Глава 6/2 (1/1)

Как скоро выяснилось – убили парня из театрального кружка, альпака.Надо сказать весьма редкие для наших краёв животные – эти альпака. На вид они похожи на антропоморфных овечек. И теперь их стало ещё меньше.Я находил весьма ироничным, что убили именно члена театрального клуба, поскольку именно это место было негласным символом этой школы, символом межвидового мирного сосуществования, где вместе трудились над общим делом и травоядные, и хищники.Другие школьные кружки были более консервативны при выборе участников, и в них принимали как правило животных определённых видов; только травоядных или же только хищников.В театральном кружке таких ограничений не было, но из-за того, что он был довольно популярным местом, попасть туда мог не каждый ученик. Как правило, это происходило по прямой протекции президента кружка, его заместителей, или через влиятельных зверей за пределами школы. Другими словами, попасть туда могли только ученики со связями.Гоша, кстати, тоже однажды предложил мне присоединиться к театральному клубу, пробив через свои знакомства приглашение вступить туда, на что я просто высказал сомнительность такой идеи, и он от меня отстал.В целом я старался держаться от театралов подальше, потому что вот у кого, а у них точно навык притворства должен быть на уровне. И мою игру они, по идее, тоже должны заметить намного легче.Так что появлялся я там крайне редко, и только как временный помощник для технического персонала, в качестве которого я посещал и другие школьные клубы.И последствия моего старого отказа оказались весьма неудобны в имеющейся ситуации.Я просто не мог прийти и узнать обстановку в театральном кружке, расспросить о произошедшем состоящих в нём животных.В качестве нерегулярного помощника я вообще много чего не мог. А мне бы хотелось. Как говорилось в хорошей присказке из прошлой жизни: в большинстве случаев виноват муж.Сейчас совсем не та ситуация, но эту фразу не стоит воспринимать буквально, ведь её смысл в том, что большинство преступлений совершаются или родственниками, или знакомыми убитого. Или одноклубниками.По крайней мере с этим можно было работать, потому что, если убийца выбрал себе альпака в качестве жертвы совершенно случайно – я его попросту не найду.И было бы просто прекрасно, если бы я сделал некоторые вещи, находясь среди театралов. Опрос, наблюдение, сбор информации и возможный психологический прессинг на убийцу, если он будет видеть мою активность – всё это могло бы мне очень помочь.Попробовать, ссылаясь на старое приглашение, вступить в клуб на постоянной основе?А насколько подозрительно это будет смотреться?Вот произошло убийство члена театрального клуба, и буквально сразу же некий волк хочет вступить в этот же кружок.Хотя, можно вывернуться, и превратить произошедшее в аргумент в мою пользу. Например, в это тяжёлое время, я захотел оказать помощь, и вообще давно подумывал согласиться на приглашение, а произошедшее стало для меня словно знаком от предков. Должно звучать не очень бредово, наверное… Как же сложно.А ведь я радовался, когда только узнал примерное положение вещей в этом городе.Здесь, в Метрополисе, учитывая местную специфику в виде тесного существования травоядных и хищников, процент раскрытых дел был даже меньше, чем когда-то в Майами времён моей молодости. Моей прошлой молодости. Пятая часть раскрытых преступлений? Не смешите. Хорошо, если на каждый десятый случай убийства находился виновник.Вот только я совсем не рассчитывал так рано и неуместно встретиться с примером этой статистики в живую.В моих планах ближайшее знакомство с чем-то подобным должно было произойти или лет через пять, плюс-минус полгода, или, минимум, через полтора года, когда я нашёл бы на работу.Я планировал устроиться в полицию, может после того, как закончу старшую школу, а может и после университета – отсюда и такой разброс сроков.Благодаря Гошиным связям я практически в любой момент мог устроиться в полицию сначала чьим-нибудь помощником, а потом и кем-то из непосредственного персонала криминалистических служб.И такая перспектива карьерного роста не очень нравилась Гоше. Сам он хотел пропихнуть меня, пусть и не сразу, на должность детектива, но это не устраивало уже меня. Это было бы крайне неудобным вариантом.Я хорошо помнил ещё по прошлой жизни, что в случае любой внутренней проверки подозрение в первую очередь падает на офицеров, в том числе и на детективов.Случилась кража вещдока по делу, который ты недавно вёл? Убил угрожавшего тебе оружием преступника? Неправильно провёл задержание? А не в сговоре ли ты с кем-то, парень? А может и вовсе продажный коп?В любой сложной ситуации детективы привлекают к себе излишнее внимание, и постоянно находиться под подозрением – это совсем не то, чего я хотел.Совсем иное дело – низовые сотрудники криминалистических служб. На скромного лаборанта редко когда посмотрят с подозрением, даже если он не очень хорош в своём деле или допустил какую-нибудь ошибку.Ещё в прошлой жизни я по достоинству оценил все преимущества подобного положения.Неприметный дружелюбный студент, компетентный и приветливый сотрудник криминальных служб – вот моя цель.Была.Если убийцу не найдут, то школьный режим надзора за учениками наверняка усилят и тогда у меня не получится незаметно отлучаться из школы, чтобы утолить голод моей тёмной части души. Не радующая перспектива.Я правда хочу поймать его, чтобы он не доставил мне проблем. И желание убить наглеца, залезшего на мою территорию тут совершенно не причём – оно идёт лишь приятным бонусом.Тем более несколько некорректно сравнивать наш уровень. Ведь с моей точки зрения всё выглядит так, будто несмышлёная жертва сама лезет мне под нож, попутно ведя со мной диалог:?Что? У тебя нет причин меня убивать, потому что я не подхожу под Кодекс? А после такого? Теперь я достоин твоего внимания???Да, достоин – словно отвечая ему, думаю я. – Готовься, я буду очень взыскательным экзаменатором. А в конце я приму у тебя зачёт. Только ты, я и нож между нами?.Даже жаль, что этот чудесный диалог происходит всего лишь в моём воображении, а моя будущая жертва даже не знает обо мне.Пока.Эта история про то, как глупый маленький монстрик нечаянно забрёл в гости к древнему хтоническому чудовищу. И у неё может быть только один финал.По большей части не важно каковы мои истинные мотивы, потому что теперь мне нужно попытаться не выйти за рамки старых приоритетов и решить внезапно возникшую проблему с убийцей.И поможет мне в этом Гоша.Вон, кстати, и он.Ящер приближался с таким трудноопределимым выражением, что моя способность считывать чужие эмоции спасовала.Я и у обычных людей не всегда понимал испытываемые ими в те или иные моменты чувства, а тут и вовсе даже не пытался понять увиденное.Другая физиология, другая культура, другой мир – всё это непредсказуемым для меня образом влияло на разгадку подобного рода вещей, и то, что мы с Гошей регулярно виделись вот уже более 5 лет мне совсем не облегчало задачу.Я вышел ему навстречу, мы вместе переместились подальше от присутствующих здесь зверей и медленно направились к месту преступления.Когда до него ещё оставалось полпути Гоша внезапно негромко спросил меня:– Нам точно нужно туда идти?Я изобразил удивление такому вопросу, хотя скорее во мне теплилось любопытство нетипичности ситуации. Прожжённый коп не хочет видеть банальное, по местным меркам, место преступления? Любопытно с чего бы.– Есть поводы думать иначе? – ответил я ему вопросом.– Это ты мне скажи, – проговорил Гоша, после чего зачем-то принялся меня внимательно разглядывать.Опять эти социальные ребусы. Нечто, что не даётся мне с первой попытки. Нечто, что требует ответа, которого у меня нет.– Не понимаю, – решил я пойти проверенным путём, напрямую задавая Гоше поставившие меня в тупик вопросы.Как и всегда это сработало.– Это убийство, – Гоша сделал паузу и ещё сильнее понизил голос, – сделано кем-то, или… тобой?