Дом (1/1)

Атмосфера за обедом была довольно странной. Будто бы иллюзия объединения, которую поддерживала семья до вчерашнего дня, разбилась на части. Мистер Браун и доктор Льюистон тоже были приглашены на обед; возможно, это еще больше разрознило всех за столом. Только двоим было все нипочем: мистер Эшфорд был в своем обыкновенном неважном настроении, а Пуаро выглядел невероятно довольным.После обеда Пуаро исчез в библиотеке, и из коридора я увидел, как он достал ?Перевал? Роберта Фроста и уселся с книгой в кресло. Я не стал ему мешать, потому что он, скорее всего, собирался найти ту строфу, которую миссис Стэнвуд держала у себя в комнате.Я вышел прогуляться и столкнулся с доктором Льюистоном, который уже собирался уходить.?— Слышал, вы с мистером Пуаро скоро уезжаете? —?спросил он и добавил, когда я кивнул:?— Что ж, тогда прощайте.Он протянул мне руку, и я пожал ее.?— Передавайте привет Вашему другу. Он исключительный человек. Теперь я вижу, почему Эдна так высоко ценила его.?— Да, исключительный,?— согласился я. Потом я вспомнил кое-что. —?Вы знали, что миссис Стэнвуд хотела отравиться??— Нет, упаси Господь! Правда, я боялся, что она могла это сделать, но никогда бы не подумал, что она приведет планы в исполнение. Знал бы, отговаривал бы ее, как только мог.Он грустно покачал головой, и я вдруг пожалел, что вообще задал ему этот вопрос.?— Вообще, Эдна в последнее время казалась мне очень сильной, еще более уверенной в себе, и не только из-за болеутоляющих. Видимо, так на нее повлияло решение покончить с собой.?— Извините,?— отозвался я. Льюистон горько улыбнулся.?— Как сказал мистер Пуаро, она была очень упряма. Вряд ли что-нибудь могло ее остановить.***Похороны прошли несколько дней спустя. Семья, а особенно Джеймс, сошлась на простой похоронной службе, которую провели очень спокойно и аккуратно. Я не узнал больше никого, кроме приглашенных на День рождения; насколько я понял, большую часть гостей составляли бывшие коллеги миссис Стэнвуд и другие ученые. Пуаро, однако же, кивнул кому-то из них и обменялся с ним парой слов, подтверждая мое представление о том, что он везде имел знакомых. Во всем остальном он вел себя невероятно тихо. Когда закапывали гроб, он взял меня за локоть, и я некоторое время смотрел на него с тревогой, но он быстро пришел в себя. Когда мы ехали назад в поместье Стэнвуд, он уже обвинял во всех грехах английскую погоду, как будто какой-то погодный бог поставил себе цель подпортить ему здоровье.На следующее утро, когда я закончил складывать вещи в поездку и готовиться к поездке, я зашел в комнату к Пуаро. Он все еще укладывал одежду в чемодан, и я уселся в кресло. Осматривая комнату, я заметил пустую каминную полку.?— Куда Вы дели книгу Джеймса? —?с любопытством спросил я.?— Вернул ему, конечно,?— ответил Пуаро, не отрываясь от работы.?— Оу,?— сказал я. Не уверен, какого еще ответа я ожидал.Через несколько минут Пуаро уложил последнюю вещь в чемодан и закрыл его. Потом он устроился у зеркала, подправил свои безупречные усы и смахнул с плеча невидимую пылинку. Пока он стоял так, полностью приведя себя в порядок, я почему-то удивился, как мне никогда не приходило в голову, что Пуаро вообще-то привлекательный мужчина. Может, не в общем понимании этого слова, но в своем особенном смысле.Я созерцал все это с отвлеченным видом, пока он не повернулся ко мне и не улыбнулся. Смутившись, я перевел взгляд куда-нибудь еще, уставившись на еле заметную складку на брюках.?— Вы готовы??— Готов,?— подтвердил я.?— Тогда отправимся домой.Мы спустились к входу, оставив свой багаж Эшли. Джеймс, теперь хозяин поместья, встретил нас, чтобы проводить в дорогу.?— Спасибо за Вашу помощь, мистер Пуаро. Мне очень жаль, что моя тетя доставила Вам столько неудобств…?— Ta, ta, ta! —?Пуаро легко погрозил пальцем. —?Вы не виноваты в этом.?— Да, пожалуй,?— признал Джеймс. —?Вчера утром я говорил с инспектором Дикинсоном. Он совсем не рад тому, что Вы все нам рассказали без его ведома.Пуаро махнул на это рукой.?— А! Как оказалось, все происшествие?— просто внутрисемейное дело. Чем меньше он об этом узнает, тем лучше.Вдруг Джеймс снова стал серьезен.?— Спасибо за Вашу учтивость, не только по отношению к семье, но и к моему имени. Я о том, что Вы оказались правы, раскрыв в каждом какой-то секрет, и я не знаю, чем я заслужил то, что Вы не сказали…Джеймс с осторожностью взглянул на меня, и мне показалось, что он боится что-то сказать в моем присутствии. Пусть у меня в мыслях никогда не было порочить его доброе имя, мне все равно стало стыдно, что он обо мне так подумал.?— В общем, не сказали обо мне кое-что личное,?— закончил Джеймс уже потише. Пуаро тепло улыбнулся ему.?— Мадам Стэнвуд хотела?— comment dit-on? —?подействовать всем на нервы. Уж точно она не думала навредить никому, особенно Вам.?— Еще раз спасибо.Джеймс вышел с нами на улицу, где нас ждала машина до станции Винчестер.?— Желаю Вам… bon voyage, так, думаю? —?сказал он и протянул руку. Пуаро улыбнулся.?— Oui, c'est correct! Спасибо Вам большое, дорогой месье Джеймс!Мы пожали друг другу руки; прощание было очень теплым, и наконец мы с Пуаро выехали к станции. Во время поездки домой в поезде ничего такого не случилось, и мы с Пуаро особо ни о чем не говорили. Я слишком глубоко задумался о себе и о нем, о наших отношениях и что нам теперь делать, а что нет. Точнее, я должен был об этом думать, но почему-то мне совершенно не хотелось ни о чем волноваться. Рядом с Пуаро, пусть даже мы сидели молча, я чувствовал себя прекрасно.И тогда я подумал, что это, может быть, и есть тот знак свыше, которого все так ждут. Я доверял своему сердцу, даже слишком сильно доверял, за что Пуаро часто надо мной подшучивал.?— Пуаро,?— задумчиво произнес я,?— думаете, мои инстинкты никуда не годятся??— Да. Как от детектива, пользы от Вас мало. Всегда Вам по нраву не те люди, а как только Вы уверите себя в чем-то?— ?a y est! Больше Вы правды не видите.Я мрачно улыбнулся, пытаясь не обижаться на прямоту. Пуаро тронул меня за колено и добавил:?— Не расстраивайтесь, мой друг. У Вас самое чудесное, самое замечательное сердце. Кому бы Вы его ни отдали, этот человек будет необычайно счастлив.Он сказал это с такой теплотой, что я удивленно взглянул на него; он с любовью улыбнулся мне. А потом, как ни в чем не бывало, Пуаро вернулся к своему обычному расположению духа. Я же провел остаток пути, обдумывая эти слова; никто раньше не говорил мне таких сердечных и добрых слов.***Дома, после того, как мы распаковали вещи, а Пуаро оттер пятно со своих кожаных туфель, мы пообедали в кафе. Но как только мы завершили трапезу, Пуаро был вновь на ногах. Удивленный его спешкой, я спросил, куда он направлялся.?— Мой милый Гастингс, я обещал Вам ужин, n'est-ce pas??— Да.?— Et naturalement, надо сначала к нему закупиться. Как Вам кок-а-вен, а на десерт?— шоколадный мусс??— Слюнки текут,?— засмеялся я.?— Нужно найти, где продают курицу и грибы, а еще яйца и сливки. У нас есть бургундское вино и шоколад. И, конечно, нужно готовить мусс заранее, чтобы он успел остыть. Нельзя подавать шоколадный мусс слишком рано!?— Пуаро,?— перебил я,?— притормозите! Это может и до завтра подождать, да и вообще никакой срочности!?— Ну нет,?— уверенно ответил Пуаро,?— я хочу приготовить Вам ужин сегодня.Здесь уж я умывал руки. В готовке еды я был мало чем полезен, даже для англичанина. Иногда Пуаро жаловался на это, но так как на кухне все равно больше времени проводил он, то он скорее дразнил меня этим. Однажды, когда меня замучила совесть, что я всю работу спихнул на него, я попытался помочь ему с готовкой. Могу только сказать, что мы тогда едва не поссорились в борьбе между моим упрямством и его страстью к порядку.Поэтому, когда Пуаро исчез на кухне, я устроился в гостиной и просматривал почту и старые газеты, краем уха слыша довольное ворчание и другие рабочие звуки с кухни. Где-то между финансовыми новостями и спортивными анонсами, я понял, что сейчас счастлив как никогда.Раньше, у меня всегда было расплывчатое представление о том, что когда-нибудь я собирался жениться. Конечно, собирался?— большинство рано или поздно так делали. Никогда об этом не думал, но это означало бы переезд из квартиры, которую я делил с Пуаро. Но каково было бы жить вместо него с женой? Чтобы кто-то другой копошился на кухне, пристыжал меня за беспорядок, обсуждал со мной новости, ездил на выходные? Не могу себе представить. Нет, как бы ни были красивы некоторые девушки, я был счастлив с Пуаро. Я любил его. И, судя по недавним событиям, я был влюблен в него?— и с чего меня должно было это волновать?Мне захотелось быть рядом с ним. Но как только я зашел на кухню, Пуаро тут же меня прогнал и даже не дал помочь накрыть на стол.?— Нет, нет, Гастингс, от Вас на кухне никакого толку! Идите, почитайте спортивные новости или погадайте кроссворды. Когда будет готово, я Вас позову.Когда мне наконец разрешили сесть за стол, я был поражен. Я привык к тому, что Пуаро всегда очень аккуратно все готовил, но в этот раз он превзошел сам себя. Стол был накрыт новой скатертью тонкого плетения, и в свете нескольких свечей блестело столовое серебро, приготовленное для особых случаев. Это был не просто ужин, осознал я; это было свидание. Точнее, я мог позволить себе так думать, потому что кроме взглядов в мою сторону, Пуаро вел себя как обычно.Блюда были восхитительны на вкус. Пуаро познакомил меня с франко-бельгийской кухней, и кок-а-вен был одним из моих любимых блюд. Во время ужина мы разговаривали на разные темы: политические новости, выставки и ограбление, которое в наше отсутствие расследовал инспектор Джепп.?— Похоже, инспектор без нас не скучал,?— заключил я, когда дочитал Пуаро заметку в газете.?— Oui, c'est vrai,?— кивнул Пуаро. Затем он сложил салфетку и положил ее на стол. —?Не хотите ли десерт, Гастингс??— Да, непременно!Я помог ему отнести посуду на кухню, и он подал шоколадный мусс.?— Пуаро… —?произнес я, когда мы вновь сидели за столом. Не зная, что именно сказать, я дотянулся до его руки и накрыл ее ладонью. —?Спасибо за чудесный вечер.?— Вечер еще не окончен, мой дорогой Гастинг,?— кокетливо ответил он и подмигнул мне. Я был абсолютно ошеломлен. Как бы галантен Пуаро не был по отношению к прекрасному полу, я ни разу не видел, чтобы он флиртовал с кем-нибудь. Сейчас он не просто флиртовал со мной?— его внимание было целиком и полностью отдано мне. Долгое время единственным, что я чувствовал в своем теле, было громко бьющееся сердце.?— Нет, не окончен,?— наконец, выдохнул я.Нехотя я отстранился и сконцентрировался на своем муссе. Должен признать, я немногое помню из дальнейших разговоров; слишком много я думал о вечере, который ждал нас, чтобы запоминать мелкие темы для разговора.Когда с десертом было покончено, я уговорил Пуаро оставить грязную посуду на завтра; учитывая, как высоко он ценил порядок в доме, это было небольшим чудом. Может, сыграли свою роль мои осторожные объятья, а может, широкая улыбка. И вот я снова обнял своего друга, все еще чуть смущенно и аккуратно, но точно зная, что мы двигались в правильном направлении. Пуаро положил руки мне на грудь и посмотрел на меня снизу вверх.?— Eh bien, значит, это сработало? —?спросил он.?— Что, простите? —?удивился я.?— Не так давно Вы сказали, что я мог бы кого угодно соблазнить своей готовкой. Это сработало?Тогда я вспомнил, на что намекал Пуаро, и громко рассмеялся. Не знаю, что мне казалось тогда смешнее: то, что Пуаро в самом деле было интересно, сработает ли это, или то, как он смотрел на меня?— серьезно и озорно одновременно. Отдышавшись, я взял его за руку и поцеловал тыльную сторону ладони.?— А Вы как думаете?Не дожидаясь ответа, я склонился и поцеловал его, и на этот раз он меня не остановил.В целях сохранения пристойности, здесь я заканчиваю рассказ. Могу о последовавших событиях сказать только одно: я часто сравнивал зеленые глаза и поведение Пуаро с кошачьими. Тем вечером я также узнал, что он мог вести себя словно большой, абсолютно довольный мурчащий кот.