Часть 2 (1/1)

Григорий зажал рукой рот, стукнул кулаком в грудь, чтобы слезы отступили. Он?— убийца. Может не прямой, а косвенный. Такого термина, конечно, нет, но пора бы его вводить. Сколько людей поломали жизни их знакомых, родных? Сколько людей из-за которых другие совершали роковые поступки. Ранить ведь можно абсолютно всем. Взглядом, словом, действием или бездействием. Некоторым этого хватает. И Чумаковой, видимо, тоже. Как она не старалась скрыть своё чуткое, уязвимое сердце. Вправду говорят, что внешность обманчива.Мужчина немного посидел рядом с Викой, потом кое-как поднялся. Обошел. Вот и её личико. Красивое, строгое, словно выточенное из камня. Острый подбородок, скулы, плотно закрытые глаза. Губы застыли в прощальной улыбке. Казалось, что девочка сейчас хихикнет, озорно прищурится и бросится наутек грабить какой-нибудь магазин. Но нет.—?Если я отсюда не уйду, то сойду с ума,?— прошептал Григорий и выпрямился,?— это?— обычная уличная беспризорница, воровка и разбойница. По всей стране таких тысячи. И они погибают при разнообразных обстоятельствах. Я её не хочу знать, я её не знаю,?— лепетал он, стараясь разуверить себя в совершенном,?— это не я же её толкнул? Нет. Она сама соскользнула. Держаться надо было крепче. Я тут не при чем… Никто её искать не будем, она детдомовская. Она никому не нужна… Надо куда-то спрятать тело… В лесу. Нет, лучше утопить в пруду. Далеко. В заброшку? В коллектор? —?Ханин ходил взад-вперед по трассе. Он не узнавал себя. Откуда столько безразличности и желания спасти свою жопу? —?какой же я ублюдок! —?самокритично воскликнул мужчина и рывком поднял Вику с асфальта.Голова неестественно запрокинулась назад, клацнули зубы. Из кармана штанов выпал стальной ножик-"бабочка? и бесшумно приземлился в траву. Чумакова стала такая легкая, как кошка или щенок, что человек подумывал на счет варианта с прудом.К полуночи народ в городе рассасывался, только пьяные, голосившие на три квартала мужики шатались до круглосуточных киосков. Одинокий дворник мел опустевший тротуар, оставляя после себя аккуратно сложенные одинаковые кучки сухих листьев. Он был поглощен своей работой и не заметил мужчину с девочкой. У закрытого родного полицейского участка Григорий притормозил. Он вплотную приблизился к стене, прислонил тело к кирпичам, поддерживая спину коленкой. Когда руки оказались свободны, Ханин достал пачку ?Морэ? и прикурил. Дым нечаянно повалил на Чуму. Отбросив бычок в кусты, Григорий снова подхватил свою ношу и двинулся дальше, но вдруг остановился, как вкопанный. Губы девочки сначала приоткрылись, а после неумело зашевелились.—?Вика? Ты живая? —?оторопел мужчина.—?Мне очень-очень больно,?— в ответ проговорила она и безжалостно закусила губу.—?Правильно, с такой высоты слетела,?— усмехнулся Ханин,?— чем тебе помочь?Беспризорница долго молчала. С усилием приоткрыв один глаз, она внимательно смотрела в лицо мужчине, как будто впервые его видела. Наконец, сглотнув накопившиеся слюни и шмыгнув носом, Чумакова тихо сказала:—?Кольни меня, пожалуйста.—?Что? Как это?—?Ты же мент, у вас в конторе есть специальные уколы, чтобы преступников вырубать. Наркота, типо,?— прохрипела Вика и попыталась вздохнуть.—?Зачем тебе это? —?нахмурился мужчина,?— я не буду тебя убивать таким способом.—?И не надо,?— Чумакова застонала от прорезывающей боли во всем теле,?— мне очень херово, я хочу уснуть. Вколоть надо немного.—?Ладно,?— сдался Григорий,?— я в участок, никуда не уходи.—?Еще издевается, сука.Более-менее прислонив девочку к ступенькам, оперативник вынул ключи, поколдовал над входной дверью и скрылся во мраке приемной. Пропадал он довольно долго и Чума решила, что мужчина просто-напросто сбежал. Она хотела устроиться поудобнее и полежать, но конечности отказывались слушаться. ?Парализована?,?— пронеслось в голове, а из глаз уже ручьём полились слезы.—?А куда колоть-то? —?перед Викой возник мужчина с коротеньким шприцем.—?Куда хочешь,?— безразлично ответила беспризорница.Григорий сел рядом и переместил холодное тело на колени. Потом одной рукой прижал голову и грудь к себе, а другую поднес к лопатке и сделал инъекцию. Девочка ничего не чувствовала, а лишь преданно глазела на сосредоточенного капитана. Он же сильно нервничал и отбивал носком ботинка мелкую дробь.—?Через три минуты ты уснешь,?— голос мужчины сорвался. Он разобрал опорожненный шприц, погнул иглу и выбросил в стоявшую под плечом урну.—?Ты спасешь меня? —?робко попросила Чумакова.—?Да,?— твердо, по-военному отчеканил капитан и улыбнулся.—?Или я уже не нужна?—?Сказал ?да?, значит да,?— повторил Григорий и взглянул на часы,?— полминуты.Беспризорница это уже поняла. Перед глазами все поплыло, посинело, закружилось. Сухой язык прилип к нёбу, дыхание стало реже и спокойнее.—?Все будет хорошо,?— раздельно произнес мужчина и Чума не смогла ему не поверить.—?Спасибо,?— одними губами поблагодарила девочка,?— я люблю тебя, Ханин.Она медленно опустила веки и откинула голову.—?И я тебя, Чумичка,?— Григорий положил свою ладонь на горло Вики, поймал редкие стуки сердца и усмехнулся.