- эпизод 2 - (1/1)

Перед выходом Астольфо ещё раз проверяет оружие, смотрит, крепко ли затянуты ремни, всё ли надёжно сидит. Первое задание после продолжительного и не самого приятного пребывания в лазарете радует его, несмотря на то, что он считает его никудышным. Но жаловаться нельзя, ведь выбор у него невелик. Либо это, либо дальнейшее восстановление, которое может затянуться ещё на пару недель. А сидеть без дела Астольфо не любит. То время, что он был отрезан от внешнего мира, Астольфо считает не только скучным, но потраченным впустую. Как назло, никто даже не думал заикаться при нём, чем в настоящее время заняты охотники. Ни слова о том, что ведётся поимка вампира, устроившего себе охотничьи угодья в Париже, и есть жертвы; ни полсловечка о том, что поиски зашли в тупик, а патрули ничем не помогают. Информация достигает Астольфо, лишь когда Марко выпускают из лазарета, и тот начинает его навещать. И она выводит юношу из равновесия. Астольфо не верит собственным ушам! Вампиры смеют шнырять поблизости от цитадели охотников, поблизости от Собора, поблизости от Дворца Правосудия! Такое невозможно игнорировать! Но как бы он ни бушевал тогда, его и не подумали подключать к операции, равно как и выписывать. И только сегодня в полдень ему, наконец, приходит указ, в корне меняющий ситуацию. Очень часто, с поддержкой или без, Астольфо отправляли именно туда, где он мог вступить в прямое противоборство с вампиром, однако в этот раз он с нескрываемым разочарованием вынужден признать: его задание отличается от тех, к которым он привык. Это охрана, всего лишь охрана человека, в защите не так уж сильно нуждавшегося. Во всяком случае, на взгляд Астольфо. В конце концов, кем был маркиз Морель, его подопечный? Преданным сторонником церкви, никогда не скупившимся на щедрые пожертвования, и просто богатеем. Наслышанный о вампирах и о нынешнем положении дел маркиз обратился к церкви за помощью, а та просто не захотела портить с ним отношений. Всего-то! Потому Астольфо никак не может решить, что злит его больше. То, что для видимости маркизу подсунули его, ещё не до конца пришедшего в форму; либо то, что на такое задание ни за что бы не отправили, скажем, Роланда. Тем не менее, отказываться от работы Астольфо не собирается. Когда он выходит на улицу, снаружи его уже дожидается Марко. Они обмениваются коротким приветствием и берут курс по направлению к набережной, собираясь поймать там извозчика. Только ещё на площади они сталкиваются с Роландом. Он один – рядом ни Марии, ни Жоржа, – но его дорожный плащ говорит о том, что возвращается он отнюдь не с обычной прогулки.— Астольфо, Марко, — кивает он каждому, и его лицо озаряет улыбка. Однако же юный паладин сразу хмурится. Астольфо вроде бы не суеверен, но сейчас готов поверить примете: если дело не заладилось с самого начала, то и дальше не жди ничего хорошего. А встреча с Роландом, однозначно, относится к категории ?всё летит кувырком?. И уже через секунду Астольфо убеждается в том, что прав.— Очень удачно, что я вас застал, — объявляет Роланд; и видно, что он отчего-то не собирается пропускать их дальше.— Что? Какие-то новые указы? — быстро уточняет Астольфо, про себя надеясь, что Фортис задержал их с Марко из праздного любопытства.— Новая информация. Но лучше идём. Я обо всём расскажу по дороге.— Нет, выкладывай здесь, — стоит на своём Астольфо, и Марко становится не по себе от резкого тона его капитана. — Не хватало ещё, чтобы ты увязался за нами.— Я поеду в любом случае, — заявляет тот, и Астольфо чуть не давится рвущимся наружу возмущением. — Если ты против, — добавляет Фортис, ничуть не задетый, — рассматривай это как приказ сверху.И после этого спорить дальше нет никакой возможности.— Так что же всё-таки случилось? — интересуется Астольфо, приноравливаясь под шаг Роланда; Марко идёт чуть позади, предпочитая не вмешиваться, но так, чтобы всё слышать.— Новая жертва, на улице Сен-Доминик, — рассказывает Роланд. — Её опознали. Это служанка из дома Леклеров, что закупала провизию и пропала ранним утром.— Погоди, служанка Леклеров? Каких ещё Леклеров? При чём здесь Морель?— Леклеры с Морелем почти соседи, живут на одной улице... Роланд не успевает даже закончить, как Астольфо тут же загорается энтузиазмом. — Отлично! — потирает он руки. — Значит, вампир может быть где-то рядом. Мне не терпится познакомить его с Луизеттой!— Остынь, — тихо советует Роланд. — В том-то и дело. Если существует хоть малейшая вероятность того, что вампир не успел далеко уйти, твоё задание становится куда более опасным для тебя в нынешнем состоянии.— По-твоему, за столько лет я ничему не научился? — с вызовом спрашивает мальчишка. — И должен пасовать, когда где-то поблизости гуляет вампир?— Ты меня не слушаешь! Речь совсем не об этом, — Роланд огорчён, их извечный спор всё никак не может изжить себя. — Я не ставлю под сомнение твои навыки, но, поверь, даже они могут подвести, если ты физически истощён. Тебе нет необходимости вмешиваться и предпринимать что-то опасное. Прямо сейчас сосредоточься на своей первоочередной задаче. Об остальном позабочусь я. — Я помню, что должен делать, не волнуйся, — раздражённо отвечает юноша. — Но и ты запомни, я, прежде всего, охотник! Моя работа – избавлять этот мир от вампиров. И сейчас я в прекрасном состоянии, чтобы делать это!— В прекрасном? — тянет Роланд, внимательно разглядывая Астольфо, но тот пытается держаться невозмутимо. — Ты же буквально сбежал из лазарета. — Ч-что? Неправда! — не желает признавать Астольфо. — Мне сказали, я совсем здоров. Быстрого и выразительного взгляда на Марко хватает, чтобы тот воздержался от своих ремарок не к месту.— Ну да, знаю я, как ты здоров, — порой Роланда не так-то просто сбить с толку. — Именно поэтому я иду сейчас с тобой. — А вот без этого никак? — ворчит юноша, и вдруг спохватывается. — Стоп! Ты же не хочешь сказать...— Нет, успокойся, это задание только твоё. Моей задачей было предупредить тебя. И остеречь. На последней фразе Роланд делает особый акцент, но Астольфо лишь передёргивает плечами, точно отмахивается от всего. Это, однако, не мешает ему прокрутить в голове пару сценариев, в которых он поступает по-своему и уничтожает вампира. Жаль только, это всё остаётся в мечтах.Астольфо вздыхает, но он ещё не сдался и готов к новому раунду. Чтобы, наконец, отстоять свою самостоятельность, как паладина, отстоять равные права с Роландом и своё видение ситуации. Осуществлению планов мешает пойманный извозчик. Когда все занимают места и уже назван адрес, нет и речи о том, чтобы говорить о вампирах при постороннем. Астольфо всё ещё хмурится, демонстративно отвернувшись к окну, и только Марко с тревогой поглядывает на своего капитана. Вынужденное молчание прерывается, когда минут через пятнадцать неровной езды Роланд просит извозчика остановить.— Я выйду здесь, — сообщает он, и две пары глаз тут же обращаются к нему.— Мы на месте? Астольфо чуть подаётся вперёд и внимательно смотрит за плечо Роланда в открытую дверцу, стараясь узнать знакомые места или хотя бы разглядеть номер дома.— Нет, езжайте дальше, а мне ещё нужно заглянуть к Леклерам. С этими словами Роланд спрыгивает с подножки и, отсалютовав на прощанье, направляется прочь. Астольфо провожает его взглядом, пока ему вдруг не начинает казаться, что движется Роланд совсем не в сторону дома, а к вполне конкретной персоне. Юноша всматривается лучше. Широкоскулое лицо, крупный нос, каштановые волосы. Возможно ли, что он уже где-то видел мужчину в пальто раньше? Астольфо только никак не может припомнить, где. Ему бы сейчас дождаться того, что будет дальше, убедиться, прав ли он относительно этой встречи, но вместо этого Астольфо выскакивает наружу, а после застывает посреди улицы.— Капитан?!Удивлённый возглас Марко делает всё во сто крат хуже. Роланд оборачивается, и тогда Астольфо поневоле приходится к нему подойти. — В чём дело? — спрашивает тот как ни в чём не бывало. — Забыл что-то сказать? Или, возможно, хочешь, чтобы я заглянул к тебе после Леклеров?— Вот уж нет! — сразу щетинится Астольфо, но теперь ему хотя бы не надо искать оправданий своему странному поступку. — Наоборот, хотел тебе передать, чтобы не смел приходить!Роланд улыбается в ответ совершенно бессовестным образом, даже глазом не ведёт.— Вот как? — и спрашивает так, будто ожидал чего-то другого. Человек, которого Астольфо приметил ранее, куда-то испарился. Неужели показалось? Может, он выдумывает невесть что? В экипаж Астольфо возвращается отнюдь не успокоенным, но переживаниям другого рода удаётся занять его на время поездки.Как выясняется, маркиз давно дожидался прибытия охотников. Их принимают радушно, не возникает даже заминок и неловких вопросов касательно возраста Астольфо и того, действительно ли он паладин. В таких делах, как бы юноша ни старался держать себя в руках, его всё равно бесит чужое хамство и недоверие. Однако, несмотря на то, что маркизу удаётся обойти опасную тему стороной, положительных чувств у Астольфо он всё равно не вызывает. За всей обходительностью и несомненным умением держаться с достоинством маркиз не может укрыть своего страха. — Давайте сразу кое-что проясним, — напрямую заявляет Астольфо, как только Морель приглашает его проследовать за ним в гостиную, — это временная мера, и кроме того, оказанная в виде редкого исключения. У паладинов есть куда более важные заботы. В их обязанности вовсе не входит охрана частных лиц.— Я всё понимаю, — несколько сконфуженно начинает маркиз, — но и вы меня поймите...Однако Астольфо не обременяет себя необходимостью выслушивать Мореля.— В течение ближайшего времени я и Марко будем обеспечивать безопасность вашего дома, — как ни в чём ни бывало продолжает юноша. — Поэтому прошу вас оказать нам поддержку и ознакомить с планировкой дома на случай непредвиденных ситуаций. Астольфо смотрит маркизу прямо в глаза, а по лицу Мореля идут красные пятна, настолько он недоволен тоном какого-то сопляка. — Если, конечно, вы заинтересованы в этом, — добавляет Гранатум.— Разумеется, — с холодной любезностью отзывается маркиз. — Мой дворецкий проведёт вам экскурсию. За полтора часа вынужденного осмотра дома плохое настроение Астольфо никуда не исчезает, но только усиливается благодаря Марко. Как только дворецкий ненадолго оставляет их одних в галерее второго этажа, Марко начинает нудеть, действуя ему на нервы. Говорит, что капитану не стоило так дерзко разговаривать с маркизом, у того хорошие отношения с верхушкой, и им может это аукнуться, но Астольфо отмахивается. Так продолжается, пока из боковой комнаты навстречу им не выходит маркиз с вопросом о том, как проходит осмотр. А следом за этим с противоположной стороны появляется запропавший дворецкий со связкой недостающих ключей.— Мы можем продолжить, господа, — чинно произносит слуга, когда откуда-то снаружи слышится грохот, и в первую минуту все застывают, не зная, как реагировать. Астольфо первый бросается к окну, пытаясь разглядеть, что происходит. Темнота мешает, лишь на короткий миг по крайней стене дома скользит отблеск белой вспышки, а затем пропадает. Астольфо лихорадочно соображает. Возможно ли, что Роланд воспользовался световой гранатой? Или астермитом в своём Дюрандале? Выходит, он сейчас сражается?— Что это было? — совсем не аристократично клацая зубами, вопрошает Морель.— Идём туда, капитан? — в свою очередь подаёт голос Марко, показывая в сторону лестницы.— Нет, иду только я. Ты остаёшься с ними, — быстро распоряжается Астольфо и, отпрянув от окна, устремляется вниз. Прыгать он не решается, для его здоровья это сейчас слишком. А между тем, дорога каждая минута, и Астольфо спешит изо всех сил, крепче сжимая Луизетту. Он вылетает на задний двор и добегает до места, ориентируясь на лязгающие звуки, но сталкивается с новой досадной проблемой: на его пути встаёт лабиринт из высоких живых изгородей. Чёрт бы побрал маркиза с его аристократичными замашками! У Астольфо нет никакого желания плутать по лабиринту, когда всего в нескольких метрах от него проходит битва. Сперва в голове юноши мелькает шальная мысль о том, чтобы взобраться на одну такую изгородь, а после передвигаться по верхушкам, но, увы, стриженные под форму стен кустарники — плохая опора для ног человека. Задумку приходится оставить и всё-таки войти в лабиринт. Астольфо старается не мешкать, но чувствует, что потерял здесь все ориентиры. Он бежит, иногда попадает в тупик, ругается и, разворачиваясь, ищет нужный путь. Пару раз в бешенстве Астольфо буквально прорубает себе ходы Луизеттой, но вскоре понимает, что это отнимает куда больше его времени, а ещё — сил. С непривычки руки устают. Да, он охотник, но отнюдь не лесоруб. Мучения юноши заканчиваются, когда весь кустарник в радиусе трёх метров буквально срезает лезвием Дюрандаля. Астольфо чувствует себя везунчиком, потому что успел пригнуться, как только заслышал жуткий свист и треск. Теперь картина становится ему понятна: Роланд сражается с вампиром, ещё не до конца утратившим человеческий облик, однако руки монстра приняли форму чего-то чёрного, длинного, точно это хлысты, но извивающегося на концах, словно гигантские пиявки. Их вид неприятен, но не похоже на то, чтобы они могли доставить проблемы опытному паладину. И потому Астольфо не понимает, из-за чего Роланд медлит. Почему не разрубит чудовище пополам?! Не нанесёт тому сокрушительный удар?! — Чего ты возишься? — кричит Астольфо, стараясь подобраться ближе, благо, что теперь делать это гораздо удобней. Не сложней, чем перескакивать через невысокую оградку.Роланд и вампир, застывшие буквально в трёх шагах друг от друга, точно решили передохнуть, коротко вздрагивают от его возгласа, но по-прежнему не сводят друг с друга глаз. Вампир, чувствуя опасность, издаёт утробный рык, начиная пятиться, но в итоге упирается спиной в густые заросли.Этот момент Астольфо находит самым подходящим для того, чтобы атаковать отвлёкшееся чудовище. Он слышит себе вослед протестующий крик Роланда, но уже слишком поздно. Руки-хлысты вытягиваются в длину и ещё до того, как Астольфо успевает нанести удар, причудливо изогнувшись, отбрасывают юношу в сторону. Своим телом тот проламывает стену кустарника и, вылетев на новый участок лабиринта, спиной врезается в установленную там в самом центре статую античной девы. Первое мгновенье после удара Астольфо не может вздохнуть; он чувствует себя так, будто из его лёгких разом выбили весь воздух. Но времени на то, чтобы разлёживаться тут, нет совершенно, потому что в образовавшийся пролом, стремясь сбежать, залезает вампир. И видя лежащего на земле охотника, бросается прямо на него.Астольфо к тому времени не успевает ещё подняться на ноги, голова кружится, да и спина болит так, что трудно пошевелиться. Луизетты нет поблизости, и нет времени, чтобы найти её.Вампир несётся на него. И Астольфо, завидя опасность, действует молниеносно. Выхватывает из-за спины нож и упирается одним коленом в землю, готовясь всадить клинок прямо в сердце монстру, как только тот приблизится на достаточное расстояние. Он готов, он не боится, только перед глазами всё плывёт. Но уж он не промахнётся, это точно. Только последнего усилия от Астольфо не требуется. В лицо ему брызгами летит чужая кровь, голова вампира откатывается куда-то к статуе, а тело падает у самых ног паладина. Рука с ножом невольно опускается, а Астольфо спешит подняться, чтобы не сидеть подле этой твари. Он видит, как труп медленно начинает тлеть, обнажая кости; видит, как, точно змея, тянутся, собираясь воедино лезвия Дюрандаля, и вот к нему уже спешит Роланд.Астольфо шатает, но устоять на ногах ему всё же помогают сильные руки, после чего Роланд некоторое время пристально оглядывает юношу с головы до ног. — Ты в порядке? — спрашивает он серьёзно. — Цел? Тебя тогда не задело? Астольфо мотает головой и тут же понимает, что это было ошибкой; в ушах звенит, а затем его вдруг прижимают к широкой груди, и он ничего не успевает возразить.— Слава Богу, — тихо произносит Роланд, и Астольфо, хоть и морщится от этих слов, отстраняться не спешит. Прислушивается к себе, молчит. Он на самом деле не ребёнок уже, ему не нужна сверхопека, и в данном случае, чтобы справиться о его состоянии, хватило бы пары фраз. Более того, Астольфо считает, что должен сам отвечать за себя, справляться с трудностями – тоже сам, хотя иногда, очень редко — и Астольфо не любит себе в том признаваться — ему хочется, чтобы кто-нибудь сказал ему ?теперь всё хорошо?, и чтобы так в самом деле было. Без обмана, без лжи. Чтобы он мог, наконец, вздохнуть свободно и полностью довериться другому человеку.А Роланд — именно такой человек, но он не должен вечно быть панацеей от всех его бед. И потому Астольфо старается высвободиться; он убеждает себя, что так надо, но всё равно чувствует себя неуютно, когда рука Роланда исчезает с его макушки, а другая — с плеч. Две минуты абсолютной безмятежности пролетели слишком быстро. — Думаю, пора предупредить всех в доме, что всё в порядке, — оправдывается Астольфо, отступая на шаг назад. — Да, ты прав, — соглашается Роланд, спокойный и собранный, как прежде, но кратких секунд хватает Астольфо, чтобы увидеть: всего мгновенье назад выражение его лица было иным. Что-то тревожит Роланда. И даже теперь он не спешит трогаться с места, будто чего-то ждёт. Астольфо не спрашивает, он идёт подобрать оружие. Делает это не без труда, но бывало и хуже. Роланд наблюдает за ним с беспокойством. — Ты сам-то дойдёшь? — не без интереса спрашивает он, подойдя к нему ближе, и смотрит дружелюбно, совсем как раньше.Если кто из них двоих и в норме, так это Роланд, отмечает про себя Астольфо, и потому спешит выбросить из головы все сомнения.— А ты? Дойдёшь? — парирует юноша, обводя рукой с Луизеттой остатки уцелевшего лабиринта.Астольфо считает, умению Роланда попадать в нужные места в самое нужное время можно только позавидовать, вот только неспособность найти дорогу назад кажется ему ужасной нелепостью.— Конечно, я ведь с тобой, — отвечает тот, и всего на секунду Астольфо теряет связь с реальностью, ему хочется выть ?прекрати быть таким?. Он что-то бурчит в ответ и кивает, потому что все его заготовленные фразы вроде ?так и быть, ничего не поделаешь, я готов оказать услугу? меркнут перед осознанием того, что Роланд вот так просто на него полагается. И пусть это мелочь — Роланд слишком беспечный, слишком простодушный в таких вопросах, — она всё равно воодушевляет Астольфо. Он действительно хочет помочь. Без задней мысли. Без очков полезности, которые Астольфо мысленно выставляет себе и Роланду, стараясь угнаться за ним. Без анализа собственных действий. Просто хочет, и всё. А ещё Астольфо немного жаль, что столь мирное общение выдаётся у них с Роландом не так часто. Если бы что-то изменилось, быть может, он совсем не стал бы возражать.