Чудовище и русалочка. (1/1)

Рин и Лен почти все время проводили в разговорах и находили множество общих черт, схожих предпочтений и мыслей. Им нравилось общаться друг с другом, но оба старались избегать одной темы — становление Рин человеком. Лен считал это почти невозможным, потому что ничего не знал о магии, и, к тому же, справедливо полагал, что его сестру лишь разозлит новая попытка завести беседу об этом.Рин же успела поменять свое мнение, когда в полной мере осознала, насколько одиноко ей стало на дне моря. Теперь Лен оказался единственным, кто был ей близок, но она не стала бы первой упоминать о превращении в человека. Ее слишком пугали любые перемены, ей хотелось, чтобы брат убеждал ее обратиться к магии, ведь сама она решиться на этот шаг была не способна.Она сидела на берегу в этот тихий теплый вечер вовсе не потому, что ждала брата. Они расстались лишь несколько часов назад, и новая встреча была назначена на завтрашнее утро, но, спустившись в подводное царство, Рин поняла, насколько ей стало невыносимо тяжело находиться в море. Что-то изменилось в ней после смерти Луки и встречи с Леном, русалки стали совсем чужими, а вода больше не казалась родной стихией.Поэтому Рин прислонилась к камню, теребила в руках сорванный цветок и раздумывала о том, что делать со своей жизнью. Она чувствовала — вот-вот все должно измениться, боялась этого и, одновременно, ждала, но еще не подозревала, насколько близки перемены.Судьба явилась ей в виде чудовища. Рин услышала тихое рычание, которое донес до нее порыв ветра. Оглядевшись, она никого не увидела, но уже явственно ощущала чье-то присутствие. Ей подумалось, что это, должно быть, раненный зверь привалился с другой стороны к камню, возле которого она сидела. Разумнее всего было бы нырнуть в воду и уплыть подальше, но Рин захотелось посмотреть. Она никогда не видела земных животных вблизи, и теперь любопытство возобладало в ней над доводами рассудка.Она с тихим плеском опустилась в воду и оплыла камень, а затем осторожно выглянула из-за него. И лишь огромным усилием воли подавила крик, — слишком уж страшным был зверь. Гораздо крупнее любого из людей, покрытый густой шерстью, с мордой льва и телом, напоминающим человеческое, — он внушал ужас одним своим видом. Монстр тяжело дышал, иногда тихо рыча, его глаза были закрыты, влажные сверкающие клыки обнажены, а когти впились в рыхлый песок.Хоть Рин очень мало знала о зверях, даже она легко поняла, что перед ней настоящее чудовище, подобного которому, пожалуй, нет нигде на земле. Она отпрянула, оттолкнувшись руками от берега и с силой ударив хвостом по воде. Всплеск заставил монстра встрепенуться и повернуться к ней. На секунду их взгляды встретились, и Рин была заворожена его ярко-синими грустными глазами.Она поспешно отвернулась, чтобы уплыть, но ей вслед вдруг прозвучал красивый низкий голос:— Постой!Рин оглянулась, не веря своим ушам, — неужели чудовище может говорить? Сколь бы невероятным это ни казалось, сомневаться не приходилось. Его взор был вполне осмысленным, и почти сразу он снова обратился к ней:— Не бойся меня.Рин приблизилась, показывая, что ей ничуть не страшно, однако заговорить не решалась. И снова ей пришло в голову, что разумнее было бы просто уплыть, но она вновь пренебрегла здравым смыслом в угоду своему желанию узнать больше.— Скажи, правда ли, что на дне живет морская ведьма? — спросил он, и Рин медленно кивнула, — Ты сможешь привести ее сюда?Русалка отвела взгляд. Ей не хотелось видеть Тето и говорить с ней, однако что-то в его тоне, в самой манере говорить, не позволяло ей просто отмахнуться от просьбы — возможно, человечность и мольба, прозвучавшие в голосе.Так, на помощь незнакомцу, да еще и, к тому же, настоящему монстру, Рин решилась почти мгновенно. Что послужило тому причиной, она и сама не могла понять, однако поплыла к морской ведьме так быстро, как могла, не позволяя себе задуматься о том, что скажет Тето. Рин не боялась ее, она была, скорее, очень зла на нее за неискренность и поразительную жестокость по отношению к Луке. И все же одиночество последних дней почти заставило Рин сменить гнев на милость, ведь нет ничего, что нельзя было бы простить или оправдать при достаточно сильном желании.— Итак, ты все же решила навестить меня... — раздался из темноты спокойный и уверенный голос Тето, — Мне казалось, ты считаешь меня чудовищем и не желаешь больше видеть.— Это так, — с чрезмерным равнодушием и высокомерием ответила Рин, — Я здесь, лишь чтобы попросить тебя подняться на поверхность. Кое-кому требуется твоя помощь.— Ты просишь, чтобы я снова помогла кому-то? — с нескрываемой издевкой рассмеялась ведьма, — А ты не боишься, что повторится история с твоей подругой-русалочкой?Рин застыла, не шевелясь и широко распахнув голубые глаза. Она действительно прежде этого не боялась — попросту из-за того, что не подумала о таком исходе.Тето, издав негромкий смешок, проплыла мимо, не удостоив русалку даже взглядом. И все же, несмотря на очевидную холодность их встречи, Рин почему-то почувствовала, что ведьма рада видеть ее.Однако теперь тревога не покидала русалку. Морская ведьма опасна, жестока и явно слегка безумна. Не было ли ошибкой звать ее на помощь, пусть о том и просило чудовище?Рин не готова была вновь испытывать свою вину за смерть живого существа. Боль от гибели Луки до сих пор не утихла, резала ее сердце каждый день, неустанно и беспощадно. А ведь если бы Рин не провела тогда свою подругу к морской ведьме, кто знает, — возможно, Лука была бы жива.Испугавшись последствий очередного своего необдуманного поступка, русалка поспешила следом за Тето.Она пропустила многое из их разговора, но была обрадована, поняв, что нового ужасного контракта морская ведьма заключать не собирается. К тому же, притаившись за огромным валуном, Рин услышала то, что заставило ее мгновенно поплыть к брату, позабыв обо всем.Русалка металась в темных водах под окном принца, ожидая, когда увидит колеблющееся отблески пламени свечи и сможет поговорить с братом. Только когда небо совсем почернело, она заметила на стене неровный оранжевый свет и принялась швырять вверх камни, чтобы Лен выглянул наружу. Один из маленьких снарядов полетел в цель так точно, что принц, подойдя к окну, едва успел поймать рукой камень, летящий ему в голову. Он высунулся в ночную тьму, улыбнулся и помахал Рин, а затем поспешил спуститься вниз.Выскользнув из замка, он торопливо направился к тому месту на пляже, где всегда виделся с Рин. Он гадал, что же могло заставить ее позвать его так поздно, а потому почти бежал, ведь причина наверняка была серьезной, иначе Рин дождалась бы завтрашнего утра и того часа, на который была назначена их следующая встреча.Однако, приблизившись, он быстро выяснил, что его сестра не хочет или просто не решается рассказать ему о том, что у нее на уме. Ей явно хотелось о чем-то поведать, но она долго отговаривалась ничего не значащими фразами, пока Лен, наконец, не вспылил:— Да в чем дело, Рин? Если что-то стряслось, говори прямо! А если нет, то я лучше пойду спать. Мы можем увидеться и завтра...Русалка отвела глаза и вздохнула. Как объяснить ему страх перед столь решительным изменением всей ее жизни?Лен ждал, стараясь быть терпеливым, и, в конце концов, по истечении нескольких томительных мгновений она неуверенно, едва слышно сказала:— Возможно, я знаю, как могла бы снова стать человеком.— Это чудесно! — радостно воскликнул Лен, а затем осторожно добавил: — Но я думал, ты этого не хочешь...— Я не хотела, — грустно произнесла Рин, все так же не поднимая на него глаза, — Однако теперь... я и сама не знаю.Лен не понимал ее внутренних мучений, понятия не имел, что сказать ей и как избавить от сомнений, всей глубины которых он, признаться честно, тоже не мог уразуметь. И все же он пытался казаться участливым, а потому, ощущая себя ужасно глупо, сочувственно похлопал ее по плечу. Она вскинула недоуменный взгляд, и они оба негромко рассмеялись из-за этой странной неловкости, которая, впрочем, исчезла, стоило русалке улыбнуться.— Расскажи мне, что я должен сделать, — упрямо сказал Лен и, увидев, как улыбка начинает сползать с ее лица и на смену ей приходит былая неуверенность, воскликнул: — Рин, поверь, ты не пожалеешь! Ты станешь принцессой, будешь жить в замке...— Мне не нужно все это, — замахала руками она, а затем отвернулась и устремила взор на темную сверкающую в свете луны воду, — Я просто больше не хочу быть одна...Лен замер, с растерянностью уставившись на сестру, а затем вдруг порывисто притянул ее к себе и крепко обнял. Он впервые позволил себе подобное, но это оказалось удивительно легко, словно такие объятия для них двоих были обычным делом.Рин ощутила, как постепенно успокаивается. Он был рядом, он пытался утешить ее — что еще нужно? Лен больше не казался ей чужим, теперь она действительно видела в нем своего брата и знала, что может ему довериться.— У тебя есть я, — тихо, но твердо проговорил он, — Ты больше никогда не будешь одна, я обещаю.Они едва знали друг друга. И только вместе в полной мере ощутили, наконец, как одиноки были все это время, до их первой случайной встречи. Впрочем, так ли случайна была эта встреча?