И снова не понять терзаний. (1/1)

Как он мог?! Забыться настолько, что.… Нет подобным мыслям сейчас не место в голове. Себастьян тяжело выдохнул. Хоть эта душа больше ему и не принадлежала, он все равно по привычкеоберегал её, стараясь сохранить чистоту и невинность. Подобный разврат этим качествам явно не способствовал, и до этого момента Михаэлис успешно боролся со своими желаниями, которые мучили его уже довольно долго. Впервые демон поддался столь низменным чувствам. Впервые пошел на поводу у желаний. Всё это вызывало отвращение к самому себе. Горькая усмешка искривила губы. Слишком уж много проблем от одного человека. Тишину, до этого безраздельно царившую во всем поместье, разрушил гул от боя часов. Один раз, второй. Еще и еще. Ровно шесть ударов и снова тишина. Поправив форменную одежду, Себастьян отправился на кухню, приготовить завтрак для господина. Уже шесть часов утра, а значит Сиэль скоро проснется и будет очень недоволен, если завтрак не появится вовремя. Вишневый пирог и чай ?Кокейча? подойдут. Через час все было готово, и Себастьян, держа в одной руке серебряный поднос, накрытый крышкой, на другой – салфетку, открыл плечом двери в спальню графа. С минуту помедлив, он тихо вошел. Сиэль уже встал и даже самостоятельно оделся, он научился справляться почти со всем сам с тех пор, как стал демоном. Граф стоял возле открытого окна и всматривался в пейзаж города, открывшийся перед ним, как бы ища изъяны в безупречно прекрасной картине.-Оставь все на столе и уходи, Себастьян. – он все еще злился. -Да, мой господин, — Михаэлис поставил поднос на маленький столик, что стоял недалеко от окна, и вышел, аккуратно закрыв за собой дверь. Еще перед этим он заметил, что постель осталась неубранной. Более того, Сиэль, похоже, даже и не ложился спать, всю ночь простояв у окна. Одеяло комом валялось на полу у изголовья кровати, подушки разбросаны в стороны, а простыня смята. Все осталось ровно таким, каким было, когда Себастьян в прошлый раз покинул комнату. Вспомнив причину своего ухода, дворецкий вновь задался вопросом, почему граф остановился. Конечно, можно было полагать, что Фантомхайв осознал всю неправильность своих действий, но в случае Сиэля это было не так. Даже будучи человеком, граф не обратил бы на такую причину внимания — слишком мала.А уж теперь она для него и не существовала вовсе. Себастьян усмехнулся, ему никогда не понять, что творится на душе у этого несносного юнца. Дверь за Михаэлисом закрылась, и спальня вновь погрузилась в тишину, такую необходимую сейчас Фантомхайву. Себастьян ведет себя так, будто ничего и не было, почему же Сиэль не может вести себя так же? Граф больше не тот капризный ребенок, щеки которого покрывались румянцем всякий раз, когда речь заходит о чем-нибудь непристойном. Он повзрослел, стал демоном, теперь для него нет преград, и он мог спокойно приказать Себастьяну, но почему-то не стал этого делать. Сиэлю не хотелось принуждать. С любым другим он бы поступил так, как велит ему демоническая сущность, то есть взял бы силой, не спрашивая. Но с Себастьяном так не получалось. По какой-то причине, Сиэль считался с чувствами слуги. От размышлений графа отвлекло мерное постукивание по крыше. Вороны, наверное. Сиэль вздохнул и отвернулся от окна. Он подошел к маленькому столику и поднял крышку. Вишневый пирог и чай? Граф вдохнул терпкий, чуть сладковатый, аромат и усмехнулся. ?Кокейча? с недавних пор любимый сорт Фантомхайва. К сожалению, Себастьян всегда подавал его, когда думал, что граф злится. Это было своего рода извинением. Так за что сейчас извиняется его дворецкий? Как бы в ответ на свой вопрос граф пожал плечами и с наслаждением отпил немного из чашки. Все еще горячий напиток обжег губы, но ему было все равно. Юноша всего лишь подул на чай и продолжил трапезу. Пирог оказался на удивление вкусным, так что через несколько минут от него не осталось и следа.-Себастьян! – дверь спальни тут же отворилась, и вошел дворецкий. – Прибери тут все. И приготовь карету, я еду в город.-Да, мой господин. Что-то еще? -Нет. Иди.Дождавшись пока за Себастьяном закроется дверь, Фантомхайв устало опустился в кресло. Редкие минуты покоя в нынешней жизни превращались в часы, а затем и в дни. Пропала необходимость учиться чему-либо, Сиэлю было достаточно одного урока, чтобы он освоил все азы того или иного мастерства. В свет выходить тоже не было необходимости, даже более того – мертвого графа там ждали меньше всего. Фантомхайв искривил губы в ухмылке. В этот момент снова раздался стук в дверь.-Господин..-Себастьян, карета готова? – Сиэлю хотелось смягчить свой голос, но слова прозвучали грубо и с большой долей презрения. -Да. Позвольте сопровождать вас. -Нет.Серый сумрак города навевал тоску на сердце Фантомхайва. Не было ни дня, чтобы в памяти не всплывали картины прошлого. Нет, он не жалел об утраченной человеческой жизни, просто иногда хотелось вернуться. Район, в котором остановилась карета, не представлял из себя ничего интересно, разве что являлся чуть ли не самым захламленным в городе, но для Сиэля здесь все же было кое-что достойное его внимания. Стараясь не смотреть по сторонам, он шел по тропе, которая, вероятно, раньше была улицей. Теперь же по её краям расположились кучи мусора, возле которых толпились бездомные животные в поисках съестного. В основном кошки, собак почти не было, а те, что оставались, ухитрялись мирно сосуществовать со своими врагами.Возможно, в этом им помогала общность их судеб: они все оказались выброшены своими хозяевами.Жестоко, но таков мир. Еще немного побродив, граф нашел искомое. А именно маленькую коробку с подстилкой внутри, на которой сидело четверо котят.С минуту Сиэль рассматривал пушистые комочки, после чего выбрал нужный. Проводив взглядом карету, Михаэлис вернулся в поместье. Уборки ни одна из комнат не требовала, а готовить обед или ужин не имело смысла: граф вернется с охоты только к ночи. Как и любому растущему демону, Сиэлю требовалась не только людская пища, раз в неделю он пожирал и души. В таких вылазках в город Себастьян не участвовал. Не только по приказу господина, но и потому, что сам не хотел видеть, как губы юного Фантомхайва впиваются в губы других людей. Пускай даже это поцелуй смерти, Себастьян все равно ревновал, и одного просмотра ему было достаточно, да и граф, похоже, не очень-то горел желанием брать с собой слугу.С того момента по молчаливому согласию обоих никто из них не сопровождал друг друга на охоте. И в моменты подобного одиночества Михаэлис позволял себе расслабиться.Он садился с очередной книжкой Конан Дойля в мягкое кресло, стоящее в библиотеке, и окунался в мир её героев. Лишь это могло отвлечь от мыслей, которые превращались в безнадежные мечтания, нанося раны и без того искалеченному сердцу.