2018, часть 1. Русские горки (1/1)

Трассы Азиатско-Тихоокеанского Кубка, за редким исключением, проектировал какой-то идиот. Ещё во времена, когда я гоняла, я не могла понять, как можно вообще спроектировать Сингапур — с его кучей геометрически правильных поворотов на улицах города и одной длинной петлёй, в которой болид почти не тормозит. По большому счёту, вход и выход Петли — единственные на этой трассе нормальные повороты.И в АТК тогда было штук восемь таких трасс — городских, вычурных, геометрически верных.Сергей, в отличие от Мерьи (и от меня, честно уж говоря), чувствовал себя на них как дома. Сингапур он выиграл — первую же нашу гонку в АТК. А в Дохе — в третьем этапе — взял третье место.Перспектива перевыполнить обещания вновь замаячила перед нами — и это было не слишком приятно. Дело в том, что Сергей выступал слишком неровно — то он взлетал на первое место, а то висел где-то в середине второго десятка. Мерья стабильно болталась между восьмым и четырнадцатым местами... И тут Сергей после достаточно тяжёлой гонки на ?изрезанном Финиксе? (усложнённая конфигурация трассы Финикс шла тогда четвёртой в календаре АТК) начал поговаривать о том, что ему надоело гонять по кругу.Речь не шла о более выгодном предложении от другой команды — просто Сергей чувствовал, что уже не может быть стабильно в первых рядах. А для двукратного чемпиона ЕГС такие качели были слишком тяжёлым ударом.К тому же у нас возникли проблемы со спонсорами. Денег банально не хватало, бюджет команды кроился на живую нитку... Будь мы чуть более стабильны, дело шло бы легче. Но в половине гонок мы тошнили где-то в середине второго десятка, что никак не помогало ни нам, ни спонсорам.Основная проблема заключалась в ?традиционной? системе зачёта очков в АТК. В ЕГС очки засчитывались всем — в обратном порядке от 20 за первое место до 1 за двадцатое. В АТК же за первое место давали 10 очков, за второе — 6, а с третьего по шестое — 4, 3, 2 и 1 соответственно. И несколько феерических результатов Антонова давали нам место на шестой-седьмой строчках таблицы, несмотря на откровенно слабые остальные гонки.Всё шло к тому, что мы в следующем сезоне будем вынуждены в каждой гонке получать не менее шестого-седьмого места по командному зачёту, что выглядело вряд ли реально, учитывая редкостные проблемы с деньгами.И ко всему этому прибавлялись проблемы у Сергея. Он был на пике формы, он был чертовски быстр на городских трассах, он был двукратным чемпионом ЕГС — но его начала доставать эта чёртова карусель.Кроме того, директорат Вексалы начал высказывать недовольство Мерьей — и тот простой факт, что она была ещё не на пике, что она явно могла со временем улучшить результаты, на их мнение мало влиял.Это было глупо. Фантастически глупо. Да, хорошо иметь в команде двух пилотов, достигших пика формы — но что же останется потом, когда они начнут сдавать или просто задолбаются и повесят шлемы на гвоздь?На ?укороченном Ванкувере? – совершенно зверской трассе, состоящей из прямых и крутых поворотов почти на сто процентов — Мерья пришла впереди Сергея. Правда, в общем зачёте это ничего не меняло — восьмое и девятое места не давали очков. Но это немного расставило приоритеты — кое-кому из директоров стало наконец ясно, что два пилота одного типа в команде — не лучший вариант.Потихоньку решались проблемы со спонсорами — очень потихоньку, но нам хотя бы удалось затормозить метеоритное падение. Даже начали наклёвываться относительно выгодные контракты.Одним словом, к середине сезона мы начали выправляться. Более или менее — но начали.После Рио климат в команде изменился. Уверенная победа Сергея в этой гонке снова вернула ему вкус к игре, а вот Мерья вылетела, неудачно ушибла локоть... и резко потеряла мотивацию. Очень резко. Впрочем, это было понятно — ни одного очка в сезоне, жуткая авария и прочие странности не могли не вывести её из формы. Мне было неприятно об этом думать, но я видела — Мерью необходимо менять на кого-то, кто может побеждать.Я начала предварительные переговоры с Лаурой Ингледев — девушкой, пришедшей в Цирк на четыре года раньше меня и проявившей фантастические таланты, но в сезоне-2018 не попавшей ни в одну из команд. Выступая за Крюгер в сезоне-2017, она постоянно лидировала и постоянно сходила по техническим причинам — и её это бесило.Лаура заинтересовалась. Но она хотела сначала выпустить песенный альбом, для которого собирала материал больше двух лет. Я понимала это и не собиралась торопить события.Всё изменил ?кольцевой? Финикс — очень жёсткая гонка в совершенно нашем, американском духе. Классический этап МотоЧамп — никаких шпилек, резких поворотов, шикан и соединяющих их прямых. Овальный трек, на котором пилоты подвергаются критической нагрузке.Я обожала Финикс, когда гонялась. Именно потому, что он такой — простой, быстрый, максимально жёсткий. Иногда я думаю, что зря не пошла в МотоЧамп — там я была бы ещё более на своём месте. Там всё зависит от пилота.МотоЧамп именно этим отличается от Мировой Лиги Моторспорта — в нём шасси закупается командой, а не конструируется. И в условиях почти полного конструктивного равенства всё зависит от того, сможет ли пилот договориться с механиком, настроить машину... и победить.Мерья квалифицировалась впереди Сергея — но пришла на два места ниже. Более того, её уровень явно упал — не только из-за травмы. Мерья уже не была той упрямой воительницей, которая могла выигрывать гонки в ЕГС. А Лаура как раз закончила все свои дела — и нам позарез требовался пилот, умеющий побеждать.Я поговорила с Мерьей. Мы заплатили огромную неустойку — но Мерья сама понимала, что шансов у неё уже почти нет. Что она больше не может гоняться по кругу, вырывая сотые доли секунды, как будто от них зависит её жизнь.Лаура впервые села в наш болид в Арденнах. Гран-При Бельгии в рамках АТК — очень странная идея, но я не особо жаловалась. Антонов прекрасно знал эту трассу, так что у нас были некоторые шансы.Приход Лауры в команду снова вызвал трудности с советом директоров — но тут меня даже не дёргали. Клаудия сама разобралась со всеми проблемами, сказав мне лишь, что многие были не в восторге от необходимости иметь в команде певицу, да ещё и пришедшую на место финской гонщицы. Однако Клаудия видела Лауру на тестах и понимала, что именно она — то, что нам нужно. Я начинала собирать свой звёздный состав — Сергей, при всех его достоинствах, вряд ли сохранит форму до нашего выхода в Чемпионат Мира, так что требовалось ставить на молодых.Лаура поразила наших механиков. Полли сама не знала, радоваться ей или злиться — Мерья никогда не осматривала болид так внимательно, никогда не обсуждала все нюансы конструкции с механиками, никогда не вникала в детали работы. Для Лауры это было таким же обычным делом, как и для меня в бытность мою пилотом — и я обрадовалась, увидев такой подход. Это означало, что мы сработаемся. Лаура вообще ко многому подходила так же, как и я во времена моей пилотской карьеры — так же вытягивала из настроек всё, что можно, так же атаковала повороты, так же жёстко шла на обгоны. На тестах она показала типичный для начинавших в Америке стиль - ?моточамповское? презрение к ограничениям машины.Именно тогда я начала видеть в этой новенькой девушке с пушистыми светлыми волосами не только подчинённую... но об этом позже. В любом случае это произошло уже после подписания контракта и после всех решений, принятых нами в конце сезона-2018. Уже перед Арденнами мы с Клаудией договорились, что будем целиться на тот результат, которого добьёмся по итогам сезона.