Часть 4 (1/1)

- Чух-чух, чую, духом пахнет, нерусским, да нечистым… Ты, Кощеюшко, шоль пожаловал, али как? – Раздался скрипяще-дребезжащий голосок из небольшой сараюшки, откуда раздавалось бойкое квохтание несушек, явно недовольных тем, что у них отобрали старательно снесенные яйца.Кощей, закутанный в черный плащ, стоял у кареты безмолвным призраком. Ну, или памятником, самому себе же. - Охх, старость – не радость, доколе ж это терпеть-та можна? – Причитая, выбралась из сараюшки старая Яга. Некогда была она писаной красавицей, да только время не пощадило ее. Поседели косы черные, обесцветились глаза зеленые, сгорбилась Яга, став совсем низенькой сухонькой старушкой. – Ты глянь-тко, и взаправду Кощеюшко! – Чуть не всплеснула руками, да вовремя вспомнила про яйца в руках, к груди прижатые. Покачала головой, косясь одним глазом на монстров клыкастых да крылатых, что в карету впряжены были, пробурчала что-то непонятное под нос, да улыбнулась старому другу полубеззубой улыбкой. - Проходи, гость незваный, да дорогой. Проходи, не стесняйся, случилось чавой, али так, в гости просто заглянуть решил? – Баба Яга бойко семенила, направляясь к своей избушке. Та, заслышав приближение хозяйки, медленно опустилась, присаживаясь на мощных голенастых куриных лапах. Скрипнув, сама собой распахнулась дверь в избу, впуская хозяйку внутрь. Кощей, по-прежнему молча, проследовалза ней. - Не осерчай, яхонтовый, шо нема у меня разносолов царских, да ты их и у себя в замке отведать могешь, зато у меня сохранилась бутыль мухоморовки, сама делала, по фирменному рецепту, уж не побрезгуй, касатик, - приговаривая, шустро соорудила Яга стол с закусью и разлила по деревянным чаркам прозрачную, как слеза, мухоморовку, в коей крепости было под 90 градусов. И, глянув на безмолвного Бессмертного, насупилась. - А чавойт енто ты все в плаще своем, ну точчна аки Смерть, токма косы и не хватает. Сымай, все свои, неужто я твои кости старые не видала? – сев на лавку, выдохнула и бодро опустошила первую чарку, тотчас захрустев маринованными огурчиками. Знатные они у Яги получались, старуха знала это прекрасно. - Да вот, думаю... – Наконец-то раздался голос Его Бессмертия. Хозяйка подавилась огурцом и закашлялась, пока Кощей не хлопнул ее от души по спине, после чего продолжил, - думаю, такого ты точно не видала…Он медленным эффектным жестом скинул капюшон плаща и тряхнул головой, насмешливо глядя на бабку. - Ну, что, угадал я? – В блекло-зеленых глазах Яги легко читался один вопрос, «КАК?!». Парень довольно ухмыльнулся, помахал ладонью перед застывшей в ступоре старухой, после чего, крякнув, выпил чарку мухоморовки и погладил себя по животу. - Ох, зелье огненное. Умеешь же, старая… Рецептом не поделишься? – А в ответ тишина. Махнув рукой, Кощей принялся за дегустацию хозяйских разносолов. - Ох, родненький, да как же енто ты так-то? Расскажи, брульянтовый, а я в долгу не останусь, ты меня знаешь… - Раздался голос старухи, когда в бутыли осталось мухоморовки на два пальца, да на столе – только соленые грузди, кои Бессмертный отродясь не ел. - Поможешь цареву дочь украсть – скажу, - деловито прозвучал ответ. И, видя недоумение в глазах старой приятельницы, пояснил, - Василису Прекрасную. Жениться я надумал.Яга ухмыльнулась. Давно мечтала она о чем-то таком, и теперь просто не могла не воспользоваться случаем. - Помогу, Кощеюшко, помогу. Не делом, так советом мудрым…А в это время… Нет, не в Киеве-граде, а на дороге, что к Мурому вела. - Воеводушка, - раздался басок главного купца, - не серчай токма, но заплутали мы. Дорога та, да места чуждые. Никак, Леший водит нас… Ночь скоро, делать чаго будем?Тихон схватился за голову. - Что ж вы, окаянные, творите-то?! Царевич-то, поди, ждет нас в Муроме, случись там чво с ним, Николаюшко наш всех нас казнит! – Но, понимая, что этим ничего не исправить, буркнул. – Все. На стоянку становимся, а утром по своим следам назад. И только попробуй снова куда-нибудь не туда завести, - под нос купцу был сунут пудовый кулак. Купец поежился, он был умным мужиком, намек воеводы понял с полуслова.И тут вдали, среди деревьев, мелькнул свет. Купец вопросительно глянул на Тихона, тот молча кивнул – и караван двинулся по дороге на огонек…Скоро сказка сказывается, да нескоро дело делается. Совсем ночь на дворе была, когда подъехали они к богатому терему, окруженному высоким забором. Ворота, точно ожидавшие их, распахнулись беззвучно сами собой. Перекрестились караванщики, да заехали внутрь. А там – тишина. Никто не вышел на крыльцо встретить их, челядь по двору не сновала туда-сюда, даже будки собачьей не было, что вовсе казалось делом невиданным.Покачал головой воевода, не нравилось ему сие, да делать нечего – не в лесу ж ночевать.Коней распрягли быстро, развели по стойлам, а сами направились, то и дело крестясь да молитвы читая Богородице, в терем.А вот там их ждал сюрприз. С кресла во главе стола встал мужчина средних лет, с сединой в волосах и затаенной усталостью в глазах. - Я рад, что вы добрались без потерь, гости дорогие. Не побрезгуйте, отведайте, чего Господь послал, - негромко произнес он и хлопнул в ладоши. И тотчас на столе появились всякие яства заморские, коих воевода и на пиру царском не видал. Поклонились низко купцы, да не стали отвергать предложение хозяина, шустро сели за стол, да принялись уплетать, только за ушами трещало.Тихон же, сев рядом с хозяином, беседу тихую завел. Интересно было воину, отчего в лесу такое подворье находится, да слуг почему нет. И, главное, а хозяюшка-то где?Но Борис, как представился мужчина, говорил неохотно. Представился ученым мужем, что новые сорта цветов выводит, по заказу богачей. И, охмелев, пообещал он Тихону любой цветок, какой тот выберет и сорвет, подарить.Не сам он это придумал – то воевода о просьбе дочери любимой вспомнил вовремя. На том и порешили…А в это время в Муроме… - Ванька! Эй, просыпайся давай! – Тормошил брата молодой парень. Тот лишь сонно бурчал что-то сквозь сон, да отпинывался. – Ванька, сегодня послы прибудут, вот как я им тебя такого покажу?! Это ж какой позор-то для нашего царства? - Не хочу жениться, - пробурчал внятнее царевич, - это все батюшка, женись да женись… - И резко сел, глядя мутными со сна глазами на парня. – Слушай. А давай-ка ты себя за меня выдашь?! Все равно прибыли мы сюда инкогнитами, как мы выглядим точно, никто не знает, а когда разберутся, ты уже женат будешь. И потом, ты тоже царевич, так что все в порядке! – Бормоча все это, Иван-царевич торопливо бегал по комнате, собирая свою котомку. – Так, росту и стати мы одной, так что я твой кафтан надену… В общем, брат, не подведи! – Обнял крепко брата и – только его и видели.Финист почесал затылок. - Дела… - Хмыкнул он. Но особо не возражал. В конце концов, рано или поздно и ему придется жениться, и уж лучше сейчас на красавице-Василисе, чем потом на какой-нибудь кривой или рябой княжне, во благо царства. Теперь оставалось только не выдать себя. И царевич в который раз поблагодарил Господа за то, что не производился обмен портретиками, а еще за то, что оба они пошли внешностью в отца – недаром же его, Финиста, не единожды с Ванькой-шалопаем путали.