Рождество (1/1)

***Металлическая безделушка, простой кусок металла, украшенный зелёными камнями, которые даже для банальных изумрудов были слишком блестящими, словно в насмешку, без каких-либо последствий плескался в могущественных волнах сокрушительной магии.Удар за ударом, стрела за стрелой. Сиеста 45 уже сбилась со счёта, сколько раз она атаковала, в тщетных попытках исполнить приказ госпожи и уничтожить проклятый артефакт. Всё напрасно. Удары, способные сокрушать сильнейших Ведьм, разрывать пространство и уничтожать вероятности не были в состоянии нанести и малейшего вреда предмету. Золотые и красные вспышки сыпались одна за другой, но покуда не существовало способа уничтожить злосчастный осколок могущества тёмного мага в реальности, правила Игры защищали его надёжнее любых колдовских преград.По щеке Сиесты стекла слеза. Она взялась за это поручение с энтузиазмом, желая доказать, что не бесполезна, что способна оказать влияние на Игру. Но сейчас она могла лишь представлять презрительное и злое лицо хозяйки, ругань, наказание, или что ещё хуже – разочарование, столь сильное, что Ведьма даже не пожелает тратить время ни на первое, ни на второе.Удар. Как бы то ни было – она продолжит. Ни за что не сдаваясь, до самого последнего момента. Розовые хвостики качнулись, вслед за резким движение головы. Сиеста вновь вскинула лук.Даже, если чудес не существует, она не собирается сдаваться – ведь никто не может запретить ей бороться.В этот миг пространство за спиной колыхнулось. Миниатюрная детская ручка легла на оперение нацеленной стрелы, соприкоснувшись с рукой Сиесты. Та изумлённо обернулась. – Тцсс! – палец девочки-блондинки поднялся к губам, требуя от розововолосой молчать – Не стоит ей говорить. – раздался шёпот пустоты, из которой на миг появилась Ведьма.Очередная стрела, сорвавшись с лука, с воем поразила медальон, рассеивая волшебство и превращая залог бессмертия в стремительно покрывающийся ржавчиной кусок металла.***На это рождество Гарри всё же покинул Хогвартс. Вот только уезжал он не к жестоким родственникам, а к своему крёстному, причём – вполне официально. Министерство магии проявило невиданную прыть, провернув весь оправдательный процесс буквально за неделю – в конечном счёте, сведя его к скоротечному суду над Питером и буквально паре слов про невиновность ?мистера Блэка?, включив его оправдание в приложение к решению того же суда. Сириус даже извинений не получил – хотя Гарри с крёстным всё равно были рады. Тем более, что в данном случае такая поспешность пришлась кстати.Эрика ехала в поместье на Гриммо двенадцать вместе с ним – дома её в любом случае никто не ждал, а вот Рон возвращался в Нору – также, как и его сестра, и близнецы, и Гермиона.Угощение к торжественному ужину, в честь торжества справедливости, доверили выбирать Эрике, которая нашла в магловской части Лондона недавно открывшееся заведение, готовящее традиционные восточные блюда, и уговорила Гарри с крёстным их попробовать.– И как же это вообще можно есть? – возмущался Сириус, пытаясь подцепить странное изделье из риса и рыбы двумя деревянными палками – Можно я хотя бы трасфигурирую это в вилку?– Вы же волшебник. – промурлыкала Эрика с непередаваемым удовольствием, с лёгкостью подхватывая необычными столовыми приборами очередную порцию экзотического блюда – Вы должны уметь управляться с палочками.– Мы тебе очень благодарны за спасение крёстного, но пожалуйста, давай в следующий раз ограничим праздничный стол английской кухней? – Гарри попытался наколоть один из ?суши? на палочку и таким образом донести до рта, но тот раскрошился и мальчику пришлось довольствоваться крошками, наблюдая, с невольной завистью, за точными и ловкими руками синеволосой, уже поглощавшей десятый по счёту рисовый шарик, когда на счету у Гарри был лишь второй (у Сириуса вообще ноль, что вызывало несказанное раздражение анимага).– Не-а-а! – это был третий раз, когда Эрика при нём выглядела столь счастливой, так что мальчик-который-выжил не решился её осуждать, хотя и подозревал, что большая часть этого счастья берёт основу в их с Сириусом мучениях.***Какой-то звук разорвал ночную темноту, заставив третьекурсника Хогвартса, открыть глаза и прислушаться. Звук продолжился, складываясь в осмысленные звуки и слова. Мелодичный голос, который Гарри без труда узнал, тихо, на самой грани слышимости, напевал песню, которую молодой волшебник никогда прежде не слышал.– Стреляю холодным, пристальным взглядом. – не взирая на не слишком понятный смысл, красота и энергичность неизвестной песни делали её притягательной – Улыбка моя сочится экстазом.Гарри тихо встал с кровати, не переставая прислушиваться.– И с презреньем – голос подруги звучал чуть ниже и насыщеннее, чем обычно, очевидно – она старалась, как можно красивее выводить куплеты – Слежу за твоим я паденьем.К сожалению, часть текста он пропустил, пока натягивал мантию, но без неё выйти к Эрике он бы не решился.– Мой превосходный интеллект границ не знает. – Гарри тихо, чтобы не производить лишнего шума, открыл дверь своей комнаты.– Так пусть, по крайней мере, тебя сопровождает – песня доносилась откуда-то сверху, но мальчик не знал, как именно можно подняться в нужную часть дома.– Мой взгляд, когда ты будешь в пустоту идти – сейчас, он слегка пожалел, что не ознакомился с полным устройством дома ранее.– По правды наиболее короткому пути! – хотелось услышать песню вблизи. Это первый раз, когда он слышал что-то подобное, так что застать Эрику поющей – далеко не самое вероятное событие.– И если не распутать нити, то я могу их попросту порвать! – кажется, первый куплет уже закончился – Пандоры Ящик вскрыть, и всю проклятую историю прервать!– И доказать не сможешь ты, что созданного мной не существует, – самое забавное, что даже песня, похоже, была про расследования и ловушки – Ведь дьявола свидетельство над истиной твоей восторжествует!– Так что прошу, барахтайся, пускай идёт борьба! – Гарри попробовал искать нужную лестницу чуть быстрее, к сожалению, это привело его в тупик, откуда, к тому же, голос ведьмы совсем не был слышен, так что ещё часть слов осталась неизвестной – Эта спираль…– И так-с, давай же в миг, доступный лишь двоим, – наконец, он вышел на лестницу, ведущую к отдельной секции мансарды – Давай, как ты желал, про жизнь поговорим.– Но лучше бы тебе в уме своём хранить, – жаль, что скорее всего, будет фантастически сложно заставить её повторить песню или хотя бы просто слова – Тот факт, что с лёгкостью могу ответ я сокрушить!– И если не распутать нити, то я могу их попросту порвать! – звук стал слышен практически идеально – Пандоры Ящик вскрыть, и всю проклятую историю прервать!– И доказать не сможешь ты, что созданного мной не существует, – оказывается, здесь был проход на небольшую ограждённую террасу, располагавшуюся прямо на крыше, под открытым небом. – Ведь дьявола свидетельство над истиной твоей восторжествует!– Так что прошу, барахтайся, пускай идёт борьба! – Эрика стояла спиной к проходу, подняв голову к небу, освещённому полной луной, а её распущенные, длинные волосы легко трепал ветер, создавая ощущение, будто бы те колыхаются в такт песне. Сияние луны делало это картину и вовсе фантастичной, создавая из отделившихся волосков мерцающую вуаль, подобную колдовскому голубому сиянию, окутывавшему ведьму.– Ведь приглашён ты был, но только опоздал, и к сожалению, – не сразу Гарри понял, что оказался заворожен видом настолько, что пропустил как минимум несколько строк – Я здесь, и запишу историю по собственному осмыслению!С этими словами девочка обернулась, и подарила Гарри ласковую улыбку.– Ты тут? Прости, я не хотела тебя будить! – она лёгким шагом отошла от края площадки и приблизилась к Гарри.– Что ты! Ты очень красиво поёшь. – он слегка смутился, но быстро оправился – К тому же я ещё не спал.– Вот как? – ведьма подхватила Гарри под руку и потянула в сторону двери. – Тогда нам лучше вернуться. Уже довольно позднее время.– Я вообще не знал, что тут есть такое место. И… – мальчик остановился, вынуждая свою подругу развернутся к нему, – Не могла бы ты спеть ещё?– Не-а! – улыбка на её лице сменилась на более привычную – удовлетворённо-торжествующую.***Та же ночь, в которую герой магического мира наслаждался мелодичным голосом своей подруги, была далеко не так приятна для другого ученика школы Чародейства и Волшебства Хогвартс.С ужасом Джинни разглядывала свои руки, испачканные бордовой, омерзительно воняющей сталью и сырым мясом, субстанцией.– Что здесь происходит? – прокричала девочка в пустоту, и собственный голос показался ей слишком громким и неестественным. – Кто-то тут есть?Затем, испугавшись, чего-то, что могло скрываться в зловеще колыхающейся тьме, отскочила, едва не упав, будто нечто могло немедленно напасть, ориентируясь по её голосу.Наконец, спасительная догадка поразила сознание, и девочка потянулась в карман за палочкой.– Люмос! – и неровный, будто напуганный, как и Джиневра, огонёк осветил помещение.Кухня их дома – Норы, а именно здесь она находилась, пребывала в хаосе, ещё большем, чем обычно, и гораздо более зловещем. Стулья валяются на полу – об один из них девочка и споткнулась ранее, некоторые поломаны. Осколки посуды усыпают пол. Стол измазан в той же грязи, что её руки.Джиневра нервно втянула ноздрями воздух. Огонёк на конце палочки на мгновение погас. Собственная магия предала её, поддавшись страху. Второкурсница застыла, подавленная паникой, не решаясь двинутся, на несколько минут. Люмос мерцал, как старая свеча, грозил в любой момент потухнуть, и уже мало что освещал.Но оставаться здесь было нельзя. Нужно найти остальных. Родню.Не в состоянии доверять изменчивой магии, Джинни перехватила палочку в левую руку, правой взяв со стола нож. На секунду сморщившись, поняв, что он буквально весь испачкан всё тем же веществом, девочка всё же сумела побороть отвращение и направилась к лестнице, ведущей на жилой этаж их, ставшего столь угрожающим, дома.Она даже не смогла закричать, когда обнаружила братьев. Горло стиснула невидимая рука, позволяя лишь издать болезненный стон, чем-то похожий на вой. По лицу рыжеволосой ведьмы потекли слёзы. Один из близнецов лежал на кровати – его горло было жутко рассечено, а голова неестественно закинута назад. Второй застыл лицом вниз возле двери в комнату братьев, из-под его тела вытекала всё та же проклятая бурая жидкость. Джинни давно уже поняла, что это, но не хотела верить. До последнего – не хотела.Она так и не решилась закричать, хотя очень хотелось, даже когда спазм отступил. То чудовище, что убило близнецов, могло быть всё ещё тут. Ей даже Люмос стоило потушить, но слишком страшно было бы остаться среди этого кошмара в темноте.Рон нашёлся в свой комнате, такой же неподвижный, как и старшие братья, с прорезанной и пропитанной кровью рубахой. Перси нигде не было видно.Матери – тоже. Впрочем, её Джинни быстро нашла, когда возвращалась с когда-то жилого, а ныне – мёртвого этажа. Молли лежала на площадке, между этажами – оказывается, девочка уже проходила мимо неё ранее, и даже стояла некоторое время в луже того, что вытекло из изувеченного тела, просто беспомощно-тусклый свет не позволил всего этого разглядеть.Это было уже слишком.С ужасом, наплевав на всякую осторожность, Джиневра бросилась к выходу из Норы. И едва не упала, лишь в последний миг замерев перед тем, как наступить на тело отца, распластавшееся перед входной дверью, видимо, в бессильной попытке сбежать – как и у неё.– Ну и ну! – пугающий, знакомый, ненавистный голос – Неужели Вы всё же решили занять место достойного преступника?Люмос вспыхнул со своей обычной силой, освещая, в полной мере, залитый кровью коридор, кухню и ведьму, в разукрашенной мантии, вышедшую откуда-то со стороны кухни.– Я всегда знала, что не только тот-кого-нельзя-называть двигал твоей рукой, но ты и сама хотела стать убийцей. – усмехнулась ведьма.– ЭТО ТЫ! – ненавись, боль, злоба и страх смешались в голове младшей из когда-то крупной семьи Уизли, рождая пронзительный, бесчеловечный крик. – ЭТО ТЫ ИХ УБИЛА! ТВАРЬ!Хотелось бросится на убийцу, растерзать, заколоть или порезать, но что-то не давало Джиневре даже просто пошевелится.– Я? О чём ты говоришь? – усмехнулась стоящая перед ней – Ведь это ты всех убила!Словно в доказательство, Эрика развела руки, демонстрируя совершенно чистую от крови мантию и демонстративно оглядывая измазанную в крови, всё ещё сжимающую в окровавленных руках нож, оппонентку.– Ч… что… ты такое несёшь!? – прорычала Уизли, отступая – Это… Это попросту невозможно!– Конечно. Ты всегда ненавидела семью. Твоя мать, требующая от тебя слишком много – ты отплатила ей за все издевательства. Твои братья – они шутили над тобой, и в качестве ответной шутки – ты убила их обоих. Не легко, наверное, было справится с двумя? Хорошо, что они доверяли тебе, и не ожидали удара! – её слова, срываясь с губ, зависали в воздухе, в виде пылающих красных букв, собирающихся в обличительный протокол – Твой брат Перси, услышал шум, но он также не ожидал предательства. А вот справится с Роном было легко – ты не зря считала его неповоротливым увальнем. В конце концов, больше всего проблем доставил Артур – вы даже разгромили кухню. Повезло только, что он так и не решился ударить собственную дочь, и лишившись палочки попытался сбежать за помощью.– Нет! Ты лжёшь! Это не правда! – она знала, что не делала такого. Она всегда любила свою семью.– Правда. – с лестницы за её спиной шагнул брат Перси. Его лицо было изувечено чудовищным ударом.– Правда. Правда. Правда! Правда. Правда, дочь. – со всех сторон к ней шагнули живые родственники, тем не менее, выглядящие так, словно действительно убиты. Голова Фреда так и свисала на обрезке шеи.– Вот видишь – все они винят тебя! А-ха-ха-ха-ха-ха-ха!Эрика изменилась. Вместо красивой мантии на ней теперь было пышное платье, украшенное такими же бантами. Волосы имели цвет, невозможный для человека. Но самое главное – лицо.Джиневра уже видела на нём такую же безумную, жестокую усмешку, но не глаза, будто бы сияющие изнутри холодным, непостижимым светом.– Это ты всё подстроила! Не лги! Это ты всех убила! – указала девочка своим убитым родственникам на это чудовище. Она должна доказать им. Должна объяснить – хотя бы им.– Для детектива недопустимо быть преступником! – пролетевшее в миллиметрах от Джинни красное копьё разбило её слова, обращая все попытки оправдания в ничто.– Зачем? Зачем ты это делаешь? – прошептала обессиленная девочка. Перед лицом одна за другой всплывали ужасающие сцены убийства родных.– Потому, что люди хотят знать преступника! Ха-ха-ха-ха! – рассмеялась ведьма.Стены дома, где они жили с семьёй обвалились, как бортовины картонной коробки, открывая происходящее взорам высоких серых трибун. Люди с трибун о чём-то спороли, переговаривались, ругались между собой, но большинство из них просто выкрикивали оскорбления и обвинения в адрес Джиневры. Многие требовали для неё смерти и жестоких пыток.– Мы же для того и читаем детективы, чтобы взглянуть на преступника в момент его падения. Не так ли? – в руке монстра вспыхнуло красным пламенем безумное оружие, похожее на косу, состоящую целиком из света – Наслаждаться всей беспомощностью, всем унижением того, кто решил, что превыше закона, когда на него обрушиться неотвратимое правосудие – это момент экстаза.– Пощади. – но она уже понимала, что пощады не будет.Коса взлетела в воздух, занесённая для удара. – Прости. – ухмылка Эрики не выражала и капли сожаления – Но этой истории пришёл конец, и преступник – Джиневра Уизли!Вспышка ослепительного красного света. С мерзким звуком коса рассекает пространство. Острие завершает движение в теле Джинни. Кровь неспешно начинает вытекать из страшной раны.Юная волшебница открывает рот, чтобы закричать от ужасной боли, которая должна вот-вот прийти.***Болезненный, испуганный крик нарушает покой маленькой комнаты. Джинни открывает глаза.– Что случилось? – Гермиона, от неожиданности чуть не свалившаяся с кровати, с сочувствием обращается к ней.– Извини. – рыжей ведьме стыдно, но поделать она ничего не может. – Мне часто снятся кошмары с того года. Хотя обычно, не на столько отвратительные, как сегодня.Третьекурсница подходит к кровати Джинни и ласково, но неловко гладит по волосам. Пытаясь успокоить. У неё не очень-то получается, хотя приятно, что рядом есть кто-то, кому не всё равно.– Пожалуйста… – девочка не желает причинять неудобства, но ей очень хочется выспаться, а в эту ночь скорее всего, заснуть спокойно уже не удастся – Ты можешь лечь рядом? Я боюсь, что не смогу заснуть иначе. Хотя бы на время.Секунду Гермиона раздумывает, потом решительно кивает. Ещё какое-то время они пытаются расположится на одной кровати.Минут двадцать просто лежат рядом. Рука третьекурсницы – поверх Джиневры. Так было удобнее. В конце концов, рыжеволосая ведьма перестаёт трястись и засыпает. В этот раз – без кошмаров.Гермиона лежит, прислушиваясь к размеренному сопению девочки рядом с ней. Ей не очень удобно, но заставить себя лишить эту маленькую, хрупкую девчонку рядом с собой поддержки она не может. Не так давно, она и сама была такой же. Да и только ?была? ли?Лежать рядом жарко. Тело юной гриффиндорки отдаёт слишком много жара, но отодвинутся она не решается – не хочет снова разбудить, подвести первое существо, которое действительно в ней нуждается.Подчинившись какому-то внутреннему порыву, Гермиона слегка наклоняется и легонько касается губами шеи Джиневры. Тут же ей самой становится страшно от подобных действий. Но к счастью, девочка от этого странного поцелуя не просыпается.