Часть 3 (1/2)

На следующий день я вышла из дома на пятнадцать минут раньше и всю дорогу тихо злилась на себя.Это правда было глупо.В первую очередь – злиться. Но и выходить раньше – тоже.Хибари Кёя все равно не поверит в мое резкое превращение в невинную овечку. Не стоило так сходу хамить ему, ох, не стоило…С другой стороны, таких людей обычно не интересует содержание мыслей подконтрольных объектов, в отличие от внешних приличий. Открытая демонстрация подчинения должна прийтись ему по нраву...Рассветное солнце нехотя, луч за лучом выкарабкалось из-за облаков и теперь демократично улыбалось всем и каждому подряд. Было намного теплее, чем вчера, но – апчхи! Вот в России зима так зима, а здесь недоразумение сплошное. Ни капелюшечки снега, температура плюс пять… и все упорно делают вид, что им не холодно. При отсутствии центрального отопления и в легкой, почти летней одежде!Наверное, с пламенеющим духом самурайства надо родиться. Без него я откровенно мерзла и открытыми частями тела косплеила пупырчатый огурец. Эх, подрываю имидж родной нации.По мере приближения к школе подростков в форме Намимори на улицах прибавлялось. Многие на ходу оборачивались и с любопытством разглядывали меня. Улыбались. Я улыбалась в ответ. Махала рукой тем, кого узнавала. Всеобщее радостное оживление захватывало. Приятно было чувствовать, что у меня теперь тоже есть право на его кусочек.И да, сегодня уже можно было не волноваться по поводу того, что я заблужусь в бескрайних школьных коридорах или буду заикаться во время представления классу.

Сегодня вообще все было по-другому. Кроме Хибари Кёи.Едва войдя в ворота, я сразу легко определила, где он находится. Наводнившие двор школы ученики не мешали в этом. Напротив, их поведение служило самым надежным ориентиром. Рядом с ним все невольно ускоряли шаг, чтобы миновать опасное место побыстрее, и потом с облегчением начинали гомонить в два раза громче.

Хибари Кёя был всецело сосредоточен на своей жертве. Судя по обстановке, глава Дисциплинарного комитета изловил беднягу за промах мимо урны. Старшеклассник, чуть ли не в два раза выше и толще, был готов уже съесть весь мусор и урну в придачу. Останавливал его только страх, что это может оказаться еще более тяжким проступком. Поэтому пока он дрожащими пальцами теребил несчастный пакетик из-под сока и тщетно пытался что-то мямлить в оправдание.

Старался молодой человек напрасно. Ровно через пять секунд заскучавший Хибари брезгливым движением прервал его и отвернулся. Не царское это дело…Засмотревшись на сцену, я упустила свой шанс. Теперь Кёя сразу заметил меня. Темная бровь изогнулась в насмешливом недоумении, и он демонстративно взглянул на часы. Потом снова на меня.

Я прикусила губу, больно, чуть ли не до крови. И медленно склонила голову.Идеологически правильней было бы поклониться. Я даже высчитала, какой угол наклона будет идеально соответствовать выражению покорности. Репетировала с утра перед зеркалом. Потом представила себе эту позорную сцену – и меня аж перекорежило от злости. Нет уж, не дождется!Но даже так, всего лишь опустив голову, считать до трех было труднее, чем… в годовалом возрасте.Взгляд Кёи остался таким же холодно-настороженным.

Если Юкико радовалась мне как забавному экзотическому зверьку, то этот человек сейчас скорее мысленно проводил аналогию с некстати заведшимися дома тараканами.

Мне очень захотелось кинуть в него чем-нибудь тяжелым. И прямо по носу.Я тут же задушила эту сладостную фантазию на корню. С кротким видом сцепила руки в замок на юбке, и скромно улыбнулась. На, хоть подавись тем, какой хорошей девочкой я могу быть!И вдруг уголки четко очерченных губ дрогнули и чуть приподнялись. Неведомо каким чудом прокравшаяся тень улыбки волшебно преобразила его лицо, смягчила чеканную резкость черт, разгладила наметившуюся морщинку между бровей. И, хоть убейте, сделала главу Дисциплинарного комитета невероятно милым.Длилось это просветление одно мгновение. Обычное хмурое выражение вернулось на лицо Хибари Кёи, и он переключил свое обременительное внимание на кого-то следующего.Мама, что это вообще было?

Из всех внятных слов в моей голове остались только эти, прокручиваясь снова и снова, как заевший мотив. Поспешно отвернувшись, я без всякой на то необходимости поправила рывком ремень сумки. Сунула руки в карманы куртки и сжала кулаки, впиваясь ногтями в ладони.Приливший к щекам жар намекал, что покраснела я на славу. Смущение и злость сплелись в тугой узел, мешая дышать, заставляя сердце колотиться как бешеное.Я глубоко вдохнула. Потом еще раз. Медленно расслабила пальцы.Что ж, кажется, мой план сработал. Хибари остался удовлетворен фальшивым смирением, а, значит, мне удалось частично реабилитироваться за обстоятельства нашего знакомства.

Теперь он должен считать, что я согласна играть по его правилам.

- Привет! – некстати проходивший мимо Гокудера при виде моего трогательного затупа посреди двора так и залучился жизнерадостностью. Похоже, сегодня у него настроение намного лучше, чем вчера. – Как дела? Хочу тебя кое с кем познакомить, пойдем!Он уверенно подхватил меня под локоть и начал проталкиваться через поток школьников, бесцеремонно всех пихая.

Я вздрогнула и украдкой покосилась через плечо. Сложив руки на груди, Хибари Кёя задумчиво наблюдал за нами. Особенно довольным он не выглядел. Похоже, близкое знакомство с эмоциональными итальянцами можно было занести в число отягчающих обстоятельств.

Я обреченно вздохнула.- С кем ты хочешь меня познакомить?- С Джудайме! Сейчас сама увидишь! Он потрясающий!Ой.- Ой, - только и повторила я, узрев пресловутого Джудайме.