2. Два отца (1/1)

Бауэр Стрит, Галифакс21.20После работы агент заехал к себе домой, чтобы взять походный чемодан. Затем отправился в ближайший салон сотовой связи и купил первый предложенный консультантом телефон?— с условием, что он хорошо держит заряд и его хватит на перелёт в Галифакс.Прибыв на место, Джон вышел из такси и осмотрел невысокий многоквартирный дом, в котором жил профессор Коннор Дойл. Внутри?— чисто и аккуратно, коридор был более просторным, чем в похожих домах в Вашингтоне. Джон поднялся на второй этаж. ?Ну что, профессор, будем знакомиться?,?— сказал Доггетт сам себе и нажал на кнопку звонка.Открыли ему не сразу. Темноволосый мужчина, примерно одного роста с Доггеттом, одетый в клетчатую рубашку и белую вязаную жилетку, приоткрыл дверь и с удивлением уставился на Джона. На руках у него сидела малышка, весело гулившая и размахивающая своими ручками.—?Слушаю? —?вежливым тоном с лёгкими нотками усталости в голосе спросил хозяин квартиры.—?Меня зовут Джон Доггетт. Адриана предупредила вас, что я приеду?По выражению глаз Дойла Джон сразу понял: нет, не предупредила. Чёрт… Он криво улыбнулся и, не теряя уверенности в голосе, продолжил:—?Я бывший напарник Адрианы. Утром она позвонила из Невады и попросила приехать к вам, так как во время судебного процесса выяснились кое-какие детали,?— Доггетт оглянулся, пытаясь понять, нет ли рядом какой-нибудь милой старушки, которая ?случайно? услышит разговор, а позже расскажет всему дому о новом соседе какую-нибудь небылицу. —?Могу я войти?***Коннор был в ярости, хоть виду и не подавал. Он, конечно, за месяц с лишним малость привык к закидонам Де Марко, но это уже ни в какие ворота… Бывало, что она звонила пару раз на день просто спросить, как дела у Николь. Какого лешего сейчас не позвонила и не предупредила, что к нему кто-то едет? Дойл ещё раз подозрительно покосился на мужчину, стоявшего у порога квартиры с небольшим чемоданом в руке. Документы, что ли, спросить? И тут, словно прочитав его мысли, в кармане завибрировал телефон. В такое время суток это могла быть только она…—?Добрый вечер, Коннор. Извините, не могла позвонить раньше, в зале суда нельзя пользоваться телефоном, да и другие обстоятельства тоже не способствовали. Надеюсь, Джон Доггетт уже к вам приехал?—?Да, он стоит прямо передо мной,?— Коннор постарался, чтобы его голос был максимально спокойным, а сам подумал, что первый раз за месяц она за что-то извиняется. Надо же…—?Коннор, я бы не хотела говорить о многих вещах по телефону, просто поверьте на слово, что вам и Николь может грозить опасность, поэтому я попросила агента Доггетта побыть с вами, пока я не приеду. Он единственный, кому я безоговорочно доверяю и кого могу попросить сделать мне такое одолжение. Дождитесь меня, я всё объясню,?— после этих слов Дойл услышал лишь короткие гудки.Как ни странно, Коннор воспринял её слова про опасность, как нечто само собой разумеющееся. Сегодня утром он увидел кружащуюся саму по себе карусельку над Николь, приведённую в движение непонятной силой, поэтому звонок Де Марко и этот мужик на пороге были вполне очевидным завершением дня. Ведь Дойл хоть и редко верил своей интуиции, но в этот раз она буквально вопила сиреной в предчувствии какой-то беды. Коннор весь день потратил на разговоры с самим собой и никак не мог понять, что делать в этой ситуации. Обращаться к коллегам за помощью? Разобрать карусель и посмотреть, а не в механизме ли кроется ?феномен?? Ну, а вдруг? Ещё и Адриана с этими вопросами, а не заметил ли он что-нибудь подозрительное у Николь. Вот, заметил, что теперь делать? Впрочем, ей пока об этом знать необязательно. Тем более, не по телефону же сообщать такие новости, если Де Марко сама опасается доверить телефонным ?проводам? нечто важное.—?Любите кофе? —?спросил Дойл у до сих пор мнущегося у порога Доггетта. Тот пожал плечами и последовал за хозяином квартиры на кухню.Квартира Коннора ДойлаГалифакс, Канада27 мая 2000, 2.27Джон никак не мог уснуть, ворочаясь на достаточно удобном диване. Его удивляло то, что никаких проблем со сном в чужих местах у него в принципе не бывало. Он настолько привык ночевать в дешёвых и не очень мотелях по долгу службы, что стоило только завидеть кровать или диван, как сон окутывал его моментально. А тут два часа ночи, или сколько там уже, а сна ни в одном глазу…Он ещё раз прокрутил в голове события сегодняшнего дня с самого утра. Остановился подробнее на разговоре с Дойлом на кухне. Сначала у них совсем не клеилась беседа. Дойл этот явно был не в восторге от присутствия Джона. ?Можно подумать, я от радости прыгаю, проводя выходные не пойми где, не пойми зачем…? Но потом Коннор заметил на плече Джона военную татуировку и моментально оживился. Выяснилось, что он тоже бывший морпех. И с этого момента у них появилась тема для разговора. Как говорит Адриана: ?Есть контакт!?Больше часа они проговорили про различные части и дивизии, где служили. Доггетт рассказал про военные действия в Ливане, в которых участвовал, а сам краем глаза наблюдал, как Дойл возится с малышкой. От Адрианы Джон знал, что Никки родилась в феврале, значит сейчас ей было чуть больше трёх месяцев. Но выглядела она старше и крупнее. К тому же Джон хоть и не сильно разбирался в нормативах развития младенцев, но хорошо помнил, что его сын в этом возрасте не хватал папу за одежду и не гулил, пытаясь привлечь к себе внимание. Больше всего Доггетта поразили её серые, как у отца, глаза: мудрые, глубокие и очень выразительные. Николь один раз посмотрела на незнакомого дядю, но у него сложилось впечатление, что девочка заглянула ему в душу. И вот пока Джон и Коннор беседовали, девчушка, поев смеси, всё никак не успокаивалась, изводя папу своим настойчивым криком. Джон смекнул, что новоявленный отец-молодец пока не постиг все премудрости обращения с ребёнком после кормления, поэтому после оглушающего ора Николь на протяжении получаса, рискнул вмешаться и показать, что надо делать, чтобы у ребёнка отошли газы… Несмотря на то, что Джон охотно поделился своими воспоминаниями о службе, делиться другой личной информацией ему не слишком хотелось. Но Коннор и не спрашивал, откуда Доггетт знает, как обращаться с грудным ребёнком. Разошлись по комнатам мужчины уже за полночь.И вот наконец сон пришёл к Джону… Но поспать ему было суждено менее получаса. Истошный крик Николь, словно током, пронзил его тело, заставив моментально вскочить на ноги. Пару секунд понадобилось агенту ФБР, чтобы понять и осознать, где он находится и кто плачет. Джон вытер капли пота со лба, пытаясь совладать с собственным сбившимся дыханием. Он был всё ещё немного дезориентирован, сердце сжали несуществующие тиски. Когда-то он тоже был отцом и точно так же подпрыгивал от криков своего малыша, который не давал им с Барбарой первый год спокойно спать по ночам. Джон почувствовал, как его глаза увлажнились, ведь мозг окончательно понял, что плачет не Люк [1]. Люка уже давно нет в живых…Но поскольку Доггетт тоже познал когда-то счастье отцовства, он понимал, что есть что-то странное в крике Никки. Обычно дети в этом возрасте требовательно кричат, проснувшись голодными или мокрыми, но никак не орут так, как будто их что-то испугало или травмировало. Джон похолодел ещё больше, вспомнив слова Адрианы: ?Моей ошибкой было разрешить Дойлу так быстро перевозить Николь в новую квартиру. Я надеюсь, не фатальной ошибкой?.Джон аккуратно извлёк пистолет из кобуры. Благо мебелью профессор Дойл не особо обжился, поэтому путь агента не был прерван какими-нибудь стульями и комодами, попавшимися под ноги в малознакомом помещении.В комнате Дойла горел ночник над кроваткой Николь. Именно Коннора первым увидел Джон, аккуратно двигавшийся по коридору с пистолетом наготове. Профессор лежал на кровати лицом вниз в очень странной позе. Ещё шаг?— и взору Доггетта, кравшегося бесшумно и мягко, как кошка, открылся вид на кроватку малышки. Над ней стояла фигура в чёрной одежде и странной маске. Свет ночника еле-еле освещал ночного пришельца, но Джон смог рассмотреть, что тот что-то держит в руке.—?Подними руки и отойди от ребёнка! Живо! —?уверенно проговорил Доггетт, и, не спуская незнакомца с мушки, снова взглянул на профессора. Тот лежал без движения. Чёрт, неужели мёртв?Фигура в чёрном отошла от кроватки на шаг и послушно подняла руки. Тусклый свет упал на одну из рук, и агент на секунду уловил блеск иглы. Джон не жаловался ни на зрение, ни на слух, но Николь продолжала плакать и поэтому неудивительно, что он не услышал шаги за спиной… Доггетт приказал незнакомцу лечь на пол, и в следующее мгновение почувствовал острую боль в затылке, возникнувшую от встречи задней части головы с чем-то тяжёлым. Агент коротко вскрикнул и упал, погружаясь ещё и в темноту бессознательного состояния…