Часть 7 (1/1)

Глядя на высокие горы и зеленые холмы, простирающиеся на сотни миль вокруг, я думал, что же все-таки привело меня в страну Великого Льва. Чем я заслужил подобную честь?

Мои мысли были заняты пустыми размышлениями, когда в небе, прямо над своей головой я увидел стаю диких, величественных птиц. Это были орлы. Настоящие говорящие орлы, которые по традиции всегда сопровождали королей во время славных битв, хотя, иногда и не очень славных. В памяти сразу всплыли воспоминания обо всех кровавых бойнях, которые случились на моем веку:битва при Беруне, подавление тельмаринского восстания, сражения на Одиноких островах, в Великой пустыне, тархистанское вторжение и многие-многие другие. Перед глазами проплывали багровые от крови поля сражений, покалеченные люди и звери, обломанные мечи, слезы в глазах детей и женщин.

Но одна битва запомнилась мне особенно четко, видимо, потому что те несколько дней ожесточенной борьбы за жизнь, стали переломным моментом в моей судьбе. Поле той короткой и разрушительной войны я больше никогда не смел даже думать о самостоятельном развязывании конфликтов, тем более о попытках завоевания другого государства.Почти каждую подробность тех четырех дней я до сих пор могу восстановить в памяти, чудовищные видения терзают мою душу. Ведь я мог тогда все остановить, предотвратить кровопролитие, не дать случиться этому кошмару. Но я был мальчишкой, вздорным и наглым мальчишкой, но после случившегося, весь этот пыл вышел, оставив после себя только пепел сгоревших амбиций.Все случилось в самый жаркий месяц лета, моя армия шла через пустыню, держа курс на Тархистан. Люди были измождены, жара и жажда отнимала последние светлые мысли, а конечная цель путешествия казалась недостижимой, как море, среди этих сотен тысяч барханов желтого песка.Я пытался не терять надежды, но каждый новый шаг давался все тяжелее, а сухость в горле грозила перерасти во всепоглощающую жажду, когда я уже не смогу здраво мыслить и поддерживать своих людей. Мы шли уже около двух дней, и воздух, как и песок под нашими ногами был плотный, как будто вязкий и удушающий. Ночами становилось легче, жара спадала, иногда с севера дул прохладный ветерок, доносивший, как казалось усталым путникам, запах родного дома. Но запасы продовольствия и воды стремительно уменьшались, и я с ужасом думал, что же мы будем делать, если не сможем добраться до Ташбаана до того момента, как все запасы исчерпают себя.

Все чаще я ловил себя на мысли, что вряд ли сойдусь во взглядах с Великим Тисроком, властителем Тархистана, чьими главными методами правления были сила и моральное подавление. Мне неприятно было представлять, что произойдет, если несговорчивому тархану не придутся по душе условия мирного договора. Тархистан славился своими непобедимыми воинами и вероломными командирами, и с такой агрессивной нацией конфликтовать было очень опасно. Мое беспокойство не было беспричинным, но о своих опасениях я поведал только лорду-регенту Траму, и он убедил меня, что при таких хороших условиях, что мы предоставляем, никаких противоречий возникнуть не должно.Мы шли уже несколько часов, не останавливаясь, мои люди почти теряли рассудок от жары и усталости, но продолжали путь, ведь от нашего похода зависела дальнейшая судьба Нарнии, и они никак не могли ставить ее под угрозу. Солнце уже тянулось к горизонту, и тут я заметил далекие башни замка Великого Ташбаана. Этот древний город славился своими рынками, прекрасными девами и дворцовыми интригами. Слухи о тархане и его дворе молниеносно расходились оттуда по всей стране, выходя, иногда, далеко за ее пределы. Тисрок Амирхан, седьмой по счету правящий муж из династии Тисроков, был известен своим непростым нравом. Даже далеко за пределами Тархистана ходили слухи о его жестокости и силе, говорил даже, что он подавляет любые беспорядки одним лишь взмахом меча, но в эти россказни я не верил, как и в непобедимость его воинов. Я знал лишь двух непобедимых рыцарей, и слава Аслану, они были моими друзьями.Наш путь лежал через Великую Пустыню, и, как говорилось в древних летописях, пески казались нам бесконечностью. Солнце пекло нещадно, а люди под грузом оружия и доспехов буквально падали на землю, оттого, что ноги по колено уходили в песок, а жажда сводила с ума.

Завидев вдалеке высокие башни Ташбаана, я вскрикнул: ?Друзья мои, вот мы и у цели!?. Все сразу же вскинули вверх понурые головы и их лица осветила улыбка. Ликование и радость я читал на лицах своих солдат, у людей снова появилась надежда в то, что они вернутся домой, и что наш поход не похоронит их в песках, как всем казалось сначала. Облегченно вздохнув, мы решили, что оставшийся путь до реки и города пройдем завтра. Так как солнце уже почти на середину спряталось за высокие барханы, мы решили не подходить близко к Ташбаану, ведь поднимется шум, стражники будут суетиться, и никто так и не сможет уснуть этой ночью.

Я отдал приказ остановиться на ночной привал, воины благодарно закивали и, наконец, скинули с себя тяжелые кольчуги и мечи, немногочисленную еду раздали поровну, лошадям налили вдоволь воды, и, в тусклом свете слабого костра, начались оживленные разговоры. Люди и говорящие животные делились предположениями, что же они увидят там, за высокими белыми стенами, ограждающими город. Никто из ныне живущих нарнийцев и тельмаринов ни разу не бывал в Тархистане, поэтому сведения об этой стране остались только на страницах древних книг да на обветшалых дворцовых картах. Сообщение между королевствами совершалось только с помощью гонцов, да и то, они доезжали лишь до границы, а дальше, за чертой песка, простирались неизведанные просторы сухой пустыни да редкие поселения беженцев из Орландии. Но сейчас, из далека, мы видели совсем иной Тархистан, величественный, мощный и богатый город с башнями, почти достающими до неба. Я одновременно восхищался и опасался этого места, что-то свыше подсказывало мне, что не все получится так просто, как я себе воображал.Через пару часов после остановки все уже спали, за исключением меня и командира нарнийской армии, сера Густава. Он был тельмаринцем по происхождению, но отлично сработался с нарнийцами, чему я был несказанно рад, ведь обычно тельмаринам нужно было довольно много времени, чтобы привыкнуть к обществу говорящих животных, фавнов, кентавров, а особенно минотавров.

Мы сидели на остывающем песке и смотрели на небо, висящее над Ташбааном, облака давно уже окрасились в цвета заката, но над городом, они были совсем уж алыми, почти кровавыми.- Нехороший знак, мой король, - тихо сказал Густав, хмуря брови, - правильно, что мы не пошли в туда сегодня, я слышал, что тархан Тисрок – очень жестокий человек.- Не волнуйтесь, Густав, - ответил тогда я, - осторожность никогда не помешает, но, если будет хоть малейшая угроза, мы оба знаем, что следует делать.Мой собеседник по привычке проверил наличие меча на своем бедре, и заметно расслабился. Мы все знали, на какой риск шли. В небе мы заметили крупную тень. Размах крыльев и звук рассекаемого воздуха оповестил о прибытии важных новостей. Октавиан, большой величественный сокол приземлился прямо у наших ног, его глаза смотрели внимательно, я кивнул.- Ваше Величество, - начал Октавиан своим резким голосом, - я летел над столицей, и видел многое, но ничего из этого не может угрожать нам. В вашу честь готовится прием, на рынке говорят о гостях с севера, а войска далеки от состояния готовности. Никакой угрозы не предвидится,можно спать спокойно.- Спасибо тебе, Октавиан, никогда еще ты не подводил меня, можешь лететь, - с облегчением проговорил я.Сокол учтиво поклонился мне, потом генералу и улетел искать место для ночлега. Мы в свою очередь тоже стали устраиваться , чтобы немного поспать, сухой пустынный воздух ночью становился прохладнее, поэтому я быстро провалился в сон, при этом совершенно не заметив, как из далеких городских ворот выехала группа людей, и направилась прямиком к нам.