Глава 2.5. Пандора (1/1)

Сицилия, день, 06.11.1990.?Экстренные ситуации требуют экстренных мер? – любила повторять бабушка Елены. Сложившаяся ситуация действительно была экстренной и требовала, требовала… Но что же могла сама Елена?Привычное течение жизни нарушилось именно тогда, когда она совершенно этого не ожидала. Войдя в апартаменты отца, Елена заметила, как он что-то торопливо укрыл развернутой газетой. Конечно, он не обязан посвящать дочь во все свои секреты, а она и не горит желанием их знать. Многое знание – многая печаль, знаете ли. Но что-то накрепко засело в мозгах, сначала в виде мимолетной тревоги, затем превратившись в мучительное желание узнать правду.Конечно, лезть в дела отца недопустимо – так решила Елена в то утро. Но любопытный червячок в ее душе не успокоился. Конечно, потакать своему любопытству безнравственно, но ведь, с другой стороны, ничего страшного не случится, если она просто посмотрит одним глазком. К вечеру борьба была проиграна.Улучив подходящий момент и поработав немного отмычкой – замки на яхте не отличались сложностью – Елена добралась до таинственного объекта. Правда оказалась безобразной – перед Еленой лежало самодельное взрывное устройство, упакованное в маленький кейс. 10.11.1990, 18-00 – таковы были установки на электронном табло. Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы понять: судьба этого новенького чемоданчика – превратиться вскоре в кучку обугленных клочков. Жуткая находка не выходила из головы. Наступила ночь, но Елена не могла заснуть. Да, она обещала отцу, обещала самой себе, что не будет вмешиваться в его дела. Неужели она готова вот так, сразу нарушить обещание? Но ведь здесь другое: само понятие ?дела отца? до сегодняшнего дня не ассоциировалось у Елены со взрывными устройствами.– Просто оставь все, как есть, – шептал подленький внутренний голос. – Нужно только подождать. И с чего ты вообще решила, что пострадают невиновные? Да где их найти в нашем порочном мире? Может быть, бомба и использована-то не будет. А может, с ее помощью будут уничтожены заклятые враги отца… Только не лезь в это дело своими неумелыми руками, никакой пользы от тебя не будет, кроме вреда.– Но ведь я ничего не могу знать наверняка, – другая часть ее души говорила голосом Сольвейг фон Дайним. – Нужно хотя бы все точно узнать. Может быть, случится что-то страшное, а я в это время буду лежать на диване и читать газету. Возможно, от взрыва погибнут случайные люди, может быть, старики, похожие на моих бабушку и деда.– Но как ты это выяснишь? Ты же обещала не покидать яхту. Одумайся! Ты просто подожди, ничем себя не проявляй. Никто и не узнает, что ты знала. И кто ты вообще такая, чтобы судить его поступки? ?Мораль сверхчеловека отличается от морали попов и лавочников?.– Но ведь то философия, а здесь живые люди, которые могут стать мертвыми, стоит только замкнуться электрическим контактам.И ни у кого, совсем ни у кого не могла она попросить ни помощи, ни совета.Всю свою жизнь Елена придерживалась простого правила: если тебя терзает беспокойство, обида или горечь, не давай им подтачивать тебя изнутри, выплесни негативную энергию в действие.Есть вещи, которые не купишь в обычном магазине, их можно достать, только войдя в узкий круг причастных, узнав телефоны и адреса, которые не всегда публикуют в справочниках. Рано утром следующего дня Елена сделала звонок по одному из таких номеров, известному ей еще со времени работы в ?Штуселёйпен & Рази?, и заказала комплект миниатюрного прослушивающего оборудования. Сотрудники фирмы, имеющей, к счастью, свои филиалы в Италии, пообещали доставить заказ в течение дня. Ничего страшного не случится, если она кое-что подслушает.Убедившись, что отец куда-то уехал, Елена выскользнула с яхты и отправилась в фирму по прокату автомобилей, откуда вернулась на неприметной серенькой малолитражке. Поставив машину на безопасном удалении от мола, она вернулась в свою каюту и стала ждать. Только бы успеть.Пока все шло неплохо. У Эспинозы была странная привычка – принимать ванну под музыку. Тем же вечером, заслышав доносившееся из ванной комнаты приглушенное пение Джоан Сазерленд, Елена проникла в каюту отца. При помощи пинцета и маникюрных ножниц она закрепила миниатюрный жучок, скрыв его, по возможности, в складках дешевого кожзаменителя.Ночь прошла тревожно, с раннего утра Елена вся обратилась в слух. Только бы не упустить момент, когда отец сойдет на берег со страшным кейсом. И только бы не выдать себя. Упустить момент было страшно, но и спешить тоже было нельзя. Как бы то ни было, но до выставленного на таймере момента оставалось еще около двух суток.Наконец, свершилось. Закончилось томительное ожидание. Антонио Эспиноза сошел на берег с беззаботной улыбкой и уже знакомым Елене чемоданчиком. Он нес его небрежно, покачивая в такт шагам, словно в нем лежало что-то хорошее и беззаботное, вроде стопки школьных тетрадей или листочков, исписанных только что рожденными стихами.В своем деле отец был асом, птицей высокого полета, но, как рядовой исполнитель, оказался ниже всякой критики. Он не умел таиться, был беспечен и не заметил, что за ним вьется хвост.Елена следовала за ним на своей машине. Отец направился в старую часть города и вскоре зашел во двор внушительного вида старинного особняка. На воротах висела медная табличка. Подождав, пока отец скроется внутри, Елена медленно проехала мимо, прочтя на ходу:?Резиденциябаронов Линори?.Остановившись поблизости, она торопливо надела наушники. Вот скрипнула входная дверь. Сквозь треск и шипение она разобрала два знакомых голоса: голос отца и второй – низкий, хрипловатый голос Тано Каридди. Скорее, в силу привычки Елена сосчитала количество шагов, сделанных отцом от входной двери до места, где и состоялся сам разговор.– …Содержание мое, доставка – ваша. Это дело придется сделать нам самим… – говорил отец. – В субботу, в шесть часов вечера, на центральном вокзале.Иллюзии Елены таяли на глазах. Адская машинка не предназначалась ни для врагов, ни для конкурентов. Ее единственное назначение – причинение максимального ущерба максимальному количеству случайных людей.– Ваша сестра могла бы донести посылку до места, – продолжал, тем временем, Эспиноза. – Для нас с вами это стало бы тяжелым бременем, а она все равно ничего не поймет.Тут произошло нечто, к чему Елена совершенно не была готова. Она была практически уверена, что подобная бессовестная попытка втянуть сестру в грязное и опасное дело вызовет у Тано возмущение, гнев, даже агрессию. Но вместо этого он… согласился.Некоторое время она сидела в замешательстве, пока по обрывкам разговора, звучавшего в наушниках, не поняла, что отец прощается. Проворно тронувшись, поехала назад в порт, чтобы, в момент возвращения отца, встретить его на яхте. Она старалась держаться, как будто ничего не произошло, но в голове неотвязно вертелось: ?…а она все равно ничего не поймет?. Это были слова, которые, будучи однажды произнесенными, способны изменить многое.Сицилия, день, 10.11.1990.Войдя утром в салон, Елена кожей ощутила грозовую атмосферу. Отец, всегда такой обходительный и солидный, не стесняясь в выражениях, чихвостил старшего стюарда.– Что случилось? – Елена еле поймала паузу в эмоциональной речи Эспинозы.– У нас пропажа, доченька, – трагическим тоном произнес отец, – на яхте завелся вор.– О Господи! Документы? Деньги?– Из моей каюты пропала мусорная корзина. Слушай, это еще не все. Оказывается, она исчезла еще позавчера, но мне сообщили об этом только сегодня утром.– Может быть, не стоит так…– Так! – отцу, по-видимому, пришла в голову какая-то идея. – Позовите остальных стюардов, обшарьте всю яхту. Соберите все мусорные корзины и пересчитайте их… Может быть, ее просто переставили. Но все равно, это головотяпство!– Мы не знаем, сколько их всего было, – старший стюард стоял ни жив, ни мертв. – Давно не проводили опись имущества…– Да что же здесь творится? – Эспиноза горестно всплеснул руками и плюхнулся в кресло.– Пожалуйста, папа, не расстраивайся. Это такая мелочь.– Да… Мелочь! Сегодня корзина, а завтра вынесут наш сейф.– Думаешь, это действительно кража? Кто-то из своих или человек со стороны?– Не хотелось бы так думать, ведь яхта охраняется. Но мы же на Сицилии: кругом ворье.– Извини, может, сейчас не до этого… Но как насчет завтрака?– Конечно. Прикажи накрыть для нас стол на открытом воздухе.*****Как всегда, завтракали плотно. Неизвестно, какие сюрпризы принесет новый день. Елена начала день с овсянки, отец – с яиц всмятку.Поедая горячую вкусную кашу, она попутно вспоминала, как позавчера занималась крайне неаппетитным занятием.Допоздна она лежала на диванчике в своей каюте, дожидаясь, когда стихнут все звуки, кроме плеска волн, и заснут все, кроме дежурной охраны. Затем она приступила к работе, которой не занималась со времени глубокой юности – к разбору содержимого мусорной корзины.Она высыпала мусор на развернутую газету. Все, что не представляло интереса, бросала обратно. Сломанный карандаш, открытка… Опаньки – свежий выпуск PLAYBOY. Эх, папа, папа… Но почему он в корзине? Неужели девочки не понравились? Наконец, Елена нашла предметы, представлявшие немалый интерес. Чеки – это всегда кое-что.Эти мелкие бумажки вознаградят любого, кто не ленив и в меру любопытен. В какой день, в котором часу, по какому адресу побывал человек. Что купил. Расплатился кредиткой или наличными… Елена бережно расправила чеки и припрятала в свой бумажник: они еще ей понадобятся.*****Елена уплетала чудесные пышные круассаны с чаем и поглядывала на отца, в который раз поражаясь породистостью его облика. Это была не красота молодости, которая быстро увядает – возраст лишь подчеркивал благородство его черт.Тогда, пару дней назад, первым, инстинктивным желанием Елены было броситься к отцу и отговорить его от осуществления жестокого плана. Но она остановила себя: ничего не выйдет. Если отец задумал, распланировал и начал претворять в жизнь замысел, предусматривающий гибель десятков человек, словами его не остановить. Елена же навсегда потеряет его доверие. Может, он и откажется тогда от этого плана… но придумает что-нибудь гораздо хуже.Хотя, хуже почти что некуда… Мария… Пусть адская машинка снабжена таймером, но сколько было случаев преждевременного срабатывания таких устройств? Если девушка действительно в большом ущербе – по крайней мере, так рассказывал сам отец – она может заблудиться, потерять счет времени или просто уронить кейс.Но отцу бесполезно про это говорить. Он и слушать ее не станет, только посмеется. Посмеется…*****Итак, Елене стало доподлинно известно кто, когда и в каком месте совершит преступление. Остался лишь один неразрешенный вопрос: ?Зачем??Она повторила про себя наиболее типичные мотивы преступлений: корысть, месть, стремление к власти, необходимость скрыть другое преступление. Вряд ли подобный поступок можно совершить из корысти, по крайней мере, здесь не прямая взаимосвязь. Действия по сокрытию другого преступления совершаются, как правило, через некоторое, обычно весьма непродолжительное время после основного. А, если Елена хоть что-то понимала в делах отца, основные события, приведшие Эспинозу на Сицилию, еще не свершились. Месть как мотив Елена тоже отбросила – преступление будет совершено общеопасным способом. Но, может быть, это месть самой Сильвии Конти? Вызов неутомимой судье, демонстрация того, что та не может контролировать ситуацию даже у себя под носом? Таким образом, вопрос: ?Зачем?? так и остался без ответа.Потерпев фиаско, Елена обратилась к вопросу: ?Когда?? Казалось бы, здесь все ясно. Но… Имеет ли установленное на таймере время самостоятельное значение? Или, может, дата 10.11.1990, 18-00 выставлена только потому, что для приведения устройства в действие необходима хоть какая-нибудь дата, а этот день ничем не хуже прочих? Ответа не было.Измучившись, Елена перешла к вопросам попроще. ?Кто?? Здесь была хоть какая-то ясность. Если план отца осуществится, все члены ее семьи будут повязаны кровью. Итак, Тано в городе и скрывается в палаццо Линори, а непосредственной исполнительницей теракта должна стать Мария Каридди. На этом месте ясный ум Елены всегда начинал буксовать. Как можно вовлечь в такое дело слабоумную девушку?! Она просто отказывалась это понимать.Остался последний вопрос: ?Где?? Конечно же, на центральном вокзале. Но для нее все должно начаться в доме, где обитают Тано и Мария Каридди.