Пролог. (1/1)

У Акутагавы Гин глаза цвета стали, холодный взор и острые клыки.Акутагава Гин тяжело вздыхает, томно смотря на очередного церковника, решившегося проникнуть в её обитель. Обескровленный труп падает к её ногам.Зачем всё это? Она и сама не знает. Могла бы ведь спокойно жить в Альтасе, устраивая пышные приёмы в своём особняке,?— благо, материальное положение и статус то вполне себе позволяли,?— и не волнуясь о врагах, каждый раз стремящихся смертельно ранить её своим мечом.Акутагава Гин?— изысканная, элегантная, сдержанная. Тёмные волосы собраны в высокую причёску, чёрная мантия скрывает изящное тело?— Гин никогда не нравились все эти странные платья, которые так любят светские дамы. Гин едва заметно усмехается, сжимая в тонких пальцах бокал с человеческой кровью, по цвету так напоминающей вино; длинные ногти придают её рукам вид особенно утончённый и, вместе с тем, угрожающий.Акутагава Гин?— вампирша в мире людей. Она живёт на окраине леса и всякий раз лишь посмеивается над церковниками, посмевшими потревожить её покой. Старший брат говорит, что когда-нибудь эта уверенность станет для неё фатальной.? Возможно, он и прав.Напарник несчастного, уже бездыханно лежащего на мраморном полу, решительно врывается в помещение, нарушая всю эту идиллию и уединение. У него пушистые рыжие волосы, а янтарные глаза злобно, с ненавистью глядят на неё; его правая рука сжимает пистолет?— надо же, этот не мечник, какая неожиданность! Он на мгновение замирает, будто бы предупреждая, после чего вдруг срывается с места, решительно набрасываясь на неё.Сражение длится чуть дольше, чем обычно; одна из серебряных пуль даже достигает своей цели?— и вампирша, не совсем успев увернуться, вдруг замечает, как та рвёт тонкую ткань мантии, пронзая бледную кожу и оставляя глубокую царапину на левом плече. Однако, Гин лишь кидает на своего врага снисходительный взгляд. Давно ведь такого не случалось, правда? Надо же, этому недоумку удалось задеть её. Неужели госпожа Удача одарила того своей улыбкой перед неминуемой смертью?Всё заканчивается неожиданно быстро; почти неосознанно, привычно Гин хватает это жалкое подобие грозного инквизитора, притянув к себе и вонзая свои клыки в его шею. Кровь этого идиота особенно сладка?— ведь он стал первым за последнее время, кто продержался так долго.Гин обожает достигать своих целей, побеждать, унижать подобных личностей, гордых и самоуверенных… Таких же, как она сама в глубине души, но ни в коем случае не идущих с ней ни в какое сравнение ввиду очевидной разницы в их силе. Церковники способны лишь на пустую болтовню и внедрённое в их разум властями почти искусственное отвращение. Не более того.—?Я… Ненавижу… Тебя… —?каким-то образом ухитряется произнести уже едва живой рыжий парень,?— Ведьма. И… Ты победила, чёрт возьми. Эти слова будто бы переворачивают весь её мир вверх дном. Он… Действительно признал это? Неужели? Гин ведь каждый раз стремится доказать это своим жертвами: им никогда и рядом с ней не стоять, они так ничтожны и бесполезны…Она вдруг отрывается от него, вместо этого резким движением клинка чуть глубже рассекая рану на своём плече, после чего вдруг произносит:—?Хочешь, я оставлю тебя в живых? Тогда… Испей моей крови. Испей моей крови, и стань мне подобным. Я дарую тебе последний шанс.Рыжий, вопреки всем её ожиданиям, особенно не протестует, поглощая тёмно-бордовую жидкость, тонкими струйками стекающую по руке вампирши. Спустя пару мгновений он отстраняется; нечеловеческие искры пляшут в янтарных глазах, сам взор которых всё ещё остаётся неясным.—?Ты, на самом-то деле, очень красивый, знаешь? —?вдруг замечает Гин; она говорит это очень спокойно, как-то тепло и практически безэмоционально.—?Я всё ещё ненавижу тебя, но… Спасибо,?— неуверенно отзывается тот,?— И за эти слова, и за то, что оставила в живых.—?Теперь мы с тобой связаны на всю оставшуюся жизнь. —?утверждает Акутагава,?— И, поверь мне, вампиры живут очень долго.—?Тачихара Мичизу. —?вместо ответа представляется рыжий.—?Моё имя ты уже знаешь. —?произносит на то вампирша.Кто знает… К чему приведёт эта внезапная встреча? И что, вообще, будет дальше? Гин не задумывается. Гин лишь со страстью размышляет о том, как бы ей использовать своего нового приспешника. Возможно, не только лишь в чисто стратегических целях.