Безумие, отравленное нежностью. (1/1)

Давно за полночь. Где-то неподалёку, рядом с озером, ухнула сова. Луна нетерпеливо выкарабкивалась из-за каждой тучки, посмевшей загородить её, чтобы осветить необычное для поместья действо. Сиэль Фантомхайв на цыпочках пробирался к дому, боясь разбудить дворецкого, который заснул прямо с книжкой в руках. Хоть и не часто, но все-таки случалось, что Морфей забирал в своё царство Себастьяна. В такие моменты Сиэль старался по возможности даже не дышать – так боялся нарушить редкие минуты чуткого покоя. Вот и сейчас, прижимая к груди бумаги и теплый серый комочек, он пробирался к себе в спальню. Проходя мимо гостиной, он на секунду остановился, чтобы полюбоваться на дворецкого, лицо которого во сне приобрело крайне нежное выражение. Жаль только, что оно никогда не будет адресовано такому юнцу, как он. Удержав себя от вздоха, Фантомхайв отправился дальше. Сейчас его просто бесило, что в поместье, которое он купил сразу после ?смерти?, так много комнат. Дорога до его собственной спальни заняла еще минуту. Оказавшись в родной обители, Сиэль первым делом посадил котенка в угол и положил ему подушку, взятую с постели. Спать он все равно не собирался, а значит, подушка этой ночью была ему ни к чему. Котенок осторожно понюхал предоставленную ему постель и, почувствовав запах своего добродетеля, улегся на неё, сладко жмуря свои синие глазки и мурлыкая. Граф еще с минуту смотрел на него, а потом принялся просматривать бумаги, которые взял у перекупщика. Большинство из них не представляли для Сиэля никакого интереса. Это были различные контракты о покупке домов, квартир, мебели, скота и прочего мусора. Среди них он нашел единственный клочок бумаги, в который еще не была вписана фамилия покупателя. Именно на нем расписался Фантомхайв, мысленно поздравляя себя с приобретением. Замок, который, он только что купил, находился в Шотландии, на берегу моря. Правда, он был полуразрушен и требовал почти полного восстановления – жилыми оставались только три комнаты: ванная, кухня и спальня. Все остальное было жутко захламлено и нуждалось в капитальном ремонте.Правда ли, что общее дело сближает людей? Сиэль собирался проверить это на собственном опыте. Раз Себастьян не хочет его, граф заставит дворецкого влюбиться в своего господина. Так или иначе, но он получит желаемое. Дело осложняло только одно: юный Фантомхайв считался с чувствами слуги, а значит, предстояла долгая дорога по завоеванию сердца Михаэлиса. И Сиэль был готов пройти её. Все, лишь бы достичь цели.За окном пропел жаворонок, и первые лучи солнца коснулись лица, нежно лаская своим теплом. В дверь постучались. Себастьян уже проснулся.— Мой господин, завтрак готов. Принести сюда? – осторожно произнес Михаэлис, входя в спальню.— Не заходи! – дверь тут же захлопнулась. — Я сам спущусь. Иди. Ну вот. Опять эта грубость. И как от неё избавиться? Себастьян потянулся, разминая мышцы после сна. И как он умудрился заснуть здесь? Неважно. Наверху слышен шорох бумаг, значит, господин уже вернулся. Достав изгрудного кармана серебряные часы на цепочке, он проследил за мерным движением секундной стрелки по циферблату, при этом отметив, что времени на приготовление завтрака почти не осталось. Недолго думая он решил, что ?Эрл Грей?, яичница и тосты с джемом из яблок вполне подойдут. Когда все было готово, он осторожно постучался в дверь спальни своего господина. Его удивила некоторая поспешность, с которой его выставили за дверь, словно нашкодившего кота. Конечно, господин и раньше применял грубость в отношении дворецкого, но сейчас помимо неё в его голосе отчетливо слышались нотки испуга, словно граф боялся, что Себастьян увидит что-то недозволенное. Все больше и больше Сиэль продолжал удивлять его.Спустившись в столовую, Михаэлис накрыл стол, поставил на него подсвечник на десять свечей – свет солнца не проникал в эту комнату. Вскоре спустился Сиэль. Равнодушно отодвинув яичницу в сторону, он принялся сразу за тосты и чай. Пока Себастьян убирал тарелку с отвергнутым блюдом, все остальное было съедено, а сам граф стоял возле плотно задвинутых штор. — Господин? — Раздвинь эти шторы, Себастьян. Хоть раз увижу пейзаж, скрывающийся за ними. – заметив напряженный взгляд слуги, Сиэль приподнял бровь, — В чем дело?— Ни в чем. Дворецкий поклонился и раздвинул плотные куски ткани на окнах, впуская яркий солнечный свет. За ними и вправду скрывался прекрасный вид. Цветущие возле дома яблони потихоньку сбрасывали свою фату, заботливо укрывая землю белым покрывалом. Трава робко выглядывала из-под упавших лепестков, резко контрастируя с ними. Голубое с розовым небо, венчало всю композицию. На нем собрались редкие перьевые облака, которые, казалось, бережно обнимали солнце. Сиэль выдохнул и снова поймал удивленный взгляд дворецкого, когда тихо произнес:— Жаль будет.— Простите?— Мы переезжаем, Себастьян. Собирай вещи.— Но... Но куда, мой господин?— В Шотландию. Замок Кинсейлли. Теперь мы будем жить там. - Снова посмотрев на дворецкого, он ответил на так и не высказанный вслух вопрос. – Нет, меня никто не узнал. Я просто хочу переехать. Мне надоело это поместье.— Будет сделано, мой господин, – ответил Себастьян, кланяясь. После чего вышел. Перспектива переезда его не прельщала. Он привык находиться в этом поместье, а Кинсейлли наверняка какое-нибудь захолустное местечко вдалеке от всякой цивилизации. Но демону нельзя к чему-либо привязываться. В который раз я напоминаю это себе? – с усмешкой подумал Себастьян. Переезд – дело хлопотное, да и судя по открытке, которая стояла на прикроватной тумбочке Сиэля, и на которой был изображен величественный замок, окруженный с трех сторон унылым серым морем, очень хлопотное. Состояние этого строения оставляло желать лучшего – того гляди, что-нибудь обвалится. Вздохнув, Михаэлис все же принялся собирать вещи, обратив внимание на лежащую в углу подушку. Интересно, что она там делает?Но ответ на этот вопрос был не настолько важным, чтобы ослушаться приказа господина. Вечером, когда все было собрано они сели в карету. Спустя одиннадцать часов пути по ухабистой дороге, Себастьян был готов свою душу продать, лишь бы эта безумная скачка закончилась. Сиэль тоже был не в восторге от подобной тряски, но пытался себя отвлечь на безжалостно хлеставшие по стеклу окошка кареты струи дождя.Наконец, мучения закончились и они оказались в довольно просторном зале, где единственным, что портило общий вид, были кучи всякого хлама. — Ну, как тебе, Себастьян?— Вы хотите, чтобы я отреставрировал это замок?— Нет, Себастьян. Ты не понял. Я хочу отреставрировать этот замок, и ты мне поможешь. Безо всяких демонических штучек. Просто, как делают это люди, — Сиэль сделал ударение на словах ?я? и ?ты?.— Как вам будет угодно, мой господин, – приложив правую руку к левому плечу, Михаэлис поклонился. Около часа им потребовалось, чтобы привести спальню в божеский вид. Под кучами мусора обнаружилась двуспальная кровать с комковатым матрацем, небольшой платяной шкаф и пара прикроватных тумбочек. По крайней мере, это было все, что могло хоть как-то сгодиться в хозяйстве, по мнению Сиэля. Подготавливая графа ко сну, Себастьян еще раз отметил, что с возрастом тело господина становится все прекраснее. Уже собираясь выходить из спальни, он услышал тихий голос:— Куда ты? — Начну прибираться, пока вы спите, мой господин.— Нет. Ложись рядом, – и словно почувствовав на себе вопросительный взгляд слуги, Сиэль пояснил, —По ночам здесь очень холодно. Ты оставишь меня замерзать? Нет? Вот и славно. Ложись. Себастьян аккуратно лег на край кровати, чувствуя каждый бугорок матраца, и тут же оказался в плену графа. Одна его рука оказалась у Михаэлиса под шеей, другая лежала на его талии. В таком положении он не мог даже пошевелиться, так как при каждом его движении кольцо рук сжималось, плотнее прижимая его к графу.— Что вы делаете?— Разве не ясно? – раздраженно пробормотал юноша. – Пытаюсь согреться. Шумно выдохнув, он прижался еще ближе к Себастьяну. Примерно через час Фантомхайву удалось заснуть, а вот Михаэлису предстояла еще целая ночь мучений. Близость господина – невыносимая пытка. Она как нож, режущий по только закрывшейся ране. Она как солнце в пустыне – выжигала все на своём пути, оставляя лишь желание, которое, подобно скорпиону, жалило невыносимо больно. Лепет, вырывавшийся из уст господина во время сна, превращался на слуху в имя. Его имя. Каждое его движение теперь расценивалось, как приглашающий жест. Избавиться от подобных иллюзий ночью, в замкнутом пространстве, когда рядом лежит граф, доверчиво прижимаясь всем телом, почти невозможно. Пытаясь отвлечься, Себастьян начал считать про себя. 15 358. Наступило утро и Сиэль, сладко потянувшись, проснулся. Михаэлис тут же воспользовался этой возможностью и встал, чтобы достать одежду графа из чемодана – вчера они так и не успели разобрать их, да и не было смысла. — Что-нибудь старое, Себастьян. – подсказал Сиэль.Спустя полчаса они оба уже убирались в замке. Граф взял на себя правое крыло, дворецкому отдал левое. Нежилые комнаты оказались даже менее загрязнены, чем жилые. Повсюду стояла старая мебель, накрытая белыми простынями. Половину из всего этого пришлось выкинуть за ненадобностью. По мере очищения замок казался все более уютным, но до полного великолепия было еще далеко. Краска на стенах облупилась в нескольких местах, золото почти на всех люстрах стерлось, лестницы были небезопасными за счет их медленного разрушения. К вечеру вся мебель оказалась на улице, а комнаты прибраны. Себастьян сел на траву, оперевшись спиной на стену замка, и, кажется, задремал. По крайней мере, ему так показалось. Из состояния дремоты его вывел Сиэль. — Себастьян... – юноша невероятно смущался, стоя перед своим дворецким. – Я подумал, что он.. скрасит твоё одиночество. С этими словами он протянул Себастьяну дымчато-серого котенка с синими глазами.