День 9. Тот самый продюсер (1/1)
Артемий очнулся засветло. Рванулся было встать, да сходу не вышло. Отлежал за ночь щеку, прилип к клейкому столу, все жилки досок наверняка на коже отпечатались. Тело ломило, во рту сушило и вкус был, словно земли у заводов наелся. А главное, вокруг-то почти никого не было.Рядом на столе спали Стаматины, каждый в обнимку с бутылкой. Артемий пригляделся: его это бутылки были.Победил, стало быть.Вот так вот: сидел, ничего не делал, пока Ноткин с Капеллой старались, а победил.Еще пара человек за столами спали, да за стойкой мужичок протирал стаканы. Даниила было не видать, Тельмана — и подавно. Артемий покачнулся, откинул Андрея со стола на спинку лавки и осторожно (насколько получилось) перелез через него на свободу.— Воды.Сказать вышло не с первого раза, но мужичок был опытный и воды поставил сразу графин, даже без стакана. Артемий жадно присосался к нему, утоляя жажду, и лишь опустошив весь, смог немного перевести дух.— Данковский, — спросил он, едва продышавшись. — Здесь вчера Данковский был. Куда?— Ушли-с среди ночи со своим собеседником. Приятные люди, надо сказать, но куда дальше собирались, я уж не помню, старый стал.— Старый стал, — вздохнул вслед за ним Артемий. Намек был прозрачен, но денег на восстановление памяти у Артемия не водилось. Денег вообще не водилось, а иголками, как назло, брали только дети.— За воду спасибо.— Не за что, — ответила Ева, подливая Артемию еще воды в кружку. Смотрела она настороженно, косилась украдкой. Артемий заметил у входа ростовое зеркало, но глядеть в него было страшновато. Мало того, что синяк едва сходить начал, так еще после целой ночи в кабаке со Стаматиными все лицо наверняка заплыло. Докатился с этой Столицей.— Так все же, где Даниил? — спросил Артемий, утершись рукавом.Ева приняла у него чашку и отставила на полочку с обрезанной фиалкой.— В Столицу решил вернуться. С час назад как с вещами ушел.— Дрянь, — с досадой протянул Артемий, стукнув себя кулаком по ладони. Опоздал, получается. Свинтил Даниил в город с Тельманом. И наверняка не по своей воле… Не верил Артемий, что по своей воле с таким человеком можно куда-либо поехать, хоть ты трижды Столичный дикарь. Слишком уж Тельман был страшным, слишком резко отзывался о нем Даниил.Слишком далеко убежал, раз аж до Города добрался на мясном поезде. Спасать надо было Даниила, только поздно уж, наверное. Не гнаться же по шпалам за составом.— Ты ведь наверняка пойдешь прощаться, да? — спросила Ева. — Передай ему вот эту книгу, пожалуйста, он ее оставил.— В смысле ?прощаться?, — не понял Артемий, не поверивший в саму возможность такой удачи. — Он уехал или нет?Ева сложила руки на животе и осуждающе покачала головой.— Ты на часы смотрел или нет? Пассажирский поезд уходит через час двадцать. А Даниил…Артемий ее не дослушал. Сорвался с места, как был, едва бушлат не оставил. Бросился бежать, но не к Станции, а наоборот — прочь от нее, все глубже и глубже в Город.— Даниил!Артемий проскочил окольными дорогами и вспрыгнул на низкую платформу аккурат за несколько минут до подачи поезда. Даниил стоял рядом с чемоданами: снова в змеином плаще, с алым шарфом и на толстой-толстой подошве. Не по погоде уже одежка, совсем не по погоде.Рядом стоял Тельман. Выглядел он вправду как самый настоящий профессор. Седой, в очках с тонкой оправой, крепившихся цепочкой где-то за воротом легкого полушубка. Больше почти никого не было, всего три человека еще в самом конце платформы: поезд прибыл давно, высадил пассажиров и ушел на запасной путь для обслуживания. Вдали видно было, как кочегарят котел, из трубы валил белыми клубами дым, а затем локомотив пискнул и медленно пополз к платформе.Так мало оставалось времени!— Эй!Артемий затормозил у самых чемоданов, обжегшись о холодный расфокусированный взгляд. Даниил весь был холодный и замерзший.— Даниил. — Тельман протянул ему свою сухую руку, и Даниил принял ее легко и безропотно.Артемий дернул его за локоть, но Даниил не поддался.— Прости, Артемий, — вдруг вздохнул он, ежась от стылого воздуха. Глаз на Артемия так и не поднял, ирод, все смотрел куда-то в сторону, на перрон, на Тельмана. — Зря я тебя на это подбил. Так рад был, что сбежал. Совсем забыл про его силу. Я должен вернуться. Если я не могу противостоять ему, у тебя и подавно не получится. А я не могу.— И не нужно, — ласково отозвался Тельман, коснувшись ладонью макушки Даниила, и встрепал ему волосы. — Столь перспективные ученые, как ты, не должны прозябать в провинции с какими-то знахарями. Им уготовано теплое кресло в Совете и оснащен кабинет для работы.Артемий подавился. Здесь, конечно, никаких советов не было и кабинеты оснащать было нечем, и все же в щедрых обещаниях Тельмана сквозила какая-то… Короче, несло от его обещаний мертвечиной! Артемий мог в этом поклясться.— Для чего он тебе, Тельман? — требовательно спросил он. — Мало что ли врачей в Столице?— Мало, — честно ответил Тельман. — На нашей кафедре сплошные бездари. В медицине, я имею в виду. Других талантов у них может быть сколько угодно. У тебя, кстати, тоже талант, Артемий. Тебе никогда не стать достойным ?А.? для работы с Даниилом, но послушай-ка, дружочек, вы ведь так прекрасно гоните спиртное. Я пробовал, — Тельман приложил ладонь к груди в знак своей искренности, — мне понравилось. Я даже взял несколько бутылок с собой. У вас большое будущее в Столице. Я готов прямо сейчас взять тебя и твоих милых друзей под свою личную опеку и свести с нужными людьми. Свой собственный кабак, каково? Домашняя выпивка, да еще столь экзотичная, будет пользоваться бешеным спросом. Ребята могу вырваться из этого захолустья и перебраться в Столицу, ближе к цивилизации. Никакой конкуренции, аналогов вашего твирина в Столице не было и нет.— Только через мой труп, — отозвался решительно Артемий, — я в этом участвовать не стану.— Что ж, — осклабился Тельман, придерживая Даниила за пояс плаща, — значит, придется обойтись без тебя. Ваш маленький Мелкий, кажется, отлично владеет всей рецептурой. Уверен, что не присоединишься добровольно? Последний шанс, прежде чем я решу стереть тебя в порошок.— И где же они, если собрались с тобой в Столицу?Тельман склонил голову и улыбнулся, не показывая зубов. Только дернул Даниила за пояс, заставляя отступить к себе ближе.— Правильно, Артемий, — покивал он с усмешкой. — Правильно. Я вчера предлагал, а они не согласились. Глупые, что с них взять, вцепились в этот их Город клещами: Артемка, говорят, не поедет, а мы без него — тем более... У Артемия сжались кулаки и сердце.— …Нет в вас коммерческой жилки, — продолжал тем временем Тельман. — Мое дело простое: я предложил, вы отказались. Значит…В лицо ему прилетела перчатка. Ударив Тельмана по носу, она шмякнулась ему под ноги. Артемий стиснул зубы, готовый стоять за Даниила до конца.— Какая глупая традиция, тебе не кажется? — посетовал Тельман, мыском ботинка отталкивая перчатку в сторону от себя. — Зато прекрасно помогает отвадить неугодных.— Ты для себя его держишь что ли, а, Тельман? — Артемий сам не узнал свой голос, настолько низко и грозно он прозвучал. — Борьба со смертью, конечно. Давно Костлявая тебе в спину дышит?— Проницательно, Артемий, проницательно.Тельман выпустил пояс Даниила и медленно похлопал в ладоши. Состав прополз мимо него последним вагоном, неумолимо останавливаясь.— Сколько раз?— Нет непреодолимых законов, дружочек.— Сколько, — потребовал ответа Артемий, — раз.— Уже трижды. Видишь ли, Даниил давал клятву. И если он знает, как помочь, он права не имеет оставаться в стороне, — Тельман положил руку ему на плечо. — А он знает.— Я знаю, — кивнул Даниил.— А теперь нам пора, — Тельман щелкнул каблуками, — бывай, дружочек. Всего три денька, и мы расквитаемся сполна.Артемий растерянно опустил руки. Вроде сделал все так же, как и прочие ?А.?, а все равно ничего не получалось. Битва же должна быть. Здесь и сейчас. За Даниила. Чтобы честно все и по правилам, как в Столице заведено. Бросил перчатку — дерись.— Какие три дня? — не понял он. — Почему не сейчас?— Потому что ты мне без надобности, — ответил Тельман, разведя руками. — Я ведь, так сказать, не бывший коллега, — он вновь уложил ладонь Даниилу на голову, — я самый настоящий нынешний. А инквизитор на этот раз уже своего не упустит, я об этом позабочусь.— Инквизитор сейчас здесь, — заметил Артемий и скрестил руки на груди. — Чего ж ты сразу ей не скажешь?Тельман взялся за чемоданы и посоветовал то же сделать и Даниилу.— Она меня подвела. Так что придется подождать, когда я вернусь в Столицу и напишу пару писем. С тебя не убудет.— Пару писем, значит, — Артемий протянул это ?значит? долго и со вкусом. Тельман заподозрил неладное и, опустив чемоданы на землю, поправил очки:— Верно. Что тебя смущает, мой степной друг?— То письмо, которое вы написали Сабурову...Тельман рассмеялся.— Он его сжег.Артемий покачал головой:— Собрался повесить в рамочку на стене, как напоминание, что избран был самими Властями для великой миссии. Поэтому маленький постскриптум оставил без внимания.Тельман запнулся.— Ты лжешь…— Не-а.— Я не…— Довольно! — послышался голос издалека. Артемий узнал тембр и характерную властность. По перрону ступала Аглая, стремительная и решительная. Придерживая полу плаща, она перестукивала устойчивыми каблуками по бетону. Получила, значит, письмо. Успела. Приблизившись, Аглая повела рукой, по очереди указывая на каждого из присутствующих:— Доказательства вины или доказательства невиновности у кого-то присутствуют?Артемий выудил из кармана вчетверо сложенное письмо. Письмо это Артемий забрал у Катерины. Не думал даже, не переживал. Бросился к ней, едва поняв, что времени может хватить. Сам себе удивился.— Письмо, в котором от имени Властей он просил заменить четвертого бывшего… коллегу Даниила. Сослался на великое право, дарованное Природой, и на волю Властей. Подложная формулировка.— Пользуетесь именем Властей для подобных целей? — приподняла брови Аглая. Весьма веские причины, побудившие Тельмана столь радикальными методами защищать Даниила, она по примеру Артемия умолчала.— Я сожгу тебя, ведьма, — сплюнул Тельман без особой злости, но пренебрежения в его голосе было предостаточно.— Только если доберешься до Столицы, — констатировала Аглая и, подняв руку с открытой ладонью, произнесла:— Именем и властью Закона, данной мне с титулом, обвиняется А. Тельман в порицании имени Властей, использовании имени в корыстных и кощунственных целях, в подлоге и передаче заведомо ложной информации. Приговаривается к аресту на месте задержания и будет допрошен. По итогам допроса будет вынесено решение Инквизиционного совета в лице Аглаи Лилич.— Что? — взвизгнул Тельман. Артемий передал Аглае письмо.— Все подтверждено. Прошу вас проследовать со мной, Тельман. В Управе вас дожидается камера и стража.Тельман попятился, побросав сумки, но Аглая цепко схватила его за локоть, как держала в первую встречу Артемия. И хотя Тельман упрямился и упирался, визжа и взрываясь ругательствами, Аглая управлялась с ним легко и непринужденно. Тельман — хотел он того или не хотел — шел по платформе к лестнице. В Городе его ждала несладкая неделька.Кажется, все было кончено.— Допрос он не переживет.Это подал голос Даниил.Артемий, опомнившись, стянул с себя бушлат и накинул Даниилу на плечи, спасая от холода. Два часа в тонком плаще, тут кто угодно дуба даст.Свистнул поезд, с грохотом сомкнув двери. Пыхнув белым облаком, он медленно тронулся и поплыл в сторону большой земли. Даниил проводил его безразличным взглядом.— Не хочешь уехать? — осторожно спросил Артемий, передергивая плечами от холода, принявшегося грызть его сквозь свитер.— Хочу, — вздохнул Даниил, — но это было бы как минимум невежливо. Я… мне надо как-то с этим… свыкнуться. И убедиться. И дел у нас много…— Звучит безрадостно, ойнон.Даниил натянул рукава и спрятал руки в теплых карманах. Артемий помог разобраться с пуговицами, а то застывшие пальцы Даниила никак не слушались.Он покачал головой:— Не успокоюсь, пока не узнаю, что с Тельманом. И еще, Артемий, насчет ?борьбы со смертью?…— Я не буду тебя ни о чем спрашивать, ойнон. Это твое дело.Даниил с облегчением выдохнул.— Спасибо. Когда следующий пассажирский на Столицу?— Через два дня только. Ты все успеешь.— Согреться бы.— Чаю?— Предпочел бы чего покрепче.Артемий рассмеялся искренне и тут же схватился за еще похмельную голову. Чего-нибудь покрепче не помешало бы.