Глава 1. (1/1)

Первые лучи солнца уже проникли в комнату. Они упрямо тянулись вдоль по прямой, лениво облизывая каждую черточку лица девушки, отчего кожа её казалась чрезмерно бледной. Лисбет крепко спала, невзирая на яркий свет, а Микаэль в свою очередь, не решался нарушить её чуткий сон, скромно наблюдая за сей картиной со стороны. Вот так просто он остался на одну ночь, потом на другую, а затем — ещё на пару-тройку ночей. Сначала он упрямо твердил себе, что это всё элементарная забота. Да, забота, которая явно не спеша перетекала во что-то иное. Блумквист сам ещё не понимал, чем это вызвано, ведь в последние годы он отчаянно пытался ухватиться за сущность Саландер, но та постоянно ускользала, хотя до последнего казалось, что она рядом. А потом она и вовсе исчезла из его жизни, наплевав на заботу и беспокойство. И вот снова. Они проводят все дни вместе, обедают, болтают о работе, и он даже умудряется вскользь упоминать последние события. Всё вернулось на круги своя. Лисбет же совсем не торопилась жаловаться на, можно сказать, постоянное присутствие ?друга? — ведь именно им он ей приходился?.. Она чувствовала невероятную поддержку и осознавала, как же ей не хватало его крепкого плеча, как всегда, маячившего поблизости. Почему-то Микаэль снова стал той незаменимой частичкой души, которую она отчаянно принимать не хотела. Чёртов Калле Блумквист, вечно ему не сиделось на месте. Внезапно девушка широко распахнула глаза, смеряя журналиста, облокотившегося о дверную арку плечом, недобрым взглядом, словно ещё минуту назад не видела десятый сон.— Долго ещё пялиться будешь? — она села в кровати, пронзая его фигуру ясным взглядом. — Тебе звонил Арманский.— Я знаю. — Я так понимаю, отвечать ты ему не собираешься? — Пока нет. — Ну, а я ответил. Он ждёт тебя в офисе. Появилось новое дело. Брюнетка закатила глаза, осознавая, насколько очевидными были его действия. — Ещё раз ответишь за меня — взорву твой грёбанный офис, — на полном серьёзе промолвила Лисбет, хотя в данном случае она явно глумилась. — Понял-понял, — мужчина в примирительном жесте вытянул руки вперёд, как бы демонстрируя тем самым, что правда на её стороне. — Я просто подумал, что это могло быть чем-то серьёзным. Кстати, сегодня хотят устроить пресс-конференцию. Всё не успокоятся по поводу твоей истории, — журналист прошёл вперёд и сел на кровать, как раз на то место, где пару минут назад нежилась Лисбет. Саландер промолчала, с безразличием перебирая вещи в комоде, к которому успела подойти сразу после начала их диалога. — Некоторые репортёры даже пытались нарыть информацию у Анники. — И что? — Она послала их к чёрту.Лисбет мысленно поставила галочку. Анника Джаннини никогда бы не выдала своего клиента, даже если бы это стоило ей жизни. Она была такой же упрямой и преданной своему делу, как и её брат, который сейчас внимательно следил за Саландер взглядом. Даже спиной она чувствовала это горячее прикосновение. — Что нового придумали про Нидермана? Прошла почти неделя после того, как её сводного брата убили. В СМИ появлялись всё более невероятные байки о причинах его смерти. Заголовки обычно начинались так: ?Рональд Нидерман — жертва или безжалостный убийца??, ?Две русские девушки обнаружены в бассейне мёртвыми. По словам свидетелей…?. Какие, к чёрту, свидетели, если годами в старом кирпичном заводе убивали людей, марая землю реками крови? И знать не хотелось, что ещё там происходило. Лисбет с ненавистью вспоминала этого пренеприятнейшего человека, всё-таки радуясь, что одним мизогином* стало меньше. По крайней мере, теперь ей даже легче дышалось. — Всё то же. Но теперь его хотя бы не пытаются оправдать. В конце концов, его признали аморальным уродом, жестоко мучившим, а затем убивающим своих жертв. Знали бы, во сколько раз всё было хуже. Даже странно, что он столько времени прятался там. Он ведь спокойно мог уехать и начать новую жизнь. Зачем ему надо было это? Незавершённые дела? — Он сдох, как собака. Хотя заслужил худшее. Так что хватит о нём, — Лисбет совсем не хотела рассказывать Блумквисту, что сама приложила руку к смерти братца. Будь её воля, она бы и убила его лично, просто всех этих посещений суда ей хватило на всю оставшуюся жизнь. А уж отсиживать за смерть Нидермана, тем более, не являлось чем-то стоящим. На лице Микаэля вдруг отразилось что-то вроде внезапной догадки. Однако он промолчал, глубоко о чём-то задумавшись. Оса с шумом захлопнула дверцу комода, разворачиваясь к собеседнику. Наверное, Блумквист был единственным человеком, который мог уловить некоторую несостыковку во всём происшедшем. И у неё, у Лисбет, это вызывало какое-то нездоровое восхищение. То есть, она терпеть не могла эту привычку журналиста с особой дотошностью докапываться до всего, однако нельзя было не признать, что на этом поприще он был чертовски хорош. Девушка внезапно почувствовала, как изнутри поднимается что-то инородное, совсем не свойственное ей. Такое чувство Саландер испытывала лишь единожды, и виной был тот самый мужчина, который сидел напротив неё. Подаваясь внезапному порыву, Лисбет сделала пару шагов вперёд и замерла в нерешительности. Анализ последствий. Если она сейчас раскроется Калле Блуквисту, какая вероятность, что он в очередной раз не опрокинет её и не побежит к Бергер?Бергер. Лисбет закрыла глаза, вспоминая симпатичную блондинку. Она не испытывала к ней прежней клокочущей ненависти, хотя осадок остался неприятный. И, несмотря на то, что у Микаэля было полно случайных связей, с Эрикой Бергер они никогда не разрывали тёплых отношений. Что и задевало больше всего.Плевать. Он ей тоже приходился другом. Почему бы не воспользоваться возможностью?Оса обхватила журналиста за шею, приземляясь на его колени. Тонкие губы резко накрыли его рот, попутно прикусывая нижнюю губу.— Салли, — предостерегающе одернул её Блумквист. — Я твой друг…— В чём дело? Я не столь хороша, как Бергер? — в чёрных глазах полыхнуло пламя. — Эрика здесь ни при чём, ты знаешь, — он тяжело вздохнул, не отрывая взгляда. — Я не хочу портить наши отношения, которые я с трудом наладил. Лисбет промолчала, не выказывая ни единой эмоции. Зато рука её по-змеиному поползла по внутренней стороне бедра мужчины, поднимаясь всё выше и выше. Пальцы нащупали молнию на джинсах и расстегнули её. Губы снова прислонились к его губам, одаряя те страстным поцелуем. Блумквист ещё несколько секунд мешкал, не зная, как ему быть. Наконец, он сдался. Видимо понял, что если не поддаться искушению, будет только хуже. С этой девушкой по-другому не бывало. Саландер много времени не потребовалось — она уже расправилась с последними остатками одежды и повелительно восседала сверху, завалив журналиста на спину. Микаэль обхватил Лисбет за тонкую талию, несильно сжимая её. Медленные толчки становились всё более и более быстрыми. Тонкие пальцы с силой сжимались на широкой мужской груди, не желая выпускать его ни на минуту, будто то было последнее мгновение, проведённое с ним. Блумквист притянул к себе своенравную брюнетку, требуя поцелуя. Определённо, отношения эти выливались во что-то большее, нежели просто заботу. ***Крупные хлопья снега медленно вальсировали в воздухе, нагоняемые слабым ветром. Однако вся атмосфера вокруг одаривала приятным ощущением праздника. Ещё бы, было просто невозможно оторвать взгляд от весело скачущих то тут, то там рождественских оленей, созданных из разноцветных гирлянд. Почти на каждой двери дома пузатый Санта-Клаус весело подмигивал проходящим или приветливо махал рукой. Лисбет медленно спускалась по тротуару, стараясь не попадать под праздничное влияние — она явно не вписывалась в рамки волшебной радости и безоблачного счастья. Дойдя до знакомого перекрёстка, она свернула направо, не спеша подходя к кладбищенской арке. Что-то внутри больно кольнуло, стоило только взглянуть на идеальные ряды из могильного мрамора. Ноги сами несли её по едва протоптанным снежным тропинкам, желая скорее достигнуть цели.Лисбет давно не навещала мать и в последние дни часто чувствовала что-то, отдалённо напоминающее угрызение совести. Обычно люди это так называли. За эту неделю она настолько расслабилась, что постепенно внутри начала образовываться странная пустота. Первым делом она решила навестить мать. А после рождественских праздников можно было смело возвращаться на работу — не зря же Арманский трезвонил каждый день.Микаэль поселился у неё, забывая на время о Бергер. Сей факт не мог не радовать. Наоборот, он вызывал приятное чувство удовлетворения. Хотя бы в это Рождество он не планировал путаться с этой грудастой блондинкой. Внезапно взор привлекли едва заметные следы на снегу, явно переплетающиеся с её собственными и даже совпадающие с размером её ступни. Лисбет напряглась. Да, темные пятна на белом упрямо семенили к могиле матери. Волосы на затылке встали дыбом. Брюнетка быстро зашагала к серой плите, с силой сжимая руки в кулаки. В глаза моментально бросилось едва уловимое движение. И даже послышался судорожный всхлип. Её мать не навещал никто, если только… Выйдя из-за камня, девушка на всякий случай сжала в кармане электрошокер, с которым предпочитала не расставаться. Представшая глазам картина, мягко говоря, обескуражила.Невероятно симпатичная рыжая девушка сидела на корточках подле могилы, не замечая ничего вокруг. Только с усталостью рассматривала надпись на плите, будто не веря своим глазам. У Лисбет инстинктивно сомкнулись челюсти. — Спустя тринадцать лет решила вспомнить, что у тебя есть мать? — Саландер с ненавистью уставилась на сестру-близнеца, едва удерживая себя от оглушительного удара по милому лицу. Камилла Саландер тут же поднялась, окидывая сестру боязливым взглядом. — Подойдёшь ко мне, я сообщу мужу. Он упрячет тебя в психушку, — рыжеволосая попятилась назад, всем своим видом выражая страх. — С твой помощью один раз это уже произошло, — Лисбет злобно блеснула глазами, делая шаги вперёд. — Упиваешься своим триумфом? — Оса кивнула в сторону могилы Агнеты Саландер.— Ты сумасшедшая! Не смей подходить ко мне! Если тронешь меня, я заявлю в полицию, — голос второй Саландер задрожал, однако она явно набралась смелости, как только вспомнила про органы правопорядка. — Тебе ведь не привыкать уже, — девушка упрямо отступала назад. — Берегись сестрица, я ведь сумасшедшая, — брюнетка ухмыльнулась. — А знаешь, когда я видела этого мерзавца в последний раз, он очень много вспоминал о тебе. Молодец, хорошо ему услужила. Камилла на мгновение потерялась, не найдя, что сказать. Лисбет Саландер точно была чокнутой. Связываться с ней было нельзя. Она корила себя за эту встречу. Вдруг эта больная убьёт её и тут же закопает? Отец не раз предупреждал её о невменяемости сестры. Один его поджог, устроенный той, чего стоил. А смерть… Не переставая делать шаги назад, девушка вдруг на что-то натолкнулась.?Чёрт!? — только и пронеслось в голове, когда она расстелилась на холодной земле. Лисбет, пользуясь случаем, наклонилась над близнецом, крепко схватив ту за горло. — Ещё раз придёшь сюда и осквернишь могилу матери, я тебя убью. Да так, что никто об этом и не узнает. Ясно? — Отпусти, отпусти меня! — умоляющим тоном проблеяла рыжеволосая, отчаянно пытаясь отцепить от себя цепкие пальцы в мёртвой хватке. — Я предупредила, — как-то совсем безэмоционально промолвила Лисбет, словно речь велась о праздничных хлопотах, и тут же расцепила пальцы, поднимаясь на ноги. Анализ последствий. Оса спокойно могла преподать урок ненавистной родственнице, однако всё было чревато последствиями. На этот раз её просто так не отпустят. Точно признают невменяемой и упрячут в тюрьму. Рисковать свободой больше было нельзя. Не после того, как она её добилась.Лисбет бросила последний ничего не выражающий взгляд на Камиллу и вкрадчиво добавила:— Ты не поняла? Вали отсюда, пока я не передумала. Второй Саландер повторять дважды не нужно было. Она оперативно поднялась на ноги и помчалась к выходу. В очередной раз её сестра доказала свою ненормальность. И Камилла сей факт не хотела оставлять без внимания. Нужно было срочно рассказать всё Фредрику. ***Лисбет сама не заметила, как ноги вынесли её с кладбища, и она уже сидела в каком-то пабе, осушая бутылку пива. Новая пачка сигарет была уже наполовину пуста.Как чёртова Камилла оказалась на кладбище? Откуда она вообще узнала, что Агнета мертва? Эту рыжую дрянь никогда не волновала мать — всё выплясывала на задних лапах перед гнидой-отцом. Но почему-то сегодня она с непонимающим взглядом вычитывала буквы на ледяном мраморе. Ошиблась могилой? Что-то тут не сходилось. Это была очередная математическая формула, неизвестное звено которой вдруг внезапно обнаружилось само. И это самое звено очень сильно не устраивало Лисбет. Почему сейчас? Завтра срочно придётся посвятить день всей этой каше. В помещении не осталось практически никого, кроме уставшего бармена — рождественские праздники были самыми изнуряющими, не считая Пасхи, — и ещё какой-то странной банды в углу. Те вообще были заняты чем-то своим и не обращали внимания ни на что вокруг. Саландер попросила ещё пива, пропуская недовольный взгляд обслуживающего персонала. В голове что-то щёлкнуло. Агнета. Щёлк. Зала. Щёлк. Нидерман. Щёлк. Камилла Саландер. Щёлк-щёлк. В каком-то паническом ужасе Лисбет осознала, что ничего не знала о родной сестре. Она даже не пыталась выследить её и узнать что-то о личной жизни. Её устраивало то положение дел, что вторая Саландер сбежала и находилась где-то далеко, не вмешиваясь ни во что более. Тогда зачем она появилась сейчас? Оса никак не могла избавиться от чувства, что упустила какую-то важную деталь, которая находилась где-то на поверхности. В кармане настойчиво завибрировал телефон. — Лисбет, это Микаэль. Где ты? — Я на Вассагатан. В том пабе, где мы с тобой сидели два дня назад.— Понял. Скоро буду, только заскочу в редакцию ненадолго. — Окей. — Всё в порядке? — Да. — Тогда через полчаса. Вообще-то она должна была позвонить ему сама, после того, как закончит свои дела. Но он, конечно же, не выдержал. Чёртов Калле Блумквист. Он ведь не мог иначе. Лисбет привычно ухмыльнулась, делая очередной глоток. В голове снова что-то щёлкнуло. Только на этот раз по-настоящему. Неприятное тошнотворное чувство подкатило прямо к горлу, а глаза так и норовили закрыться. Она посмотрела на бутылку пива в руке, и та тут же с грохотом разбилась о кафельный пол. Девушка перевела взгляд на барную стойку, лихорадочно выискивая взглядом бармена. Этот урод явно что-то подсыпал. К её сожалению, за стойкой никого не оказалось. Она начала выбираться из-за столика, стараясь удержать равновесие. Пальцы вцепились в деревянную поверхность, а перед глазами всё поплыло, мелькая яркими цветами. Последнее, что предстало взору — шайка головорезов, которая поднялась со своих мест. Кто-то подошёл к ней и со всей силы огрел по лицу. Из глаз заструились слёзы. Комната потерялась во мраке вместе со светлыми глазами, которые она видела впервые. ____________________________Мизоги?ния — ненависть по отношению к женщинам, женоненавистничество. Мизогин — человек, которому свойственна мизогиния.