Глава 1. (1/1)
Киото, 1865 год
Сумка давила на плечо, длинный плащ с глубоким капюшоном, так нехарактерный для японской культуры, сковывал движения, но, даже несмотря на эти неудобства, Рэн двигалась стремительно и бесшумно, стараясь добраться до дома как можно быстрее. С наступлением темноты на улицах города становилось небезопасно. Тем более для одинокого путника без оружия и навыков самозащиты. Наверное, ей стоило бы дождаться, пока сенсей пришлет за ней слугу, но у хозяйки дома, в котором она осматривала больного, был такой недовольный и испуганный вид, что Рэн предпочла отправиться в путь самостоятельно, пренебрегая собственной безопасностью.В конце концов, она не впервые ходила по улицам Киото после заката. Почему бы не надеяться на то, что и в этот раз ей повезет добраться до клиники без происшествий? В том, что сейчас ей приходилось передвигаться исключительно в тени домов, вздрагивая от каждого звука, была исключительно ее вина. Не стоило соглашаться на столь поздний осмотр больного, тем более что Ашия-сан, как оказалось, страдал всего лишь банальным похмельем, которое его мнимая женушка приняла за предсмертную горячку.Не то, чтобы Рэн была особо расстроена столь несущественным поводом для вызова – она, как врач, была рада видеть своих клиентов здоровыми – но, к сожалению, благодарность успешно вылеченных больных не шла ни в какое сравнение с их предубеждением против нее.
Женщина-врач. Женщина, одетая в одежду европейского кроя. Женщина, прячущая свое лицо.Задумавшись, Рэн слишком поздно заметила на своем пути двух ронинов. Встреча для обеих сторон оказалась весьма неожиданной – мужчины в неопрятных кимоно, но с двумя мечами на оби каждый, замерли, уставившись на появившуюся словно ниоткуда фигуру в длинном плаще, заправленных в сапоги брюках и с увесистой сумкой через плечо.Надвинутый глубоко на лицо капюшон не давал возможности как следует рассмотреть облаченного в экстравагантные одежды незнакомца, а вот отсутствие оружия бросалось в глаза сразу.
- Вот это да! – протянул один после непродолжительной заминки, - а ведь ночь только началась!- Твоя правда, Рензо-кун, хорошая ночь, - хохотнул второй, сжимая ладонью рукоять катаны.Рэн быстро огляделась, оценивая свои шансы на удачный побег. Мизерные.Но, все же, стоять и ждать у моря погоды, как любил говорить один купец по соседству с домом сенсея, было далеко не самой лучшей тактикой. Девушка развернулась и помчалась прочь от мужчин с такой стремительностью, что можно было бы всерьез поверить в наличие у нее невидимых крыльев. Спустя пару мгновений ночную тьму разорвали громкие возмущенные крики и угрозы, а следом и топот бегущих самураев. Рэн обеими руками вцепилась в свою сумку, больно бившую по боку при каждом шаге. Не разбирая дороги, она неслась вперед, сворачивая в узкие проулки и отчаянно стремясь оторваться от погони. Широкие освещенные дороги, на которых даже в такой час было полно народу, стали бы ее спасением, но, как назло, впереди были лишь трущобы с бедными, лепившимися друг к другу домишками и загаженными улицами.
- Ну же, - пробормотала девушка, сворачивая в очередной проулок. Шаг, еще… Тупик.
- Ками-сама, за что?- Эй! – чей-то грозный оклик обрушился на нее как ушат воды. Рэн резко развернулась, как раз вовремя, чтобы увидеть ту самую парочку, с таким упорством преследующую ее. Секунда. Ей нужна всего одна секунда… Девушка бросилась обратно, бесстрашно прыгая на того из мужчин, который еще не успел обнажить катану. Не ожидавший этого самурай отшатнулся назад, теряя равновесие, и упал на спину. Рэн, споткнувшись об него, врезалась плечом в стену, сдавленно охнула сквозь стиснутые зубы и, отчаянно пытаясь удержать на ногах, рванула вперед.
- Гайдзинка, умрешь!
Она только успела увидеть холодный блик лунного света на лезвии стремительно опускающейся катаны. Живи!Девушка бросилась на землю, прикрывая руками голову. И только успела подумать о том, что секунда – это в самом деле слишком мало. Острое лезвие пропороло плотный плащ, рубашку и погрузилось в плоть. Рэн не сдержала отчаянного крика.Все пройдет. Боль пройдет.- Чертова чужеземка!- Ты неправ, - сквозь зубы процедила Рэн, - ошибаешься!Короткое раздраженное восклицание было ей ответом. Девушка не видела, но чувствовала, что вот сейчас он закончит движение, и смертоносное острие катаны окончательно заставит ее замолчать.Внезапно она подумала о том, что глупее смерти не придумаешь – в грязной подворотне от рук опустившихся трусливых шавок, гораздых разве что нападать на беззащитных девушек поздней ночью. Если бы она еще могла, смеялась бы в голос.Простите, Мацумото-сенсей. Я опять не послушалась вас.Пробуждение было мучительным.
Рэн привстала на локте и тут же повалилась обратно, ослепленная вспышкой резкой боли в спине. Когда перед глазами перестали плясать яркие звездочки, она кое-как разлепила веки, под которые, кажется, насыпали мешок песка, и огляделась. Стены комнаты были смутно знакомы. Ей понадобилось время, чтобы сообразить, что она находится в собственном жилище. Еще через некоторое время в затуманенном сознании вспыхнуло понимание того, что дышать мешают туго наложенные на грудь бинты, а металлический привкус во рту – всего лишь следствие ужасной жажды.То ли облегчение от осознания того, что она все еще жива, то ли крайняя степень усталости погрузили измотанную девушку в сон.- Мацумото-сан, добрый день.- Ямазаки-кун!
Хозяин дома отставил в сторону глубокую миску с водой, которую нес от источника, и направился к неожиданному гостю, терпеливо ожидающему у входа в клинику. На разведчике Синсенгуми даже сейчас была поношенная тусклая одежда, в которой он был похож на бедняка из трущоб Киото, но острый, внимательный взгляд мужчины выдавал его с головой. Впрочем, Мацумото, видевший шпиона в работе, нисколько не сомневался, что принеобходимости тот мгновенно сможет преобразиться.- Мир вашему дому.Обменявшись поклонами, они прошли в дом.- Как Сорако-сан? – присев напротив хозяина, поинтересовался Ямазаки.- Идет на поправку. Как только она сможет ходить, мы нанесем визит в ваш штаб, чтобы выразить благодарность за ее спасение, Ямазаки-кун.Мужчина кивнул.- Сайто-сан и Окита-кун успели вовремя.Повисшее молчание прервал вежливый предупредительный оклик служанки, принесшей собеседникам чай.Дождавшись, пока девушка удалится, Ямазаки заговорил вновь:- Вам не стоило отпускать ее одну.- Знаю, но Рэн-тян никогда не слушает других, - по губам врача скользнула мимолетная улыбка, - поэтому я и попросил помощи у Синсенгуми в ее поисках, когда вернувшийся от Ашия-сана слуга доложил о том, что она ушла без него.- Мацумото-сан, - Ямазаки замолчал, взвешивая собственные слова, - по поводу… Сорако-сан…- Да?- Вы сказали ни в коем случае не снимать с нее капюшон.- Сказал.Ямазаки глубоко вздохнул.- Хиджиката-сан выражает озабоченность тем, что, возможно, эта девушка – чужеземка. Перед тем как спасти Сорако-сан, Окита-кун и Сайто-сан слышали, как тот ронин кричал ей «гайдзинка». И хотя мы выполнили вашу просьбу, но…Мацумото отставил чашку в сторону и сложил руки на коленях. На лице мужчины застыла безмятежная улыбка.- Передайте Хиджикате-сану, что его опасения напрасны. Если он будет настаивать, то мы развеем все его сомнения, но, однако же, я хотел бы избежать этого. Рэн-тян весьма болезненно отнесется к необходимости… показать свое лицо. И я ручаюсь за нее.Ямазаки кивнул.Рэн немного отодвинула сёдзи и наблюдала в образовавшуюся щель, как Мацумото-сенсей прощается с незнакомым ей молодым мужчиной в одежде бедняка. Если бы она не слышала их разговор, приняла бы его за очередного нищего просителя. Значит, ее спасли Синсенгуми… Сенсей прав, их надо будет обязательно отблагодарить, но девушка не чувствовала восторга по поводу этого.
Она задвинула сёдзи и отошла вглубь комнаты. На то, чтобы снять бинты, ушло несколько минут. Глянув через плечо, Рэн увидела часть багрового шрама, пересекавшего спину и выходившего на плечо. Он выглядел так, словно рана была получена пару недель назад. Девушка тяжело вздохнула и принялась одеваться.
Что ж, этого следовало ожидать.