Juri 20/04/11 (1/2)

- Такое чувство, что у нас поминки, - печально заметил Сойк, покрутив в пальцах стакан с остатками виски.

- Поминки и есть, иначе и не скажешь, - согласился Рё, пытаясь устроиться на высоком жестком стуле. – Была группа, была мечта. А теперь ничего не осталось. Все исчезло. Я… - он сглотнул, но собрался с силами, продолжил: - все разрушил.

- Ой, вот не надо, - как-то слишком громко рявкнул Леда и тут же виновато улыбнулся: в нашу сторону посмотрели другие посетители бара. – Агги, при всей моей любви к тебе, если бы дело было только в твоих желаниях, как-нибудь бы выкрутились. Это наше общее решение. Не надо геройствовать на ровном месте.

Я молча наблюдал за перепалкой, периодически отвлекаясь на содержимое собственного стакана. Во многом я был согласен с Ледой: при большом желании всегда можно было найти замену одному участнику. В конце концов, нашлись бы и поклонники, и прочие атрибуты, сопровождавшие работу в группе. Но ведь не в одном Рё дело, когда мы с прошлой осени не записали ни одной новой песни. Я удивлялся тому, что мой любимый не замечал очевидного. Мы все устали, в каком-то плане иссякли и нуждались в перерыве. Даже не в паузе, а в возможности остановиться, подумать и решить, куда двигаться дальше. Разве что именно Рё первым это осознал. Хотя это еще громко сказано. Прежде чем понять, что пришло время принимать решение, мой любимый метался, как загнанный зверь, впадал в меланхолию, едва ли не в депрессию, искал корни проблем в себе, не догадываясь успокоиться и подумать.

Впрочем, сейчас все это осталось в прошлом. Мы все, чему я не переставал радоваться даже в такой ситуации, приняли это решение. И вместе сделали последний шаг, разделивший нашу жизнь на две части. Осталось только втолковать Рё, ставшему вдруг склонным к излишней жертвенности, что ничего катастрофического не произошло. Десятки и сотни музыкальных проектов собирались и распадались ежедневно. И часто новые ступени поднимали гораздо выше, давая новые возможности и открывая целые горизонты. Я не понимал, почему сегодня мы вели себя так, словно кого-то хоронили. Мы же так молоды, живы и здоровы. Это значит, что не произошло ничего, что нельзя исправить. Даже Deluhi, если уж на то пошло, при большом желании и определенных усилиях можно было возродить. Для этого требовалось только наше общее понимание, что этот путь – единственный правильный. А времени на осознание было предостаточно.

- Джури, ты спишь уже, что ли? – Сойк потряс меня за плечо, призывая вернуться в компанию не только телом, но и душой. Помотав головой, чтобы согнать остатки задумчивого состояния, я окинул всех внимательным взглядом.

- Шутишь? Я просто думал, - я расправил плечи и улыбнулся, а Леда тихонько засмеялся, словно я сказал несусветную глупость.

- И что, есть чем поделиться? – вдруг поинтересовался Рё, а у меня потеплело внутри: оттаивает, оживает. Ну не мог мой любимый долго страдать.

- Конечно, - я гордо выставил вперед подбородок, но серьезное выражение удержать не смог: слишком уж внимательно на меня смотрели друзья. – Знаете, я вот что подумал. Пусть мы заявили, что группы больше нет. Плохо, жалко, больно, но… Это поправимо. Мы же все равно лучшие друзья, правда?- Кхм, - хмыкнул Сойк, явно не соглашаясь с такой формулировкой, получил тычок под ребра от лидера и промолчал. Леда согласно кивнул, словно позволяя мне продолжать.

- Так вот, о чем это я? Ах да. Мы подарили этому миру немногое, но все же кое-что, правда? И всегда останутся те, кому это было нужно. Нас обязательно поймут и поддержат, если мы сами примем себя такими, как есть.

- А мы разве до сих пор не так поступали? – удивленно переспросил Леда, а Рё потянулся к бутылке, чтобы наполнить наши стаканы.

- Так, Леда. Но так же мы должны двигаться дальше. Не искать виноватых, не бросать друг друга, принимать чужой выбор, - я мог бы еще многое сказать, но Сойк меня перебил:- Вот за это и выпьем. Пока наш уважаемый вокалист не потребовал себе трибуну и микрофон. В составе Deluhi или нет, но мы всегда будем друг у друга.

- Всегда!Постепенно все развеселились, успокоились и перестали сверлить столешницу угрюмыми взглядами. Я, конечно, не надеялся, что вот так, одним своим публичным выступлением, смогу кардинально поменять точку зрения Рё на проблему и подсказать ему, что делать дальше. Скорее показал ему еще одну колокольню, с которой открывался совсем другой вид.

В какой-то момент я понял, что остро хочу оказаться с Рё наедине, желательно вдалеке от посторонних глаз. Ладони горели от необходимости прикоснуться к нему, просто погладить по волосам, очертить пальцами выступающие позвонки. Мне жизненно важно было сейчас просто подержать его за руку, прижаться и положить голову на плечо, чтобы он понял наконец, что кое-что в наших с ним отношениях останется неизменным до тех пор, пока мы сами будем этого хотеть.

Первым переломный момент уловил чуткий лидер, посмотрел сначала на меня, потом на Рё, который в очередной раз заерзал на стуле, секунду помолчал и протянул, томно, почти жалобно:

- Сойк, я спать хочу.

Драммер тут же потянулся к телефону, чтобы вызвать нам такси, а мы зашевелились, собираясь.

- Может, с собой возьмем? – Рё кивнул в сторону бара, но я отрицательно покачал головой. У меня появился куда более привлекательный план на остаток вечера и ночь. Впрочем, было даже интересно сохранить это в секрете до последнего.