Часть 9 (1/1)

- Помилуй, хозяин, не убивай! – С истошным воплем бросился в ноги Кощею Прошка, отчего Бессмертный чуть не полетел кубарем – шутка ли, гулял по галерее портретной, своими изображениями любуясь, токма к лестнице подошел – и такое. - Что тебе? – Недовольно пробурчал колдун, выныривая из своих мыслей – обдумывал он свадебку свою с Василисушкой, уж больно по сердцу оказалась ему княжна, не девка, а ртуть. - Она… Она… Она в лабротаторию вашу проникла, - серея от страха, прохрипел домовик, да исчез, дабы не соблазнять хозяина на душегубство. Он, Прошка, живот класть не намеревалси. - Чтоооо? – Громким голосом воскликнул чародей, сбегая по лестнице и проклиная тот день и час, когда в голову ему пришла идея сделать лестницу крученой – от и добирайся таперича, то и дело рискуя навернуться да шею свернуть. Нет, убить-то сие не убьет, да ток пренеприятнейшее дело – на место голову возвращать.Подлетел он к дверям своей лаборатории, кем-то аккуратно прикрытым, да распахнул их, да гаркнул во все горло. - Пошто тебе в своих палатах не сидится, девица?!А Василиса, что-то смешивающая в диковинных сосудах, подняла взор, да изрекла строгим голосом. - Тише, Коща, а то настройку мне собьешь, и выйдет неведомое чудо. Ты себе хочешь в замок чегой-нибудь странное, да неведомое?Озадаченный Бессмертный помотал головой, никогда не перечили ему, боялись, что осердится, да заколдует, в пакость какую превратит. А тут – гляди-ка, совсем княжна освоилась, никак, за хозяйку себя считает. Улыбнулся Кощей белозубо, да протянул елейным голосом. - Прости, Василисушка, спужалси я за тебя – а ну как реяктивы какие смешаешь неправильно, да зашибет тебя взрывом, пойдут опосля слухи, де Бессмертный совсем стыд потерял, гостью свою дорогую опасности подвергать…Взмахом руки прервала речи его княжна, нахмурилась, и стала ах как прелестна – щеки румяные, как яблоки в конце лета, губки – точно вишенки две спелые, в ярко-зеленых глазах молнии сверкают. - Не бойся за меня, Кощеенька, я же княжья дочь, сызмальства привыкла быть осторожна. – Рекла она, поглядывая из-под густых ресниц на хозяина замка, подмечая, как напрягся тот, стоило ей руку потянуть к серебряному сосудцу, да как расслабился, стоило ей цопнуть лежащие рядом с тем щипцы диковинные, из металла неведомого сделанные. Злопакостно в мыслях улыбнулась дева, обещая себе всенепременно устроить тут ворогу треклятому хаос и разрушения – дабы не воровал, подлец окаянный, дев честных, и тем паче дщерей княжьих.Хотел возразить ей злодей, да не смог – улыбнулась ему Василисушка ласково, точно солнышко из-за туч выглянуло, растаял Кощей. Переступил с ноги на ногу, да так и не смог слов верных найти – вышел, досадуя на собственный язык онемевший. А дочь Николая Темно Солнышко прищурилась недобро, да прошептала едва слышно – точно легкий ветерок дунул да исчез. - А вот ты, ворог Руси-матушки лютый, бойся, бо не обещала я тебе спокойствия…А в это время в лесах дремучих, в чаще которых терем Кощеев стоит…Нахмурился Илья Муромец, да зычным голосом богатырским изрек, пристально глядя на старушку. - А ты кто есть такая тут? И не черной волей ты Кощеевой тут сидишь, путников добрых поджидаешь, али какой прок тебе тут сидеть, в лесах, где люди не ходят иначе, как по нужде великой?С укоризной глянул на него царевич, с коня своего богатырского спешившись. Шлем стяну, с непокрытой головой оставаясь, да молвил негромко. - Уж прости ты, баушка, нет в нем намеренья зазвать тебя как-то, да токмо дело у нас шибко важное, невестушку мою, Василисушку из полона Кощея проклятущего вызволять идем. Дозволь у тебя ночь темную переночевать, али место подскажи доброе, где не будет тревожить нас нечисть лесная.Недовольная поперва, улыбнулась старушка полубеззубо, покачала головой седой, платом непокрытой, да махнула рукой. - Илья-Илья, столько весен спал, да так мудрости и не обрел. Не ворог я вам, Ягой меня люди кличут, живу тут, далече так, специально, не беспокоили дабы меня шибко со всякими глупостями. Травница я, да ведунья, знаю беду я вашу, помогу, чем смогу. Обидел некогда меня Кощей, в радость будет мне возворотить ему обиду. Проходите, гости дорогие, банька уже истоплена, да и снедь готова – попаритесь – да вечерять сядем. Там и поговорим обо всем.Повернулась она да вошла в калитку неприметную. Переглянулись богатыри да последовали царевича примеру, спешились, следом во двор входя. А там уже хлопотали какие-то чудные мохнатенькие озорники, до колена ростом, все темной шерсткой покрытые, точно Михайла Потапыча детки. Не сразу докумекали воины, что домовые это. - В баню, в баню идите, - прикрикнула, высунувшись из окошка, Яга, - а то пироги со сбитнем стынут…… - Ох, и хороша у тебя банька, бабушка, - делая глоток кваса ядренего, ухнул Добрыня. Попович, что пироги мясные заглатывал чуть ли не по два зараз, согласно кивнул. – Так бы и остались у тебя, да вот клятву дали мы князю нашему, рекла ты, помочь в беде нашей можешь? Скажи, как одолеть чародея черного, да дочку княжью возвернуть в целости да сохранности?Вздохнула Яга, подперла кулачком щеку, да молвила тихо. - Тяжело будет вам, хоть вы и добры молодцы. У Кощея-то вои* новые, неведомо мне, откуда взял он их, страшные да сильные, непросто будет одолеть вам их. помощник нужен вам один… Дай Бог, смогу помочь вам я в том, глядишь, и выйдет чего. Но мало того, нужно смерть Кощееву найти, а вот это непросто будет, прячет он ее, а где – никому не ведомо… - Как это неведомо? – Икнул Алешка, от кружки со сбитнем отрываясь. - Смерть его на конце иглы, игла в яйце, яйцо в утке, утка в зайце, заяц спрятан в ларце, ларец висит в цепях на дубу.Расхохоталась Яга, слезы ажно вытирая. - На дубу. А где дуб-то тот, знаешь ли ты? Нет. И никто не знает. Да и мыслю я, поклеп это, не стал бы Кощей всем о своей смерти рассказывать. Параноя у него, лихоманка заморская, дюже подозрителен он. Так что… - Она призадумалась. – Спать ложитесь, богатыри. А мне работать надобно будет, всю ночь знания тайные разведывать придется, да для вас, охальников, сбирать всего помаленьку.Не шибко понравилось это витязям, да делать нечего – не стали супротивиться они, спать легли. А Яга чародействовать стала…А в это время и чуть раньше в тереме чудища лесного. - Вот, хозяин, привез я дочь свою единственную, как и обещал. – Хоть и кручинился Тихон, да не показывал того он, старался добрым молодцем быть, даром что тяжко было с дочкой единственной расставаться, в полону у чудища оставлять ее. - Девку для услужениябрать не возжелала она, так что… Вот, скарб ее весь тут, - кивнул на сундуки, что на телегах были нагружены. – Дозволь разгружаться?Кивнул молча хозяин, не сводя взгляда пристального с Лизаветы. А та…А та и сама не могла отвести глаз от Бориса. И не понимала дева, отчего же батюшка называл чудищем лесным этого ведуна – а тот непременно ведуном быть должен был, ибо на воина не походил нисколечки, ни даже полсколечки. - Добро пожаловать, Лизавета Тихоновна, - негромко рек он, - будь как дома, да только в избенки хрустальные не заглядывай, бо беда приключится. Останешься ли с нами вечерять, воевода?Мотнул головой мужчина, взбираясь на коня. - Поедем мы… До встречи, Лизаветушка, и прости, если что… - Оборвал он слова свои, стеганул плеткой скакуна верного, да по дороге поскакал, что в Киев златоглавый вела. Вздохнула грустно дева, да и только – дюже любопытственно было ей, что за хозяин такой, да что он делает тут, в лесу, почему не среди людей живет. Глянула она на Бориса, доверчиво вложила ладошку в его руку, да в дом потянула – смеркалось, пора было трапезничать…… - И утащил подруженьку мою любезную колдун черный, - шмыгнула носом, вытирая слезы, девушка, ложкой по тарелке водя. Не шибко хотелось есть, да надобно – еще Василисушка говорила, что надобно кушать кажный день, да по три раза, не менее, а то и поболе того. Да токма где ж у простого человека столько времени на трапезы-то найдется? Нигде, такое одним боярам да доступно. - Иди спать, Лизавета Тихоновна, - задумчиво изрек Борис, - а мне думу надобно обмыслить хорошенько. Светлица твоя на втором этаже, ступай.Не хотела любопытная Лизка уходить, да только не решилась супротивиться воле хозяина дома – как-никак, первый день на новом месте. Это потом, пообвыкнув, можно будет свое просить, а пока – ни-ни. Поклонилась она в пояс, да ушла степенно из трапезной – точно лебедушка выплыла.А Борис, оставшись один, вытащил из шкупа, что у стены стоял, блюдо фарфоровое, да яблоко наливное, крутанул то и, дождавшись, пока появится с той стороны изображение, изрек негромко. - Мысль мне пришла в голову одна…_________________*вои – воины то есть.Звиняйте, читатели дорогие, что не писала долго так, не могла поймать Музу, улетела, девка окаянная, к другим работам, только вот сподобилась на этот фик взор свой обратить, мне на радость.)