Часть 3 (1/1)

Мушаль нервно мерил шагами комнату. Документы собраны, вещи упакованы. Через два дня военный корабль отправляется с очередной порцией ?пушечного мяса?, как сказал бы его лучший друг Сербенго, поскольку тот манифест заставил устроителей ускорить курсы, сократив время обучения в половину положенного. С одной стороны, Мушаль, с детства бредивший межгалактическими полётами, с замиранием сердца ждал своего самого первого полёта, но, с другой стороны, в душе поселилось чувство тяжести, неправильности своего поступка по отношению к лучшему другу.Им определенно необходимо поговорить, поскольку уехать не попрощавшись было бы верхом хамства, но отказываться от своей мечты даже ради Сербенго он несобирался.

Сербенго устало потёр виски. Повторный разговор с Мушалем снова перерос в ссору. Он знал, что всё закончится именно таким образом. Дошло даже до того, что Мушаль обвинил его в чёрствости и бездушии. Перед глазами до сих пор стояло его разгневанное лицо, а в ушахзвучали нестерпимо обидные несправедливые обвинения. Сербенго, после оглушительного известия о скором отбытии дорогого для него человека, судорожно изыскивал способ это предотвратить. Однако, сегодняшний разговор убедил его в неизбежности грядущего события. Он безумно боялся, что ?Список погибших?, вывешиваемый каждое утро на Бикубической площади, однажды пополнится ещё одним незамысловатым именем.?Может быть, стоит попытаться сыграть на его сильной и несгибаемой воле?? — размышлял он, наблюдая, как роборыбы начали менять свою окраску с тёмно-лилового на бирюзовый в связи с наступающими сумерками. Да, он должен сделать что-то такое, за что Мушаль его возненавидит. Нет, даже не совсем так. Не просто возненавидеть, а должен будет стремиться к тому, чтобы выжить, выжить ради мести человеку его предавшему. Он не хотел причинять боль, но в данном случае эта вынужденная мера была просто необходима. Сербенго полностью отдавал себе отчет, что поступая таким образом, он рискует навсегда потерять доверие и дружбу Мушаля. Но лучше уж так, чем потерять его самого. Солнце лениво погружалось за горизонт, расцвечивая всё на своём пути в неестественно огненные оттенки. Скользя по неопласту, дарило последние отблески своего почти неживого света припозднившимся жителям мегаполиса. Мушаль в задумчивостибрёл по улицам, разбегающимся геометрически правильными фигурами от центрального проспекта. Он, как и большинство жителей Земли, давно перестал замечать, как дорогой сердцу город, начал терять свою индивидуальность. Новостройки из неопласта заполонили улицы, и никто не сомневался в целесообразности такого рода построек. Практично? Да! Удобно? Да! Компактно? Да! Но совершенно мёртвое, потерявшее за чёткостью линий свою самобытность. Сегодня, после разговора с Сербенго, эта мертвенная монотонность вдруг особенно сильно резанула глаза. Как-то резко, словно обухом по голове ударили. Он замер посреди улицы, растерянно озираясь по сторонам. Ощущение будто попал в клетку или куб, замкнутое со всех сторон пространство. Сразу стало трудно дышать. Он судорожно рванул воротник рубашки и пуговицы, звонко цокая по неопласту, разлетелись в стороны.?Как же такое могло произойти?! Это же клетка! Это тюрьма для народа, в которую он, совершенно добровольно,позволили себя заключить? — ширилась и расползалась мысль в его сознании. Тоска, как многотонная бетонная плита, навалилась на плечи, и он побежал, спотыкаясь и не разбирая дороги, сбивая попадающихся на пути редких прохожих, провожающих его недоумевающим взглядом. Ноги сами вынесли его к обсерватории. В современном мире она разительно отличалась от тех, что существовали ещё каких-то лет двести назад. Речь идёт даже не о размерах и техническом обеспечении, а именно о расширении границ познанного мироздания, о множестве сравнительно недавно открытых мульти вселенных, новых и ещё слабо изученных планетах.Натянув на голову шлем, он, наконец-то, позволил себе расслабиться, постепенно погружаясь в лелеемую с детства мечту. Принятое решение на данный момент казалось ему единственно верным на пути к её осуществлению. Откуда-то из глубины сознания всплыло вспоминание первого похода в обсерваторию.Им по 12 лет. Мушаль с замиранием впечатлительной детской души трепетно держал в руках шлем и всё никак не решался его одеть. Он медлил, не решаясь сделать последний шаг, отделяющий его от неведомого доселе мира – мира Вселенной. Сербенго тогда сказал, что будет держать его за руку, чтобы было не так страшно. И эта простая, но столь важная забота и поддержка со стороны друга придала ему уверенности. Они просидели двух часовой вводный сеанс, крепко держась за руки и немея от восторга перед открывающимся для них неизведанным. Именно тогда у Мушаля появилась мечта.