Снег (1/1)
Мэтта нет полгода. Полгода с падения “Мидланд Сёркл”.Лисбет гуглит его бывших.Обманчиво хорошая девочка Карен Пейдж. Обманчиво звенящая браслетами Электра Начиос. Обманчивая до самого нутра под черным латексным костюмом Наташа Романова.Что их всех объединяет? И что на свете может роднить их с Лисбет?Почему Мэтт выбрал её?Мэтт ушёл и не вернётся, она понимает это. Но она не может перестать думать о том, что могло бы быть. Она не может не задаваться вопросом, было ли это по-настоящему. Почувствовал ли Мэтт в ней нечто такое, чего она сама не может найти, сколько ни ищет.Взломать свой собственный код – это то, чего Лисбет не удаётся, какой бы высококлассной хакершей она ни была.Карен Пейдж исправно выставляет на подоконник белые розы для Фрэнка Касла. Электра, кажется, (второй раз) погребена под “Мидланд Сёркл” вместе с Мэттом. Держались ли они за руки, когда на них падало здание, тысяча тонн стекла и праха? Смешивалось ли их дыхание в последний миг?Ревновать к такому нельзя, но что, если это Электра была последней у Мэтта, что, если это делает её подлинной обладательницей Мэтта Мёрдока, безвременной возлюбленной? И лишает Лисбет прав даже на девичье вдовство?В уравнении остаётся одно неизвестное. И Лисбет находит Икс на крыше дома Мэтта в новогоднюю ночь.Наташа Романова, кувыркаясь, приходит туда с других крыш, как кошка за молоком. Вот только дом пуст, и некому выставить блюдечко.- Его здесь нет.Лисбет сидит у двери с крыши в его квартиру, скрестив ноги, будто сторожит, чтобы не впустить.- Я знаю, - говорит Наташа. – Я пришла почтить память. В последнюю ночь уходящего года. А ты?- Он по тебе скучал. Я знаю. Он хранил пустой флакончик из-под духов. В нём остался запах. Твой запах.- Мэтт скучал по мне. Мэтт скучал по Электре. Куда это его привело? Теперь ты скучаешь по Мэтту. Куда это привело тебя?- Сюда, - отвечает Лисбет, не моргнув и глазом.- Ты хочешь у меня что-то спросить, Лисбет?Наташа держится в тени. Её костюм масляно поблёскивает, рыжие волосы треплет холодный ветер, но лицо остаётся в тени.И Лисбет задаёт вопрос.- Почему я?- Вы с Мэттом оба были сиротами. И в вас обоих была тьма. Но в тебе ещё был свет.- Если бы Мэтту нужен был свет, он бы не пошёл за Электрой.- Ты ошибаешься. Он хотел вывести её на свет. Изменить её. Но сам не знал, куда идти. А с тобой всё было точно наоборот. Ты его вела. Ты знала, что правильно. Так твёрдо, будто это выбили у тебя на коже вместе с твоим драконом. Ты знала, где тьма, где свет, как их разделить, пройти по грани и никогда не смешивать. А Мэтт слишком часто смешивал всё вместе, сваливал в одну кучу и потом мучился, что не может распутать все узлы Адской кухни.- А ты?- Я живу в тенях. Я Чёрная Вдова. Ты девочка по сравнению со мной, Лисбет. И Мэтту это нравилось.- Это он тебе рассказал?Наташа Романова хрипло смеётся, ветер меняет направление, и Лисбет вдруг чувствует её запах – тот самый, из пустого флакончика – ветер горстью швыряет его в лицо.- Я умею взламывать сайты не хуже тебя, Лисбет. Но, кроме того, я умею и докапываться до сути.Что-то шуршит на краю крыши.Это Фрэнк Касл. Сегодня он заявился вместе с Карен Пейдж, что ёжится на ветру в тонком пальтишке.Потом приходит Человек-Паук.Дверь на крышу открывается изнутри, и выходит Фогги Нельсон.На крыше в новогоднюю ночь собрались все, для кого Мэтт Мёрдок, Сорвиголова, Дьявол Адской кухни что-нибудь значил.Когда небеса озаряются вспышками фейерверков, а тишина заполняется глухими хлопками и радостными вскриками невидимых людей, Лисбет хочется зажмуриться и загадать желание.Чтобы Мэтт услышал вшестеро более громкий стук ждущих его сердец и вернулся, чёрт побери, домой.***Лисбет слышит крики прохожих с улицы, которые там, внизу, отсчитывают, сколько осталось до Нового года.Десять.Девять.Лисбет зажмуривается.Восемь.Мэтт, вернись.Семь!Мэтт, где бы ты ни был, просто вернись, чёрт тебя дери.Шесть!Пять!Мэтт, вернись, пожалуйста.Четыре!Три!Мэтти.Два!Один!- С Новым годом! – говорит кто-то – не Фрэнк и не Фогги, не Карен и не Наташа, и точно не Человек-Паук. – Вся семья в сборе!Глаза Лисбет распахиваются.Посреди крыши стоит человек в красном.Карен в шоке зажала рот рукой. Фрэнк щурится. Наташа притаилась.- Вся моя семья в сборе, - повторяет он. – Я всегда мечтал о большой семье. Чтобы никогда не остаться одному, даже если кто-нибудь уедет или… или решит бросить меня. Сиротские мечты.Этот голос – не Мэтта. Это не его подбородок выглядывает из-под маски, не его губы: тонкие и жестокие, а усмешка режет, как нож. Не его плечи, и не его руки вертят какие-то мелкие предметы…- Но потом я подумал. Семья не разочарует тебя, если ты сам наведёшь в ней порядок.Стекло.В его руках битое стекло.- Ложитесь! – первая кричит Лисбет, бросаясь наземь и увлекая за собой Фогги, когда над ними пролетают смертельные снаряды-осколки.Она слышит, как Наташа даёт разряд током, но человек в костюме Сорвиголовы ловко уворачивается. Человек-Паук стреляет в него паутиной, с одной руки, с другой, снова с первой, но лже-Сорвиголова вертится, и перекатывается, и посылает в ответ ещё осколков, и Питер хватается за ссадину на бедре. Фрэнк стреляет из пистолета – и тоже мимо, и Фрэнк ловит рану на плече…- Ближний бой! – кричит Лисбет, первой сообразившая. – Переходите на ближний!В дальнем бою им не победить. Этот человек, кем бы он ни был – виртуоз дальнего боя. Но он не может уметь всё и сразу.Фрэнк кивает ей, и Лисбет хватает обрезок трубы и бросается вперёд, к лже-Сорвиголове, пока Фрэнк прикрывает её, стреляя с двух рук. Лже-Сорвиголова откатывается за пристройку на крыше, через которую можно попасть в дом; Лисбет подходит вплотную, замахиваясь трубой, заглядывает за угол –Она едва успевает уклониться от брошенного ножа и бьёт наугад, промахиваясь. Но лже-Сорвиголове уже никуда не деться. Ему приходится принять её правила; он бьёт ногой, рукой, и Лисбет блокирует, а тут ещё Наташа подоспела, она ступает сверху на пристройку и оттуда кидает леску на шею лже-Сорвиголовы, душит его… он перерезает леску последним осколком стекла, и этого мгновения Лисбет хватает – она бьёт и подсекает, и он падает на колени, и тут вступает Человек-Паук – заклеивает ему глаза паутиной, и Лисбет –Лисбет не может ударить незрячего человека.Она знает, что перед ней не Мэтт, но её прошибает холодный пот, и труба выпадает из пальцев. Со звоном катится по крыше.- Лисбет? – спрашивает Наташа, спрыгнув.И тут незрячий, на колени поставленный лже-Сорвиголова бросает последний нож.Наугад.Наугад ли?И Лисбет хватается за живот, по которому расползается алое пятно.***- Нет, нет, Лисбет, нет…Наверно, ей мерещится. Она слишком долго просила, чтобы Мэтт вернулся. Слишком долго, слишком яро, слишком отчаянно, будто кто-то что-то ей был должен. И поплатилась за это: тёмный двойник Мэтта явился в новогоднюю ночь, чтобы доказать, что чудес не бывает, а за все неразумные желания и благие намерения надо платить.Но чьи руки тогда удерживают её голову, на чьих коленях она лежит?Лисбет приоткрывает глаза.Это Мэтт. В чёрной самодельной маске, с руками, замотанными верёвками, по-тайски. В чёрной кофте вместо кевларовых алых доспехов. Попросту.Это простой обычный Мэтт, с лицом, разбитым в драке: кровь глянцево блестит в уголке знакомых губ. Он пахнет кровью. Он пахнет… ладаном? Чем-то церковным, точнее Лисбет не знает. Оплывшими свечами и цветами.Такой праздничный запах.- Ты вернулся, - шепчет Лисбет.- Тише. Тшш…Она вдруг думает, что может умереть у него на руках на крыше, прямо как Электра, и побьёт этим противницу; потом вспоминает, что Электру не обогнать – она умирала у Мэтта на руках дважды, а Лисбет такого не удастся.Мысли путаются.Неправильные мысли – как неправильные пчёлы в “Винни-Пухе”.- Прости, что я не пришёл раньше, - шепчет Мэтт. – Я думал, так ты будешь в безопасности. Но Пойндекстер меня опередил.- Твой двойник?- Да.- Мы теперь оба в чёрном.Мэтт издаёт странный смешок, такой грустный и болезненный, как если бы они снова расставались. Но они ведь не расстаются?Мэтт гладит её по волосам. Это хорошо. Так по-домашнему, будто они вдвоём в постели, и никуда не надо идти.Мысли путаются.Ей на нос планирует маленькая снежинка. Потом ещё одна, и ещё.- Снег идёт, - тихо говорит Лисбет. – Это я его принесла. Из Швеции.- Конечно, ты, - говорит Мэтт так, словно пытается всхлипнуть незаметно.Лисбет тянется рукой к его лицу и приподнимает маску. Чёрную. Но с белой подкладкой. У неё не хватает сил стащить её совсем, и Мэтт делает это сам.Его слепые глаза откликаются на её дыхание так, как она помнит. Они бегают и взлетают, когда она вдыхает с присвистом, и его взгляд тормозит и упирается куда-то, будто Мэтт пытается отыскать кого-то в слепом ночном воздухе и попросить – о чём?- Когда… когда я был в монастыре, и меня лечили… мне снилось, что я падаю, и меня подхватывает дракон. Меня подхватываешь ты, Лисбет. Лисбет, не дай мне упасть. Без тебя я упаду, слышишь?Лисбет направляет его пальцы под воротник своей куртки. Под курткой она в одной майке, и Мэтт без труда отыскивает её татуировку дракона.- Вот наши крылья, - говорит Лисбет. – Мы никогда не упадём, Мэтт.И её глаза закрываются.***- Б..ь, Локи, - говорит Тор. – Когда я сказал “сделаем хэппи-энд” Мэтту и Лисбет, я имел в виду не это.- А помнишь, как я у тебя на руках умирал? – мечтательно спрашивает Локи. – Разве ты тогда не почувствовал всеобъемлющей братской любви и…- Локи, блин, ты же притворялся тогда!- Кто говорит, что я не притворяюсь сейчас? – обиженно спрашивает Локи.- Притворяешься в чём? В том, что Лисбет умерла на руках у Мэтта?- Во-первых, она вообще не умерла, просто отключилась. А во-вторых…- ЛОКИ!- Ну хорошо, хорошо, я перестарался. Думал, это будет романтично.- Локи, если ты сейчас же всё не исправишь – и мне абсолютно все равно, как…- Я только этого и ждал, - подмигивает Локи. – Значит, разрешаешь мне любые методы?- Разумеется!Локи сводит руки на груди, разводит их снова, и… там светится зелёным камень на цепочке.- Камень Времени? – Тор закашливается.- В новогоднюю ночь мне удалось подпоить мастера Стрэнджа и убедить его в том, что Верховный Волшебник Земли отныне я. Ну что, опробуем новую игрушку?- ЛОКИ!- Да ладно, ладно, - и Локи создаёт зеленые цепочки вокруг рук. Тянет их и закручивает назад…Нож исчезает, и рана на животе Лисбет затягивается сама собой.Издалека Тор и Локи слышат, как изумлённо восклицает Мэтт, как Лисбет приходит в себя у него на руках.Тор выдыхает.И хлопает Локи по плечу.- Я больше никогда не попрошу тебя о добром деле, брат, - говорит он.- Я только того и желал, - тихо хихикает Локи.И они оба исчезают в беззвучной золотой вспышке молнии, а снег идёт гуще и гуще.***Утром первого января Лисбет просыпается, с головой укрытая одеялом.Рядом с ней под одеялом Мэтт, весь в синяках, но в целом невредимый, и это делает утро правильным.А желание – сбывшимся.Мэтт пахнет потом, снегом и только чуть-чуть – воском от свечей. Лисбет невесомо проводит пальцами линии между его синяками от сражений, которых она не видела. Мэтт проводит пальцами по её отросшей чёлке. Её мягкие волосы, крашеные в цвет воронова крыла, висят мирно, совсем не напоминая прежний ирокез. Такие волосы хорошо заправить в ворот тёплого-тёплого свитера и свернуться калачиком у камина.Мэтт отыскивает её серёжки-спиральки, которые ему так нравились, и ощупывает их пальцами.- Как древний викингский круг на лугу, - говорит Мэтт. – В честь старых богов.- У некоторых древних народов соединение двух людей в любви символизировало оплодотворение земли, ты знаешь? – шепчет Лисбет на ухо Мэтту, щекоча его своим дыханием. - Так что избранные ритуально занимались сексом, чтобы пробудить природу от зимней спячки. Получится у нас растопить одну зиму?- Приблизить одну весну, - отзывается Мэтт.Он целует её, закрыв глаза.