Глава 8/2 (1/1)

Мои тёмные и звериные инстинкты взвыли одновременно.В один миг чужая кровать из места расслабления превратилась в электрическую площадку, на которой по какому-то недоразумению оказался я. И было чёткое ощущение, что вот-вот цепь замкнётся и через моё тело пройдут многие вольты энергии.Тёмный попутчик недовольно забормотал из-за факта раскрытия моих пусть и не реализовавшихся, но всё же присутствовавших у меня в голове мыслей и желаний. Его очень не устраивало, что кто-то посторонний знает о нас так много.Ну а моему внутреннему зверю казалось, что пойманная добыча, идеально подходящая мне жертва, чересчур умна и через пару мгновений решит убежать от смерти.И оба моих внутренних сожителя считали, что настало время действовать. Даже в том, что именно мне следует делать, они сходились во мнении.Я же тем временем неприятно удивлялся чужой прозорливости.Но как это возможно? Сделать такой вывод на основе всего, что знала крольчиха, казалось мне нелогичным и невозможным.Тем не менее я умел принимать и учитывать неприятные факты. Без умения адаптироваться крайне трудно оставаться неуловимым и свободным чудовищем.Мне пришлось признать, что девушка оказалось умнее, чем я рассчитывал, и это создавало очередную проблему, на этот раз действительно значимую.Но, не успел я свыкнуться с фактом наличия у прижатой ко мне девушки проницательного и развитого ума, как ореол высокоинтеллектуальности, начавший только-только зарождаться вокруг белой крольчихи, разрушила её новая фраза:– Убьёшь меня как того альпака?Я даже не сразу понял сути сказанного.А когда до меня всё же дошёл смысл её слов, то в моём безусловно развитом, но немного дезориентированном этими её глупостями разуме возникла закономерная мысль, которую я тут же и озвучил.– Почему ты это сейчас спросила?И она ответила.Разумеется, это была очередная бессмысленность:– Потому что ты школьный убийца.И столько уверенности было в её голосе, что, будь у меня нормальные чувства, и я бы наверняка растерялся.Но тот монстр, которым я являлся, испытал лишь раздражение, насмешку и некоторое уязвление своего демонического достоинства. И последнее, безусловно, исходило от темного попутчика.Мне же хотелось высмеять это унизительное прозвище, которым одна глупая крольчиха хотела только что запятнать меня.?Школьный убийца?.Как же низко я пал.Безупречный Декстер, равнодушное и опрятное чудовище, интеллектуальный маньяк, по недоразумению судьбы и ограниченности журналистов ставший известным миру как Мясник из Бей-Харбор, вполне серьёзно воспринимался кем-то как, подумать только, школьный убийца.Это задевало те струнки души, которые отвечали за мою профессиональную гордость.– Ты ошиблась, – решил я донести правду до своей собеседницы, посчитав уместным изобразить раздражение.Вот только стоит ли мне продолжать раскрывать перед ней удобные мне фрагменты истины? И где находилась та грань, за которой невинные факты превращались в неудобную для меня правду?Наверное, всё же, стоит рассказать, что я ищу этого убийцу.Даже в случае, если крольчиха решит разболтать об этом, то подобное развитие событий будет в некоторой степени удобным, если меня застукают на каком-то из этапов подготовки, или же даже в самом разгаре нашего с убийцей близкого общения, что тоже не стоило исключать на территории школы, где находилось очень много потенциальных свидетелей любому моему действию.Ну а если такие слухи дойдут до самого убийцы, надеюсь, что они заставят его волноваться, делать ошибки, или даже побудят на более активные действия по отношению к моей скромной персоне. Последнее было бы очень хорошим развитием событий.Добыча сама придёт ко мне – что может быть лучше? Только если убийца после того, как найдёт меня, сам попросит убить его, вручив мне для этого празднично упакованный по этому случаю разделочный нож.Прервав сладкие, но бесполезные мечты, я принялся объяснять очевидные вещи своей глупой собеседнице:– Ты слишком плохо меня знаешь, чтобы делать такие сомнительные выводы.– Уж кто бы говорил! – перебила меня крольчиха. – Ты даже имени моего до сих пор не спросил. И, по-моему, я тебя знаю намного лучше, чем ты меня почти-незнакомец-сан. И уж точно я знаю достаточно, чтобы догадаться о том, кто ты такой на самом деле!– Я не убивал Тэма…– Ага! – услышал я торжествующий вскрик, смотревшийся особенно неуместно от всё ещё прижатой моей левой рукой крольчихи. – Ты даже знаешь его имя! Наверняка вы были близко знакомы, и именно поэтому ты его и у…– Я и твоё имя знаю, но что это доказывает? – на этот раз, ради разнообразия, именно я перебил собеседницу, а не она меня.Крольчиха активно заворочалась под рукой и вывернулась, чтобы взглянуть на меня. Даже я мог прочитать на её мордочке выражение недоверия.– Тебя зовут Хару, – спокойно произнёс я, про себя подумав, что пора бы уже и думать о ней не как о крольчихе, а как о девушке с именем.Но я не стал останавливаться только на имени и продолжил говорить всю известную по ней информацию:– Ты на третьем году обучения, единственная, кто состоит в клубе садоводства, а также коллекционируешь парней…И чем дальше я продолжал говорить, тем более сильными были выражаемые крольчихой эмоции. Я бы сказал, что это всё ещё было неверие, но отрицать озвученные мной факты было бы с её стороны даже не глупостью, а элементарной неспособностью думать.Не хотелось разочаровываться в ней настолько сильно.– И ты не находишь, что доказывать мою виновность, в том случае, если бы я и в самом деле являлся убийцей, весьма глупое занятие с твоей стороны? – всё же высказал я один из интересующих меня вопросов.– Ты уже выполнил моё последнее желание, теперь мне не о чем больше жалеть. И со смертью я уже смирилась, – тихо проговорила девушка, тут же зажмурившись и сжавшись, как будто я тут же должен был начать её убивать.Поразительная способность отрицать действительность.И весьма опасное не только для неё, но и для окружающих неумение логически думать.И тут в моей душе зародилось сомнение: а нужно ли мне симулировать влюблённость и изображать отношения конкретно с ней? Ведь такого рода суицидальные наклонности точно не были нормальными. И если так, то выходило, что такого рода отношения тоже не вписываются в рамки общественных норм.Это могло принести некоторый вред моему общественному образу, который я так долго создавал, и которым очень сильно дорожил.Но я не стал торопиться и делать скоропостижные выводы. Не стоит исключать, что мои мысли ошибочны, и я просто чего-то в очередной раз не понимаю в силу своей природы.И я продолжил выбранную линию поведения.Я абсолютно не представляю, как так вышло, но все эти неприятные и абсурдные события последних дней закончились тем, что я раскрывал планы по поимке пресловутого "школьного убийцы" своей, если и не девушке, то уж любовнице точно.И это было на самом деле странным.