Часть 1 (1/1)

У меня в голове странные мысли, настолько, что я чувствую себя потерянным, одиноким в этом пышущем жизнью городе. Я не знаю тебя, Такуя, не знаю и на сотую часть, и все, что мне остается, — додумывать тебя по кусочкам собственных грез, фантазий. Не знаю, какой ты в душе, но думаю, что такой же чистый и искренне красивый, как и снаружи. И уж точно я не знаю, что за черти водятся в твоем омуте. С ними бы потонуть, да никто в этот омут меня не зовет. Мне хочется любить тебя в открытую, не скрывая своих чувств. Быть может, делать для тебя какие-то малозначимые подарки, вещи, срывая с твоих губ предназначенные только мне одному улыбки. Они были бы совершенно в твоем духе — немного смущенные, пространственные. Ах, погодите, я опять додумываю: такие улыбки свойственны лишь мне. Когда ты режешь это чертово яблоко, так хочется вырвать у тебя из рук нож, провести острием его по твоей шее, из желания не убить — просто из желания. Чуть нажать на рукоятку ножа и чувствовать твое тяжелое дыхание, когда ты не знаешь, чего ждать. А потом сорвать с твоих губ поцелуй, который мы ждали оба с первой нашей встречи. Еще до того времени, когда ты откровенно начал соблазнять меня, позже делая вид, что все останавливается на черте ?дружба?, ?сожители? и дальше только потертая табличка, гласящая: ?Проход воспрещен?. Или я опять все додумываю.Ты не соблазнял меня, просто я, запертый в четырех стенах, ищу малейший оклик не на свои чувства, просто на свое существование. Живущий скорее по инерции, а не из искреннего желания просыпаться каждое утро один в широкой кровати. Как часто я общался с людьми до тебя? Раз в неделю? В месяц, когда арендодатель приходил за платой? А потом появился ты, и, как обухом по голове, получите, распишитесь — Такуя собственной персоной. Такуя, от которого сердце пропускает пару ударов и норовит удушить болью в нем; когда жгучая рана от того самого ножа — совершенный пустяк; когда хочется всю боль ноющего сердца списать на этот самый нож. Я чувствую твои руки на своих плечах, теплые губы на губах и запах того самого яблока, аромат которого до сих пор витает в воздухе. Ты сам словно фруктовый микс — яркий и бесконечно сладкий, чью кожу хочется попробовать на вкус, испытать тебя в разных позах. Проверить, настолько ли ты гибкий, как я себе представляю, запершись один в ванной. Ты закидываешь свои руки мне на плечи, беспорядочно целуешь и бесконечно повторяешь что-то на японском, ах да, ты же меня учил — ?еще?, ?не останавливайся?. Я знаю японский, Такуя, но было так забавно слышать протяжное ?да-а? из твоих уст, что я не мог не насладиться этим зрелищем. Я обхватываю тебя руками, ты же обвиваешь свои ноги вокруг моей талии. Ты невероятно легкий, на мой взгляд, как в характере, так и в физическом плане. Донести тебя до кровати — дело пары секунд, кинуть тебя на широкую постель — еще пару мгновений. И вот мне открывается вид на другую сторону тебя, когда взгляд твой буквально горит, затуманенный желанием и призывающий меня действовать. Наверное, первое, что я сделал бы — взял бы тебя за волосы, оттягивая твою голову назад и прикусывая тонкую кожу на твоей шее, чувствуя, как тобою помимо твоей же воли постепенно овладевает страх. Ты ежишься от моих прикосновений, хватаясь руками за мои плечи и сжимая их максимально сильно. Это твое наказание, Такуя. За долгое время моего бездействия.Ты плавишься в моих руках, называешь меня по имени и беспорядочно кричишь что-то на японском. Разбирать у меня нет ни времени, ни сил. Веду руками вдоль твоего чересчур идеального тела, а все, что тебе остается, — тяжело дышать.Я люблю тебя, Такуя, до своей индивидуальной точки кипения люблю. Ты, наверное, не понимаешь, сколько значишь для меня. Я, не получавший столько внимания годами, был лишен банальной нежности, и оттого извращенный фантазиями ум просто позволил ей выгореть без остатка. Пеплом стало мое желание обладать, хвататься за тебя самыми немыслимыми способами. Любить тебя так, чтобы отпечатать свой след на тебе. Чтобы любые ?после? становились для тебя тусклыми, вызывающими раздражение, а не жгучее желание, которое я прямо сейчас вижу в твоих глазах, пока ты извиваешься подо мной. Чтобы это мог прочесть только я и никто больше. Ты бы вспоминал мои объятия, тихо бы ненавидел меня, временами возвращаясь в Корею, просто чтобы вспомнить и вновь почувствовать меня, почувствовать, что ты можешь быть любим настолько, что ради подобного стоило бы умереть. Но я опять все додумываю, слишком погрузившись в свои фантазии.— На что ты смотришь? — Я вижу твой взгляд, даже уткнувшись в книгу. — Ты читаешь вниз головой. — Черт. — Ты сейчас вообще читаешь? О чем ты думаешь? Между нами ничего нет. Потому что я тусклый, совершенно не стоящий твоего внимания, Такуя. Потому что я не могу позволить себе даже лишнего взгляда в твою сторону, потому как сердце исходится кровоточащими ранами без участия этого самого ножа, что лежит на чертовом столе. Как же больно ты можешь сделать, Такуя, просто появившись в моей жизни. Но между нами ничего нет. Просто дай мне повод возвращаться в Корею, Чжун Чже. Я больше не могу провоцировать тебя. Как же много ты создаешь нам обоим проблем. Как жаль, что между нами ничего нет.