. –дает приказ Командор остальным, и они скрутив мужчину принимаются шарить в его карманах.-Командор Патнам, что происходит? –пытается вырваться парень. -Это какое-то недоразумение.-У миссис Уилсон пропал очень дорогой кулон. –заложив руки за спину говорит Командор, при этих словах Энн чувствует как стоящий позади нее Нил больно сжимает ее плечо. –Это единственная память о ее матери.-Я ничего не брал. –он с ненавистью смотрит на Энн, и выпаливает с отвращением: -Да она пьет весь день. Она его по пьяни потеряла, а меня пытается сделать крайним.Его тут же бьют в живот, он сгибается от боли, но не падает на пол, его крепко держат.-Миссис Уилсон, прошу прощения за эти слова. Позже он за это ответит. –виновато извиняется Командор Патнам, и Энн опять кивает, делая как можно более несчастное лицо. Ей кажется, что Хранители слишком долго обыскивают парня, и что он нашел кулон и выбросил его. Что все пропало, и сейчас ей придется оправдывается, придется врать что действительно пьяна. Но вот проблема, Тетка Лидия уже знает что она и капли не выпила. Она ее сдаст как в прошлый раз?-Командор. –один из Хранителей протягивает Командору Патнаму золотую цепочку с тремя капельками жемчуга в обрамлении маленьких сверкающих бриллиантов. Это подарок Нила на первую годовщину свадьбы. Будь здесь отец, он бы ее выкрыл.-Уведите его. –машет рукой разгневанный мужчина. Он забирает украшение и поворачивается, чтобы отдать его Энн но его отвлекает крик парня.-Это не я. Командор Патнам, Богом клянусь я его не брал. Правда. –переведя взгляд на Энн он с отвращением выплевывает: -Это она. Эта сука мне его подбросила. Это все эта шлюха.Стоит ему это сказать, как Нил бросается вперед и со всей дури врезает ему по лицу. Энн испуганно вжимается в кресло. Миссис Вотерфорд ахает прикрыв рот рукой. Нил тем временем продолжает наносить удары один за другим. Его никто не останавливает. Повалив парня на пол он бьет его пару раз ногой в живот, потом схватив за волосы, поднимает на колени и выплевывает в лицо:-Извинись тварь. –парень что-то мычит. Лицо его разбито и залито кровью.-Нил, прошу не надо. –испугано просит Энн. Ее затея уже не кажется такой правильной. Она не хочет смотреть на это. Она не хочет, чтобы муж его убивал. Убивал здесь, на глазах у всех. В доме где только что родился ребенок.-Извиняйся. –он не обращает на нее внимания. Схватив парня Нил тащит его по полу к ногам Энн вжавшейся в кресло, и едва сдерживающей признание. Ей страшно по-настоящему. Она второй раз видит мужа в таком состоянии.-Про.. –Хранитель смотрит на нее расфокусированным взглядом, облизывает разбитые губы а потом улыбается окровавленными зубами и сплевывает кровь Энн прямо на платье. –Шлюха.Нил опять бьет его по лицу. Хватает за шею и валит на пол. Энн вскакивает на ноги, отойдя за кресло с ужасом взирает на то, как ее муж душит ни в чем не виноватого парня. Она его оклеветала, единственное в чем он провинился это в том что обозвал ее, вот и все.-Что вы стоите? –истерически спрашивает она Патнама. –Он же его сейчас задушит.-Этот мерзавец, грешник. Он украл и оскорбил вас.-По законам Галаада, его вначале должны судить. –она смотрит как ноги Хранителя конвульсивно дергаются. Он почти мертв. –Слышите? Это закон Божий. Сначала суд, потом наказание.Патнам колеблется пару секунд, потом все же с помощью Хранителя оттаскивает Нила от едва дышащего парня, которого тут же хватают под руки и вытаскивают из дома в подъехавший черный фургон. Энн вдруг понимает, что она все же увидит как этот парень умрет. На Избавлении.Вернувшись в кресло, она с ужасом смотрит на мужа. Нил похож на зверя. Растрепанные волосы, перекошенный пиджак, челюсти крепко сжаты, крылья носа гневно раздуваются. Опустив глаза ниже, Энн видит кровь на его руках. Это она во всем виновата. Это она избила Хранителя, пыталась его задушить, а завтра она отберет у него жизнь. Это сделает Энн, но чужими руками. Она убьет человека.-Боже. –с ужасом выдыхает она, закрывая лицо руками. –Что же я натворила. Я должна была молчать. Должна была молчать.-Миссис Уилсон, вы сказали правду. –пытается ее успокоить Командор Патнам, но Энн его не слушает продолжая как в бреду повторять:-Я должна была молчать. Я должна молчать, нельзя было говорить.-Энн перестань, ты поступила правильно. –Нил отнимает ее руки от лица, и присев перед ней на корточки вытирает слезы. Он смотрит на нее не мигая, пытаясь сказать ей что-то взглядом, но Энн в таком состоянии когда и слова трудно понять. –Он украл. Воровство это грех, и он будет за него наказан.-Его убьют, Нил. –шепчет она, всхлипывая и запинаясь. –Это я виновато. Мне стоило молчать.-Пред Господом все равны миссис Уилсон. Хранитель знал, что бывает за воровство и все равно украл. Он должен ответить за свой поступок. – говорит миссис Вотерфорд, дрожащей рукой подавая ей стакан с водой. –Выпейте, вы бледны.-Я хочу домой. –не обращая внимания на женщину говорит Энн мужу. –Отвези меня домой, пожалуйста.-Тебя отвезет наш Хранитель. –виновато отвечает муж помогая ей встать. –Я должен представлять твои интересы на Верховном Суде.-Сегодня? –удивляется Энн.-Сейчас не те времена что раньше. –довольно объясняет Командор Патнам. –Это раньше виноватого держали под стражей неделями а то и месяцами затягивая рассмотрение дела в суде, а потом выпускали говоря что нет доказательств. Сейчас такого нет, если ты виноват - отвечай.-Я буду одна? –обращается она к мужу со страхом.-Энн, это всего лишь на одну ночь. К тому же, дом охраняют Ангелы, а неподалеку будет Роджер. –Нил сжимает ее руку, но она машет головой:-Они чужие. Они мужчины, Нил. –умоляюще отвечает она, внутри злясь на мужа за его непонимание. –Ты оставляешь меня в доме с чужими мужчинами.-Они будут снаружи.-Они мужчины. Чужие. –не унимается она, и муж тяжело вздохнув поворачивается к наблюдающим женщинам:-Тетка Лидия, моя жена боится ночевать одна, а учитывая ее состояние и сегодняшние события, я опасаюсь что ей будут сниться кошмары. Поэтому я вынужден просить вас поехать с ней. Если вы не против.-Помогай ближнему, по силе твоей. –бросив мимолетный взгляд на Энн она кивает и улыбается Нилу: -Езжайте спокойно Командор Уилсон, я присмотрю за вашей женой.-Хвала.*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*Сидя в машине и наблюдая за мелькающими уличными фонарями, горящими ярким желтым светом Энн думала о том, что натворила. Она оклеветала человека. Гонимая злостью и ненавистью к Хранителям, сорвавшим с нее платье, она согрешила, отомстив за обиду. Из-за ее лжи убьют невинного человека. Как она собирается жить с этим? Как можно после этого считать себя хорошим человеком? Как мирится с совестью?-Вы поступили правильно, не стоит себя винить. –послышался с боку тихий голос. Тетка Лидия прикоснулась к ее руке и Энн вспомнила еще один свой грех. Нил был прав.-Я должна была промолчать. –не поворачиваясь Энн сжала теплые пальцы в ладони. –Человеческая жизнь не стоит какого-то кулона.-Для вас нет. Но для того Хранителя вероятно стоит. –Энн повернулась, радуясь тому что в машине есть звуконепроницаемое стекло которое отделяет пассажиров от водителя, и которое Роджер благоразумно поднял, стоило им выехать от Патнамов. Она не хотела чтобы кто-то их подслушивал, хотя всегда есть вероятность того что в машине жучки. –Он знал что за воровство-наказание смерть. И все равно украл. Значит для него, его жизнь стоила вашего кулона.-Я его больше никогда не надену.-Так будет лучше. Не потеряете, и не украдут. –подытожила женщина.Больше они не разговаривают. Впрочем, как и не разнимают рук. Энн всю дорогу до дома ни о чем другом не могла думать как о теплой, немного суховатой ладони в собственной руке. Нил, напоследок посоветовал не творить глупостей. Знал бы он, какие мысли и желания роятся в ней, он бы забрал ее с собой на Верховный Суд, чтобы завтра повесить на Стену.-Приехали, миссис Уилсон. –Тетка Лидия привлекла ее внимание дернув за руку и устало улыбнулась. –Вы уснули.Выйдя из машины и пожелав Роджеру спокойной ночи, они медленно направились к дому. На пороге Энн долго искала ключи, потом в темноте не могла попасть ими в замочную скважину. Наконец замок поддался и они вошли в темноту дома. Закрыв входную дверь, Энн заперла и внутреннюю, она в последнее время делала так всегда боясь что в дом могут проникнуть посторонние. Бред конечно. Дом охраняют Ангелы, над гаражом живет Хранитель, но страх от этого не становился меньше.-Хотите чаю? –спросила она Тетку Лидию забрав у нее пальто, и вешая его вместе со своим в шкаф.-Нет. –пыхтя ответила та, и Энн повернулась к ней как раз в тот момент когда бедная женщина пыталась разуться. Держась левой рукой за стену, она пыталась правой расстегнуть молнию на правом ботинке, рядом стояли выданные Энн тапки.-Давайте я помогу. –девушка тут же резко опустилась на колени и оттолкнув руку Тетки, быстро справилась с застежкой. –Теперь другую. –Тетка Лидия приподняла немного вторую ногу и девушка справившись со вторым ботинком, встала на ноги, улыбаясь. -Ну, вот и все.-Спасибо. –смущенно ответила Тетка Лидия. –Что-то в последнее время у меня постоянно болит спина.-Это не удивительно, вы же весь день на ногах. –сказала девушка снимая свои сапоги и переобуваясь в тапки. Происходящее было таким домашним, уютным. –Вам нужно больше времени уделять себе. Отдыхать.-Никогда не занималась самолюбованием, и не собираюсь. –брезгливо ответила женщина когда они стали подниматься наверх.-А отдых? –через плечо спросила Энн.-Когда будет порядок, и не нужна будет моя помощь тогда и отдохну.-Значит никогда?-Вы так думаете?-Думаю да. –остановившись на верху лестницы Энн пожала плечами. –Порядка никогда не было и не будет. Так же как и всегда нужна будет помощь.-Что ж, значит, я никогда не отдохну. –повторила ее жест Тетка Лидия.-Вы будете спать в той же спальне что и в прошлый раз. –Энн указала рукой на дверь комнаты. –Вас проводить?-О нет, не стоит.-Тогда я сейчас принесу вам ночную рубашку и халат.-Халат, пожалуй, не нужен. В прошлый раз он мне не понадобился.-Хорошо. –уйдя к себе в спальню Энн взяла все необходимое и вернулась к гостье.Тетка Лидия уже успела разобрать кровать и снять верхний длинный пиджак, оставшись в платье поверх коричневой водолазки. Без этого шинелеподобного пиджака она была больше похожа на обычную женщину, маленькую и хрупкую. Знал бы Нил, как трудно Энн сдержать слово.-Вам помочь? –видя как Тетка Лидия безуспешно пытается вытащить шпильки из волос, спросила Энн.-Нет, я сама. –милая улыбка не укрыла категорический тон голоса. Энн пожала плечами и положив на кровать сорочку отошла к шкафу вытащить плед, так, на всякий случай. –В доме немного холодно, я положу на кресло плед, вдруг понадобится.-Хорошо. –все еще воюя со шпилькой проворчала женщина. Энн подавила смешок, видя в зеркале раздраженное выражение лица Тетки Лидии. Заведя обе руки за голову, она пыталась распутать прическу с минимальным ущербом, но делала только хуже, все больше запутывая волосы. От усердия она даже прикусила губу. Энн вздохнула. Не натворить глупостей.Подойдя к женщине со спины, она взяла ее нервные руки в свои, и крепко сжала, прекращая пытку. Тетка Лидия замерла, удивленно смотря на Энн широко распахнутыми глазами, почти черными в плохо освещенной комнате.-Я помогу. –твердо сказала девушка опуская руки женщины вниз, при этом почти обнимая ее своими. Тело в кольце рук замерло, сделалось почти каменным и Энн сделав вид, что ничего не заметила, улыбается отражению в зеркале, приступая к несложной процедуре.Волосы в руках тонкие и пушистые, легко скользят между пальцев. Запутанные узелки словно сами собой распутываются и Энн быстро справляется с первой шпилькой. Потом наступает черед второй и третей, и когда девушка замечает, что все запутанные шпильки освобождены, она не спеша начинает вытаскивать остальные, распутывая несложную прическу из нескольких кос. Тетка Лидия стоит молча, Энн была уверена что женщина заметила то что она уже занялась прической но почему-то молчит. Может устала? Или что-то подозревает? Скорее всего второе. Тетка Лидия не глупая, несмотря на ее вечную добродушную улыбку. Она сложила два и два, и сейчас просто собирает информацию, наблюдает, выжидает, чтобы сделать удар.Вытащив все шпильки и рассыпав по спине три небольшие косички, Энн не уходит. Она снимает с первой тонкую черную резинку и принимается расплетать косу. Тетка Лидия молчит. Энн бросает взгляд в зеркало и натыкается на прищуренные, полные отвращения глаза, опустив взгляд немного ниже девушка видит, как женщина кончиками пальцев прикасается к электробичу висящему на поясе. Она может ударить в любую секунду. Но Энн продолжает свою работу. Справившись с одной косой, она принимается за вторую, а потом и за третью. Волосы в руках распускаются быстро, будто ждали, когда им дадут свободу. Они рассыпаются по спине красивыми блестящими черными волнами. Энн чувствует их запах. Ромашка и что-то еще, то что принадлежит исключительно Тетке Лидии. Запах тела.Наклонившись вперед, Энн выдвигает ящик комода и достает серебряную расческу. Тяжелая, старинная, с растительным узором, она была в ящике комода еще когда они с мужем переехали в этот дом. Энн эта вещица понравилась, но она ею не пользовалась, все для чего-то берегла. Вот и пригодилась. Тетка Лидия никак не комментирует ее действия. Рука ее крепко вцепилась в рукоять бича, когда Энн отводит от нее взгляд, то сталкивается с напряженным взглядом. Смотря прямо в эти глаза девушка проводит расческой по волосам первый раз, потом второй. Легко, медленно, чтобы не причинить боли, чтобы распутать все узелки. Раз за разом, от лба к самим кончикам.-Все. –говорит Энн тихо, закончив с волосами.Она спокойно улыбается каменному выражению лица Тетки Лидии, уверенная в том что та готова здесь и сейчас убить ее. Единственное что ее сдерживает это то что Энн дочь одного из Командоров создавших Галаад. Это многих останавливает. Положив расческу на место, девушка достает из дна ящика длинную цепочку, на конце которой болтается ключ. Улыбнувшись отражению еще раз, она направляется к двери, спиной чувствуя напряжённый взгляд. Если Тетка Лидия хочет ее ударить, это стоит сделать пока Энн к ней спиной.Взявшись за дверь Энн вставляет ключ в замочную скважину, закрывает дверь и запирает ее на замок. Позади, слышится напряженный вздох, и щелчок заклепки, которая держала на поясе оружие. В тишине скрежет ключа режет слух, вонзается в сердце как тупой ржавый нож. Энн нажимает на ручку двери, дергает, проверяя надежно ли та заперта. Позади слышится шорох, но Энн не оборачивается. Повернув ключ в обратную сторону Энн открывает дверь и на пороге повернувшись говорит тихо:-Спокойной ночи Тетка Лидия. –закрыв за собой дверь она идет в свою спальню глотая мигом выступившие слезы.Стоит ей сделать два шага от двери как позади, слышится скрежет проворачиваемого ключа, и дерганье ручки. Тетка Лидия проверяет, надежно ли заперла дверь. Войдя к себе в спальню, Энн гасит свет, тихо затворив дверь и прислонившись к ней спиной медленно сползает. Перед глазами все еще стоит Тетка Лидия наставившая в ее сторону электробич. Энн хорошо рассмотрела в ее взгляде ненависть и отвращение. Ползком добравшись до кровати Энн стаскивает с нее плед с подушкой, и ложится спать на полу. Она сомневается что уснет, кровь в ней бурлит, стучит в висках, полыхает. Кончики пальцев все еще покалывает от чувства мягкости и шелковистости волос. В ушах слышится их шелест, и тяжелое дыхание Тетки Лидии.Смотря на белый потолок, едва заметный в полумраке комнаты Энн пытается вспомнить, когда же это началось? Когда Тетка Лидия перестала ей казаться ужасной Теткой, а стала женщиной? Хрупкой и беззащитно с одной стороны, но в тоже время твердой и властной с другой? Это не произошло сразу, Энн бы почувствовала в себе резкие изменения. Но это происходило постепенно…Улыбки. Легкие случайные прикосновения. Чаепитие то у Энн дома, то у Тетки Лидии в кабинете. И наконец, медленные наполненные тишиной и спокойствием прогулки в саду Красного Центра. Они редко разговаривали о чем-то конкретном, это были богоугодные беседы, о праведной жизни, о покаянии, смирении. Но чаще всего они просто молчали, погрузившись в свои мысли или не думая вообще.Так, медленно, как закипающая в чайнике вода, в Энн зародились новые чувства. Греховные желания. Когда она это осознала, было уже поздно. Вода закипела и она сварилась. Можно ли это остановить? Нет, но можно ограничить общение. Сократить встречи до максимального минимума. Да трудно, и больно. Но гораздо больнее то, что Тетка Лидия испытывает к Энн отвращение. Она ненавидит таких как девушка, вспомнить хотя бы историю с Эмили. Как она там ее называла? ?Богопротивным уродом? ? ?Отвратительным зверем?? Что ж, теперь и Энн такой же зверь.Но ей не привыкать. Она всегда была не такой как все. Раньше, в прошлой жизни, ее звали Лейла, она родилась в Марокко, но всю свою жизнь прожила в Англии приезжая на родину только на пару дней к бабушкам и дедушкам. Среди своих сверстников она выделялась высоким ростом, и восточной внешностью. И конечно же слишком скромным поведением. Лейла никогда не разговаривала с мальчиками, не посещала физкультуру, не играла с детьми на переменах. С первого класса она покрывала голову платком, на этом настоял отец. В вопросах воспитания дочери он всегда был слишком строгим.В институте ничего не изменилось. Одногруппники ее сторонились, считая Лейлу скучной и занудной. Впрочем, девушка не слишком была этим огорчена, ее одногодки казались ей слишком распущенными, фривольными и невоспитанными. Она смотрела на ярко накрашенных, одетых в облегающие короткие платья одногруппниц, и испытывала чувство отвращения вперемешку с постыдным любопытством.Когда Лейла впервые испытала интерес к женщине, она списала все на дружеские чувства. Ведь подруги любят друг друга, разве нет? Джин была ее другом, по крайней мере, Лейла так считала. Они вместе жили, проводили много времени, гуляли и ходили в кино. Дружеская любовь росла, развивалась, и вот в какой-то момент Лейла поймала себя на мысли о том каковы на вкус губы Джин. Это было как упавшее на голову небо, или как расступившаяся под ногами земля.Лейла не ждала, что будет дальше, не пыталась бороться с этим самостоятельно. Она пошла к отцу, надеясь получить совет, помощь, утешение. И получила. Джин уволили с института и депортировали из страны обратно в Канаду, откуда та была родом. Лейлу перевели на домашнее обучение благодаря связям отца и вымышленной болезни. Ее увезли в специальную клинику для таких как она: зверей предпочитающих свой пол.Дни, проведенные в этом заведении, Энн вспоминать не любит. Каждый день им показывали фильмы о том, что геи и лесбиянки это не люди а уроды, идущие против Божьего замысла. Что таким как они, нет места на земле, что их стоит истреблять или же исправлять, чем в клинике и занимались.Пациентам не разрешали общаться друг с другом. У каждого была своя комната, в которой велось круглосуточное видеонаблюдение, чтобы пациенты не вздумали согрешить наедине. Они выходили гулять в сопровождении охранников, идя друг от друга на расстоянии в десять метров, чтобы нельзя было заговорить. Два раза в день их по очереди отводили в подвальное помещение, где били током, дабы усмирить плоть. Ежедневно им давали учить главу из Библии, если на утро следующего дня пациент не мог процитировать главу, его запирали в карцер на три дня.Когда ей впервые принесли Библию, Лейла отказалась брать ее в руки, потребовав принести Коран. Ее заперли в карцер, а по истечении строка ей опять дали Библию, и она опять отказалась, попросив позвонить отцу. Он приехал через полчаса. Сорвал с нее платок и сказал, что она больше не мусульманка и зовут ее Энн. Дав ей Библию, он сам сопроводил ее в карцер, приказав выучить первую главу. Вернувшись через три дня, он увидел кучу разорванных листов и сидящую в углу карцера Лейлу. Ее заперли на неделю и дали новую Библию. История повторилась, но на этот раз ее заперли на две недели, а вместо бумажной Библии включили в карцере аудиозапись. Лейла пела суры и читала молитвы на арабском. Ей всунули в рот кляп. Она бегала и прыгала, создавая шум, и ее связали. Так, день за днем она выучила весь Старый Завет.В общей сложности Лейла провела в карцере три месяца, с перерывами на посещение комнаты где били током, и четырех часовое стояние на коленях в кабинете психолога который вбивал ей в голову что она отвратительный, мерзкий урод, идущий против природы и против Бога.Когда ее выпустили из карцера, Лейла думала что на этом, ее мучения закончились. Но нет, все только начиналось. Пыток стало больше: ледяной душ, стояние на коленях под ливнем, розги, полное отсутствие общения и постоянное моральное унижение. Ей завязали рот специальным кляпом, вынесли из палаты кровать и всю скудную мебель которая была, оставив только подушку и покрывало. Так продолжалось два года.Клинику покинула Энн, знающая Библию лучше любого священника и испытывающая отвращение к женщинам, мужчинам, и к себе. Вернувшись домой она долго не разговаривала, отец возил ее к психологу, результата не было, и разозлившись высек Энн плетью. Отсюда ее знания о том сколько нужно ударов чтобы рассечь кожу на спине и сколько нужно чтобы потерять сознание. Она заговорила, но по сей день это дается ей с трудом, ей проще молчать и оставаться в тишине лежа на полу и смотря в потолок или стоя на коленях в гостиной на жестком паркете.