Глава 39: Надежда и ревность (1/1)

Об их свадьбе говорили во всех газетах и журналах, даже в тех, где Элтона перестали упоминать после каминг-аута. Теперь он женат и всех журналистов больше интересовала его семейная жизнь и отношения с женой, чем новости о новом альбоме. На каждом шоу вместо того, чтобы говорить о музыке, Элтон вынужден был отвечать на одни и те же вопросы: ?Какого вам быть женатым мужчиной??, ?Расскажите о вашем браке?, ?Так все ваши эксперименты с мужчинами остались позади??. Для камер они всегда были счастливы, и это была лишь отчасти ложь. С Ренатой они и правда прекрасно ладили, хоть Элтона и не покидало навязчивое ощущение, что вместе с ней он лишь играет в семью. За пару месяцев брака они даже продвинулись в решении их проблемы с близостью. Получалось не всегда довести дело до конца традиционным образом, но теперь это походило на настоящую физическую любовь, и Элтон начал робко надеяться, что у него правда все выйдет. Говорить жене о том, что одной из причин его сексуальной активности стало возвращение в его жизнь кокаина, Элтон не собирался, да и принимать он теперь старался меньше. Держался почти до ломоты в костях между дозами, когда терпеть уже не было сил, и начинали дрожать руки. Зато от пары затяжек становилось легче, и в постели он уже чувствовал себя увереннее. Да что там, после затяжки Элтону казалось, что возбуждение переполняло его тело, и этой энергии хватило бы, чтобы горы свернуть, не то что исполнить супружеский долг. И об этом, видимо, каким-то образом прознал Джон. Утром в студии, когда они с командой занимались финальной аранжировкой песен, Рид небрежно встал у пульта рядом с Элтоном, но пианист, хоть и заметил это, страдательно делал вид, что Джона рядом нет, и продолжал работу. Он обсуждал с Лари звучание очередного трека и кожей чувствовал, как Джон злится от того, как демонстративно пианист его не замечает, но это были его проблемы. Элтон старался держаться от него подальше. Он прикрикнул на ассистентов, которые устроились в дальней части комнаты и нервно слушали новости, где рассказывали про очередную жертву СПИДа. — Парни, мы тут работаем, сделайте потише, — попросил Элтон, поглядывая на экран. Подобных репортажей было все больше, и от каждого его переполнял липкий страх; но как от него избавиться, когда даже врачи толком не знают, как помочь несчастным? — Лари, мне нужно поговорить с Элтоном, иди перекури, — с ядовитой ухмылкой попросил Джон, хотя по его виду было ясно, что выбора он никакого не дает. — Мы вообще-то в такую рань тут работаем, чтобы в твой график уложиться, а ты обрываешь весь процесс? Джон, давай ты не будешь лезть, — попросил Элтон и скрестил руки на груди, уставился на своего менеджера. — Не переживай, это не займет много времени, — легко отмахнулся от его аргументов Джон и достал из кармана небольшую пачку, как в начале показалось Элтону, сигарет, и протянул ее музыканту. — Нет, спасибо, я твою крепкую гадость не переношу, — поморщился пианист, растеряв грозный вид, и теперь смотрел на Рида с легкой растерянностью. Джон с раздражением прищурился и настойчивей протянул пачку, на этот раз пианист неохотно принял этот сомнительный подарок. — Тебе пригодятся, — сухо пояснил Рид и на этот раз достал из внутреннего кармана портсигар и правда закурил. Вид у него при этом был весьма напряженный, а Элтон уставился на пачку и тихо охнул. — Презервативы? — шепотом спросил Элтон и почему-то боязливо покосился на коллег, которые, нервно покуривая, смотрели новости, устроившись на диванчике в своеобразной зоне отдыха. — Да, — подтвердил Джон, строго глядя на Элтона, — теперь ты с женщиной, стоит позаботиться о подобном. — Я знаю! — зашипел Элтон и подтолкнул Джона, чтобы отвести хотя бы в более уединенный угол, откуда звукари не смогли бы их увидеть или услышать тихие переговоры. — Это что, какая-то злая шутка? Думаешь, у меня ничего не получится, да? — спросил Элтон с болью и обидой глядя на Рида, не веря, что он и правда решил поиздеваться над этой проблемой. Но Джон только вздохнул. — Напротив, дорогой, я лучше многих знаю твою активность в постели. И был в твоей гримерке на прошлом выступлении, заметил следы дорожек на столике. А под коксом ты на таком взводе, что у тебя и на диванные подушки встанет. Думаю, ты и к женщинам приноровишься, — пожал плечами Джон, неспешно покуривая свою сигарету, и Элтон хотел бы поморщиться от запаха этого тяжелого дыма, но даже он навивал приятные воспоминания. А ведь раньше, когда они еще встречались, ему не особо нравился этот запах. — Ты же умеешь их надевать? — уточнил Рид, и на мгновение Элтону показалось, что он заметил тот самый веселый огонек в синих глазах своего менеджера. — Умею. Конечно же я умею, — пробормотал Элтон и убрал пачку во внутренний карман шелковистого пиджака с пестрым китайским драконом. — И не лезь в нашу с Ренатой личную жизнь, — попытался он изобразить строгость. Все же он начальник Джона и имеет на это право. — Боже упаси, я и не собирался, — поморщился Рид и сделал очередную затяжку, — но это со мной и другими любовниками резинка не нужна. В худшем случае просто снова придется пропить курс таблеток. А с ней… Кхм, не думаю, что ты годишься в отцы.— Почему? Я был бы прекрасным отцом, — возмутился Элтон, но Джон только тихо посмеялся и похлопал его по плечу. — Да брось, ты и за собой присмотреть не можешь, не то что за ребенком. Так что, предохраняйся. Если только не будете экспериментировать. Все же, ты знаешь, — Джон неспешно выдохнул терпкий дым и лукаво улыбнулся, — в резинке совсем другие ощущения. — Да пошел ты, — огрызнулся Элтон, но смущенно отвел взгляд, хоть сам не понимал, почему этот разговор с Ридом так на него действует. Он ведь давно не девственник, и о сексе знает столько же, сколько и сам Джон, его не должны смущать подобные глупые вещи, как какая-то резинка. И не важно, что Рид прав, и опыта с ней у пианиста почти не было. Пару раз пытался натянуть, когда был с Арабеллой, но член всегда был слишком мягким и ничего в итоге не выходило. А потом был Джон и остальные, с ними о подобной защите он и думать забыл. — Лари, продолжайте, мы уже закончили, да и мне нужно в офис, — услышал Элтон голос своего менеджера, а сам пялился на пестрые кнопки пульта и не двигался до тех пор, пока шаги Рида не скрылись где-то в узком коридоре. — Ну, что? Продолжим? — спросил Лари, и музыкант нервно кивнул, пытаясь настроиться на работу. Элтон повторял себе, что сделал правильный выбор. С Ренатой все получится. Он обожал выбираться с ней в свет, и без конца рассказывал в интервью об их совместном счастье. Не важно, что приходилось привирать. С ней ведь правда хорошо и спокойно. Она не закатывала истерик и не требовала от него невозможного, была нежной и понимающей, не напирала и ничего от него не требовала. Даже когда от ломоты во всем теле, от боли, рвущей его на части изнутри, он забыл об одном из своих обещаний и снова встретился с дилером, чтобы вернуть в свою жизнь чарующий порошок. Она не устроила скандал, не осудила его. Даже слова против не сказала. Ну, по крайней мере подобного Элтон не помнил.***Завершение нового альбома привело всех в коттедж Билла — звукорежиссера, который предложил как следует отметить это событие, и все были только за. Всю дорогу Элтон был в приподнятом настроении и охотно обсуждал с коллегами перспективы пластинки, а эффект от кокса придавал энергии, колол возбуждением и делал будущее куда более светлым, чем оно виделось обычно. Но все же, даже через эту пьянящую пелену, пробивалась тревога. Первая вечеринка после свадьбы. Раньше не было времени, и сам Элтон намеренно отказывался от всех соблазнов, старательно пытаясь выучить правила новой семейной жизни, проводил как можно больше времени с Ренатой, и не важно, ходили они по магазинам или устраивали тихие вечерние чаепития. Но сейчас он заслужил немного развеяться. Они проделали большую работу, и она наверняка поймет его. А сама Рената… Элтон знал, какими бывают такие вечеринки и считал, что его скромной и тихой женушке не место в подобном вертепе. А он просто потанцует, отдавит ноги какому-нибудь улыбчивому пареньку, покурит со старыми приятелями со студии и вернется домой до полуночи. Потому что хорошие мужья не должны шляться черт знает где по ночам. Он думал, что всего-то подольет мартини в сок, но, видимо, не рассчитал. А, когда понял, что голову начало кружить от алкоголя, уже было поздно, и он заливался смехом в компании друзей и знакомых, сам о чем-то шумно рассказывал, почти не замечал худенького парня, который подсел рядом на мягкий диван и небрежно поглаживал Элтона по колену, постепенно придвигался ближе и следил, чтобы его бокал не опустел.Память о той ночи превратилась в решето. Какие-то неясные картины пробивались в сознание Элтона, но быстро уступали место темной пропасти беспамятства. Он помнил смех и танцы. Шумную незнакомую музыку. Теплые сильные руки, которые то и дело норовили забраться ему под пиджак и щекотали бока, ни то в шутку, ни то в неуклюжих попытках вытянуть рубашку из брюк. Темную комнату с мерцающей лавовой лампой. В полумраке он плохо мог разглядеть лицо бойкого паренька, который вжимал его в диван, жарко припадая мягкими губами к шее и груди постанывающего пианиста, истосковавшегося по решительным мужским рукам. Но именно эти прикосновения помогли ему слегка протрезветь. И, когда парень с довольной улыбкой принялся расстегивать его ремень, Элтона пронзило острой волной паники, и он начал отчаянно отбиваться и кричать, что он женат и не такой, что он не будет так делать. По крайней мере, он помнил, что пытался кричать что-то такое, а его неудавшийся любовник перепугался и выбежал из комнаты, оставив Элтона наедине со своим чувством вины. А потом новое темное пятно, после которого пианист очнулся уже лежа на каком-то причудливом диване, который рассыпался под ним словно песчаный бархан, а комнату наполнял сладкий дым травки. Мир казался прекрасным и полнился новыми провалами в памяти. Алкогольная дымка рассеялась ближе к утру. Элтон не помнил, как закончилась вечеринка и даже то, как он добрался до дома. В один момент он грустно хихикал, покуривая крепкий сладкий дым, а затем он уже очнулся у себя дома, чувствуя тяжелый груз вины на душе.Элтон лежал на коленях Ренаты, а девушка бережно поглаживала его по голове, говорила что-то так нежно и ласково, что казалось, будто она поет ему колыбельную. Он был дома. Впервые за долгие годы. Ведь само это слово каким-то магическим образом теряло всякий смысл, когда в огромном здании его никто не ждал. Этот дом был его прежде, когда они жили здесь с Ридом, а потом стал лишь зданием. Домом было поместье в Виндзере, когда там сновал по коридорам Гэри, тайком подливая виски в какао, а затем и там остались лишь пустые коридоры и каменные стены. И вот теперь дом там, где Рената, и эта мысль приятно грела сердце Элтона. — Как ты себя чувствуешь? — тихо спросила Рената, поглаживая Элтона, словно огромного пушистого больного кота, и от неподдельной заботы в ее голосе чувство вины стало только сильнее, и пианист страдальчески застонал. — Прости меня, я не хотел столько пить… — Вы же закончили запись альбома, я знаю, как обычно празднуют подобные события, — кивнула девушка.— Я не такой, правда, я совсем не такой, — едва ли не молил Элтон и виновато поднял взгляд на жену. — Я тебе не изменяю. Я не такой, — как в бреду шептал он, бледнея от страха. Он не станет изменять, только не ей!Он не сделает ей больно. То, что измены способны разорвать душу в клочья, причинить страдания куда сильнее физических, он прекрасно знал по себе. Он помнил каждую такую ночь, когда он метался по их с Джоном спальне, выл от боли и задыхался от слез, и все потому, что случайно сунулся туда, где его не ждали, и застал Джона в обнимку с каким-то парнем. И та картина коленным железом выжжена в его мозгу. Он и сейчас отчетливо помнил как страстно они целовались, как уверенно Рид шарил в штанах тающего под ним паренька, лаская его член, забыв обо всем вокруг. И это только один из десятка случаев!За время их отношений Элтон несколько раз заставал Джона за любовными утехами с какими-то парнями и каждый раз думал, что умрет прямо в ту секунду, как увидел их вдвоем. Но куда чаще он находил следы былой страсти на теле любовника. Засосы и царапины от ногтей, укусы, а иногда даже блестки и остатки грима. Тогда Элтон точно знал, что Джон спутался с кем-то из подтанцовки или каким-то актером. А может, и того хуже – снова пропадал в гей-клубе и снимал себе ряженных парней прямо с шестов, на которых они кружились под безвкусную музыку. Он жил с этой болью годами, выл в подушку, заливал горе алкоголем, принимал все таблетки, какие только мог найти в надежде, что мозг наконец-то отключится, и он перестанет об этом думать, хоть на минуту. А затем закатывал скандал Риду, надрывал горло и едва видел любовника через пелену слез. А что Джон? Джон всегда недовольно морщился и пожимал плечами. — В нашем доме! Ты совсем из ума выжил? — Элтона трясло, как в лихорадке, он тяжело дышал, прожигал Джона взглядом, а тот небрежно снимал галстук и недовольно хмурился. — А где еще устраивать вечеринки? У меня был свободный вечер, ты был в туре, так почему бы не пригласить гостей? — спокойно и даже небрежно ответил Джон, а Элтон едва не задохнулся от возмущения. — Отдохнуть? Джон, прислуга жаловалась, что ты устроил чертову оргию в нашей гостевой! — голос предательски дрогнул и стал звучать тоньше, а горло резало болью. Элтон почти не чувствовал своего тела, ходил по спальне как в бреду, а пол под ногами стал мягким и вязким, словно он ходил не по прочному паркету, а спине живого чудища. — Оргия — это громко сказано, — покачал головой Рид. Он уже повесил галстук в шкаф и теперь снимал пиджак, продолжая говорить так, словно нет никакой ссоры, и они просто обсуждают обычные новости. Даже не замечал, как Элтона корчило от боли. — Я так больше не могу! — взвизгнул Элтон и вцепился в собственную грудь, чувствуя, что сердца там больше нет. Осталась лишь зияющая дыра, и он сам не понимал, как еще стоит на ногах, а слезы обжигали глаза и теплыми струйками стекали по щекам. — Каждый раз! Каждый хренов раз, когда я уезжаю, я не могу думать ни о чем другом, потому что ты, ублюдок чертов, не умеешь держать свой член в штанах! Меня не было всего пару недель, почему ты не мог подождать! Я же делаю все для тебя, чего бы ты не пожелал, — от жгучей несправедливости и беспомощности подкашивались колени, и Элтон едва понимал, куда движется, но добрел до кровати и смог на нее сесть, начал задыхаться от приступа истерики. — В обморок собрался падать? — брезгливо спросил Джон, но Элтон уже не смог ответить, ему и дышать было тяжело, а в голове рождались все новые и новые образы того, как Джон ?развлекается? с гостями в их гостевой, куда он больше никогда не войдет. Ту комнату вовсе нужно сжечь и пригласить священника, чтобы он ее освятил после всего, что там происходило. И то, это, наверное, не поможет. — Элтон, дыши спокойно. Это просто секс. В город заехали мои старые приятели, и я предложил остановиться у нас. Ну а там Тони пригласил парней, мы просто хорошо провели вечер. А будешь слушать сплетни прислуги, то только нервы себе вконец попортишь. — Сплетни? — сипло повторил за ним Элтон и собрал все последние силы, чтобы встать с постели и кинуться к Джону. — Это не просто сплетни, ты… Ты… — Элтона начало колотить, и теперь он даже руку нормально не мог поднять, смотрел на Джона, но видел только его размытый силуэт, — Я не могу тебя видеть, ты это понимаешь? Смотрю на тебя и думаю только о том, как ты трахал очередного парня, пока меня не было рядом. Ты хоть представляешь, как это больно? Почему ты никогда меня не слушаешь?! Я столько раз закрывал на это глаза, просил, умолял тебя прекратить, но тебе все равно! Я не могу, не могу, не могу! — Элтон схватился за голову, чувствовал себя совершенно крохотным и беспомощным, никчемным созданием; и от этой боли было не скрыться, она ядовитыми испарениями поднималась от его любящего сердца, отравляя весь организм, и он уже чувствовал, что его вот-вот стошнит. — Так, начинается, — страдальчески закатил глаза Джон, глядя на истерику любовника. — Мне лечь в гостевой, или ты все же перестанешь орать и заберешься в кровать? — холодно и строго спросил Рид, а Элтон нервно захихикал, глядя на него и куда-то мимо него. — Почему ты никогда меня не слушаешь, Джон?! — закричал на него Элтон, сжимая кулаки в безвольной ярости. — Почему ты не можешь хоть раз подумать обо мне?! — Довольно! — огрызнулся на него Джон и оскалился, словно хищный зверь. — Мне надоела твоя истерика, хочешь ебать кому-то мозг, позвони Берни или вызови прислугу, им хотя бы платят за то, чтобы терпеть твои выходки. А я, черт тебя дери, только вернулся из Гамбурга, выбил тебе лучшую площадку в городе, но, вместо радушного приема в нашем доме, должен еще и успокаивать тебя с твоими фантазиями! Я лягу в гостевой, и даже не приходи ко мне в таком виде, — прикрикнул Джон, и в его говоре отчетливее обычного звучало шотландское рычание, которое всегда проступало ярче, когда он злился. — Нет! — Элтон бросился к двери, перекрывая проход любовнику, и уставился на него со всей болью и отчаянием, сам себя ненавидел за то, что не мог настоять на своем, и одна только мысль о том, что после двухнедельной разлуки они теперь и спать будут в разных комнатах, пугала его еще сильнее боли, которую рождали бесконечные измены Рида. — Не уходи, — простонал Элтон и с мольбой уставился на любовника. Джон замер всего в шаге от него и окинул умирающего от ревности музыканта строгим, оценивающим взглядом, словно решая, привлекает его это дрожащая тушка или скорее вызывает брезгливость. — Успокойся. Я не в настроении для твоих сцен, — строго предупредил его Джон, но протянул руку и бережно вытер теплые слезы с мягкой щеки пианиста. Элтон вздрогнул от этого прикосновения. Руки Джона обжигали, и в голове тут же вспыхнула ужасная мысль о том, что этими руками Джон совсем недавно сжимал член очередного любовника, ласкал чье-то чужое тело, и эти образы отравляли всю нежность, которая была в этом касании. — Ты не понимаешь, — уже совсем тихо шептал Элтон, глядя на своего невозмутимого любовника, и схватил его за руку, боясь, что Джон просто закатит глаза к потолку и все же уйдет спать в гостевую комнату. — Каждый раз, когда ты делаешь это с кем-то другим, я только об этом и думаю, и это настоящая пытка. Джон, я так тебя люблю, я не могу, не могу, когда ты с кем-то другим, это невыносимо, — теперь его шепот походил на фанатичное бормотание, и Элтон сам не понял в какой момент прижался губами к пальцам Джона и принялся целовать его руку, вновь задыхаясь от подступающих рыданий. — Успокойся уже, — устало попросил его Джон и высвободил свою руку из цепких пальцев пианиста, но только для того, чтобы обхватить своими теплыми ладонями его мокрые мягкие щечки и заставить поднять на себя взгляд. — Не важно с кем я расслабляюсь, я ведь всегда возвращаюсь к тебе. Так что не забивай свою голову этими глупостями, — посоветовал Джон и, видя, что музыкант намерен начать этот спор по второму кругу, Рид настойчиво припал к губам Элтона, сразу углубляя поцелуй и давая понять, что больше говорить об этом он не намерен. С Джоном было невозможно. Он не считал, что поступает неверно, отмахивался от боли Элтона и выставлял его виноватым во всех спорах. Быть в отношениях с Ридом можно было только на его условиях, а они были беспощадными и эгоистичными, но, если соблюдать их в точности, то Джон мог проявить заботу и страсть, ради которых Элтон жил все то время, пока они были вместе. Он верил, что счастье любви, которое он испытывал с Джоном, было сильнее и весомей боли от бесконечных наглых измен, которые Рид даже не пытался скрывать, в то время как сам он относился к Элтону с агрессивной ревностью. Стоило на очередной вечеринке кому-то проявить к Элтону повышенные интерес, как в Рид тут же оказывался рядом, элегантно встревал в разговор, небрежно касался пианиста и всем видом давал понять, что эта добыча уже занята. И на очередной вечеринке, устроенной Тони Кингом, Элтон оттащил Джона в коридор и яростно зашипел на любовника. — И чего ты влез, мы просто общались? — Ничего подобного, этот ублюдок просто обхаживал тебя, чтобы забраться в твои звездные брюки, — огрызнулся Джон и принялся поправлять красную бабочку на шее Элтона. Делал это демонстративно, словно хотел, чтобы все на этой чертовой вечеринке видели, кому тут принадлежит главная звезда этого вечера. — И что? Может я был бы не против, — с болью выпалил пианист, злобно глядя на Джона. Ведь еще вчера Рид ворковал с адвокатом, навестившем его в офисе. Элтон видел это своими глазами, когда заехал за своим менеджером. Вместе, за самой изменой он их не застал, но и так все было ясно по растрепанному виду Джона, следам зубов на его шее. Этот кобель даже не потрудился застегнуть ворот рубашки, и Элтон на месте хотел закатить ему истерику по их извечному поводу. Уже глубоко вздохнул, пытаясь сдержать подступивший к горлу ком, а Рид словно и не заметил, как раскраснелся его любовник, как дико смотрит на гостя, с которым прощался Джон. Рид продолжал улыбаться и взял Элтона под руку, ласково поцеловал в щеку, словно ничего и не произошло, принялся рассуждать, где бы им вместе поужинать. В тот раз пианист промолчал, но жгучая боль ревности никуда не исчезла, и он уже готов был глушить ее как угодно. А еще сильнее желал, чтобы и Джон ощутил такую же боль. — Не против чего? Чтобы он отымел твою задницу, а потом в курилке хвастался, что трахнул Элтона Джона? — поморщился Джон и ласково погладил пианиста по гладкой щеке. — Какая разница, что он скажет. Почему ты можешь гулять на стороне, а я нет? — спросил Элтон и оттолкнул руку Джона от своего лица. — Потому что такое не для тебя, — пояснил Джон с самодовольной улыбкой, — ты после каждого оргазма готов петь о любви. Для тебя нет разницы, — пояснил Джон, и Элтон возмущенно нахмурился и упер руки в бока. — А то для тебя эта разница есть?— Не переживай так, дорогой, — с ядовитой лаской в голосе проурчал Джон и подошел ближе, вынуждая пианиста растерянно отступить и упереться спиной в стену. — Если тебе так не терпится, то можем найти свободную комнату прямо тут.Элтон хорошо помнил эту боль и не желал испытывать ее вновь. Тем более не мог стать человеком, который такую боль причинит. Все это осталось в прошлом. А сейчас, лежа на коленях своей законной жены, он знал, что все будет иначе. Все будет правильно. *** Первую годовщину праздновали пышно, но Элтон плохо помнил, как она прошла. Если верность хранить у него получалось, то отказаться от наркотиков и алкоголя он так и не смог. Более того, сумел убедить себя, что так нужно. Ведь без них он совсем вялый и скучный, трусливый и тихий, на сцену невозможно выходить без нужного заряда бодрости. Он все еще ездил на все вечеринки, куда его только звали. Каждый раз оправдываясь перед Ренатой, что это необходимо, это полезно для связей и нужно для работы. А ее он не брал на них, потому что подобные места не подходят для приличных дам и, пару раз напросившись с ним, она и сама смогла в этом убедиться. В их доме в Виндзоре тоже часто бродили шумные компании. Быть тихим и уютным мужем не выходило, как бы Элтон ни пытался. Его жизнь всегда была переполнена музыкой и стонами, теперь это мало изменилось. Разве что в сексе Элтон теперь куда чаще выступал пассивным наблюдателем, развалившимся в кресле или стоящем в дверях, следя за тем, как распаленные алкоголем гости срывают друг с друга одежду и стонут от наслаждения. Приглядывал за тем, чтобы они не поломали мебель или не побили его антиквариат, порой бесцеремонно врывался в процесс, сгоняя парочки с неположенных для секса мест.Иногда в толпе он видел Джона, флиртующего с кем-то из гостей. Элтона так и тянуло подойти к нему с шампанским и по-дружески поболтать, узнать, как дела у его дорого менеджера. Как все обстоит на личном фронте? Сколько сердец он разбил на прошлой неделе? Просто поболтать, ведь с момента свадьбы Джон словно начал его избегать, держал дистанцию и, хоть пианист и понимал, что так лучше для них обоих, он не мог перестать думать об этом. Почему просто не поговорить или выпить вместе? Они же могут так сделать? Почти десять лет прошло со дня, когда они расстались, так почему это тягучее напряжение все никак не проходит?Стеллаж с музыкальными наградами и золотыми пластинками регулярно пополнялся. Очередная награда привела за собой шумную компанию в поместье Элтона. И этот повод Джон счел достаточным, чтобы навестить бывшего любовника, хоть настроение было далеко не праздничным. Джон скалился в довольной улыбке, разок словил Элтона в шумной толпе и ободряюще обнял, поздравляя с очередной наградой, но поговорить не удалось, за спиной раздался радостный восторженный крик и аплодисменты.Рид недовольно поморщился, легко узнав голос проклятого австралийца. — Элтон! Церемония была просто потрясающей, и ты что, похудел? — шумно спросил Кларк, сияя белозубой улыбкой. — Ты и его пригласил? — с тихим осуждением спросил Джон, чувствуя горячую ладонь пианиста на своей талии. — Да, мы ведь не чужие друг другу люди, я подумал, что хорошо бы снова встретиться, — кивнул музыкант и с довольным прищуром посмотрел на Джона, а Рид запоздало понял, что выглядит как ревнивый муж, и от этой мысли его передернуло. Джон натянул ухмылку и поцеловал Элтона в щеку, похлопал по спине. — Ну, так иди встречай своего гостя, — он хотел, чтобы голос звучал ровно, но злость все же в нем отчетливо ощущалась, а Элтон энергично закивал, сорвался с места, а Джон напрягся, ощутив, как всего на мгновение пальцы Элтона пробежались по его заду, и это точно было сделано не случайно. — Паршивец, — процедил сквозь стиснутые зубы Рид и поправил пиджак, стараясь отвлечься от колкого возбуждения.Это поместье все еще казалось Риду чужим и неприветливым, хоть бывал он в гостях у Элтона достаточно часто, пусть каждый раз музыкант боялся остаться с ним наедине и, если Джону нужно было остаться на ночь, выдавал ему спальню в дальнем крыле, как можно дальше от хозяйских покоев, видимо, стараясь оградить себя от соблазна по старой привычке пробраться к бывшему любовнику в спальню. Но все равно, от лишнего скрипа посреди ночи, Рид сонно приоткрывал глаза и почти ждал, что в его дверь кротко постучат, но этого так и не происходило, что вызывало легкую досаду. Больше года они не были вместе. Теперь и правда походило, что они все же смогли расстаться по-настоящему, а их отношения перетекли в теплые рабочие и прохладные личные, где были только общие темы и напряженные взгляды, от которых на душе просыпалась холодная тоска, но ее Джон успешно глушил в постели с очередным любовником. В отношения он все еще старался не ввязываться, хотя имел несколько почти регулярных партнеров, которые по первому звонку бросались к нему в объятия и могли скрасить с ним вечер, а порой и целую неделю. А что касается работы, то здесь было несколько сложнее. Железная уверенность в том, что Элтон не в состоянии его уволить уже была не так крепка, и время от времени, просыпаясь с похмельем и опаздывая в студию, Джон слышал шепот персонала, пораженного тем, что менеджер позволяет себе приезжать после клиента. Но на этот случай Рид уже подготавливал свой ?золотой парашют?, с чем ему помогал новый финансовый управляющий, который перекидывал часть денег с концертов на сторонние счета, проводил все через путанную схему, которую даже сам Джон с трудом мог понять. Но за это он и платил своему финансисту такие деньги. В случае, если Элтону придет в голову, что пора избавиться от своей первой любви раз и навсегда, Джон был уверен, что сможет обеспечить себе безбедную старость. Если доживет до нее. СПИД. Сейчас о нем начали шуметь в СМИ. Джон бы не стал сильно переживать из-за плохо изученной болезни, если бы она не кружила зловещей тенью над его окружением. Пятеро за последние три месяца подцепили эту заразу, многие стали чаще бегать к врачам. Все пытались разобраться, но ясно было только одно, болезнь расцвела смертоносным бутоном именно в гей-сообществе. Знакомые врачи лишь говорили, что вирус передается половым путем, и процент заражения среди геев невероятно высок, так что лишь подтверждали мрачные слухи, которые кружили вокруг этой болезни. Кто-то даже называл это эпидемией. Ходили слухи, что реальные последствия болезни в новостях намеренно скрывают, чтобы не разводить панику. И это походило на правду. Слишком часто Риду приходилось вычеркивать имена из своей записной книжки, узнавая об очередной смерти. Это уже пугало не на шутку, вызывало липкую паранойю. На прошлой неделе Джон так вовсе выставил любовника за дверь, заметив странные пятна у него на животе. И не важно, что он говорил про аллергию, рисковать жизнью ради быстрого секса Рид точно не планировал. И это несколько усложняло поиски партнеров. Небольшая проблема, которая вынуждала его придерживаться знакомых людей и придирчиво относиться к случайным людям в клубах и на работе. В какой-то момент он даже позавидовал Элтону, которому не из-за чего было волноваться с его новым образом жизни, но решать все настолько кардинальными мерами Рид не планировал и убеждал себя, что его болезнь точно обойдет стороной, достаточно быть чуть осмотрительнее. В конце-концов, он молодой свободный миллиардер, золотой менеджер, о котором знает вся индустрия, и в каждом гей клубе у него есть свой собственный столик и знакомый бармен. В его жизни все прекрасно. Он сам старался в это верить, ведь по всем внешним признакам так и было. Еще пятнадцать лет назад он не мучился бы от этого вязкого чувства на душе и наслаждался бы жизнью. Но сейчас что-то не давало ему этого делать и то, что прежде вызывало азарт и трепет, теперь стало утомительной рутиной, но как жить иначе Рид попросту не знал. Но все еще выбирался к Элтону по первому требованию, повторяя себе, что они могут быть друзьями. Вот только ложь Рид всегда распознавал за милю, даже если врал он сам себе. И, глядя на то, как Элтон обнимается с сияющим Гэри, Джон только презрительно фыркнул и пошел в сторону бара, чтобы налить себе что-нибудь выпить и держаться подальше от бывшего любовника. В гостевой был накрыт стол, уставленный заготовленными подносами с закусками и сладостями, к которым время от времени подбегала прислуга, чтобы вынести угощения в зал к гостям. Рид обошел длинный заваленный едой стол и направился прямо к шкафу на кухне, где и стояли запасы алкоголя. Место потише и свободнее, да и бутылки неоткрытые. Он по-хозяйски пробежался кончиками пальцев по прохладному стеклу приготовленных для гостей бутылок и остановил свой выбор на хорошо выдержанном скотче. Настроение немного исправилось, пока он доставал заготовленные кубики льда из морозильника и неспешно наливал себе выпивку, и вот уже сама вечеринка не казалась ему такой уж унылой. Еще и музыку включили и, судя по веселому смеху, кто-то уже начал танцевать. Вполне можно выпить еще немного для блеска в глазах и устроить кому-нибудь из гостей Элтона незабываемую ночь. — Напитки для гостей в зале. На кухне только запасные, ты же в курсе? — послышался тихий голос Ренаты. Джон был совершенно не встревожен тем, что хозяйка дома застала его на кухне, словно вороватого кота. Любой дом Элтона всегда был и его домом, и Рид не собирался, даже ради приличия, вести себя как рядовой гость. — Я знаю прислугу Элтона, она вечно путается в спиртных напитках. Мне легче самому себе налить, чем ждать, пока официанты найдут нужную марку, — пояснил он и повернулся к стойке спиной, вежливо отсалютовал миссис Джон и с наслаждением сделал пару глотков. — Почему ты здесь? Разве твое место не рядом с Элтоном? — постарался как можно небрежнее спросить Рид и не выдать легкого злорадства, которое само рождалось в его ревнивой душе. — Там сейчас шумно, я не в настроении, — ответила Рената и с интересом посмотрела на выбранную Джоном бутылку, — Элтон упоминал, что у тебя очень конкретные предпочтения, — хмыкнула себе под нос Рената и подошла ближе к гостю. — Может, раз ты такой эксперт, подберешь мне вина? Джон удивленно на нее посмотрел, но отказывать не стал, вернулся к бару и без труда нашел бутылку красного полусладкого, взял штопор и умелым жестом выкрутил пробку из бутылки. Когда бордовый напиток быстро наполнял пузатые стенки бокала, из гостевой послышались аплодисменты и аккорды фортепьяно. Видимо, гости уговорили Элтона сыграть для них. Джон нахмурился и недовольно покосился на распахнутые двери кухни. — Что-то не так? — спросила Рената, принимая бокал из его рук. — Чертовы зеваки, им лишь бы бесплатное шоу посмотреть, — тихо прорычал Джон и припал к своему бокалу, продолжая волком смотреть на гостей. — А ты бы предпочел продавать билеты и на эти его выступления? — усмехнулась Рената, за что заслужила строгий взгляд менеджера. — Нет, я бы предпочел, чтобы он поберег свои сбитые в кровь пальцы и, хотя бы во время отдыха, не стучал ими по клавишам, — пояснил Джон и подлил себе еще скотча. — Ты не собираешься идти к гостям? — спросила девушка, заметив, что менеджер не спешит покидать кухню и, даже напротив, полез в холодильник за закусками. — Может, позже, — поморщился Рид и достал блюдо с канапе, какое-то время разглядывал закуски и в итоге решил, что они вполне сносные, поставил их на столешницу рядом со своим бокалом. — Элтону стоит сменить повара. Могу посоветовать. Я не так давно открыл сеть ресторанов, и у меня остались контакты.— Не стоит, этот нас вполне устраивает, — улыбнулась в ответ Рената. — Ну а ты? — весьма дружелюбно спросил Джон под бодрые аккорды ?Saturday Night's?. — Не хочешь составить компанию своему муженьку? — Он и без меня неплохо справляется, — с легкой грустью покачала головой девушка и задумчиво уставилась в бокал с вином, — да и Гэри прилетел. Думаю, Элтон захочет провести этот вечер с ним. Рид настороженно нахмурился, глядя на погрустневшую Ренату, сделал еще пару глотков, чувствуя, как кубики льда приятно холодят губы. — Все так плохо? — уже без издевок спросил Рид, внимательно глядя на миссис Джон, и та ответила не сразу. С минуту вглядывалась в менеджера, словно решая, можно ли ей быть откровенной, или с ним, так же, как и с журналистами, необходимо держать лицо и играть свою роль. — Может, выберемся на балкон? У нас там обустроено весьма удобное местечко, и друзья Элтона обычно туда не захаживают, — предложила она, и Рид кивнул в ответ. — Мне прихватить бутылку? — понимающе уточнил он, и Рената махнула ему рукой, давая право выбрать Джону самому. Рид охотно прихватил с собой вино и скотч, последовал за хозяйкой поместья, всю дорогу задумчиво разглядывая ее широкие брюки с острой стрелкой и мягкую белую блузу с глубоким вырезом. Весьма деловой стиль для домашней обстановки, не слишком подходящий для званной вечеринки Элтона. Она могла бы позволить себе пестрые платья. Да что там, она вполне могла бы одолжить парочку из гардероба Элтона, он иногда развлекался, переодеваясь в женское и, хоть Джон не очень понимал этого увлечения, прекрасно помнил, как чудно выглядели мощные ножки пианиста, обтянутые нежной тканью чулочков. Риду стоило бы разозлиться или хотя бы расстроиться из-за того, что вместо того, чтобы хорошо провести время с гостями он добровольно сбегает с женой Элтона, но почему-то это его ничуть не смущало, даже вызывало интерес, который он толком не мог себе объяснить. Год. Целый год они с Элтоном держат подобие дистанции. Его пианист больше не срывался в турах, не рвался в его номер. Даже напившись не пытался утянуть его за собой. И только тягучее напряжение, которое приятно тянуло в паху, стоило им встретиться взглядами, напоминало о том, что когда-то они были близки. Вся эта напускная холодность казалась Джону искусственной. Он и подумать не мог, что Элтон продержится так долго. Или что, решив сорваться, он вызвонит Кларка, а не придет к нему. От этого становилось мерзко на душе, и пробуждалась злость, из-за которой хотелось либо ввязаться в драку, либо завалить очередного незнакомца, взять его грубо и несдержанно, до болезненных стонов и царапин на плечах. Широкий каменный балкон выходил на ночной сад, освещенный сверкающими фонарями. Плетеные кресла с мягкими подушками, и под стиль к ним стол со стеклянной столешницей, за которым они и устроились под приглушенные звуки музыки, доносившиеся с первого этажа. — Я прежде не понимала, что все будет вот так, — тихо начала Рената, подливая себе вина.— Раз не понимала, может не стоило бросаться под венец после первого свидания? — Рид совершенно не собирался высказывать ей излишнего сочувствия и, морщась от разрастающегося в душе раздражения, достал пачку сигарет и торопливо закурил, в надежде успокоить нервы. — Это же Элтон. Он само очарование и, когда он сделал предложение, я поверила, что все будет, как в сказке.— Или одной из любовных песен Берни, — хмыкнул Джон, когда до них донеслась приглушенная мелодия баллады о любви.— Так и будет теперь? Мне ждать дома, пока он в турах, а затем пару месяцев вместе, чтобы все повторилось? — плохо скрывая страх спросила девушка и уставилась на менеджера, словно у него были все ответы. И на этот вопрос ответ у него и правда был. — Скорее всего, — кивнул он, — можешь, конечно, ездить в туры с ним. Но, предупреждаю, это не самая лучшая затея. Изнуряет, да и времени у него на тебя не будет. — Я надеялась, что ты сможешь дать хоть какой-то совет. В конце концов, перед свадьбой ты правда помог, — сказала Рената, глядя на менеджера своего мужа, а Джон неспешно выдохнул горьковатый дым. — Я не фея-крестная, чтобы превращать вашу жизнь в сказку, — беззлобно ответил Джон и с сожалением посмотрел на девушку, не зная, что поделать со своей ревностью. — И все же, может, поможешь? — настаивала Рената и потянулась к пачке сигарет, которую Джон оставил на столике, и без разрешения взяла одну. Рид с прищуром проследил за этим мелким воровством, но все же со вздохом передал ей и зажигалку и откинулся на спинку плетеного кресла. — Не жди, когда он на что-то решится, просто бери то, что тебе нужно. Прояви больше инициативы. Он как ребенок с рассеянным вниманием в магазине, полном игрушек. Если не вести его за ручку, то обязательно собьется с пути, — сказал Рид, глядя на темный горизонт, где уже давно скрылось горящее солнце. — Я пробовала. Просила его не ходить на такие вечеринки. И, как видишь, теперь они проходят у нас дома, — пожаловалась Рената, закуривая. — Ты бы ему еще петь запретила, — тихо рассмеялся Джон, и в его глазах наконец-то появились веселые искорки, — это часть работы. Его жизни. И тут он поддерживает связь с нужными людьми. Звездам не положено быть затворниками. Это вредит бизнесу. — Зато идет на пользу отношениям, — парировала Рената. — И каков план? Отменить тур и тихо пожить вместе? Родить ему деток и вынудить отказаться от музыки? Если так, то ты плохо его знаешь. Элтон не способен жить без музыки и точно не станет счастливым, если ты попытаешься заставить его от этого отказаться, — предупредил ее Джон, одним только своим тоном давая понять, что он лично не допустит подобного. — Может, не отказаться, но сбавить обороты. Остальные музыканты его величины не пашут так же сильно. И альбомы выходят реже, и туров меньше. У них есть время на жизнь, а у Элтона только работа и эти вечеринки, — она поежилась и недовольно нахмурилась.— Поэтому Элтон все еще лучший из них, — с плохо скрываемой гордостью сказал Джон. — Критики не согласятся. — Они ничерта не смыслят в музыке и пылью покрылись в своих офисах, — оскалился Джон, но быстро натянул самодовольную ухмылку, — следующий тур будет с филармоническим оркестром, и это будет потрясающе. Вот увидишь, все газеты будут признаваться Элтону в любви после этого. Мы уже обсуждали концепцию выступления и виделись с дирижером. — И как скоро будет этот тур? — обреченно спросила Рената. — Через два месяца, — охотно ответил Рид, — так что у тебя еще хватает времени, чтобы наладить вашу семейную жизнь. — А если у меня не выйдет? — совсем тихо спросила Рената, и по ней было видно, что эта тревожная мысль давно не давала ей покоя. Вот только Рид не знал, чем бы он смог эти подозрения развеять. Ему казалось, что и полтора года в браке уже были своеобразным рекордом. Если бы он делал ставку, то на то, что они разведутся до первой годовщины. — Всегда можно подать на развод, — прямо предложил Джон и заметил, что Рената даже побледнела от его слов. — Скажешь, сама об этом не думала? Но, если останетесь в браке, когда все развалится на части, я должен предупредить тебя сразу, — серьезно сообщил Джон и тяжело вздохнул, чувствуя неприятный холод под ребрами, — если журналисты поймают тебя с любовником, то я тебя уничтожу. Во всех газетах жертвой будет Элтон, я об этом позабочусь. Так что… Не совершай глупостей. С первого этажа отчетливо доносились голоса и чей-то звонкий смех. На мгновение музыка застыла, и слышались лишь пьяные переговоры и отголоски чьих-то шуток. Джон спокойно докуривал свою сигарету и не обращал внимания на то, что Рената не сводит с него взгляда. Он знал, что ей страшно. Но она сама ввязалась в это гиблое дело, пусть и мало представляла себе последствия. Но, раз она стала частью их маленькой больной семейки, то он предпочел быть с ней честным. Тем более, что правда в этом случае действовала лучше любых угроз. Бодрые аккорды ?Amoreena? звучали громче, чем у предыдущих композиций. Видимо, кто-то открыл окна на первом этаже, и они больше не сдерживали живую мелодию.— Ты и правда чудовище, — после минуты зыбкой тишины сказала Рената и не могла отвести взгляда от Рида, словно не верила его словам. А Джон только пожал плечами и неспешно затушил сигарету в хрустальную пепельницу, стоящую на столе, и поднялся из кресла, протянул ей руку. — Что? — растерялась девушка. — Хорошая песня. Потанцуем? — миролюбиво предложил Рид и вежливо выждал, пока Рената тушила сигарету, прежде чем принять его приглашение.