Глава 3.11. Рискованный план (1/1)

Мюнхен, день, 19.03.1992.Прошло несколько томительных дней, Елена изнывала от нетерпения. К этому делу Штусси Елену и близко не подпускал – слишком многие знали ее в лицо. К тому же, он не любил спешки и не делился информацией, пока она не составилась в полную картину.– Сначала о плохом, – начал он долгожданный разговор. Удалось определить их местонахождение, но ближе нам не подобраться. Действительно, эта компания держится вместе: Тано, Мария, Давиде Ликата и Феда. Сейчас они постоянно живут в съемном доме в Австрии, недалеко от Вены. Вся округа там как на ладони, местные жители все друг друга знают. В общем, наши возможности стремятся к нулю. Кое-какие результаты дает только инфракрасная прослушка. А это, между прочим, стоит денег.– Не расстраивайся. Считай, что это своего рода инвестиции – теперь у нас будет и оборудование, и опыт его использования, – постаралась утешить его Елена.– Ловим отдельные фразы или обрывки разговоров, когда наши клиенты неосмотрительно находятся вблизи окон. Так что на полноту картины рассчитывать не приходится. А о хорошем… Твои догадки, в целом, подтверждаются. Пусть Алессио Амадей там ни разу не появился, но остальные постоянно упоминают его в разговорах. Ну, а эта четверка торчит там практически безвылазно. Исключение составляют ?деловые? поездки Тано. Он выезжает редко и всегда в сопровождении девушки. Да, стерегут его, как следует. Недавно нам повезло: Тано и Мария вышли погулять на воздух… Лена, кажется, Мария очень плоха.– Врачи нашли на ее теле множество неглубоких ран. Похоже, ее пытали. Тут и здоровый-то… Не знаю, как она это выдержала.– Итак, они вышли из дома. Уж не знаю, как Феда и Давиде оставили их без пригляда. Они долго разговаривали, думая, что их никто не слышит. Возможно, их стражи действительно ничего не слышали, чего не скажешь о нас. Наш сотрудник расположился прямо за оградой под предлогом починки велосипедной цепи. Среди тех слов, что удалось записать, часто повторяется один момент: твой бывший обещает увезти Марию на какой-то остров. Ты этому веришь?– Как тебе сказать, – Елена задумалась, – на счет острова, я почти уверена, это очередное очковтирательство. Такой уж это человек: если говорит, что намерен отвезти Марию на зеленый остров, то искать их нужно будет либо в Сахаре, либо на Аляске. Что же касается самого отъезда, то, я думаю, это вполне вероятно. Из того, что мы выяснили, следует, что ему пообещали смягчение наказания в обмен на сотрудничество. Теоретически я могу допустить, что он на это согласился и смирился со своей участью, но только теоретически. Тано и сейчас не слишком молод, а из тюрьмы выйдет и вовсе человеком пожилым, даже если наш суд в своем бесконечном милосердии заменит ему пожизненное на, скажем, пятнашку. Но даже не это главное. Тано Каридди не признает правил игры, всякие договоренности, обязательства для него – пустой звук. Он сейчас думает, как бы облапошить всех и сбежать, если уже не придумал. Вот только… Далеко ли убежишь в компании больной девушки? Не знаю, на что он рассчитывает.– Ты так уверенно говоришь… Будто видишь его насквозь.– Нет, не вижу. Я его никогда не понимала. Могу лишь приблизительно представить себе, как он мыслит. Он обдумывает, просчитывает, методично, шаг за шагом строит логическую цепочку. Анализирует каждую развилку, как при написании алгоритма…– Уж больно заумно, он все-таки живой человек.– И, тем не менее, у него все продумано и просчитано.– А у тебя? – прищурился Штусси.– У меня в голове настоящий бедлам. Как она функционирует, сама не понимаю. В ней десятки законов, подзаконные акты… Но все это вперемежку с ?Полетом валькирий? и арией Королевы ночи. Все, чему учил меня отец, школа, дружба с Иреной. Университет. Восход жуткой луны. А когда мне нужно решение, я просто нахожу его.– И что же ты ?нашла? на этот раз?– Мне нужно встретиться с Марией. Не удивляйся. Хоть она и сумасшедшая, но характер у нее есть. Девчонка, что надо.– Почему именно с ней?– Парадоксально, но в этой паре она – наиболее крепкое звено. Она не сильна умом, мыслит только самыми простыми понятиями. Но именно благодаря этому она тверда в своих решениях и органически не способна на предательство, ведь всякое предательство начинается и заканчивается самооправданием.Мюнхен, день, 23.03.1992.– Не понимаю, почему ты не хочешь просто сообщить в местную полицию? – Штусси предлагал это уже не в первый раз, – в конце концов, это можно сделать анонимно.Елена только отрицательно качала головой, обращение в полицию никак не входило в ее планы. Вот уже несколько дней к ним, в мюнхенский офис ?Штуселёйпен & Рази? стекалась информация почти обо всем, что происходило в небольшом загородном доме, ставшем временным прибежищем для Феды и Давиде, а также для Тано и Марии Каридди.Чем циничнее ложь, тем легче ее говорить. Чем более дерзок и безрассуден замысел, тем, порой, легче он воплощается в жизнь. Почему бы и нет?! Сколько детально проработанных, скрупулезно продуманных преступных планов удалось разрушить генералу Амадею, а вот слежка агентов ?Штуселёйпен & Рази? до поры до времени оставалась незамеченной. Возможно, генералу просто не доводилось противостоять столь мелкому противнику.Долго так продолжаться не могло, рано или поздно любое скрытое наблюдение оказывается разоблачено. Но Елена считала, что создавшаяся ситуация и не продлится долго. По множеству косвенных признаков, по тем сведениям, которые приносили топтуны, Елена чувствовала неумолимое приближение ?часа Х?. Такое в ее жизни случалось уже дважды, и оба раза имело самые печальные последствия. Исчезнуть, испариться – вот что в этой ситуации почел бы за благо человек разумный, но она собиралась поступить как раз наоборот.– Это бы решило все проблемы, – продолжал, тем временем, Штусси. – На Марию заведено розыскное дело. Ее найдут и вернут под твою опеку, а твоего бывшего накроет полиция. Никаких спецслужб, никаких сделок с правосудием, обычная полиция под предводительством очаровательной судьи Конти. Тут уж он заплатит за все, попомнит он тогда и аннулирование доверенности, и то, как разрушил твой брак с Бирнбахером.Тут Штусси был, конечно же, неправ. Елена полагала, что никакие слова, никакие бюрократические препоны не смогли бы разрушить по-настоящему прочные отношения. С каждым прожитым днем она все яснее понимала, ее брак с Ральфом был обречен. Глупая женщина, она позволила себе увлечься несбыточной мечтой. Не могла она, преступница и дочь преступника, быть женой честного парня. Это утопия. Нужно было выбирать пару по себе. К тому же Эрик совершенно не учитывал, каким ударом стал бы для Марии арест брата. Подобно многим людям, он просто не задумывался над тем, что Мария, несмотря на свою болезнь, была способна испытывать те же чувства, что и все остальные. И уж совсем неприемлемым было бы для Елены хоть прямо, хоть косвенно помогать судье Сильвии Конти.– Ты не поймешь моих желаний, ты слишком хороший человек, – только и сказала Елена с мягкой улыбкой.*****Под вечер Елена приехала в Церель. Баронесса почувствовала, что внучке сегодня не до долгих разговоров, и довольствовалась скупым рассказом о том, что Мария жива и временно находится сейчас за границей. После ужина Елена уединилась в своей комнате. Правильно ли она намерена поступить – вот в чем был главный вопрос. Любое ее действие или бездействие грозило бедой. Если Тано все-таки согласился на сделку с правосудием, ее неосторожное вмешательство может спровоцировать его на необдуманные поступки. Впрочем, нет, это вздор. Тано Каридди всегда делает только то, что считает нужным.Если же ее догадки верны, и он с Марией планирует побег, то как? Находясь под круглосуточным контролем Феды и Давиде, как он собирается все подготовить? Убежать, скрыться – это только половина дела. Нужно будет покупать билеты, останавливаться в гостиницах, для всего этого нужны деньги и документы. А еще на пути к свободе им встретятся таможня и паспортный контроль. Привыкший ворочать миллионами, располагает ли он сейчас хоть карманными деньгами?Елена прекрасно понимала всю сложность затеи. Однажды она сама бежала из страны, а по ее следу шла смерть. Любой экспромт только тогда хорош, когда он тщательно подготовлен: у нее были запасные документы, деньги, заранее продуманный маршрут. Кажется, пришло время использовать полученный опыт.Неслышно ступая, Елена прошлась по дому. С верхней площадки лестницы она еще раз окинула взглядом милую ее сердцу старую гостиную: потемневшие деревянные панели, старинная мебель, бабушка Сольвейг устроилась поближе к камину и что-то читает. Баронесса была весьма неравнодушна к дамским романам, в которых опасные приключения героев чередовались со сценами нечеловеческих страстей.У ног баронессы дремал Кнопф. В последнее время он совсем одряхлел и был освобожден от обязанностей сторожа. Целыми днями он то лежал у огня, то ковылял по дому на подкашивающихся стариковских лапах. Дважды в день Илзе, неизменно ворча, вытаскивала его в сад делать необходимые собачьи дела.Не привлекая к себе внимания, Елена проскользнула в комнату баронессы и нашла огромный, старинного вида фотоальбом. Вернувшись к себе, принялась рассматривать фотографии. Пропустив старые черно-белые снимки времен бабушкиной молодости, Елена добралась до новейшей истории. Бабушка сохранила фотографии со свадьбы Тано и Елены. Никто тогда не знал, к чему приведет их этот шаг. Какими они были, и что сейчас с ними стало. Вот фото Марии, когда она еще только приехала в Церель, а вот снимки самой Елены до замужества. Как много было у нее тогда надежд, и как мало она знала о настоящей жизни. Впрочем, это все взаимосвязано.