III. (1/1)
Помню, в тот вечер мы с ней мало говорили. А если и говорили, то в основном о творчестве. И под конец меня хватило только на банальное ?А сама как хоть? Почему молчишь??. Она отмахнулась.Не хотелось показаться навязчивым: нет так нет. Но я искренне надеялся, что это кое-что не очень серьёзное — не смерть близкого человека или что-то подобное. Я чувствовал, что мне не безразлична судьба этого человека, я был готов с ней разделить горе и радость. Думал, на этом-то мы на ближайшее время и попрощаемся: нужно было уточнить кое-какие детали с продюсером и закончить-таки альбом, который успел засесть далеко в печенки. Она позвонила мне спустя три дня после записи.Странное чувство. Я могу помочь? Как? Не скажу, что мы едва знакомы, но ведь она не может назвать меня близким другом… А вдруг может?Я всё-таки нашёл время для встречи — не смог отказать. Как оказалось, к счастью, все живы, все здоровы. По крайней мере, так она ответила мне. Теперь мы говорили больше. Вернее, она — я слушал, вникая в довольно простую ситуацию. Одиночество и непонимание.Говорила с некоторой долей здорового пофигизма, что не особо от этого страдает, но иногда накатывает такая дикая тоска, что хоть волком вой. Всё-таки не зря её прозвали королевой — держалась она гордо, грациозно, и в то же время так естественно, будто даже при мне с её головы не должна была свалиться корона, увенчанная ?ронни-джеймсовской козой?. Воображаемая, конечно, но ей и настоящая была бы очень к лицу.— Мне очень сложно поверить, что ты можешь остаться без внимания, — сказал я с сожалением в голосе.Подавленный смешок, тусклый огонёк в глазах.— Иногда бывает, не страшно.Очень захотелось прижать её к себе — настолько она сейчас выглядела беззащитной и беспомощной.— А почему же ты считаешь, что тебя не понимают?— Возможно, я тебе когда-то об этом расскажу, — осторожная улыбка. — Я чувствую: ты поймёшь.Я пока не понимал, но мне нужно было как-то показать, что я сделаю всё, чтоб постараться её понять.Она нырнула в мои тёплые объятия. Вздохнула. Маленькая и холодная. Возможно, самая холодная женщина, которую мне доводилось у себя держать. Но отпускать её так не хотелось.