песня (1/1)

В текстах Гиллана — кувшинки на воде и трели скворцов. У него на уме вещи солнечные и приятные, как поцелуй в висок или кружка горячего пряного глинтвейна, на деле же выходят сплошные конфликты. Он ни к кому не привязан, и никто не следует за ним, он любит всех и сразу — простое, приятное чувство, не причиняющее неудобств, не предполагающее обязательств.Ричи тоже зацеплен немного этой всеобъемлющей любовью. Его ужасает, пожалуй, как по-невинному трогательная нежность Иэна на концертах обращается битвами на ножах за кулисами. Гиллан — мурлыкающий под ласковыми прикосновениями кот, который может вцепиться в горло когтями, если ему хоть в чем-то не угодить. ?Херня это, Блэкмор. Ты можешь лучше. Вы все можете лучше! Я не подписывался создавать с шайкой зазнавшихся музыкантов среднего качества альбом, — говорит он, — вы слишком высокого мнения о нашем бездарном, на данный момент, творчестве?.Для него не существует понятия ?хорошо?, даже ?отлично? по его меркам никуда не годится. Ему хочется только ?идеально?, и никак иначе. Ричи видит, что Иэн особенно взвинчен рядом с ним, в их диалогах, в их разборках не на жизнь, а на смерть, в их случайных встречах на улице вспыхивает ярким пламенем взаимная неприязнь и тонет лишенная опоры привязанность. От него он получает больше отдачи, чем от кого бы то ни было. Ричи предостерегающе шикает на остальных, чтобы не смели встревать и соблюдали дистанцию.На выступлениях никто не трогает Гиллана. Роджер и Джон держатся на почтительном расстоянии, Пэйс надежно спрятан за барабанами, а Блэкмор, хоть и выделывается гитарными соло неподалеку, оказаться ближе не претендует.— Меня тошнит от того, что мы делаем, — говорит Гиллан в студии. Он мертвецки пьян и покачивается едва заметно из стороны в сторону, как моряк, сошедший на сушу со своей шхуны по окончанию на редкость утомительного кругосветного путешествия. — Если вы думаете, что я спою тот бред, который мы сочинили, вы глубоко заблуждаетесь. Прошу вас вернуться с небес на землю.— Не нравится? Перепиши. — скептически замечает Гловер, прикуривая. Выпустив дым через нос, он морщится и ловит взгляд Ричи в поиске поддержки.— Никаких правок больше!Непреклонность равнодушно настраивающего гитару Блэкмора удивляет всю четверку. Он знает прекрасно, что лучше их общая работа уже не станет, они ее лишь испортят грубым, неуместным вмешательством. В голове у Иэна на уровне образов — просьбы о помощи и одинокие танцы у костра. Если позволить ему усовершенствовать текст, погибнет прежняя песня и родится новая. Ричи слишком влюблен в Never before, чтобы так рисковать.— Заткнулись живо! Начинаем.— Иди к черту!Он выцарапывает нервно медиатором несколько первых нот.— Давайте сразу со второго? Поменяем походу, если возникнут идеи. Старая-добрая импровизация...— Джон, тебя, блять, не спрашивали!Встряхнувшись с раздражением, Ричи продолжает играть, как написал. Ничто не заставит его изменить последний вариант песни. Останутся аккорды —останется и надрывный текст, за который сражаться, может, уже и не стоит, но хочется нестерпимо. Ричи прожигает Гиллана хмурым взглядом, не меняя ровным счетом ничего, пусть подавится. Мелодия, выскочившая в ярости из усилителя с первым же прикосновением к струнам, мечется по студии загнанным зверем.— Смешно. Как же смешно! — тянет вдруг Гиллан на грани отчаянного возгласа, — Просто спектакль. Одно имя, два человека... Все кувырком.Он снова уютный, покорный, трепетный, проникшийся моментом, печальный, встревоженный, чуткий, отдающий себя целиком. На записях он из раза в раз кажется беззащитным ребенком, не способным никого обидеть специально — безупречно созданная иллюзия, всего-то. Отбросив в сторону гитару в конце куплета и лишив тем самым Гиллана удовольствия перейти плавно к припеву, Ричи думает, что ненавидит его как человека.Придирчивый гад, вот он кто. В остальном, конечно, сокровище. В его текстах — шепот ветра в ветвях рябины и потерянные почтальонами письма, теплые летние дожди и объятия после долгой разлуки, свинцовое небо Лондона над заточенной в бетон Темзой и мертвые лисицы в капканах. Ричи готов слушать его бесконечно.