Vendetta. (1/1)

Юрий Иванович"Месть - это блюдо, которое лучше подавать холодным"Старая клингонская поговорка (с)Да. История повторяется. Всегда повторяется. С цикличной периодичностью вьется спиралью и на каждом новом витке появляется нечто, что сотрясает основы устоявшегося порядка. Но, как уже было сказано, ни один математик не может просчитать, когда и как именно это произойдет. Вот и тогда, моя деточка, перевернула все с ног на голову. Прямо – Христос Воскрес. Воистину Воскрес…Отказаться от таких денег – ?да я вообще не знаю, в человеческих ли это силах?.И апостолы его – тоже хороши. Хотя, я был уверен, что при других обстоятельствах, взяли бы. Это все Васенькино влияние…Я знаю его лично едва ли месяц, а он уже всю душу мне перевернул. До встречи с ним я и не предполагал, что она у меня есть. Я ж ее, вроде как, давным-давно продал Дьяволу…Новая, что ли отрастает?Но этот реформатор-бессребреник не так прост, как может показаться. В реальном времени я наблюдал, как он учится использовать свои слабости.Он точно знает, когда стоит смотреть на меня этим своим оленьим взглядом, а когда опустить ресницы или отвести глаза, чтобы закружить мне голову, чтобы мне до одури хотелось одного – завалить его на стол и отодрать прямо, сука, п?д державним гербом!Нет, работать так решительно невозможно. Что-то надо с этим делать. Блядь, а что?!Реально - взять отпуск и свалить куда-нибудь в ебеня, передохнуть.Но, во-первых, - кто ж меня отпустит? А во-вторых – теперь мне нужно реабилитироваться, после разгромного поражения в битве за Кабмин и утраты моими работодателями пятидесяти миллионов зелени. Однако, было еще и – в-третьих:В попытках восстановить нарушенное равновесие, надо было не допустить, чтобы гаранта, не ровен час, устранили физически.Он уже нарвался на кровную месть и, как я понимаю, не собирается останавливаться на достигнутом… Хорошо бы ему все-таки обзавестись новой охраной.С этим предложением я и зашел к нему в пятницу.Мой маленький Наполеон смотрел на меня кротким взглядом победителя.Ага. У него и так может быть.В его глазах читалось хулигански мальчишеское: ?Ну? Как я тебя, папочка, сделал??, и, одновременно, едва ли не покаянное: ?Я не мог иначе…?Вот сучка! Нагнуть бы тебя…Но, к сожалению, я был здесь не за этим. - Василь Петрович, меньше, чем за месяц, вы достигли беспрецедентных результатов в борьбе с коррупцией, однако, такими действиями поставили под удар собственную безопасность. - Что вы имеете в виду? – недоверчиво и настороженно спросил он, нервно сжимая в руке блокнот, в который что-то записывал, когда я только вошел.- Вам нужна охрана.И тут я понял, насколько мальчик отбился от рук.Он вышел из-за стола, подошел ко мне вплотную, поднял на меня свои оленьи глаза и тихо, но четко произнес:- А вы хотите мне кого-то порекомендовать?От ты ж блядь! Да, с прошлыми моими рекомендациями, вышла полная хуйня - не поспоришь…- Нет, - коротко ответил я, - Но вы должны позаботиться об этом.- А откуда такая осведомленность об угрозах моей безопасности?- Это не осведомленность, а результат логических рассуждений на базе многолетнего политического опыта.Да не смотри ж ты на меня так!- А я вам говорю на базе многовекового исторического опыта, что наличие охраны никогда не гарантировало безопасности.Вот только не надо мне примеры приводить…- И еще… Больше я не дам вам возможности, прижать меня к стенке.А вот это ты зря сказал…Сам не понял как, но в секунду, я прижал его к стене кабинета и прошипел прямо в лицо:- Да неужели? Слушай сюда, мальчик - сегодня же найми охрану.Василь явно не ожидал такого напора. Я почувствовал, как он задрожал, упираясь мне в плечи, но так слабо, будто не хотел или был не в силах сопротивляться. Его приоткрытые губы так близко… Его глаза застилает поволока… Он смотрит так, что мне хочется его раздеть…Все вокруг исчезает. Все – кроме него. Исчезают все звуки, кроме трепета его дыхания.Наверное поэтому, когда блокнот выскальзывает из его пальцев и падает на пол, ощущение на слух, будто небо рухнуло на землю. Это немного отрезвляет. Меня. Не его. Василь едва не сползает вниз по стене, когда я опускаюсь на колено, поднимая маленькую книжечку в мягком переплете. Глядя на него в таком непривычном ракурсе – снизу вверх, я вижу, как он облизывает губы, резко рвано вдыхая, не сводя с меня глаз.А, поднимаясь, я замечаю, что у него вот-вот лопнет ширинка…Взяв его за запястье, я втискиваю блокнот ему в ладонь.Он едва стоит, ни живой, ни мертвый, а я резко перехожу в другую тональность.- Подумайте, Василь Петрович. Хорошего дня.Не оборачиваясь, я вышел из кабинета.Придя к себе, я еще не пришел в себя. Хлопнув коньяку, я упал в кресло.Такая аритмия в моем возрасте губительна……подумал я, держась за сердце.Но это очень круто! Вот такой кайтсерфинг… Как было сказано в одном хорошем фильме – ?я знал, что ты грязная шлюшка?, но, чтобы до такой степени явно обнаружить свое возбуждение…?Видал я номера, но - таких?!Он же просто себя не контролировал…Да. Я всегда знал, что в этом мальчике запал в гигатонну в тротиловом эквиваленте. И упрямства - не меньше. Ведь не послушает…Однако, подтверждение моего открытия выводило меня на новые горизонты возможностей.Значит, есть соблазн, к которому ты не можешь оставаться равнодушным… Не зря у меня едва ли ни с первой встречи возникли сомнения в его ориентации.А сам-то я? Запал на мальчика…Я где-то читал, что абсолютное большинство людей, в принципе, бисексуальны. В процессе воспитания и взаимодействия с обществом, мы просто привыкаем к транслируемым нам шаблонам – раз уж ты родился, должен учиться, жениться, посадить дерево, построить дом, и так далее. Это транслируется так часто и импринтируется так глубоко, что мы довольно быстро забываем о колоссальной свободе выбора, данной нам от рождения. И все идет по накатанной – ты учишься, женишься, делаешь себе родственников, контролируешь денежные потоки, получаешь высокие должности, разводишься, снова женишься – все даже лучше, чем у людей. Твоя жизнь уже клонится к закату, у тебя есть все, чего только можно пожелать, казалось бы, ты можешь позволить себе любую блажь. И тут ты встречаешь мальчишку с оленьим взглядом, и в тебе начинает трепыхаться эта забытая свобода. Сначала едва заметно – ты просто смотришь на него и не можешь отвести глаз, ты стараешься прикоснуться к нему при любом удобном случае, а потом его реакции на твои взгляды, прикосновения, слова дают твоему воображению такой материал, что этот мальчик снится тебе по ночам в самых отвязных сновидениях. И вот ты уже хочешь обладать им. Блажь берет над тобой такую власть, что ничто другое не может утолить этот голод. И ты понимаешь: ?свобода – это рабство?.А при этом тебе нужно держать лицо, повышать благосостояние, укреплять репутацию не просто блестящего, а незаменимого менеджера. Ты бросаешь на это все свои силы, чтобы колесо продолжало вертеться, и чтобы твоя блажь не выжала из тебя все соки. Весь день тебе это почти удается, но по ночам во сне, ты подминаешь под себя его горячее гибкое тело, слышишь его глубокие стоны, чувствуешь его руки на своих плечах, видишь, как он бьется под тобой.И просыпаешься злым и неудовлетворенным. Ты привыкаешь к этому, ты знаешь, что эта страсть, не находя выхода, будет точить тебя изнутри. Со всей своей мощью, со всеми своими возможностями, ты - бессилен. Это бесит, но и с этим ты свыкаешься.Ты плетешь интриги, расставляешь сети и вдруг получаешь откровенное свидетельство того, что объект твоей страсти сам далеко не свят в своих желаниях. Он старательно скрывает их, но внезапно обезоруженный твоим напором, не может себя контролировать, и перед тобой обнажается сокровенное – он так же одержим влечением, как и ты. В этот момент, душащее тебя бессилие рассыпается в прах. Ты осознаешь, что единственная серьезная преграда – нереальна. Ее просто не существует. Ты чувствуешь себя властелином мира. Как бы он ни прикидывался хорошим мальчиком, его тело не может лгать. Но он еще боится своих желаний.Здесь главное не перестараться, не спугнуть… Нужно дать ему прийти в себя… Отступить на время… Чтобы когда успокоится, снова внезапно сорвать еще один покров с, так трепетно охраняемой им, тайны…Поэтому остаток дня я не попадался ему на глаза. Вечером мне позвонил спикер и сообщил, что Вася занес в Раду проект о понижении налоговой ставки.- Як? будуть вказ?вки?- Игнорировать.- А якщо президент буде наполягати? В?н сам може прийти на зас?дання.- Игнорировать, пока я не приду на заседание.Законы он пишет… Лучше бы охраной занялся, Маклауд херов… Из дома я связался с Аней.- Какие планы на выходные?- Планов громадье! Отдыхаю с Дмитрием Васильевичем.- Умница, дочка. Жду результатов. Я мог позвонить еще сотне женщин, но передумал – ни одна из них и даже все они вместе не смогли бы дать мне то, чего я хотел. Не помню, кто это сказал, но я согласен:?Человека, который отказался бы трахнуть Ангела, я ни разу не видел?.На сей раз, мои выходные дни прошли в холостяцкой барской размеренности, а вот ночи…После того, как я припер Васю к стенке, Бессознательное шутило со мной отчаянные шутки…Нет, оно, конечно, шутило их и раньше, но теперь, стоило мне просто закрыть глаза, я, как на фотографии, видел его – испуганного и возбужденного. Сказать, что это заводило – ничего не сказать...Он тоже завелся не на шутку.В понедельник с утра пораньше его величество собрал Кабмин, приволок туда своего Санина, и понеслась…Отдать должное – держался мальчик хорошо. Даже удивительно – увидев меня, глазом не повел.Совсем стыд потерял…Ну, стыд-то, может и потерял, а вот свою исключительную совесть – нет.Начал он, как капризная любовница:- Качественная медицина, дороги европейского уровня, поддержка отечественных украинских стартапов – на все это у нас нет денег. Что бы я ни спросил, Юрий Иванович заявляет…- Бюджетом не предусмотрено. - Юрий Иванович, вы этой фразой, честно говоря, меня без ножа режете. - Ну,таковы реалии. В казне мышь повесилась. - Правильно, но на то-то мы и правительство… - влез Санин.Как же вы меня достали, реформаторы хреновы… Вам что – больше всех надо? - Вот, к примеру, вы, Юрий Иванович, знали, что из-за неуплаты налогов, ежегодно государственная казна теряет около тридцати миллиардов гривен? ?Кто-то теряет, а кто-то находит?…Потом Васю понесло на тему: население не хочет платить налоги, чтобы не дарить деньги чиновникам, наебать государство у нас считается хорошим тоном, и все поголовно должны предоставлять честные декларации. Но это полбеды. Дошло-таки до понижения налоговой ставки. Довольно убедительно, я сделал вид, что ничего не знаю о готовом законопроекте.- Ну да, конечно, ты еще предложи ставки снизить…- Именно это я и хотел предложить.Да ты, Михал Иваныч, не иначе, з глузду з'?хав.- Он что –это вслух сказал? - Юрий Иванович, а вы что, против понижения ставки? – снова включился Вася.- В принципе – за, но, я боюсь, Рада будет против.- Какие проблемы? Давайте, прямо сейчас у Рады и спросим.- У кого?- У Рады. Пойдемте. - Василь Петрович… Василь Петрович…Вот же норовистый!Тут я поймал себя на мысли, что мне это нравится.Чем круче норов, тем больше хочется его обломать…Василь Петрович уж было направился к лестнице, но тут перед нами очень своевременно открылись двери лифта. Пара человек вышли в коридор, а я подхватил президента под локоть.- Прошу…Я пропустил его вперед. Он обернулся ко мне, и в его взгляде снова мелькнули беспомощность и испуг. Это мне тоже нравилось. Нажав кнопку, я уперся ладонью в стену, чуть выше его плеча, и заметил, как он вздрогнул.- Василь Петрович, что с охраной?- Я… Почему вас это волнует?Я склонился к нему, так близко, что чувствовал его срывающееся дыхание.- Потому, что вы проявляете непозволительное легкомыслие, - шепнул я и добавил, засмотревшись в его такие честные, а в этот конкретный момент, почему-то еще такие блядские глаза, - Утонуть можно…- Что? – растеряно, едва слышно.Двери распахнулись, я отступил на шаг, и Вася, натурально, выбежал из кабины.- Мне не нужна охрана!Ну что за юродивый!Вероятно, Ярослав Олегович, буквально передал мои слова главам фракций, а они их буквально поняли – мое появление в Раде было истолковано, как сигнал к одобрению законопроекта, и никакой язык жестов уже не мог этого изменить.Чем Вася и воспользовался. Получив стопроцентную поддержку, он благословил парламентариев дальше ?обсуждать Тимошенко?, насмешливо посмотрел на меня, лукаво улыбнулся и вышел за дверь..Следуя за ним, я бросил взгляд в зал, покрутив пальцем у виска, давая понять танцорам этого кабаре, что вот сейчас они не то сплясали. Совсем отупели на казенных харчах, а отвечать мне…Огласив Кабмину результат голосования Рады, Василь Петрович удалился к себе.После заседания, я зашел к нему, в отчаянной попытке повернути оглобл?, но – куда там! Господин президент уже рыл копытом землю, собираясь в налоговую.- Василь Петрович, боюсь, как бы мы с вами дров не наломали… Понижение налогов, это очень популярно, но не поспешили ли мы с вами?- Нет, Юрий Иванович, мне кажется, мы с вами вообще молодцы. Наоборот – не откладывая в долгий ящик…- Видите ли, какая штука, Василь Петрович - мы собирали крохи, их хватало с горем пополам, а теперь мы что, эти крохи будем делить надвое? - Ну, это как посмотреть, Юрий Иванович. К примеру, в Грузии после снижения налоговой ставки, приходы в бюджет наоборот увеличились в одиннадцать раз.- Но это при условии, что все будут платить честно.- Извините конечно, но мне кажется, что налоги все и должны платить честно. Разве не так?- Вот у меня такое чувство, Василь Петрович, что вы на что-то намекаете.- Юрий Иванович, вам все время что-то кажется… Я хочу сказать, что все политики должны подать честные декларации.Ты еще скажи, что мне в пятницу в этом самом кабинете показалось…- Да я только - за…- Хорошего дня…Гаденыш…Не, старики это терпеть не будут…Выйдя в приемную, я обратился к Белле.- Белла Рудольфовна, Василь Петрович, вероятно, не вполне отдает себе отчет в том, что его реформы не всем понравятся. Ему необходимо нанять охрану, постарайтесь его в этом убедить. Она внимательно на меня посмотрела и кивнула.- Согласна. Я попробую.Мне, конечно, не могло прийти в голову, что с этой целью она позвонит Анатолию Степановичу.Но меня занимало еще кое-что - старики поручили Савицкому найти на Голобородько компромат. Ничего странного в этом поручении не было, кроме того, что обычно такие вещи делались через меня.Да, Вася, пошатнул ты мою репутацию… Сократился кредит доверия…Для Савицкого серьезный компромат собрать – дело не быстрое. Для меня все было намного проще – я наблюдательный и у меня хорошая реакция, а еще я знаю истину – на порядочного человека компромат найти нельзя, а фабриковать его – глупо. Имея дело с человеком порядочным, компромат можно только организовать в реальном времени. Проще говоря, порядочного человека можно подставить. Вариантов масса –от автомобильной аварии – ?при участии?, а лучше ?по вине?, до психотропов, подмешанных в утренний кофе, от пьяной вечеринки, завершающейся падением лицом на горку кокаина, до ?сумки с вином и корзинки с колбасками?.Вероятно, этого триумвират и ожидал, но для такой задачи у Савицкого был недостаточный IQ. В конце концов, нужно развиваться, перенимать международный опыт. А уж у северных наших агрессивных соседей чему только не научишься. Вот Игорек бы справился…Но пока - Игорек грел нары в Буче, а я считал ниже своего достоинства, реабилитироваться таким образом. Во-первых, потому, что мне соревноваться с Савицким в организации компроматов, это все равно, что здоровому качку с руками и ногами участвовать в параолимпийских играх. А во-вторых, мне бы хотелось, чтоб Савицкий окончательно обосрался, и боги сами обратились к опытным специалистам.А вот Яна оказалась швидше – уже вечером вышел сюжет о том, как она прокатилась в такси с Васиным батей.Победи уклонение от налогов в семье, а потом победи везде… А я посмотрю… Не иначе, скоро снова из дома выпрут…Суетная случилась неделька. В среду сбесился Романченко.- В стране налоговая кампания, а вы предлагаете налоговые льготы целому ряду предприятий! Это лоббизм! И лоббизм не пройдет!Твою же ж мать! Слов-то умных где только нахватался…Говорят – жадность фраера погубит. Налоговых льгот он захотел. Не прошло и пары дней, как глава Фискальной Службы взялся за родственников чиновников и депутатов. Вот тут, конечно, многих тряхануло. У меня тоже были не закрытые вопросы с налогами. Ну, как у меня? - у трех бывших жен и у матери. Я не допустил того, чтобы их таскали по инстанциям, и сразу направил на встречу с Саниным адвоката. В общем, четверток выдался напряженным.С утра я заметил за зданием Администрации красный Silverado Анатолия Степановича – его вообще трудно не заметить.Встретив в коридоре Беллу, я поинтересовался, какими критериями она руководствовалась в выборе телохранителя самого драгоценного тела страны.- Преданностью, - кратко ответила она.- А вы уверены в его профпригодности, после того, как однажды он уже оставил президента без защиты?- Я уверена – он сделал соответствующие выводы.- А вот я не уверен, что он вообще способен к умственной деятельности.- Решение принимал Василь Петрович, можете обсудить это с ним.Вообще, я хорошо относился к Белле – она профессионал, но, все равно – ведьма. А вечером ко мне в кабинет ворвалась Вика – жена главы Миграционной Службы. Виктория Викторовна натура яркая – очень красивая, очень импульсивная и не очень умная. Как с ней Александр Николаевич управлялся – ума не приложу. Вообще-то, я ее под Сашу и положил в свое время, ну, разумеется, воспользовавшись правом первой ночи. С тех пор она беспокоила меня крайне редко, но уж если ей приспичило – нацгвардия не остановит. - Давай я тебя подвезу.Лучше выслушать ее по дороге, чтобы времени не терять. В общем, я представлял причину ее визита.- Нет, Юр! Это вообще что такое, а?! Стоит какой-то лох очкастый и отчитывает меня, как восьмиклассницу! Бумажки какие-то тычет, тюрьмой угрожает! - Викуль, успокойся. Просто… ну, власть решила заняться налогами, ничего страшного пока не произошло. - Я одна сидеть не собираюсь! - А ты и не будешь сидеть одна. Там все будут: Ольга – прокурора, Тамара -эмвэдэшника, Оксана – гаишника. Впрочем – все ваши, - отчеканил я, намекая на то, что более тупых и примитивных схем, чем в МВД, просто вообразить невозможно. Хотя, тут я перегнул – для Вики это чересчур интеллектуальная задача.Она маленько осела.- Не смешно, блин.- Да ладно, успокойся – никто вас не посадит. Вот бы еще самому успокоиться. Только по другому поводу. Моя блажь не давала мне покоя. Сначала сон не шел. Мысли о том, что завтра предстоит битва за собственные грОши доставали, как ночные комары. Придется раскупоривать кубышки, развязывать мошну и вкладываться в госбюджет… Извращение какое-то… Всегда было наоборот – из бюджета в мошну… Но, видать и правда - нельзя служить ?Богу и мамоне?. И это плохо, потому, что Бога тоже нельзя заставить служить…Я просчитывал варианты развития событий и возможные ответные шаги. Ну, большую часть средств нужно уводить на Мальту, однозначно… И такие нервы из-за одного наивного мальчишки. По-хорошему, на Васины требования стоило бы коротко и ясно ответить – хуй вам, а не налоги, господин президент…Я и не предполагал, что эта, в общем-то, невинная, хотя и ерническая, идиоматическая конструкция ляжет в основу очередного сновидения.Я вхожу в его кабинет. За окном глубокая ночь. Василь сидит за столом. Его пиджак висит на спинке кресла, галстук змейкой свернулся на подоконнике. Верхние пуговицы белоснежной рубашки расстегнуты. Все, как я люблю.Его точеные пальцы мерно стучат по клавиатуре ноутбука. В полумраке Вася не сразу замечает меня.Стоя за пределами сферы света, льющегося от настольной лампы, я некоторое время просто любуюсь этим мальчиком.Тихая дробь клавиш стихает на несколько секунд и начинается снова, а потом опять замирает. Каждый раз паузы становятся дольше.Он устал. Потяжелевшие от напряжения веки опускаются сами собой. Но,- фанатик же ! – он вскидывает голову, широко распахивая глаза, пытаясь прогнать усталость, и все-таки сдается - откидывается на спинку кресла, сомкнув ресницы. Ворот рубашки распахивается шире, обнажая впадинку над ключицей, которая на несколько мгновений притягивает все мое внимание. Мне хочется коснуться ее языком…Его губы едва приоткрыты, будто он ждет поцелуя. Вдруг он коротко и влажно облизывает их, и у меня встает в полный рост. Я готов смотреть на него бесконечно, но я пришел сюда не за этим.Предупредительно кашлянув в кулак, я обнаруживаю свое присутствие, и Василь вздрагивает.Я ступаю в круг неяркого рассеянного света, а он испуганно распахивает свои бездонные глаза. - Юрий Иванович… - тихо, робко, удивленно. Одним дыханием…Я вижу и чувствую, как чуть выше надключичной впадины артерией бьется его жизнь и, если припасть губами, можно выпить ее всю…- Не спится, Василь Петрович? – что-то среднее между вопросом и констатацией. Он только растеряно смотрит на меня.- Мне вот тоже не спится.- Отчего же? – он нервно сглатывает, и во мне просыпается зверь.- Да от ваших инициатив., - я медленно пересекаю кабинет в направлении цели. Мне торопиться некуда. - Мы же договорились, что налоги нужно платить честно, - Вася пытается овладеть собой и ситуацией, но получается не очень.Да, мальчик, ?овладеть? сейчас явно не про тебя… Но, как же хочется овладеть тобой!- Договорились. Однако, у меня есть альтернативное предложение. Даже, пожалуй, рационализаторское.Чем меньше между нами расстояние, тем сильнее Василь вжимается в спинку кресла. - Какое… предложение?Я подхожу вплотную. Он смотрит на меня снизу вверх, и… я глажу его по щеке…Такой горячий…Он позволяет мне касаться себя, выбитый из колеи моим поздним визитом и жестким напором, не готовый к сопротивлению….- Откровенное.Обещаю – это доставит вам даже большее удовольствие, чем налоговая реформа.Василь снова опускает глаза, но уже не от усталости…Он ласкается щекой о мою ладонь, так отчаянно нежно.Я касаюсь его губ, он размыкает их, невесомо целуя мои пальцы, подаваясь ближе, уже понимая, что от него требуется, но я все-таки говорю, хриплым шепотом, чтобы не осталось сомнений:- Возьми у меня…Свободной рукой я расстегиваю ширинку, и он захлебывается вдохом.Я освобождаю себя, и господин президент тихо коротко скулит, увидев, с чем ему предстоит иметь дело.И тут начинается чистый апокалипсис:Сначала - его горячее дыхание, робкое прикосновение губ. Он поднимает на меня глаза, будто спрашивая – правильно ли он делает, и от одного этого взгляда член становится просто каменным.- Да, детка… Продолжай.И он послушно продолжает, обхватывая губами головку, касаясь ее языком.Я шумно вдыхаю, опуская ладонь ему на затылок, укрепляя в понимании – кто здесь решает, и Василь сдавленно стонет, впуская меня глубже…Сносит уже только от того, что мой маленький принц сосет у меня, не вставая с трона.А потом его руки ложатся мне на бедра, и он жадно забирает в горло.В глазах темнеет, картинка съезжает, и мне кажется – я лечу в пропасть.А если во сне ты летишь в пропасть, то вряд ли долетишь до дна. Стопудово проснешься.И я проснулся, за секунду до реального оргазма. Сжав ствол у основания, я попытался не допустить позорного излияния на простыни.Я всегда считал, что желание, как хорошее вино, должно как следует выдерживаться, но в тот раз выдержки не хватило, и я пил его молодым…- Вася! Сука…Истекать семенем, выстанывая его имя, все еще видя под прикрытыми веками его самого – возбужденного, покорного, сдавшегося – и это в мои-то годы…До рассвета я перебирал в памяти детали своего сновидения, будто драгоценные камни.Не уверен, что в реальной жизни Василь Петрович способен на глубокий горловой, но во сне он справился прекрасно.Хотя, не стоит судить о способностях кого бы то ни было, не удостоверившись в их наличии или отсутствии эмпирическим путем…В семь утра, проснувшись уже по звонку будильника, я сел в кровати, уперся локтями в колени, потер ладонями лицо и тихо засмеялся.Ай да Вася! Ай да сукин сын!Вообще, я осознавал себя рядом с ним, кем-то вроде регента при еще неопытной венценосной особе. И тесный контакт с этой особой довел до мокрых снов.Знать бы мне тогда до чего еще дойдет…Этого я не знал, но чем больше я привязывался к Васильку, тем больше мне хотелось его придушить.Однако, нужно было вставать, собираться и катить на встречу с моими вассалами. Все четверо – Романченко, Жанна, Карасюк и Худобяк – уже ждали меня в моей приемной. Причем, было заметно, - мне уж точно, - что Романченко и Жанна выскочили из одной койки, а Карасюк и Худобяк из одного кабака. Знал я одно приватное местечко, где слуги народу могли бухать без палева. Естественно, бухали все на нервной почве.- Значит так, мушкетеры, сейчас идем на встречу с королем. Стратегия следующая – повинную голову меч не сечет. Все поняли? – я пристально посмотрел каждому в глаза, с особым пристрастием- Романченко. Тогда еще, Жанна была достаточно умна, Худобяк – достаточно осторожен, а Карасюк - достаточно труслив, чтобы буксовать, а вот у Виталика иногда прорывалось.Я обратился персонально к нему:- А ты, д’Артаньян, помни – инициатива ебет инициатора. Они закивали головами, как напроказившие школьники, которым предстоит беседа с директором.- Прекрасно. Дальше – по обстоятельствам. Командовать парадом буду я.Белла сразу пригласила нас в кабинет, несмотря на то, что самого еще не было на месте.Прямо ?парадокс? – во время недолгого ожидания взгляды всех присутствующих были устремлены на пустующее президентское кресло. Не трудно догадаться, какие мысли роились в их светлых головах. Нет, мальчики и девочки, вам этот трон не светит. А мне он не сдался. Мне нужна задница, которая на нем восседает…Я будто со стороны увидел сцену из минувшего видения, разворачивавшуюся как раз на этом самом месте, и незаметно поправил брюки в области ширинки.Наконец, его милость почтили нас своим присутствием.Слава Богу, труппа моего шапито четко усвоила сквозное действие пьесы - все молча кивали и соглашались, пока я убалтывал инфанта повременить с выплатой тальи и не инициировать уголовные дела, прилагая колоссальные усилия, чтобы под этим его взглядом не сорваться, не выгнать всех оттуда нахер и не сделать с ним в реальности того, что уже сделал во сне. - Они заплатят. И он заплатит, и она заплатит, все заплатят. - А вы, Юрий Иванович?Как у него так получается произносить мое имя? Будто голубь воркует… Нежно, с тихим горловым придыханием… Мягко перекатывая ?р? на языке…Он смотрит так доверчиво и, в то же время, строго. Что еще я могу ответить?..- И я заплатит.- Хорошо, - он коротко улыбается, давая понять, что аудиенция закончена.- Василь Петрович, мы надеемся, вопрос закрыт? – на всякий случай, уточняю я.- Да… Нет. Что-то тут не так. Слишком быстро он позволил себя уговорить.Заметив в его чистых глазах невинное детское лукавство, я уже уверен, что есть что-то еще, чем он нас оглушит, возможно, несколько позже.- Ну, слава Богу…Церемония демонстративного покаяния состоялась, пора сворачивать балаган, а дальше, я уж как-нибудь порешаю. - Тогда не будем мешать.- Спасибо.Ждать подвоха пришлось недолго. Не успев дойти до двери, я снова услышал его голос.- Но есть нюанс…Я так и думал. Как в том анекдоте…- Один… есть нюанс…Да куда ж ты пиджак-то снимаешь, стриптизерша ты хуева!- Жарко… простите… - поясняет Вася, но я точно знаю, для чего он это делает.Ты даже не представляешь, что такое по-настоящему жарко…- Вы во власти. Я-то уж точно… Во власти какого-то наваждения…- И одновременно занимаетесь бизнесом. Я бы с тобой занялся… Только не бизнесом…- А по закону так нельзя. Ну, что мне – жениться на тебе для этого?- Поэтому, нужно либо продать бизнес…А ты во всем такой ненасытный?..- Либо?..- Уйти в отставку. Вам решать.А вот теперь я НЕ знаю… Не знаю, чего мне больше хочется – выебать его или убить.- Продадим. И он продаст, и он продаст, и она продаст.- А вы, Юрий Иванович?А я, все-таки, сделаю с тобой либо то, либо другое…- И я продаст.Он стоит у стола –миниатюрный, точеный, как статуэтка – произведение искусства, глаз не отвести, и я понимаю, что сначала я бы его выебал, а потом, возможно, убил бы… прямо в постели…- Вопрос исчерпан.- Тогда, мы пошли. - Удачи.Да, пошли, подальше от этих глаз, от этого голоса…Тем не менее, прикрывая за собой дверь, я бросаю взгляд в проем и вижу, как Василь опускается в кресло и откидывается на спинку.Вот бы сейчас…Но, c'est la vie,.. На самом деле, Вася допустил серьезную тактическую ошибку с долговременными стратегическими последствиями – вытаскивая из тени на свет бизнес первых лиц страны, он не учел того обстоятельства, что любой чиновник, привыкший к определенным финансовым поступлениям, будет заботиться о том, чтобы от перемены мест слагаемых сумма не менялась– то, что не доберем с собственного бизнеса, возьмем с чужого. Василь Петрович даже не представлял, какой колоссальный вклад он внес в укрепление отечественной коррупции. Наши суды и прочие институты, дают в этом смысле, неограниченные возможности ограниченному кругу, а входящие в этот круг, копейкой не поступятся. А тебе, Вася, при случае, обязательно отомстят.Тем не менее, в выходные работали все налоговые отделения, чтобы уже в понедельник увидеть первые всходы реформы.Отоспавшись, я съездил на Шолуденко и исповедался перед государством во всех своих грехах.Странные ощущения, раньше я думал, что ?государство – это я?…На выходе меня окружили журналисты. В первые ряды, как всегда пролезла Яна, а когда допрос закончился, уже отключив микрофон и камеру, сказала:- Юрий Иванович, в вашей книге есть моменты, которые мне хотелось бы прояснить.Почему нет? Проясним.- Прояснять будем публично?- Нет.Вот за что она мне нравится, в том числе, так это за то, что знает, чего хочет.- Посиди со своим кавалером в кафе напротив, через полчаса за тобой заедут.По пути на Житомирскую я заказал легкий ужин на две персоны и набрал Анне Михайловне.- Как успехи?- Пока ничего интересного. Я думала, ты звонишь, чтобы не ночевать в одиночестве.- Я сегодня не в одиночестве. Держи меня в курсе, на неделе увидимся. Что-то мудрит девка… Она ж, как Шерлок Холмс, умеет читать даже по предметам интерьера. И ей нечего мне сообщить, после того, как она провела с Димой, как минимум прошлые выходные? Уж не решила ли она всерьез сменить спонсора?А это эпическая ошибка - в смысле спонсорства Дима мне сильно проигрывает, и дело даже не в деньгах, а в возможностях.Позднее выяснилось, что эпической ошибкой - с моей стороны - стало соединение этих ?прекрасных? сердец. А тогда, мне надо было основательней держать руку на пульсе, да Вася давал такого шороху, что я едва успевал поддерживать столпы конструкции.В последствии, это стало еще одним фактором, разогревающим мое желание придушить Голобородько.Колесо тем временем поворачивалось, и Тифон уже лез на место Сфинкса…Однако, я аналитик, а не провидец, и в те поры не предрек бы себе такого будущего.Допуская эпическую ошибку, оказывается, получаешь шанс на эпическую судьбу…Особенно если рядом с тобой оказывается какой-нибудь юродивый.Но только юродивый и может остановить Колесо, отрешенно и безрассудно бросаясь под обод…Яна воспоследовала через полчаса. Я уже приготовил для моей принцессы теплую ванну и холодное шампанское.При свечах можно дать бОльшую волю воображению, в полумраке затуманенных паром зеркал можно разглядеть очертания своих истинных желаний и снов. Ощущения становятся острее, дыхание глубже, движения резче. Я знаю, что это обман, иллюзия, но я сам создал ее для себя. Я так хочу…Натрахавшись в ванной по самые некуда, мы все-таки поужинали, и продолжили уже в спальне.Одним словом - вечер удался.Под утро Яна уснула. А я все смотрел на нее…Красивая девочка, и умная… И со стержнем. Вася тоже со стержнем… Но иногда вместо стержня бывает нужен ствол…Разумеется, я спал с ней не только потому, что у меня на нее стояло. Яна уже стала нашим союзником по контрреволюции, даже не подозревая об этом. Она жгла напалмом, подвергая сомнению честность и непредвзятость нового гаранта, поэтому была очень ценным ресурсом. Насколько мне известно, лучшим инструментом управления таким ресурсом является хуй. А она, в свою очередь, готова была влезть Васе в штаны, лишь бы найти повод для критики.Такая концепция показалась мне интересной.Может, на троих сообразить…Я усмехнулся этой мысли и сам не заметил, как погрузился в сон.После столь насыщенного досуга обычно не хочется возвращаться к рутинной работе премьер-министра, но дела сами собой не переделаются, и еще… Администрация единственное место, во всяком случае - пока, где я могу быть рядом с тем, кого мне все равно никто не может заменить…Это уже эмоции… Странные эмоции… Противоречивые… С первых дней нашего знакомства мое снисходительное презрение к нему трансформировалось во что-то другое. Сложившееся тогда первое впечатление, которое, как говорят, самое сильное, как выяснилось, было не самым верным. Мальчик действительно оказался бескорыстным, но далеко не глупым. Его природная робость сочеталась с вулканическими всплесками норова, и можно было только догадываться о силе его скрытого темперамента. Но, конечно, он был совершенно неискушен ни во внутренней, ни во внешней политике. Что и обнаружил, ворвавшись на заседание Кабинета Министров.Там с утра пораньше уже начался форменный цирк с конями. Весь курятник думал только о том, куда попрятать уже отложенные яйца, и как удержать привычный уровень доходов. Поскольку большинство присутствующих были жадными идиотами, единственное на что они могли возлагать надежды, так это на бюджет. Мне казалось, еще чуть-чуть, и они вцепятся друг другу в глотки. Поводы для распила предлагались самые разнообразные – от добычи сжиженного газа до пожертвований на украинский балет. В самый разгар представления, явился Василь Петрович и с присущей ему безрассудной откровенностью заявил, что в бюджете появились дополнительные деньги. Вероятно, он хотел таким образом подчеркнуть эффективность реформы, но, как всегда, не думал о последствиях. Мои курочки, которых я успел немного угомонить, закудахтали с новыми силами. Тогда Вася огласил свое решение начать с дорог. Услышав это, Сергей Палыч, тезка бывшего- министр инфраструктуры, судя по выражению его физиономии, едва не кончил в штаны, а остальные захлебнулись черной завистью.- Василь Петрович, а может эти денежки не пфф… а как-то потратить по делу?Я ж не мог ему сказать, сколько от них отполовинят. И потом, мне бы хотелось, чтобы досталось всем сестрам по серьгам – во-первых, это делает большее количество людей ?благодарными?, а во-вторых, десяток малых ручейков эффективнее одного большого потока, на одном источнике проще спалиться. Чем больше нитей в паутине, тем лучше. Мне. Но Василь придерживался другого мнения.- Мне кажется, это важно. Конкретно. Он наивный, похоже, действительно не понимал, что у нас хуевые дороги не от недостатка выделяемых средств, а скорее, от их избытка.- А я думаю, что это чистая утопия - возразил я, но он склонился ко мне и проворковал:- Юрий Иванович, но я попробую, хорошо?Да, черт с тобой! Пробуй! Может, когда увидишь результат, образумишься…Вообще, стратегия ментального Айкидо - стратегия эффективная и даже, в каком-то смысле, милосердная. Ты не наносишь ударов противнику, а даешь ему возможность убиться самому. Я позволю тебе делать глупости, и чем больше, ты их наделаешь, тем быстрее придешь к тому, что нужно прислушиваться к опытным людям. Эдакая вендетта лайт по-японски в Восточной Европе.Кстати, сам термин ?Айкидо?, переводится, как ?Путь слияния?.Мне нравится это слово…Окрыленный своими нереализуемыми мечтами, мой херувим вылетел из зала.Высказав Палычу свое мнение о президентском решении, я дал заседанию занавес. Минкульт и Минздрав попробовали выйти на бис, пришлось затолкать их за кулисы.В течение дня я с интересом наблюдал за действиями Светланы Петровны, которая взяла на себя обязанности Заместителя Руководителя Фискальной Службы.Да, ты Михал Иваныч, еще холостой, а уже подкаблучник…А вот с пани Сахно, похоже, можно иметь дело – убиваешь сразу двух зайцев: получаешь железобетонный компромат и сохраняешь, а возможно, даже увеличиваешь доход.Идея продавать свободу за грОши, воплощенная позднее Микаэлем Ашотовичем, на самом деле впервые была реализована ей. Только с иной целью.Однако, Вася этого терпеть не стал и, уже к вечеру, Светлана Петровна сделала заявление, что оставила должность, чтобы не компрометировать президента.Жаль…Хотя, что-то мне подсказывало, что на этом она не угомонится. Как в воду глядел - на следующий день она обработала половину администрации. Вот бы Савицкому на это внимание обратить, но он решил поразить триумвират Васиной поездкой в стрип-клуб. Ведь учил же его дурака – семь раз проверь.Вечером я заехал к Рустему Ашотовичу, который сам был большим мастером на такие штуки, и он продемонстрировал мне видеозапись Савицкого.- Нашли кому поручить, - усмехнулся я, грея в руке коньяк.И, тем не менее, Вася совсем охуел - посещать такие места с благими намерениями… Ими известно куда дорожка вымощена…- Да уж. Слушай, Юрий Иванович, а может и правда – пора Васе кого-нибудь подложить?Казалось бы - чего бы и нет? - нормальная практика, но что-то мне не понравилось это предложение.Я скептически поднял бровь.- Не думаю, что это сработает в его случае. Он – фанатик.- А что, фанатики не ебутся?- Насколько мне известно, уже давно. Его этим не возьмешь. Дай срок, Рустем Ашотович, и Васю из администрации на вилах вынесет его же избиратель.Разумеется, это была аллегория. Я надеялся, что Вася либо, переступив через свои принципы, примет правила игры, либо уйдет в отставку, не дожидаясь ни вил, ни пули. Именно поэтому, я принял решение, соблюдая предосторожности, поддерживать все его самые безумные начинания.Отставка лучше, чем верная смерть… Маматова занимает, кого бы под него подложить, а, скажем, Ройзману запросто может прийти в голову завалить его и не мучиться… Михал Семеныч в этом смысле прост, как летящий топор – знал бы кто, сколько нитей расследований оборвалось и сколько мокрых дел осталось не раскрытыми, именно благодаря тому, что концы этих нитей держал в руках Михаил Семенович Ройзман…Андрей Николаевич намного более трезв и осторожен, к крайним мерам он прибегал довольно редко. Он вряд ли поддержал бы идею физического устранения, понимая все последствия, в том числе и на международном уровне, но в последнее время, Миша стал слишком самостоятельным…В кабинете, на дверях которого красовались дорогие его сердцу буквы ?СБУ?, сидел Микаэль Ашотович Тасунян. Мне было бы гораздо спокойнее, если б там сидел Игорь Васильевич Кривицкий, потому, что так было бы гораздо спокойнее Михал Семенычу.Домой я вернулся поздно. Были еще кое-какие дела, и после душа я завалился в постель с ноутбуком. К трем часам буквы и цифры на мониторе стали расплываться. Я свернул браузер, и по темной спальне разлилось мягкое малиновое свечение – на заставке рабочего стола висел закат над Одессой.Я прикрыл глаза, но красноватый, душный, блядский какой-то свет, просачивался сквозь веки.Савицкий, конечно, конченый мудак, но сама тема ?Президент в борделе?… Меня это заводило.А если я засыпал заведенным, то и сны мне снились соответствующие…Клуб был совсем другой. Дорогой промышленный лофт, начиненный интерьером в industrial style – хромированные замки и цепи на дверях, черная кожаная мебель и приглушенный свет, время от времени разгорающийся закатными вспышками. Пространство заполняет тихая, но мощная музыка, ощущение, что она льется прямо из стен. В барной зоне глубокие ниши, из которых хорошо просматривается зал и сцена, а сами они остаются защищенными от посторонних взглядов потрясающе воплощенным дизайнерским сценарием игры тьмы и света. Проходя мимо можно заметить, что ниша занята, но кроме силуэтов ничего не различишь. Что-то подобное, я видел как-то в Марселе…Я уединяюсь в одной такой нише, (а, учитывая размеры дивана, можно даже сказать – ложе), с бокалом виски, закуриваю Treasurer, (вообще, курю я редко и только их), и вглядываюсь в освещенный проем.Наблюдая за посетителями и персоналом, я прихожу к выводу, что на сцене – профессиональные танцоры, им можно совать в трусы деньги, но это не означает, что они готовы с тобой переспать. А вот мальчики, знакомящиеся с мужчинами у барной стойки или дефилирующие по залу в поисках клиента – это уже другая категория. Я не тороплюсь, присматриваюсь, оцениваю, когда мое одиночество нарушает…. Василь…Он прижимается к серой каменной колонне, поддерживающей свод арки, сложив руки на груди, и пристально смотрит на меня. Черная кожа плотно обтягивает бедра, широкий вырез футболки с полураспущенной шнуровкой, оставляет открытыми точеные ключицы, и мне кажется, у меня сейчас с языка закапает. Он легко отталкивается от колонны и направляется вглубь ниши, прямо ко мне.Он двигается медленно, грациозно, заводя сильнее каждым своим движением. Глаза и губы влажно блестят. В здешней инфернальной атмосфере ангел пал и стал демоном – соблазнительным и распутным. Он садится мне на колено, обвивая шею. Одной рукой я обнимаю его поперек спины, другой скользнув под футболку и пройдясь по груди.- Что ты здесь делаешь?Он склоняется ко мне и выдыхает в губы:- Все, что пожелает клиент…У меня было много пожеланий.Наверное, поэтому всю неделю я был так зол, что мои подчиненные старались реже являться мне на глаза, чтобы не попасть под горячую руку.Как-то с утра пораньше, я поймал в приемной гаранта Аню.Белла только что сообщила ей, что в графике президента ближайшую неделю не найдется времени на аудиенцию с ведущим специалистом Департамента Развития.Вот это правильно…- Анна Михайловна, на минутку… Есть замечания по поводу исполнения моих распоряжений…Под локоть я вывел ее в коридор и, прикрывая дверь, заметил взгляд Беллы – она смотрела Ане вслед, как недовольная свекровь.Еще бы!Для этого Рудольфовна владела достаточным объемом информации. - Как дела с Дмитрием Васильевичем?- Да, никак. Пустое место.- Это Дима-то?- Да. Сплошная серость.- Детка, ты мне голову не крути, или это он тебе закрутил?- Ничего он мне не закрутил.- Тогда, ты должна с ним снова встретиться…- Кому должна?И эта кобылка туда же – брыкаться.- Тебе напомнить кое о чем?- О том, что мне двадцать пять лет, и у меня свои планы?- Поэтому ты здесь? - Это мое личное дело.Она вырвала свой локоть из моей ладони.- Не ошибись, - бросил я ей вслед.Сучка! Совсем эта молодежь от рук отбилась…Я вернулся в приемную.- Белла Рудольфовна, на мой взгляд, господин президент перегружен работой, я полагаю, у него едва хватает времени на личные встречи с главами департаментов и министерств, если он будет встречаться еще и со специалистами, ему придется здесь ночевать.Белла взяла в руки папку, которую, вероятно собралась нести на ресепшн, подошла ко мне и отчеканила:- Абсолютно верно.Ну, хоть в этом мы солидарны…- Не беспокойтесь, Юрий Иванович, расписание президента под моим строгим контролем.- Отлично.Не прошло и двух часов, как ко мне зашла Аня. Я как раз прикидывал освоение доли с Министерства Инфраструктуры.- Юр…Она прикрыла за собой дверь и заперла ее на ключ.Кошка…- Ну, я немного погорячилась… - присев ко мне на колено, она обняла меня за шею, и я вдруг понял, что ничего не чувствую. Ну, в смысле того, что положено чувствовать мужику, когда на него запрыгивает молодая девка. Как отрубило.- Если хочешь, я встречусь с ним еще, но там, действительно – ничего. Или он так удачно маскируется под унылое говно. - Не иначе… - холодно заметил я.Она полезла наманикюренными пальчиками мне за воротник, но я остановил ее.- Позвони, когда будет, что обсудить, - я сказал это мягче, но тоном не терпящим возражений. - Как знать, может, я тебя еще удивлю? – улыбнулась она, поцеловала меня в щеку, поднялась и, потряхивая гривой, удалилась.Что-то странное происходит. Раньше Аня так никогда не выделывалась…Но ее стовосьмидесятиградусный разворот настораживал меня еще больше.Если б я знал, чем она меня удивит и какие будут последствия, ей-Богу, лучше б я ее отравил…Но тогда я полагал, что есть дела поважнее. Эпохальную пресс-конференцию Василя Петровича, я смотрел в машине, по дороге в аэропорт – нужно было решить кое-какие вопросы на Мальте. Да и передохнуть пару дней на море не помешает…Но пока Вася говорил, я забыл про Мальту, про Аню, про триумвират и про Диму, потому, что мой непримиримый противник, которого я хотел бы видеть в качестве неутомимого любовника, снова светился изнутри, и говорил так, как говорят великие артисты, а не скучные политики. Только артистом он не был, вот это все представление – чистая правда. И все ее знают, кто-то просто с ней смиряется, кто-то невнятно борется, а кто-то извлекает выгоду из такого положения вещей, но только он способен озвучить ее так, что начинает щемить в груди. Это у меня-то!- Вот такая загадочная у нас хохлятская душа… Есть еще вопросы, дорогие мои украинцы? Да. Такая речь достойна аплодисментов.Через час под крылом самолета осталась онемевшая, прослезившаяся, наконец, увидевшая себя в зеркало, батьк?вщина. Я чертовски соскучился по морю. Закрыв все юридические вопросы относительно вывода средств, я заехал в снятое накануне бунгало в испанском колониальном стиле, переоделся и спустился к воде. Хорошо… Батьк?вщину, конечно, жалко, но и себя забывать не след.Мальта – медовый остров с лучшим в мире климатом… В метеорологическом и в финансовом смысле…Надо бы прикупить тут домишко…Море было теплым, чистым. Я отплыл от берега метров на сто, уже собирался поворачивать обратно, как вдруг впереди, совсем близко, увидел стаю дельфинов. Они выпрыгивали из воды, сверкая мокрыми спинами на закатном солнце, и снова врезались в водную гладь, поднимая фонтаны хрустальных брызг.Что-то есть в этих уникальных животных, что-то притягательное, и этому притяжению я с детства не мог противиться. Я не суеверен, но дельфины – это всегда добрый знак. Во всяком случае, для меня. Внезапно почувствовав движение где-то внизу, под ногами, я неглубоко нырнул. С непривычки соль щипала глаза, но я разглядел серебристую спину с серповидным плавником. Поднявшись к поверхности, я лег на воду и, спустя минуту ощутил прикосновение теплого дельфиньего тела. Он подплывал мне под спину снова и снова, вертелся в воде рядом, подставляя солнцу мраморное брюхо, бил хвостом, поднимая пену – он со мной играл, пробуждая в сердце какой-то детский восторг и ощущение чуда.Я потерялся во времени, но нужно было возвращаться.А то дыхалки не хватит…Дельфин будто услышал мои мысли, подплыл под грудь, позволяя мне ухватиться за спинной плавник, развернулся и сам забрал к берегу. Когда я почувствовал под ногами песчаное дно, он что-то прокричал на дельфиньем своем языке, метнулся вверх, потеревшись о мое плечо, и ушел в море, догонять свою стаю. Словно пьяный, я вышел на берег, сел на гладкий валун и долго смотрел на горизонт, пока за него не завалилось солнце.Я думал обо всем сразу и ни о чем конкретно.Наиболее точным определением моего состояния было бы слово – катарсис.Все долги уплачены, все грехи отпущены…Хоть заново жить начинай…Со стороны это, должно быть, выглядело, как иллюстрация к повести ?Старик и море?, да только я себя чувствовал помолодевшим лет на двадцать и почти абсолютно счастливым…Почти… Кое-чего мне не хватало для полного удовлетворения. Вернее – кое-кого…Я вдруг поймал себя на том, что такое же чувство восторга и свободы, которое я только что испытал, играя с дельфином, часто бьется где-то в солнечном сплетении, когда рядом со мной он…. Обычно я не даю этому чувству выхода, не позволяю ему завладеть мной целиком, но каждый раз получается все хуже. Чувство восторга и свободы… Возможно, у него есть и другое название…Теплая средиземноморская ночь располагала к обволакивающим чувственным снам.Я медленно вхожу в ночное море. Оно постанывает тихим шелестом волн, обнимает бедра, впуская, заманивая глубже.Долго иду, будто по косе, намеченной лунным светом, по грудь в воде. Далеко впереди в море падает звезда и от ее соприкосновения с водной гладью морские глубины наполняются хрустальной дрожью. Откуда-то доносится ночное пение дельфинов, оно вплетается в эту глобальную безбрежную вибрацию, которую я ощущаю каждой клеткой. Я ложусь на воду, раскинув руки. Небо становится ближе… Хочется лежать так бесконечно, растворяясь в небе, в море, да уже растворившись почти, будто и нет меня…Но вдруг совсем близко я слышу всплеск. Я нащупываю ногами дно и оглядываюсь вокруг, чувствуя движение, точно зная, что теперь я здесь не один, когда, взрывая лунную дорожку, над поверхностью показывается дельфин. Его выгнутый дугой силуэт на секунду замирает на бледном диске ночного светила и снова врезается в воду. Спустя несколько мгновений я ощущаю прикосновение… человеческих рук к бедрам, а еще через секунду прямо передо мной, как Афродита из пены морской, возникает Василь. В уголке губ дрожит едва заметная улыбка, с мокрых волос по шее, по плечам катятся прозрачные капли, гладь воды, лаская, касается его сосков. Я ничего не говорю, просто привлекаю его к себе, и он обнимает меня за шею, льнет к груди, прижимается пахом, тянется к губам.В этом сне не было слов, только стоны, но так много, что хватило до утра… Хорошая память – большое подспорье в толковании сновидений. Будучи в Гарварде, я посетил пару лекций тамошнего профессора психологии, убежденного фрейдиста, в качестве слушателя. Я прекрасно помнил его дефиниции образов. Дельфин, сообразно теории Сигизмунда Шломо*, символизирует сексуальность в общем смысле, а появляясь в мужских снах, указывает на любовное влечение к представителям своего пола.Да, что уж тут толковать… Влечение и есть…Об этом я думал уже в самолете. На батьк?вщине было не до дельфинов.Здесь можно только рыбу в мутной воде ловить. Чем я и занялся сразу по прибытии.В понедельник утром была назначена встреча с главой МВФ. Вообще, на нее вместе с Василь Петровичем должен был пойти Сергей Викторович, но министр иностранных дел, вероятно, был занят более важными делами, поэтому господин президент лично поднялся ко мне и робко постучал в дверь.Нежданчик-то какой…- Юрий Иванович, доброе утро. Мне нужна ваша помощь. Значит, на прошлой неделе, мы выворачивали Юрь Иванычу карманы, а теперь нам нужна его помощь?- Чем могу служить? – справился я, не поднимаясь с кресла, мне нравилось наблюдать за тем, как Вася смущается, как борется с собой, вынужденный просить.Просить… Да, я хочу, чтобы он меня попросил… Как следует попросил…- У меня встреча с Расмуссен через полчаса, Сергей Викторович… не может на ней присутствовать, а один, я боюсь, не справлюсь. У вас большой опыт переговоров. Я бы просил вас пойти со мной.- Ну, если бы вы просили, я бы пошел.Глядя на него в упор, едва заметно снисходительно улыбаясь, я сделал паузу. Вася готов сквозь перекрытия провалиться, но другого выхода у него нет…Он поднимает глаза и с пронзительным смирением выдыхает:- Я прошу…Блядь! Вот зачем я это делаю? ?Боже, храни ?Королеву?, не дай мне изнасиловать ?ее? прямо здесь и сейчас!В его кротком открытом взгляде - понимание. Он понимает, что я ерничаю, издеваюсь, но даже не догадывается, на какие муки я обрекаю себя самого. Не догадывается, каких усилий мне стоит держаться в пределах нормы, когда он так просит, так дышит, так смотрит… Не знает, как больно режет грудную клетку напополам чувство свободы и восторга, рвущееся наружу.Хотя, наверняка, у него есть другое название…Василь не знает, что в этот момент, только в этот – одну секунду, я готов пойти за ним не то что на встречу с МВФ, но и на край земли, и к черту на рога, готов наебать ради него целый мир и ему одному принести присягу на верность. Только секунду – не дольше. Иначе – катастрофа. Мне выпала миссия поддерживать в этой стране хрупкий баланс между Востоком и Западом, между сказочно богатыми и отчаянно бедными, между теми, кто грабит, и теми, кого грабят. А Василь не осознавал, что такой расклад безопасен, в первую очередь, для него самого.Но за расклад отвечал я, и эта мысль меня отрезвляла. Я вышел из-за стола и, поравнявшись с президентом, не удержался – коснулся спины… между лопаток…Вот так бы и наклонил…- Пойдемте, Василь Петрович.Идиллию расколола фрокен Хельга своими пятью миллиардами. Вернее, уже нашими, а ведь проще вернуть покойника с того света, чем вытрясти из нашего брата хоть цент.Мой риторический дар на этих переговорах не пригодился. Пригодился другой – аналитическийХотя, безо всяких даров было ясно:Сейчас начнут прогибать на реформы или возврат кредита…Я видел, как Вася бесится, но старается соблюдать протокол. Да, в общем-то, я его понимал – я бы сам охуел, внезапно узнав, что торчу пять лярдов очень серьезным людям. Но…У этой, казалось бы, сложной проблемы, существовало относительно простое решение – во всяком случае, до сих пор это срабатывало: тупо перезанять денег.Только чтобы втолковать это господину президенту необходимо было, чтобы он успокоился.Поэтому, проводив высоких гостей, я поспешил удалиться – не хотелось слушать отповеди.Хельга дала ему время на принятие решения до вечера. А до вечера было еще далеко. Но Василек вцепился в меня мертвой хваткой.- Юрий Иванович, вы куда?- Много работы.- Не хотите ничего мне объяснить?Прямо как женщина…- В смысле?- В смысле – я сидел, краснел, чувствовал себя полным идиотом, почему вы меня не предупредили?- Ну, вы никогда не спрашивали, я думал вам не интересно. - Нет, Юрий Иванович, мне очень интересно - на что ваше правительство потратило пять миллиардов, которые нам теперь нужно отдавать. - Можно вас…Покрывая своей рукой его плечи, почти шепотом, создавая атмосферу интимного, даже сакрального, будто хочу открыть ему очень важную истину, дать Скрижали Завета: - Василь Петрович, а вы быстро схватываете. Правильно – все валите на попередников. Согласитесь, это удобно.- А вы считаете, это смешно?- Я? Упаси вас Господь. Просто мы занимали деньги, чтобы вернуть кредиты предшественников, которые занимали деньги, чтобы вернуть кредиты своих предшественников, которые, в свою очередь…- Достаточно. Мне понятен этот алгоритм абсолютно. Мы так поступать не будем. Мы сразу вернем первый транш. Ясно? Готовьте указ. В гневе он прекрасен, но гнев лишает способности трезво мыслить.- Какой указ, позвольте узнать? - Указ.Вот заладил-то…- Заставите бюджетников сдать зарплаты за апрель-май? Или потребуем с пенсионеров вернуть пенсии?- Юрий Иванович, ну это просто смешно… Можно подумать, что вы все деньги потратили на зарплаты и пенсии…Провидец хуев…- Очень обидные вещи говорите, Василь Петрович, очень обидные.- Обидно – не обидно! Юрий Иванович, все просто: нет денег – проводите реформы!Разошелся-то как!- Повысим пенсионный возраст? Поднимем коммунальные тарифы? И все сразу в один месяц вместо года?Это я ему подсказываю…- Верно. Все сразу за один месяц вместо года. А это он ведется…Но как же он, сука, на меня смотрит!Его взгляд, в котором в тот момент появилось нечто инфернальное, останавливается чуть выше воротничка моей рубашки, и я вспоминаю сон про стрип-клуб, в котором Вася начал, как раз с того, что обнял меня за шею…Только сейчас, мальчик не собирается делать то, что желает клиент…И так обольстительно упирается…Угомонить бы его, только иначе, чем позволяет субординация…- Желаю удачи! Надеюсь, у вас есть патриотично настроенные знакомые пограничники, - отпускаю я ему в спину.По обыкновению, он на секунду зависает, осознает, борется с собой и возвращается к диалогу. - Хорошо. Что вы предлагаете?И я опять обволакиваю его голосом, прикасаюсь к нему, под предлогом интимного разговора, нашептывая очевидные, в общем-то, вещи:- Берем кредит у Евросоюза и погашаем первый транш МВФ.- Допустим. Как мы потом вернем деньги Евросоюзу?- Занимаем деньги у США.- А как мы вернем потом деньги США?- Василь Петрович, не обижайтесь, но вы прям, как маленький… Ключевое слово здесь – потом…Короче, заморочил я Васе голову и пожелал хорошего дня, оставив его в полной растерянности. Разумеется, я не был равнодушен к результату взаимодействия президента с МВФ. Проще говоря, я должен быть в курсе того, как Василь Петрович отужинает. Для этого существовали специально обученные люди, работающие только на меня, которые докладывали о каждом его шаге, с того момента, как он вышел из Администрации и сел в Chevrolet Анатолия Степановича.Хельга притащила на ужин свою подружку из ЕБРР, которому мы торчали двести пятьдесят миллионов евро. Обложили Василька…Все бы ничего, если бы они с Мухиным не нарезались водки.Простота хуже воровства…Нарезаться им показалось недостаточным и захотелось сменить обстановку.Машина Толика хаотично шарахалась по центру Киева с полчаса. Не сводя глаз с маячка на мониторе, я не выдержал и позвонил водителю.- Толик. Ты совсем охуел?- В смысле?- Штаны свисли. Куда ты их везешь?- Пока не определились.- Пьяные?Толик понизил голос:- Василь Петрович – в очко.Сука, домой то его ремнем не загонишь!А очень хотелось загнать. И в очко загнать хотелось тоже… По самые некуда…Пришлось, насколько еще представлялось возможным, минимизировать ущерб для президентской репутации. - Помнишь кабак, куда Палыч со спикером ездили?- Да.Он назвал адрес.Верно.- Вези их туда.У меня было около сорока минут, чтобы в этом заведении не осталось ни одного нежелательного посетителя, а оставшиеся приняли обет молчания относительно президентских развлечений и его состояния в целом. А еще, специально обученные люди, отключили камеры в зале…Рустем лопнул бы, если б узнал, какой компромат на Васю мог оказаться в его руках…Но он не узнал…Вот опять же – зачем я это делаю? Зачем, спасая его репутацию, усложняю себе жизнь?Судя по сводкам с места событий, там творился форменный пиздец, с купанием в бассейне, караоке и танцами.Эх, Вася, Вася, пороть тебя некому, а мне некогда…А может, все-таки, найти время?Я отмахнулся от этой мысли, представляя, во что она может развиться.По здравом размышлении, я предположил, что часам к одиннадцати, Василь Петрович должен сломаться окончательно. Ну, в смысле, упасть лицом в салат, лишиться дара речи…Но именно в это время, он мне позвонил.До салата не дошло, а вот с речью, действительно, были проблемы.- Юрьиваныч… Юриваныч, мы должны выполнить… требования наших западных партнеров.- Что вы имеете в виду?- Реформы… Мы должны провести реформы…- Какие реформы, Василь Петрович?Он тяжело вздохнул, и мне показалось, что из динамиков моего телефона пахнуло свежим перегаром. - Не знаю… - потеряно ответил Василек, - А вы как думаете?Нормально вообще?- А я думаю, что вам нужно отдохнуть, прежде, чем принимать такие ответственные решения.- Отдохнуть?.. Зачем мне отдыхать?.. я еще не устал… Работать надо… Работать, Юрьиваныч… О! Я знаю!Прямо – ?Эврика?!Это я знаю… Знаю, что ты сейчас скажешь…- Паааднимаем пенсионный возраст!- Василь Петрович, должен вас предупредить…- Юрьиваныч! Не надо предупреждать… Украинцы здоровая сильная нация… Ми витри… витрима… Витрима?мо! – довольный тем, что получилось это членораздельно выговорить, Василь приободрился и продолжил, - Вот вам, сколько лет, Юрьиваныч?- Я шестидесятого…Вдруг его голос сел, и он хрипло выдохнул в трубку:- Да? А вы охуенно выглядите…В ответ на это хотелось рассмеяться и, в то же время, затаив дыхание слушать дальше…- Благодарю, - усмехнулся я.- Я серьезно…- четко, как и не пил вовсе, - Если бы я был женщиной, я бы… наверное влюбился в вас… Дрожь проняла до костей, как от удара током. Вася умолк, я слышал только его тяжелое дыхание. Сам я будто онемел, но нужно было как-то прервать это не то что неловкое, но уже более, чем откровенное молчание.... Еще секунда - я все брошу и поеду за ним…Я сказал первое, что пришло на язык, как-то совсем мимодумно:- Для этого не обязательно быть женщиной.- Что? Какая трогательная растерянность…- Я говорю, повышение пенсионного возраста чревато протестной активностью, - наконец, я взял себя в руки.- Какого возраста?Спутался…- Пенсионного. - А мы его повышаем?Оооо, как все запущено…- Вы только что распорядились.- А зачем?Господи – обнять и плакать!- Чтобы выполнить требования наших западных партнеров.- Каких партнеров?Половых, ёбт!- Я так понимаю, МВФ, ЕБРР…- А… да… надо выполнять… требования партнеров…И пожелания клиентов…- Как скажете, Василь Петрович..Отключив вызов, я отправил сообщение Ярославу Олеговичу, чтобы в восемь утра народные избранники все до единого были на месте. Еще одно сообщение полетело пресс-секретарю, с тем, чтобы к девяти в Администрацию прибыл весь пул. Я уже был намерен ехать домой, когда маячок на карте дернулся и поплыл в юго-западном направлении.Мне тут же отзвонились и сообщили, что Вася пожелал отвезти Матильду в отель, для чего взял такси. ?Таксистом? тоже был специально обученный человек, а Толик на своей машине следовал за ними. Неужели проснулся интерес к женщинам? Это сколько же ты выпил?Я отдал распоряжения собственному водителю и охране обождать, а сам направился в сторону местной гостиницы, чтобы не дать Васильку окончательно опозориться. Мог бы не торопиться – когда я подошел к дверям отеля, спутница президента, вероятно, уже удалилась в апартаменты, а сам он лежал на пандусе, свесив ноги.?Ооо, да вы, ваше благородие, нарезались?…Я взял его под колено и потянул на себя, поддерживая под спину, чтобы поднимаясь, он не вписался головой в никелированные перила. Со стороны, вероятно, было то еще зрелище, но я надеялся, что в такую пору в этой локации не было зрителей.Перехватив поперек лопаток, я усадил Василь Петровича на край. Сидеть у него получалось не очень, все норовил завалиться обратно,будучи не в состоянии открыть глаза. Я уже собрался звонить своим ребятам, чтоб подавали к гостинице, когда к подъезду выкатил красный Chevrolet. Не церемонясь, я сгреб Васю с парапета и, прижав к себе, повел к машине.Анатолий Степанович вышел, открыл заднюю дверцу и тут же получил разнос.- Ты бы еще к утру приехал. Почему президент, как бомж, на ступеньках валяется? – отчитывал я его, упаковывая Васю на сидение.- Виноват. Не успел, - промычал Толик.- Не успел он… Вези его домой… Нет, я с вами поеду, а то по дороге ты его вовсе проебешь.Я набрал охране, чтобы двигались следом, но без мигалок и лишнего шума, привычно сел на заднее сидение справа, закрыл дверь, и обернулся к Васильку.Он спал, откинувшись назад, подставив лицо лунному свету. И мне было абсолютно все равно, что он там спьяну вытворял с Мухиным и нашими шведскими подружками, мне просто хотелось бесконечно долго на него смотреть.Именно поэтому я дал Толику ряд четких ясных указаний:- Не торопись, а то укачает кормильца твоего. И стекло ему опусти, пусть проветрится. И за дорогой лучше следи.Этих трех условий было вполне достаточно, чтобы я имел время и возможность наслаждаться обществом Василя Петровича.Тихий ход машины убаюкивал, встречный ветер слегка трепал его волосы. Ночная прохлада коснулась его горячих век. Он тихо застонал в забытьи, ловя ее губами, глубоко жадно вдыхая. Рубашка на его груди распахнулась, и мир перестал существовать.Я придвинулся к нему ближе, так, чтобы чувствовать своим его бедро и опустил ладонь ему на колено. Вася, конечно, был пьяным в умат, люди редко выглядят эстетично в таком состоянии, но он стал исключением. Кроме того, столь сильное опьянение гарантировало локальную амнезию наутро и абсолютную неспособность к сопротивлению в текущий момент. Моя рука скользнула выше от колена по внутренней стороне бедра. Я готов был поклясться, что Василь, что называется, совсем вышел в астрал, но, будто в ответ на это прикосновение, он чуть развел колени. Отчего у меня моментально встало колом.Вновь огребший пиздюлей Толик, был полностью сосредоточен на почти пустой дороге, что давало мне возможность зайти в бесстыдном использовании президентского тела несколько дальше. Я провел пальцами по его открытой шее и…. Василь тихо застонал. Так тихо, что услышал только я, но услышал очень четко. Складывалось впечатление, что он вырубился не до конца…Остановило ли меня это? Нет.Расстегнув еще одну пуговицу его расхристанной рубашки, я запустил руку под белую ткань…В голову дало с мощностью виски бочковой крепости.Василь шумно вдохнул и выгнулся, будто нарочно подставляясь.Его сердце билось под моей ладонью все чаще.Плотная тень от могучей спины Анатолия Степановича, накрывающая нас, не позволяла ему разглядеть в зеркало заднего вида мои, уже совсем не целомудренные, манипуляции. Из динамика в передней панели по салону разливалась негромкая музыка, очень удачно камуфлируя Васины вздохи. И это придавало мне решимости, пока я, то невесомо касался, то жадно гладил его грудь. Запах алкоголя мешался с ароматом грозы и живого разгоряченного тела. Тела, которое отвечало на мои прикосновения, совершенно автономно от помутившегося сознания.Блядь! Я готов выебать его здесь и сейчас!… И, судя по движениям его бедер, он был бы не против…Правда, тогда, мне пришлось бы пристрелить Толика. Но в тот конкретный момент, я охуел настолько, что опустил руку Васе между ног…Еб твою мать!Это был ядерный стояк.Нарастающий в его груди стон, грозил провалить всю конспирацию, и я не задумываясь заткнул ему рот. Поцелуем.Что я делаю?!Это длилось несколько секунд. Несколько секунд я пил его горячее пьяное дыхание, а самого вело, будто это не он, а я нарезался.Мальчик пребывал в таком откате, что не мог ни отвечать, ни сопротивляться. Его губы были мягкими и безвольными…Но это ЕГО губы!Вдруг, он, будто в агонии, перехватил мое запястье и бессильно уронил голову мне на плечо, не открывая глаз, прошептав что-то отдаленно похожее на ?Юрьиваныч?.Неужели очнулся?Вот сейчас совсем некстати…… Но – нет. Это просто порыв, момент озарения, о котором он не вспомнит.Интересно, а на речь он реагирует?Так или иначе, нужно было что-то ответить, чтобы убедиться, и чтобы Анатолий Степанович чего не заподозрил.Я поспешно убрал руку с его бедер. - Что такое, Василь Петрович?Вася облизал губы, и меня снова прошило возбуждением.- Можно воды… Пить…Смотри-ка! Реагирует… - Толик, вода есть?Телохранитель недоделанный…Толик пошарил здоровенной ручищей в бардачке и протянул мне початую бутылку какой-то минералки.- Лучше, чем ничего, - прокомментировал я, открутил крышку, нащупал Васину ладонь и втиснул в нее бутылку.На несколько секунд он приоткрыл глаза, запрокинул голову и жадно припал губами к горлышку. Его рука чуть дрожала, и вода текла по подбородку, по шее, в распахнутый ворот…Это выглядело невероятно чувственно…Опустошив бутылку, Вася снова пал мне на плечо.Падший ангел… Как во сне… Я просунул руку ему под спину, он судорожно вздохнул и затих, доверчиво прижавшись, жарко дыша мне в грудь. Вот сидит же готовый сам на себя компромат, а я сделать ничего не могу… Не хочу… Я хочу только, чтобы это длилось дольше…Но мы уже подъезжали к его дому. У подъезда Толик вышел из машины, открыл заднюю дверь слева и Василь упал ему на руки.Пока он тащил гаранта домой, я прогуливался во дворе, найдя глазами окна Васиной вотчины.В кухне горел свет, спустя несколько минут рядом осветилось еще одно окно и оттуда послышалось сестринское:- Ну, хорооош!Еще через минуту свет погас, а я все вглядывался в глянцево-стеклянную темноту.Сгрузили, небось, как мешок с картошкой, в чем есть на койку, а мальчику бы душ принять, водички попить…Я поймал себя на том, что выгляжу, как романтически настроенный юнец, вздыхающий под окнами своей первой пассии, а размышляю, не иначе, как отец, заботящийся о непутевом сыне…Толик вышел из подъезда.- Завтра рано не буди его. Пусть отоспится, - сказал я ему, и, решив, что это прозвучало уж слишком сахарно, добавил, - нечего похмельной физиономией в Администрации отсвечивать.Анатолий Степанович кивнул, и я направился к своей машине, стоящей неподалеку.Сидя в одиночестве на заднем сидении я ощущал слева от себя угнетающую пустоту, а еще я чувствовал, как горят ладони, а на губах тает послевкусие прикосновения к его губам.Заночевал я в своих киевских апартаментах. Оставшись один в квартире, я принял душ, опрокинул пару бокалов красного и лег в постель.И вот тогда меня окончательно накрыло. Накрыло жаркой тяжелой волной.Это, как наркотик - однажды прикоснувшись к нему так интимно, я обрек себя на жесткую зависимость. Касаться его стало так же необходимо, как дышать. Прикрывая глаза, я видел происходящее в машине во всех деталях, медленно погружаясь в сон.… Я сую ему в руку бутылку, и он жадно пьет, по грудь обливаясь.- Что ж ты так налакался… - выдыхаю я, не ожидая, в общем-то, ответа, но Василь отвечает, уткнувшись мне в плечо:- Ну, не начинай…Мы вроде как не в Шевроле, а в моем лимузине. До водителя – километр, черная каркасная штора опущена, но, в принципе, мне уже похуй. - Лицо государства, - склонив голову, иронично шепчу я ему в ухо. - Мммм… - недовольно мычит он и прижимается крепче.- Никакой самодисциплины… - я опускаю руку на его бедро.- Ммм… Я не хотел… Никакой…- И что с этим делать, ума не приложу, - едва улыбнувшись, я целую его в висок.- Понять и простить… - как-то уже виновато шепчет он.- Ты тогда совсем берега потеряешь…Вдруг его ладонь сжимается на пряжке моего ремня, он поднимает голову, в полумраке ищет взглядом мои глаза и, хрипло выдыхает:- Тогда… накажи меня…Я впиваюсь в его влажные губы и на некоторое время теряю путеводную нить сновидения. Следующее, что я помнил, был тот самый ремень, опускающийся на его голую задницу…Проснулся я в холодном поту, возбужденный и злой. Негативные эмоции копить нельзя. Им нужно давать выход, преобразовывая в действия.Накажу, Вася… Но, несколько иначе… пока…Ровно в восемь я вошел в зал заседаний Верховной Рады. Вся паства была в сборе и с нетерпением ожидала начала мессы, в том числе и потому, что по ее завершении парламентарии удалялись на летние вакансии. - На голосування виноситься закон номер… - как дьякон запел Худобяк, - Дозвольте зачитати…- Не стоит зачитывать, Ярослав Олегович, - прервал его я, - сэкономим время. Я прокомментирую. Речь идет о повышении пенсионного возраста…По залу прокатился удивленный, а местами возмущенный шумок. Избранники переглядывались между собой и косились в сторону глав фракций. Карасюк, любивший заигрывать с левыми идеями, покачал головой и высказал мнение:- Юрий Иванович, нас на вилы поднимут.- Ты Сергей Леонидович, дослушай.Теперь все заткнулись и в ожидании божественного откровения уставились на меня.- Это инициатива президента. Василь Петрович старается наладить отношения с МВФ, и вынужден идти на некоторые уступки нашим западным партнерам. После завершения заседания, я повторил эту фразу на камеры, прекрасно зная, что вечером во всех СМИ она будет интерпретироваться как - президент прогнулся под Запад.Это тебе, Вася, за Кабмин…Президент явился в Администрацию к обеду. Сказать, что на нем не было лица – ничего не сказать. Мухин, - ну не идиот ли? – отчитывал Васю за пьянство прямо при съемочной группе, да так, что слышно было на втором этаже. Кроме того, Сергей Викторович пытался донести до Василя Петровича сценарий мероприятия, что-то пел про подходящую фактуру, учитывая состояние последнего, в общем, давил из себя режиссера на съемочной площадке.После записи заявления, когда приемная опустела, я вошел в президентский кабинет. Васино похмелье, по всей видимости, вошло в седативную фазу – это когда голова уже не болит, но чудовищно хочется спать. Василь откинулся затылком на спинку кресла и прилагал немалые усилия, чтобы глаза оставались открытыми. - Добрый день, Василь Петрович. Наидобрейший, как я погляжу…- Юрьиваныч… - еле выговорил он, - Здравствуйте…- Вы прекрасно держались. Очень выразительное видео вышло. Ну как тут не подъебать!- Спасибо.- Я так полагаю, спасибо надо говорить Сергею Викторовичу – он блестяще руководил процессом. Кстати, Сергей Викторович, можно на пару слов? - Давай, Вась, я позже зайду…Мы вышли в приемную, прикрыв за собой дверь.- Да, Юрий Иванович… - обернулся ко мне Мухин.- Манда. Ты что, сынок, совсем охуел? – тихо отчеканил я.Сидевшая за столом Белла, отложила бумаги и уставилась на нас.- В смысле? – повышая тон переспросил Мухин.Не многим умнее Толика…- Поразмысли. И громкость убавь. Ты почему кроешь президента на всю администрацию? Ты хочешь, чтобы завтра все газеты написали, что президент Голобородько запойный пьяница?- Н-нет… - растерянно протянул он.- Я бы такого мудака в полотеры не взял, а он тебя министром сделал.- Юрий Иванович, вы полегче…- С такими друзьями, врагов не надо, - резюмировал я и вышел. Однако, враги у Васи были, и враги очень могущественные. Я позвонил одному из них.- Андрей Николаевич, как здоровье? Рад слышать… Первый шаг сделан – недовольство будет расти… Следующий этап? Надо прикинуть что лучше – повышение тарифов ЖКХ или отмена моратория на землю… Да, посоветуйтесь… Будет решение – Раду я соберу.Dii Consentes** длился не долго.Немчук перезвонил еще засветло.- Юрий Иванович, шолом. К тебе будет маленькое, но ответственное поручение. Начать положили с ЖКХ.Что ж, логично – отмена моратория наделала бы больше медийного шума, зато, повышение тарифов сразу било по карману. Вечер я потратил на организацию доставки слуг народа из разных частей Украины, и не только, в Киев. Бал у Сатаны начался ровно в полночь и закончился единогласным одобрением законопроекта. А это тебе, Вася, за ?спецоперацию? по отъему средств. Утром в среду, не успев войти в здание Администрации, я встретил Василька. Мне показалось, что он специально ждал меня у входа.- Юрий Иванович, доброе утро, - при рукопожатии его ладонь подрагивала, а во взгляде читалась полная растерянность.- Доброе утро, господин президент.- Юрий Иванович, а разве закон о повышении тарифов уже вступил в силу?Вероятно, Вася уже хлебнул народного гнева по этому поводу, скорее всего, еще не успев выйти из дома. - Василь Петрович, вы меня, конечно, извините, но я не понимаю – что вам не нравится в этот раз?- Юрий Иванович, мне все нравится в этот раз как раз, но, дело в том, что я не думал, что все так быстро произойдет… Я думал, повышение тарифов будет только после Нового Года… - Да, раньше бы так и было, но сейчас другое время. Вот, Василь Петрович, вы понимаете, что после всей этой вашей политики, мне просто совесть не позволяет тормозить инициативы президента. ?Инициатива ебет инициатора? - это аксиома. - Вопросы решаются сейчас все, вот на раз-два-три. Поэтому я собрал пакет законов, подал их в Раду, и депутаты не мешкая, так сказать, не откладывая в долгий ящик, сразу их одобрили… Нет, Василь Петрович, вы поймите – меняется страна, меняется к лучшему… Я не успел завершить свой циничный и пафосный монолог, как Вася незаметно слился.Причиной тому, стало появление в коридоре Матильды Олсен, главы ЕБРР.Видимо, по пьянке Василек ей много наобещал. Он щемился от нее по всей Администрации, пока я не накрыл его в зале заседаний под кафедрой.Действительно, как маленький..Нет уж, давай, Василь Петрович, что называется, отвечай за базар…Это тебе за тотальную недоговороспособность… Я отдал его на растерзание Матильде и занялся освоением новых средств из фонда ЖКХ.Вечером я убедился, что выбрал верную стратегию, открыв Васе поле возможностей и предоставив полную свободу действий.Наивный, он позвонил мне, когда уже стемнело и…- Юрий Иванович, надо поднимать акцизы на алкоголь…- Как поднимать, Василь Петрович? Вы вообще понимаете, что за этим последует? - Другого выхода нет. И сделать это нужно срочно. - Ну, срочно не получится, депутаты на каникулах. Естественно спорил я только для проформы. Ночью я снова собрал своих упырей, и на следующий день в стране начался всенародный траур.А вот это - за налоговую реформу.Суток не прошло, как мне стало известно, что президент ночевал в своем кабинете. Просто – ?Жил был пес?!Когда я увидел его, на языке так и вертелось – ?Шо, опять??Но, нет худа без добра – в Администрации охрана покруче, одного телохранителя-долбоеба, есть шанс, что на вилы не подымут, а вот по голове по дороге домой, могли бы и настучать. Тем более, что в пятницу с самого утра на ВДНХ уже возводили баррикады. В целом же, спецоперация ?Вендетта? подходила к завершению. Выбор вариантов у Василя Петровича сократился до минимума - или идти на сделку, или идти в отставку. Вернуть народную любовь после целой серии непопулярных решений, на мой взгляд, было невозможно. Но, господин президент, решил придать драматизма финальной сцене и вышел к бастующим. Он действительно верил, что этому, местами проплаченному, стаду можно что-то объяснить.Падение ведра со строительных лесов и молниеносная реакция Анатолия Степановича, окончательно добили авторитет Василька в глазах народа. Всю эту комедию я наблюдал в прямом эфире в президентском кабинете.Когда Вася вернулся к себе, я приветствовал его словами:- Ну что, Василь Петрович, с почином вас. - В каком смысле?- Ну, первый бунт, первое покушение…- Да прям, там… Юрий Иванович… Это было всего лишь ведро…- Ладно, ничего тут постыдного нет. Некоторые падали и от куриного яйца, - я говорил это тоном, которым обычно зачитывают некрологи. - Мы можем поговорить?- Да, пожалуйста…Лучшего момента и ждать не стоило – Василь был слаб, растерян и искал помощи, хотя еще не в полной мере это осознавал.Самое то…Запирая дверь, я с сарказмом процедил:- Молодец, Толя.Удивительно, но он вроде даже понял, потому, что стал красным, как гранат. Оставшись наедине с моим наивным маленьким принцем, я начал с того, что рассказал ему легенду о трех китах.- Я слышал этот миф. И что?- А то, что в случае Украины это совсем не миф, а реальность, и здесь все держится на трех абсолютно конкретных китах. Надеюсь, понимаете, о ком я говорю?Его темные брови поднялись, он как-то обреченно улыбнулся и ответил:- Догадываюсь…- Так вот, эти люди хотели бы с вами встретиться и помочь вам решить эту проблему. - Каким образом?- Ну, встретитесь – узнаете. Мой водитель вас отвезет. - Я не думаю, что это хорошая идея, Юрий Иванович.Он все еще пытался цепляться за свои принципы. - Я бы на вашем месте, Василь Петрович, не игнорировал эту встречу. Поверьте, я ничего плохого вам не посоветую. В конце концов, мы с вами в одной лодке.Василь Петрович поддался на мои уговоры и отбыл в резиденцию Немчука, выйдя с черного хода и сразу нырнув в салон машины. Я отзвонился старикам, чтоб встречали, и открыл в телефоне специальное приложение…Для собственной безопасности и пущей эффективности, я должен был знать, о чем говорят боги в мое отсутствие, посему в главном зале на Олимпе – то бишь в столовой Андрея Николаевича, где собирался пантеон для важных встреч и принятия важнейших решений, лично мной были установлены отличные шведские жучки. Не только в столовой, конечно, но я сомневался, что Андрей сотоварищи будут собеседовать Василька в кабинете или в спальне.Перед Васиным приездом, триумвират разделывал Савицкого.- Тебе, мудаку, такое дело доверили, - говорил Ройзман.- Вот и нечего мудакам доверять, - вмешался Маматов, - Ты был в курсе, что Вася пьяный по городу шарахался? И ни одной записи!- Рустем, об этом не переживай. Пьянство народ президенту простит, пьянство оно народ объединяет, а вот водку по полтиннику – нет, - голос Немчука, - Юра хитрый старый змей, лукавый и ловкий, как дьявол.- Ладно, Савицкий, вали черным ходом, - снова Миша.- Пшел вон! – Рустем…- Да, подвел Савицкий, теперь продать Василь Петровичу нечего… - резюмировал Андрей, - Но я полагаю, Юра достаточно промыл ему мозги…В общем, все шло неплохо, до тех пор пока не приехал Василек.Слушая эпохальный диалог между властью и олигархией, я понял окончательно, что эти две институции впервые разделились и не являются более одним целым. ?Завеса в Храме разодралась надвое, сверху донизу?…Услышав Васино:- До свидания…… я был почти уверен – они его убьют.- Убедились? А что я вам говорил? - включился, всю дорогу молчавший Маматов, - Парень не так глуп. Его не так просто потопить, но… у каждого Титаника есть слабое место…- Голова - его слабое место! – отрезал Михал Семеныч, - контрольный в голову - и все проблемы решены.- Полегче, Михал Семеныч, не стоит обострять. Уверен, Юра доведет его до ума, - снова Андрей.- Хитрый, как дьявол, говоришь? – Рустем, слышно было, как он смачно закусывает, - ?Если дьявол бессилен – пошлите женщину?.Сигизмунд Шломо* - он же Зигмунд Фрейд.DiiConsentes** - (лат.) совет богов.