Часть 5 (1/1)

С раннего детства в Юнги воспитывали покорность. Он был тихим, послушным, никогда никому не перечил... В Юнги были посеяны семена, которые, прорастая, заставляли быть примерным омегой. Родители делали все ради того, чтобы их ребенок, повзрослев, был верен своему альфе. Юнги говорили, что альфа - глава. Альфа - тот, кому должны подчиняться беспрекословно. И для него это стало нормальным. Маленький Юн и думать не мог, что могло быть иначе. Ведь папа всегда слушался отца. Значит, так и должно быть. Юнги любил своих родителей и не мог отрицать их правоту. Но ему всегда казалось, что что-то не так.И омега убеждался в этом каждый раз, когда находился рядом с Чонгуком. Мальчиком, что на год младше него. Альфой, который никогда не опускал Юна - омегу - ниже себя. Чонгук напоминал ему кролика из-за улыбки. Юнги считал это милым. Его черные волосы, такие же глаза, крупный нос, родинка под нижней губой... Все в маленьком альфе умиляло омегу.Юнги и не помнит тех моментов, когда они не были вместе. Всегда рядом. Всегда готовы помочь друг другу. Друзья. Напарники. Братья...Для Юна Чонгук всегда был милым младшим братом. Тот никогда не воспринимался Юнги как мужчиной. Мин даже и не думал о том, что Чон его альфа. Они росли. И Юнги не заметил, когда Гук стал выше и шире в плечах. Не заметил, когда у того что-то во взгляде поменялось. Когда вести себя рядом с ним - Юнги - стал иначе. Скорее предпочитал делать вид, что не замечает. Первая, по-настоящему искренняя любовь случилась, когда Юн поступил в университет. Он увидел альфу, который был красив до безумия. Статен. Харизматичен... Юнги он очень понравился. Вот только омега не знал как с ним познакомиться.Юн все Чонгуку рассказал. Ведь они всегда всем делились друг с другом: радостными моментами, переживаниями, мыслями...Юнги думал, что Чон поможет. Подскажет, может, что-нибудь. Но тот посмотрел как-то странно на него. А потом, услышав треск, Юнги перевел взгляд на руку Чона и увидел как по ладони остатки напитка, перемешанные с кровью, стекают. И Юнги снова сделал вид, что ничего не заметил. Через какое-то время - по счастливой случайности ли или волей судьбы - Иджон сам заметил Юнги. Сам подошел. И познакомился. Было неловко. И страшно чуть-чуть. Но он нравился Мину. Чертовски сильно нравился. Да и чувствовал Юн, что они судьбою связаны.Омега рад был этому. И его родители тоже. Вот только Чон был каким-то отстраненным. Странным. Смотрел с какой-то печалью, когда Мин радостно рассказывал о дружбе с Иджоном.А потом — еще и с болью, когда Юн плакал на его плече. Ведь невыносимо видеть, как тот, к кому ты неровно дышишь, как твой альфа целует другого. Зажимает в углу не тебя. И на ухо шепчет не тебе.Мин уверен был, что все закончилось, так и не начавшись толком. Поэтому плакал долго. Громко. И некрасиво. А Чонгук, обняв, по спине успокаивающе поглаживал. Да немного покачивался из стороны в сторону, убаюкивая будто.Юнги тогда так и уснул в его объятиях. С мокрыми дорожками от слез на щеках. Опухшими глазами. И, кажется, израненным сердцем. Омега тогда несколько недель не жил. Существовал словно. Ел плохо. Плакал много. На учебу ходил лишь потому, что Чонгук каждый день за ним заходил и из постели его обессиленного вытаскивал. Юнги пришел в себя, когда Иджон неожиданно знаки внимания уделять стал. Почувствовал, видимо, истинность.Мин ведь все равно маленькую крупицу надежды хранил. И счастлив был, когда Чан ухаживать за ним стал. Все-таки Иджон его альфа.Спустя несколько месяцев Чан встречаться предложил. А Юнги без колебания согласился. Их отношения были сухими. Иджон оказывается терпеть не мог нежность, в которой нуждался Юнги. Ненавидел держаться за руки. Объятья. Легкие, нежные поцелуи...Он лишь при всех казался хорошим.Юнги думал, что так, видимо, и должно быть. Иджон альфа. Ему виднее. Папа же говорил, что альфе подчиняться нужно. И Юнги в силу воспитания противостоять не мог. Поэтому и довольствовался тем, что было. Терпел. И слова против не говорил. Может быть с Чонгуком все было бы иначе.Зато Иджон любил поцелуи с привкусом крови. Синяки на бледной коже. Сильную хватку на бедрах. И грубый секс. Без прелюдий. Иджон лишь иногда делал исключение.Кто же знал, что Юнги однажды залетит.Один чертов раз в виде исключения. Одна ошибка. И тут такое. Все знали, что предложение было романтичным. Что шли они к этому долго. Что к свадьбе готовились еще дольше.Но правду знают не многие. Знают, что на самом деле без скандала с криками и обидными словами не обошлось. Что и речи никакой о помолвке не было. И что свадьбу играть пришлось, через два месяца.Юнги притворяться еще сильнее приходилось. Хотя маску счастливого омеги с каждым днем было носить все тяжелее. Но в какой-то степени он был рад, что выходит замуж. Он давно этого хотел. Его папа хотел намного больше. Да и ребенок родится в полноценной семье. Отец сказал, что семью еще больше опозорить не позволит. Юнги играл, обманывая себя. И игру эту ему удалось в реальность вынести. Поэтому на свадьбе омега казался самым счастливым. Да и после нее тоже...Ведь теперь Чан Юнги должен стать хорошим мужем. И примерным папой. Хранить семейный очаг. И делать вид, что все в порядке. ***— Как ты, Чонгук? — проходит в чоновскую квартиру Тэхен.Он идет прямиком на кухню. Ставит пакет с едой. И смотрит на своего друга, который себя запустил. У того сальные волосы, щетина, потухший взгляд, мятая рубашка... Ким уверен, что тот пил несколько дней, не переставая. И душ не принимал. — А то ты не видишь, — огрызается Чон. Тэхен лишь глаза закатывает. Вздыхает. И вытаскивает продуты из пакета. — Спасибо, — шепчет младший альфа, ставя кипятиться чайник.Ким чуть улыбается. Похлопывает того по плечу. И просит Чона привести себя в порядок. Пока Чонгук принимал душ и брился, Тэхен сложил все продукты в холодильник. Оставил лишь молоко и пару яиц. Прибрался в квартире. И приготовил яичницу.— Ну вот, хоть на человека стал похож, — смеется Ким и треплет черные влажные волосы. — Поешь. Я уверен, что ты ничего за эти дни и не ел, лишь заливал горе алкоголем и оплакивал разбитое сердце, — он ставит перед Чоном тарелку с яичницей и зеленый чай.Чонгук держался из последних сил. Словно зашил разваливающегося себя утешениями и надеждой на лучшее. Только это не помогает нисколько. Рвется. И заставляет всего кровоточить. Чон ест и вкуса не чувствует. Глаза щиплет от слез. И все вновь всплывает перед глазами. Чонгук всхлипывает. Утирает слезы кулаком.— Чонгук, — тяжело вздыхает Тэхен. И садится рядом. Чону стыдно за свои эмоции. Но совладать с ними не может. Поэтому он наклоняет голову, пряча опухшие, наполненные слезами, глаза. — Ты сильный. Ты справишься...— Нет, хен, — обрывает. Ставит с громким стуком кружку. Вскидывает голову. И смотрит в глаза Кима. — Я не сильный, — сжимает ладони в кулаки. — Я не справлюсь, — вновь взгляд опускает. — Уже не справляюсь, — шепчет.— Я не знаю как помочь тебе, — встает из-за стола Ким. — Но я и Чимин готовы поддержать тебя, ты же знаешь...Тэхен идет в коридор. Надевает кроссовки и легкую куртку. Чонгук выходит следом. Облокачивается плечом о стену. И смотрит, словно побитый щенок.— Может, поживешь у нас? — предлагает Ким. — Пока не пройдет."Это никогда не пройдет, хен", — думает младший.— Я не ребенок. Как-нибудь справлюсь, — скорее себя, чем Тэхена убеждает Чон. Ким прищуривается. — Не волнуйся. Я не буду делать глупостей. Вены уж точно не вскрою."Хотелось бы, но Юнги тогда плакать и винить себя будет. Не хочу ему причинять боль".— Хорошо, — кивает. — Но если что, приходи, — выходя, бросает Ким.— Ты же и так знаешь, что я не приду, — шепчет в пустоту Чонгук.***— Ну, и как там мой малыш? — тянет Тэхен. Кладет свою руку на большой живот омеги. И чувствует, как толкается малыш. Чимин хихикает, когда альфа быстро целует его в нос. И зарывается своей миниатюрной ладошкой в волосы мужа. — Хорошо, не буянит, — улыбается омега. И вместе с мужем идет в зал.Они садятся на мягкий белый диван. Тэхен аккуратно обнимает омегу. А Чимин довольно прикрывает глаза и кладет свою голову на его плечо. — Как там Чонгук? Совсем все плохо?— Кажется, ему еще тяжелее, чем мы думали, — целует омегу в висок альфа. — Он ужасно выглядит. И самочувствие у него такое же.— А... — мешкает Чимин. — Он знает о положении Юна?— Нет, — Тэхен чувствует, как омега облегченно выдыхает. — Он бы не выдержал...— Да, — кивнул Чимин. — Надеюсь, он еще долго об этом знать не будет.Чимин и сам до недавнего времени не знал, что Юнги уже достаточно давно ждет ребенка. Если бы не его маленький, округлый животик, который Чимин нечаянно увидел, то он бы до сих пор не знал о скором пополнении в семье Чан. Не знал бы о реальной причине свадьбы.— Чонгук рано или поздно все равно узнает. У Юнги уже запах меняться стал. Гук это сразу же почувствует, — беспокоится альфа.— Ему потом легче перенести все это будет, нежели сейчас.— Будем на это надеяться...***— Малыш, — сладко тянет Кёниль. Хлопает своими ресницами. И проводит пальцами по груди Иджона. — Я скучал, — обвивает шею альфы и закусывает нижнюю губу, соблазняя.Чан рычит, когда омега начинает медленно тереться об него. Подхватывает того под ягодицы, заставляя обвить себя длинными ногами. И впивается в манящие губы.Омега стонет в поцелуе. Ухмыляется. Шею альфы ногтями царапает. Посмеивается, когда Чан его на кровать кладет и нависает сверху. — Почему ты так долго? — дует губы омега. Смотрит с наигранной обидой. И длинными пальцами рубашку альфы расстегивает.— Прости, малыш, — целует Иджон сладкие губы. — Тот же беременный. Дома сидит. Вот и приходится говорить, что на работу срочно вызывают.— Как банально, — усмехается Сон. И стонет, когда альфа грубо сжимает его ягодицы. — Догадается ведь. Не на столько же твой муж тупой, — делает брови домиком омега.— Он уже давно догадался, — хмыкает альфа и стаскивает белье с Кёниля. — Только вид делает, что не знает. А я — что верен и правду говорю. Все просто.Иджон ухмыляется, когда нащупывает анальную пробку.— Я смотрю, ты подготовился, — с громким хлюпом ее вытаскивает. Стройные ноги посильнее разводит. И полностью входит в омегу.— Не хотел зря тратить время, — постанывает Кёниль.Альфа сразу набирает быстрый темп. Втрахивает омегу в кровать. Спинка глухо стучит о стену от каждого толчка. И комната наполняется пошлыми шлепками.Омега сжимает внутри себя член альфы. Чан утробно рычит. Закидывает стройные ноги себе на плечи. Кусает внутреннюю сторону бедра. Синяки на стройном теле оставляет.Они наслаждаются друг другом всю ночь. А Юнги, лежа один в постели, бесшумно глотает слезы. И поглаживает чуть выпирающий животик...