Часть 6 (1/1)

Валяться в постели и дальше не было никакого смысла. Медленно поднявшись, Артит осторожно отправился в ванную, но быстро понял, что чрезмерная аккуратность ему не нужна: непривычные ощущения уже притупились и не вызывали того дискомфорта, к которому он готовился. В итоге для того, чтобы принять душ, собраться и навести хоть какое-то подобие порядка в спальне потребовалось меньше часа. Он даже мог бы гордиться тем, как успешно решал поставленные перед собой задачи, но, к сожалению, основная из них?— не думать о том, что было ночью?— оказалась абсолютно неосуществима. Оставляемый им номер был буквально пропитан сексом и беспощадно напоминал о том, что не должно было случиться… но то, что отпечатается в его сердце навсегда.Впрочем, даже покинув комнату, с мыслями Артиту распрощаться не удалось. Он не представлял, как объяснялся на ресепшене Конг, предупреждая, что ключ вернет его спутник, но сам Ройнапат чувствовал, что всего за несколько минут разговора с безукоризненно вежливым администратором этой гостиницы, явно позиционируемой как крайне респектабельной, его лицо успело поменять свой цвет с одного оттенка красного на другой по крайней мере раза четыре. Все быстрее мелькающие перед глазами картинки того, где, с кем и чем именно он занимался прошлой ночью, не давали почувствовать себя комфортно рядом с человеком, который не хуже него понимал, ради чего снимаются номера с одной кроватью на двоих.Впрочем, больше всего Артита опаляло стыдом даже не из-за собственных воспоминаний или чужого все понимающего взгляда, а из-за стойкого ощущения того, что, будь у него сегодня возможность повторить все произошедшее накануне, он бы, наплевав на любые догадки окружающих и свои же убеждения, оплатил бы их с Конгом пребывание здесь еще столько раз, сколько потребовалось бы. Нехватка прикосновений младшего, с такой легкостью перестраивающих мир вокруг, уже растекалась по всему его телу мучительным томлением, и он не мог понять, как с этим справиться.Буквально выскочив из дверей гостиницы, после того, как с оплатой было покончено, Артит свернул направо, даже не пытаясь разобраться, куда идет. Внезапно решившие взбунтоваться желания рождали целую лавину противоречащих друг другу эмоций, и, казалось, что, если ускорить шаг, то хотя бы от части из них удастся сбежать… Как будто бы это было возможно.?Третий пол? Не смеши меня. Третий сорт?,?— в памяти резко и неприятно всплыли слова деда, разговаривающего со своими друзьями из академии в гостиной когда-то их общего дома, и Артит непроизвольно запнулся на ровном месте, тут же впиваясь ногтями в ладони и восстанавливая размеренность шага. В отличие от предыдущих, это воспоминание удовольствия не приносило, но сейчас оно как нельзя естественнее вписывалось в его собственные мысли, и избавляться от него было поздно.?Они выглядят, как нормальные мужики, но ?не способны? выдержать и десятую долю стандартных в армии нагрузок. Горстями пьют таблетки, чтобы хоть разок забеременеть, и раздвигают ноги перед любым, кто на них позарится. Но никому они не нужны, понимаешь? Девчонки хотя бы знают себе цену и выбирают, с кем они будут. Их нужно завоевывать. А эти? Только намекни, что согласен с ними переспать, и любой из катоев будет твоим. Они-то понимают, что другой возможности у них может не быть. Они?— ошибка природы, Той, и все, что у них хорошо получается?— позорить семью, в которой они родились?.Слишком категорично. Слишком зло. Даже тогда, когда это было произнесено, в его восемь лет, Артит, возящийся с роботами на ковре недалеко от общающихся мужчин, чувствовал, что дедушка откровенно презирает катоев, с которыми сам мальчик в то время практически не сталкивался, и доверять словам старшего на все сто процентов нельзя, но это не имело большого значения. Тогда?— да. А теперь… Артит не думал, что когда-нибудь вспомнит об этом случае, но разве его собственное поведение не подтверждало однажды сорвавшиеся у деда слова?Почти семь лет, в течение которых он тщательно контролировал каждый свой поступок в присутствии Конга, оказались перечеркнуты простым лишь фактом того, что он, видите ли, не мужчина и ему ?можно?. Можно что? Что?! Идти на поводу у собственных желаний, не задумываясь о последствиях? Забываться от наслаждения самому и не отдавать партнеру ничего взамен? Или плевать на самоуважение и стискивать в пальцах телефон, едва удерживаясь от того, чтобы не набрать знакомый номер в попытках вымолить повторение безумного восторга?Резко остановившись и втянув в себя воздух, Артит с усилием выдернул себя из мыслей, в которых становилось все больше истеричности и все меньше логики, и сконцентрировался на окружающей действительности. Позади послышалась тихая ругань от, видимо, чуть не врезавшегося в него парня, а сбоку начали различаться сигналы мопедов и машин, проезжающих по нагруженной даже в середине выходного дня дороге. Во вспотевшей ладони и вправду оказался зажат телефон, а глаза пришлось чуть прищурить от яркого солнца, заливающего улицу светом. Миру было наплевать на бардак в его голове, и это было правильным, в отличие от того бреда, до которого он дошел. Его несдержанность и эгоизм никак не зависели от пола. Он просто искал себе оправдание, а это стало самым удобным из всех. Очень трусливо и жалко, если быть честным.Раздавшаяся мелодия звонка заставила перевести взгляд на телефон, удивленно приподнять брови, а затем?— пусть слабо, но все-таки улыбнуться. Иногда его друзья выбирали более чем удачные моменты для общения: сейчас ему, как никогда, нужно было отвлечься. И пусть принимая вызов, Артит уже догадывался из-за чего звонит его шебутной товарищ, но это было даже к лучшему.—?Привет, Брайт. Не слишком ли рано? Вряд ли ты успел выпить достаточно, чтобы вспомнить обо мне.—?Не поверишь, но я думаю о тебе чаще, чем о мамуле. Наверное, она тоже что-то такое подозревает, и поэтому так часто встречает меня подзатыльниками. Надеется выбить твой образ из моей головы.Чуть усмехнувшись, Артит внимательно осмотрелся и пошел в сторону ближайшей автобусной остановки. Сколько бы ни длилось вступление, завершение их разговора было предсказуемо. На выходных у Брайта порой случались форс-мажоры, когда в баре явно не хватало свободных рук, и время от времени он набирал кого-нибудь из парней с просьбой о помощи, а так как помимо работы в его предложение входило еще и безграничное общение с хозяином заведения и свободный доступ к спиртному после закрытия, добровольцы обычно находились. Артит и сам отказывался крайне редко?— не потому что был падок на выпивку, а просто потому, что такая работа не нагружала мозг, но полностью поглощала, не позволяя зацикливаться на том, как пусто и одиноко в его собственной квартире. Про общение с Брайтом и говорить было нечего, тот не позволял ни единой мысли вклиниться в голову его собеседника во время своей болтовни, а это сейчас было как нельзя кстати.Естественно, Артит не ошибся: весь день и вечер слились для него в череду заказов, беготни и подколок друга. Неожиданным стало другое?— то, что Брайт умудрился вызвонить остальных ребят, так что после закрытия бара для посетителей помещение стало напоминать скорее собрание наставников инженерного факультета в самый разгар их деятельности, нежели что-то иное. Только гораздо веселее. Артит давно столько не шутил, не смеялся, и не чувствовал себя настолько свободным. Все тревоги отступали прочь и больше не казались приговором. То, что он?— катой?— не окончание жизни, а то, что он провел ночь с Конгом?— не причина для самобичеваний. Все, что случилось, позволило ему прикоснуться к чему-то поистине прекрасному?— не имеющему названия, но бесконечно важному. Бесконечно.Примерно настолько же, насколько его нежелание признавать очевидное?— всерьез он пить никогда не умел, и, похоже, так и не научился. Новое утро встретило Артита очередной порцией крайне своеобразных ощущений, причем на этот раз подавляющее большинство из них концентрировалось в голове, переливаясь всеми оттенками боли. Помимо этого, нельзя было игнорировать и что-то, впивающееся ему в бок, но для того, чтобы определить источник дополнительного дискомфорта, нужно было открыть глаза и пошевелить руками. Удалось это только с третьей попытки, но порадовало хотя бы тем, что он выяснил, что находится дома. Увы, как он сюда добирался, в памяти не отложилось совершенно.Приложив еще немного усилий, Артит сумел-таки подтащить к себе мешающий ему спокойно лежать предмет и почувствовал, как легкая краска заливает лицо. Прекрасно. Просто прекрасно. Похоже, ему настолько понравилось засыпать вместе с Конгом, что он не смог удержаться от повторения. Пусть даже в таком, абсурдном варианте. За стеклом обычной деревянной рамки, которую он обычно держал вдали от посторонних глаз в ящике стола, но которую каким-то образом умудрился вчера вытащить, скрывалось их с младшим фото с его собственного выпускного.Артит до сих пор отчетливо помнил, как твердо и уверенно Конгфоб обратился тогда к Прэму с просьбой сделать этот снимок: словно того, что он станет следующим лидером инженеров и вправду было достаточно для того, чтобы обнять своего предшественника за плечи и широко улыбнуться. Сам же Артит от подобного напора слегка растерялся, а потому и вид у него вышел соответствующим, но именно эту фотографию он распечатал сразу, как только у него появилась возможность. Больше снимков, где они были бы с Конгом вдвоем, у Ройнапата не было. Хотя ровно спустя два года Артит все-таки ?отомстил? младшему: придя на выпускной своих подопечных и потребовав у Суттилака сделать аналогичное фото. Тот согласился без колебаний, но, к сожалению, парня, который снимал, бывший наставник не знал, а попросить результат у Конгфоба, он так и не решился. Зачем, если это была лишь попытка подколоть?Невесомо скользнув пальцами по скрытому стеклом изображению младшего, Артит с печальной улыбкой подумал, что в ближайшее время от приступов ностальгии ему точно не скрыться. Слишком чудесным был опыт, подаренный ему Конгом. Слишком желанным и необходимым. На миг закусив губу, Ройнапат напрягся и отложил рамку в сторону. В голове некстати проскользнула мысль о том, что по пьяни, он мог решиться на гораздо большее, чем несуразная ночевка с фотографиями, и первым делом разобраться стоило именно с этим.Осторожно похлопав себя по карманам и мимолетно порадовавшись, что он завалился спать прямо в одежде и не придется рыскать по комнате в поисках брюк, Артит выудил на свет свой телефон и начал проверять отправленные сообщения. Конг в получателях действительно значился, но, к счастью, ничего сверхъестественного он младшему не отправил. Наверное. Разве что время выбрал неудачное: половина второго ночи. ?Тебе тоже спасибо, Конгфоб. Это была лучшая ночь за всю мою жизнь. Ты?— ох****ый?. Последнее, конечно, было зря, он даже пьяным так обычно не выражался, но можно же списать это на нестандартность ситуации? Или нет.Прикрыв глаза, Артит помолился, чтобы в ближайшее время им не пришлось пересекаться по работе. Как бы ни была прекрасна их ночь вместе, Конг давно жил своей собственной жизнью, и вмешиваться в нее Ройнапат не собирался. Ни раньше, ни теперь. Тихо выдохнув, Артит положил телефон на кровать, а пальцы вновь уместил на гладком стекле фоторамки. Пусть это было неправильно, но он был дома, и мог позволить себе хотя бы такую слабость. На чуть-чуть.