Часть 35 (1/1)

***Конгфоб считал, что по праву гордится своими умениями ориентироваться в ситуации, сохранять трезвость ума и добиваться результатов во всем, что ему действительно важно. Это то, над чем он работал множество лет, и то, что поддерживало его в сложные времена. К сожалению, в общении с Артитом каждое из этих умений упорно давало сбои. Одно за другим, а то и все вместе сразу.Он ведь и правда не поверил сперва, что вот так вот случайно нашел своего пи после стольких дней изматывающего беспокойства. Даже цепляясь за недоступное ему прежде на публике запястье любимого, он не мог до конца осознать тот факт, что это?— реальность. От того и сжал свои пальцы на руке старшего сильнее вместо того, чтобы расслабить их, когда бывший наставник об этом попросил. Конг боялся, что мираж, которого он так жаждал, немедленно рассеется. К счастью, его страхи оказались беспочвенны. К сожалению?— он успел причинить боль. Осознание последнего факта, наконец-то, вернуло ему некую связь с действительностью, но намного легче не стало. Ему одновременно хотелось ругаться?— долго, до одури, на тех самых повышенных тонах, которые он так не любил?— и при этом?— скорее выяснить правду, чтобы понять, нужна ли все-таки пи его помощь, и, если нужна, то какая.Сбиваясь и засыпая своего бывшего наставника неудержимой лавиной насущных вопросов, Конг старался сохранять спокойствие и уравновешенность, но все ещё проигрывал собственным эмоциям. Ему стоило огромного труда хоть немного притормозить, чтобы дождаться ответной реакции Артита, но… реакция эта стала ударом по нему самому. Как же он… ненавидел это ?не имеет к тебе отношения?. Что бы между ними ни происходило, как бы близки они ни были, непрошибаемая стена независимости бывшего лидера инженерного факультета оставалась на месте. Даже в лучшие их времена Артит не позволял ему поверить в то, что они по-настоящему вместе, и неудивительно, что это не изменилось теперь. Для старшего, который считал их отношения лишь мимолетным эпизодом в жизни, это, возможно, и было правильной позицией, но Конг, как не умел мириться с этим, так и не научился. За что и получил заслуженную добавку.С самого начала болезненно цепляющее сердце объяснение того, почему Артит не рассказал ему о своем отъезде, получило прямое свое подтверждение. ?Не подумал?. Вот так вот легко. И будто бы новой незримой пощечиной. Для старшего его мысли и чувства не имели никакого, даже минимального значения, и не важно, встречались ли они до этого или нет. Проглотив сразу несколько обид подряд, Конгфоб, конечно, не мог не почувствовать себя задетым, но и мыслить он начал более связно. Странность поступков Артита уже не могла остаться им не замеченной.Ройнапат, и до этого не характерно для себя позволявший держать его руку на глазах у прохожих, теперь сам?— сам! —?обхватил его ладонь и потащил за собой в кафе. Причем сделал это с такой силой, что пальцы Конгфоба практически онемели. Суттилак не помнил, чтобы его пи позволял себе нечто подобное на публике хоть когда-нибудь, и это лишь подчеркнуло то, что раньше оставалось вне его внимания, поглощенного неожиданностью их встречи. Бывший лидер инженерного факультета нервничал. Несмотря на всю свою привычную резкость, бескомпромиссность и транслируемую вовне уверенность в том, что он делает, Артит контролировал себя не полностью. И это чувствовалось. Более того, старший воспринимал их общение, как угрозу. Не понятно было лишь, связано ли это с самим Конгом или с тем, что он пытался выяснить. Так или иначе, но Конгфобу не потребовалось много времени, чтобы сделать очевидный вывод: о причинах своего отъезда из столицы сам Артит правды не расскажет, как его ни проси. Даже если он и придумает что-нибудь на ходу, никакого отношения к истине это иметь не будет.Конг непроходимым упрямцем не был, что бы о нем зачастую ни думали другие, и не стал давить на свое Солнце ради порции никому не нужной лжи, заставляющей к тому же старшего столь очевидно нервничать. Тем более, что самое страшное его подозрение Артит отмел практически мгновенно, позволяя предположить, что в этом его пи все-таки не соврал: о смертельной болезни речи не шло. Впрочем, о полном здоровье?— тоже. Пользуясь сорвавшимися у бывшего наставника словами о готовности сходить с ним на прогулку, Конгфоб продолжил их общение, надеясь, что в процессе найдет хоть какую-то подсказку на происходящее.Несколько часов подряд он пристально отслеживал все реакции старшего, но убедился лишь в одном?— недомогание Артита, которое спровоцировало их ссору и досрочное расставание, никуда не ушло. Более того, к нему прибавилась сменившая первую напряженность рассеянность и погруженность в себя, будто Ройнапат постоянно прислушивался к чему-то внутри, иногда полностью выпадая из реальности, что Конгфобу категорически не нравилось. Он и думать не хотел, скольким опасностям подвергается его пи, если всегда бродит по округе в таком состоянии.Успокоившаяся после заверений Артита тревога вновь начала нарастать, и Конг почувствовал себя завзятым параноиком. Он был бы счастлив поверить словам старшего, что ничего страшного не происходит, но у него не выходило. Также, как не выходило смириться с необходимостью оставаться в неизвестности. Подсознание полыхало красным сигналом опасности, предупреждая, что если он оставит все, как есть, то сильно пожалеет. Возможно, это было лишь остаточным явлением от тех дней, когда он не находил себе места от страха за судьбу любимого. Возможно, он был просто зависим от информации о своём пи. Так или иначе, он не был готов согласиться с решением Артита, даже увидев, услышав и осознав твердое нежелание старшего раскрывать ему свои тайны. Если бы тот в итоге решил заявить на него в полицию за преследование, Конгфоб и оправдываться бы не стал. Правда, сейчас это его не волновало. И уж тем более это не волновало его после того, как Артит ответил на его поцелуй, в который Конг вложил всю свою вину за действия, которые планировал совершить, и всю свою нежность, которая и вовсе всегда принадлежала его Солнцу без остатка. Поцелуй, который почему-то тоже оставил после себя ощущение какой-то инаковости, не поддающейся объяснению.Только думать об этом не было времени. Не в тот момент. Отбрасывая в сторону лишние мысли и усмиряя бешеное сердцебиение, Конг сосредоточился исключительно на том, чтобы запомнить, а затем и записать в телефоне номер машины, что увозила старшего, а уже через час приступить к выяснению того, где находится ее водитель. Конгфоб придумал для диспетчера таксопарка целую историю о вещах своего друга, забытых в автомобиле, и постарался вложить в неё максимум убедительности. К счастью, ему пошли на встречу, и вскоре он смог встретиться с нужным ему человеком. Муки совести за свою дурацкую выдумку он задавил довольно быстро, хотя еще быстрее с добропорядочностью попрощался таксист, отвозивший Артита домой. За не такую уж большую сумму тот без лишних вопросов указал ему адрес, который был назван бывшим наставником как место прибытия. Пусть номер квартиры туда, естественно, не входил, но и того, что было, хватало для начала расследования. Да, в Чиангмае тоже существовали частные детективы, и пришедшая ему на ум еще в Бангкоке идея получила свою реализацию здесь. На собственные способности по скрытому наблюдению Конгфоб, увы, не рассчитывал. Он понимал, что не сможет оставаться беспристрастным, и, завидя малейшую слабость своего пи, просто-напросто бросится ему помогать, наплевав на любую конспирацию. Что он услышит от Артита в ответ на подобную слежку, представлять не хотелось. Не говоря уже о том, что пропускать работу без причин он тоже не мог. Или мог?..Ожидание хоть каких-то результатов расследования заставляло нервничать так, как если бы он до сих пор не знал, где находится старший, а уж удерживание себя от появления у того на пороге и вовсе вызывало бесконечное хождение кругами по номеру или поездки на машине далеко за город. Конгфоб снова и снова напоминал себе, что его целью является не навязывание себя своему бывшему наставнику, который уже неоднократно подчеркнул факт их расставания, а обычное понимание того, чем он может помочь Артиту. Бывший лидер инженерного факультета не раз утверждал, что у него комплекс героя, пусть думает так же и впредь. Конг не станет больше говорить о своих чувствах, он предложит конкретный план действий, который составит исходя из полученной информации. Вот и всё. Всё…Всё? Просматривая, наконец-то, присланные ему детективом в воскресенье с утра файлы, описывающие повседневную жизнь Артита в Чиангмае, Конгфоб поначалу решил, что что-то не так с его собственной головой. Или что его разыграли. Или что нанятый им человек банально не понял, о ком именно ему нужно найти сведения. Однако, на всех фотографиях, сопровождающих материалы, был Артит, а в текстовых документах?— его имя. К тому же… к тому же, оставалось еще и то, чему Конг сам был свидетелем. А точнее?— только он и был.Бесконечные недомогания старшего… Его странные выходки и нелепые желания, которые сопровождали их совместную жизнь последние несколько недель перед их расставанием… Раздражительность и обидчивость… Несвойственная ему апатия… У Конга было две старших сестры, а у тех?— по двое собственных детей, и он отлично знал о том, как протекают беременности не только в теории, но и в реальности. Да, в то время они уже жили отдельно друг от друга, и он не находился с сестрами постоянно, в его памяти те периоды осталось лишь короткими эпизодами в их общении, но признаки скорого пополнения в своем семействе он перечислил бы без труда. Другое дело, что у него не было ни единой причины соотносить воспоминания о состоянии сестер с реальностью в собственных отношениях. Он же ни секунды не сомневался, что Артит?— мужчина.Мужчина… Если бы. В непонятно как полученных детективом данных из клиники, в которой наблюдался бывший наставник, четко был прописан совершенно иной пол. Катой. Причина наблюдения, кстати, там тоже стояла. Многоплодная беременность. Двойня. Еще какая-то уйма информации, в которой Конгфоб не разбирался от слова ?совсем?, хотя для шока ему хватало и того, что он понял. Артит ждал детей. Их детей. Сроки зачатия не оставляли в этом сомнений, точно также, как и знание того, насколько часто они со старшим занимались любовью без всякой защиты. Артит хоть и раздражался порой по этому поводу, но никогда всерьез не возражал. А он сам… не думал. Ни о чем не думал, только порой удивляясь, что внутри любимого ощущается совсем по-другому: не так, как с девушками, не так, как с парнями. Просто?— иначе. Но единственно правильно.Вцепившись пальцами в волосы, Конгфоб тупо смотрел на экран своего ноутбука, где отражались заключения врачей, бесчисленные фотографии старшего у дверей клиники и в книжных магазинах с соответствующей тематикой, и снова не понимал, что чувствовал. Он был счастлив?— да. Его общие с пи дети?— это что-то за пределами любых, даже самых смелых фантазий. У него кружилась голова только от мысли, что это вообще возможно. Что в мире может существовать продолжение их обоих одновременно, и… И он еще никогда не испытывал такой ярости, как сейчас. Медленно… очень медленно, но неотвратимо по его крови растекалось пламя, что испепеляло все живые ткани и клетки на своем пути. Конгфоб понимал: Артит не собирался говорить ему о том, что он скоро станет отцом. Не собирался. Они виделись всего несколько дней назад, и у старшего было предостаточно времени, чтобы это сделать, если бы он захотел. Но он не хотел.Можно было больше не гадать, что заставило Артита съехать с квартиры. Бросить работу. Покинуть Бангкок. Бывший лидер инженерного факультета методично обрывал все ниточки, ведущие к нему, чтобы никто из их общих знакомых не выяснил о его беременности, и это не дошло бы до него, Конгфоба. Через год, о котором Ройнапат так заблаговременно спрашивал у пи’Даная, он бы, несомненно, просто сказал, что с матерью детей что-то случилось, и продолжил бы воспитывать малышей в одиночестве. Конг не знал, как вообще Артит до этого додумался и как воспринимает его, но, по всему выходило, что лишь как источник спермы.От воспоминания о собственном признании в любви, которое он несколько дней назад произносил с глубоким чувством вины за неспособность следовать желаниям того, кто скрывал от него подобное, Конгфоба замутило. Великолепно. Просто великолепно. Детей ждал не он, а тошнило именно его. Впрочем, смеяться от ироничности ситуации не хотелось. Ярость выжигала внутри уже и воздух из легких, и нужно было сконцентрироваться на дыхании. Получалось плохо. Конг понимал, что, не выясни он все сам, беременность старшего осталась бы в секрете, и не представлял, как, учитывая это, он должен сохранять спокойствие. Артит врал ему о своем поле с начала и до самого конца, по пути еще что-то выдумывая о неправильности отношений между мужчинами. Семь лет, между прочим, врал, и, похоже, останавливаться не планировал.Конгфоб сам не понял, как вышел из своего номера в отеле, но обнаружил себя уже около машины. Логично. Ему нужно было добраться до Артита, и… И что? Конг не представлял, ведь и пальцем не посмел бы прикоснуться к тому, кто носит его детей. Будь они оба мужчинами, он бы, конечно, не задумываясь позволил себе несколько ударов, даже зная, что потом сожалел бы об этом всю жизнь. Сожалел бы. В отличии от Ройнапата, который не раскаивался вовсе, даже глядя ему в глаза. Лишь нервничал при встрече, да алел своими проклятыми ушами, которые Конгу так хотелось закрыть от чужих взглядов собственными ладонями. Как будто бы Артиту это было нужно.Конгфоб ещё больше бесился от этой неубиваемой нежности в своих мыслях по отношению к своему лицемерному Солнцу и все сильнее впивался пальцами в руль, не зная, как справиться с самим собой, и зачем ему это вообще нужно. Старший явно продумал каждый из своих шагов, лишая его малейшей надежды на правду, и в защите точно не нуждался. А вот в уроке?— да. Так, чтобы запомнилось на всю жизнь. Чтобы больше никогда…Около дома Артита Конг остановился спустя десять минут. Благодаря расследованию нанятого им детектива, номер квартиры старшего он теперь тоже прекрасно знал. Стремительно поднимаясь на нужный этаж и вжимая палец в звонок рядом с дверью, увиденной им сегодня впервые, Конгфоб ни мгновения не колебался. Он ?всего лишь? сходил с ума от ярости.—?Конг? —?открывший ему через какое-то время человек был именно Артитом, пусть и выглядел старший немного сонным и растерянным. —?Как ты здесь…—?Нам нужно поговорить,?— даже не дожидаясь завершения вопроса, Конгфоб шагнул вперед, оттесняя своего бывшего наставника внутрь квартиры, после чего захлопнул за ними дверь. —?И в этот раз меня не интересует, хочешь ты этого или нет. Хотя, если ты все-таки решишь объясниться, я тебя выслушаю.—?Что? Конгфоб! Какого?..Суттилак не стал задерживаться в прихожей, заходя прямо в комнату и за считанные секунды добираясь до двери, ведущей на балкон. Бурлящий и захлестывающий его избыток адреналина требовал выхода, но он все еще пытался направить его лишь на двигательную активность. Все ещё…—?Так ты скажешь причину, по которой сбежал в Чиангмай или нет?! —?его голос был явно громче обычного, но контролировать себя с каждым мгновением получалось только хуже. Слишком родным казался заспанный и домашний Артит. Слишком. Особенно для того, кто так хладнокровно его обманывал.—?Ты в своем уме вообще? Я же четко в прошлый раз сказал, что не обязан…—?Обязан! —?и это уже однозначно было криком. За несколько шагов подходя к своему бывшему наставнику чуть ли не в плотную, Конгфоб моментально забыл о собственных попытках еще хоть как-то сдерживаться. —?Человеку, чьих детей ты носишь?— обязан!Глаза Артита широко распахнулись, а губы чуть приоткрылись, но Конг не замечал уже ничего. Ни-че-го.—?Знаешь, мне всегда было интересно, почему ты вдруг изменил свое мнение и решил тогда со мной встречаться. Раньше я думал, что за эти года ты банально привык к ничего не значащим отношениям и теперь тебе все равно с кем, но я же ошибался, да? Ты не так-то опытен в постели. По сути, ты и не умеешь почти ничего! Наверняка, у тебя было не больше пары партнёров, да и те не задерживались надолго! И это, учитывая твою привычку всеми руководить, как раз естественно! Только инстинкты-то остались, правда? Продолжения рода захотелось? Ребятишек рядом с собой? А я?— идеальный источник генов?! Безумно влюбленный в тебя наивный дурак! К тому же?— не претендующий ни на что. Ты знал, что я ни о чем не догадаюсь, даже если ты забеременеешь, просто потому что я не в курсе, что ты чертов катой!Артит побледнел как-то резко и полностью, отступая на шаг назад, но Конг мгновенно вновь преодолел разделившее их расстояние, продолжая выплескивать свою ярость, которая давно захлестнула критическую отметку и никак не хотела спадать, прямо старшему в лицо.—?Только ты ошибаешься, пи! Моих детей ты не получишь! Как только они родятся, я заберу их в свой дом! Мы с Бун прекрасно воспитаем их вместе! А ты?— ты!?—?и близко к ним не подойдешь! Если понадобится, я добьюсь решения суда. Со связями моей семьи это не так уж и сложно. В следующий раз, когда захочешь поискать источник спермы, подумай дважды. Не каждый тебе по зубам!Конг не думал, о чем он говорил, он даже не пытался отслеживать то, что слетает с его губ. Он просто хотел причинить боль. По-настоящему. Не физическую, так душевную. Хотя бы отдаленно напоминающую его собственную. Раздирающую душу и сжигающую сердце. Невыносимую… Абсолютно невыносимую… Даже для него, совершенно здорового человека. А был ли таким Артит? Был ли таким оседающий перед ним на пол старший, чьи глаза до странности опустели, а пальцы?— прижались к животу? Разве мог быть обморок?— нормальной реакцией? Конгфоб почувствовал, как останавливается его бьющееся на пределе сердце, и рванул вперед?— подхватить, не позволить упасть, вжать в себя отчаянно-крепко. И уже не слыша собственный крик:—?Пи!!!