Глава 3 (1/1)

- Вырубите этот чертов приемник! – проревел Октан, – У меня башка трещит!Байкеры переглянулись.- Это не приемник, это Дэйв поет.- Тогда вырубите Дэйва! Неужели не ясно!Раздался свист летящей с большой скоростью бутылки, и песня со всхлипом затихла.Октан медленно приходил в себя. Он был бы уже в норме, если бы Дырявый не грохнулся с байка и не был вынужден сначала восстанавливаться сам.- Может, мы пока за ними съездим, босс? – начал было один.Октан еле удержался от того, чтобы метнуть в него стакан.- После Большой Лажи в Лас-Вегасе никаких больше самостоятельных походов!Рауль пытался заснуть, ворочаясь на узком кухонном диванчике, но сон все не приходил. За последние сутки на него свалилось слишком много, и все это нужно было как-то переварить, но хуже всего было то, что головорезы могли прийти за ним в любой момент, и каждый шорох заставлял его вздрагивать. Когда прямо за спиной послышались тихие шаги, он вскочил и уставился на темный силуэт в дверях.- Это я, – успокоила его Тилли, – Тоже не спится?Рауль буркнул что-то неразборчивое, убирая в карман уже извлеченный пузырек с эфиром.- Я обычно в таких ситуациях закидываюсь чем-нибудь. Но блин, в таких ситуациях я никогда не был, и я приберегаю все запасы для того случая, если они нас… когда они нас найдут.Тилли достала из холодильника молоко и жадно выпила его прямо из пакета.- Сушняк. Не переживай ты так, все равно до утра ничего не сделаем.- А с нами до утра ничего не сделают?Рыжая только пожала плечами.- Я их не чувствую. А так… В крайнем случае влюбишь в себя пару вооруженных бандитов.- И что мне потом с ними делать? Веселую групповушку?Тилли фыркнула.- Нееет… Ну… Это, конечно, тоже вариант…- Вариант… – протянул алхимик, затем спохватился, – Но очень крайний!Решившись, он плеснул немного эфира на рукав, прижал его к лицу и сделал глубокий вдох. Когда он опустил руку, Тилли увидела, как расплывается в улыбке лицо журналиста.- Вот так лучше, да.- Ты уверен, что не хочешь оставаться в здравом уме, пока вся эта бодяга не закончится? – Тилли нервно переступила с ноги на ногу, а затем присела на диван рядом с Раулем, – Ну смотри.- Увы, это только на пару минут. Эфир испаряется из крови так же быстро, как и с одежды.В доказательство он протянул ей руку, на которой уже не было и следа пятна.- К тому же, оставаться в здравом уме – значит оставаться беспомощным.- Да? – покосилась на него урбанша, – Почему?Журналист улыбался уже во все тридцать два зуба.- Потому что моя сила – это мое восприятие. Искажая восприятие, я могу искажать мир вокруг себя.Тилли усмехнулась.- Разве для этого надо искажать свое восприятие, а не чужое?- Слышала о концепции солипсизма? Весь мир существует только потому, что я в него верю, и выглядит так только потому, что я верю в него именно так.- Слышала, слышала. Главное, чтобы в одном помещении одновременно не оказывалось больше одного солипсиста, – хмыкнула Тилли, – Покажи мне что-нибудь? Только без взрывов.Рауль кивнул, встал, хихикнул, отошел к окну и предложил рыжей:- Подойди ко мне.Тилли поднялась с места, сделала шаг… остановилась. Недоумевающе посмотрела на Рауля.- Абракадабра! – тот изобразил шутовской поклон, – Древний символ, наполненный силой современных препаратов – вот вам и алхимия! Это скоро пройдет.Урбанша замерла, прислушиваясь к ощущениям.- Ты ведь именно это сделал с байкером, так?- Ага. Я называю этот фокус ?Не сойти мне с этого места?. И вообще я его просто обожаю – убегать от охраны или разъяренных мужей с ним куда проще.- Занятно, – она снова опустилась на диван, – Ты не возражаешь, если я потом задам тебе пару вопросов для своего досье?- Несомненно, несомненно, – Рауль еще пару раз раскланялся и проворчал: – Ну вот, я уже в норме.Вернувшись на диван, он потянулся было к карману, но вместо этого обернулся к рыжей.- Полисургент?- Полисургист, – поправила Тилли и хмыкнула, – Давай тогда уж сразу ?полисурбан?, чего мелочиться-то.- Судя по той фразе, которой ты обрушила на них минивэн, ты вообще урбанофил.- Она тебя смутила?- Ну, ты словно обращалась к кому-то. К кому-то, кто тебя может слышать, и кого ты… к кому ты неравнодушна.Девушка задумчиво посмотрела на него и вздохнула.- Он слышит меня. Неравнодушна… да, иначе я не была бы Крысой. Я не любила никого из людей сильнее, чем Нэшвилл. Но ведь, по сути, Нэшвилл – и есть люди.- Слышит… то есть ты обращалась к городу?Тилли кивнула. Глаза алхимика открылись очень широко.- Есть выпить? А то это никак не укладывается в трезвую голову.Урбанша проверила шкафы и разочарованно покачала головой.- Ты привыкнешь. Или не привыкнешь. Знаешь, я видела много фокусов и зрелищнее этого, но…- Да уж, не сомневаюсь! Ты швыряешься автомобилями, эти совместили секс и магию, а я, блин, прикован к своей лаборатории.Он откашлялся.- Прости, я тебя перебил. Но что?- Но это все равно чертовски сложно воспринять, – Тилли задумчиво барабанила пальцами по столу, подбирая слова, – Ты умеешь рисовать, алхимик?Тот развел руками.- Только словами. Описать нечто так, чтобы ты это увидела – пожалуйста, но нарисовать что-то – не ко мне.- Вот и я не умею, – рыжая снова чиркнула было зажигалкой, но тут же посмотрела на сигарету в руках так, словно видела ее впервые, – Пора бы уже завязывать, пока это не переросло в зависимость… А есть люди, которые действительно классно рисуют. И при этом считают себя гениями, на которых снизошло божественное откровение. Ты можешь хоть часами выслушивать их шизофренические бредни или разглядывать тайные знаки на полотне, понимая, что ты так не нарисуешь, но для тебя это просто очень красивая картина. Или, – она посмотрела на Рауля, – просто очень эффективное вещество. Можно годами собирать компромат на тех же Ткачей, но мы никогда не поймем, как они мыслят и действуют на самом деле. Так что не забивай этим свою голову. Смотри на результат.В этих словах был смысл. И чувствовалось, что это не просто умозаключение – это было выстраданное и вымученное решение. Отказ от попытки понять ?как? был не слабостью, а осознанием своих границ.- Скажи, – осторожно начал Рауль, – Как это с тобой произошло?- Я приехала издалека. Учиться, – Тилли улыбнулась, но улыбка показалась алхимику не очень-то веселой, – Среди Крыс больше понаехавших, чем принято думать. Местные принимают этот город по чайной ложке в день с самого рождения, а мы получаем все и сразу, одной смертельной инъекцией. И очень скоро я почувствовала, что Нэшвилл тоже рад моему присутствию. А потом… ты думаешь, я не пыталась рассказать еще кому-то об этом чувстве? Бесперспективняк, каждый верит только в своих богов. Да и я в этом плане ничем не отличаюсь от всех остальных ненормальных. Просто пока я не смеюсь над их слепой верой, они терпят меня и делятся со мной ништяками.- ?Немного боли, немного любви, немного крови, немного Земли?, – напел Рауль, – Как-то так. Впрочем, это чувствуется, когда каждая клеточка дрожит от любви. Учитель говорил, что истинное чувство способно побороть даже наше любовное зелье. Но он не говорил, что истинное чувство может быть к городу.- Приятно, когда тебя понимают, – урбанша прикрыла глаза.- Или не понимают, но не делают из этого трагедию, – алхимик улыбнулся, – Спасибо тебе.- За что? – удивилась девушка.- За человеческое отношение, за внятные объяснения и за чай.- Я старалась, – Тилли встала и взглянула на него, – А тебе – за адекватную реакцию и за то, что выслушал. Я все-таки попытаюсь выспаться. Да, и если не встану часам к шести, разбуди меня. Попробую проследить за тем клиомантом, чтобы не упустить момент.- Разбудить в шесть утра? Как ты думаешь, почему я журналист, а не инженер? Ладно, так и быть, поставлю будильник.- В гробу отоспимся, – пожала плечами рыжая, – Доброй ночи.Прежде чем разойтись спать, они пожали друг другу руки.