6. (1/1)
Нервничаю, пинаю книги ногами.Что они там так долго? Медленно жрут друг друга под действием родственной любви?Напряжение начинает раздражать, пульс учащается.Я с нетерпением жду, когда придут Мин Ки и его нуна.Я жду какой-то реакции, того, что мне скажет эта девушка.Жду, жду… Растерянно моргаю, понимая, что ни в чём не виноват, что я не пытался совратить дитя.
Не заслужил наказания.
Они оба ведь это понимают?Мин Ки докажет мою непричастность?Мне искренне не хочется, чтобы меня выгоняли отсюда, лишая таким образом хрупкого мальчика какого-либо общения с внешним миром.Сердце бешено колотиться, ударяясь о стенки грудной клетки с глухим звуком.Наконец, входят брат с сестрой.Я тут же сосредоточил внимание на вошедшей сестрице. Симпатичная, даже очень, но… взрослая? Определённо старше меня, не говоря уже о Мин Ки. Я мог бы даже назвать её женщиной, но почему-то мне этого совсем не хочется.
В свою очередь, девушка тоже начала сверлить меня взглядом. Изучать. Ну, разумеется! Мы встретились в первый раз, друг друга не знаем, а она вряд ли даже слышала обо мне.
Брат с сестрой присели на диван, и мальчик взглядом указал мне на кресло. Я не стал заставлять его меня упрашивать и подчинился.- Ээ… - Сестрица с некоторым подозрением ещё раз посмотрела на меня и протянула руку. – Мин Ки объяснил мне ситуацию. – Она чуть поёжилась под укоризненным взглядом младшего брата. – В общем, неважно. Я – Чхве Мин Хва.А, так вот какая фамилия у Мин Ки.Теперь уже я смотрел на неё с подозрением. Хоть ей всё и объяснили, но… Я ясно понял: нет, она не верит. Ни единому слову. По-прежнему думает, что я сплю и вижу, как бы мне совершить что-то незаконное в отношении её маленького Мин Ки.
Сделав над собой большое усилие и перешагнув через вопящую о здравом смысле гордость, я вымученно улыбнулся девушке и пожал протянутую руку.- Ким Джон Хён.Наступило неловкое молчание. То самое, которое наступает при знакомстве парня с родителями возлюбленной. И именно тот самый неловкий момент, когда не знаешь, о чём можно разговаривать с ?тёщей? и ?тестем?, ни в коей мере не разделяющими твоих интересов. Особенно, если и об их увлечениях тебе ничего не известно.Но это молчание была в какой-то степени даже хитрее. Меня уже раздражала заботливая сестрица, наверняка прочитавшая братишке целую лекцию о том, что гомосексуализм – это плохо. Уж я был бы рад хоть какому-то проникновению младшего брата в круги общества. Но мне её тягостей никогда не понять, ибо мой хён – очень общительный человек с кучей знакомых по всему городу. Собственно, как и я сам.- Ой, нуна, я совсем забыл! – вклинился в наше взаимное молчание Мин Ки, пытаясь исправить наступившую неловкость. – Отец Джон Хёна живёт сейчас в Швейцарии. Можешь спросить у него что-нибудь об этой стране.Ещё одна рекламная пауза.
- Ты же там был, да? – Неуверенный голос мальчика.- Был, разумеется. – Я задумался, чтобы вспомнить, как часто посещал Швейцарию. – Так-так. Мой папа живёт в Цюрихе. Я был там раз сто уже, наверно. Езжу туда на каждый папин день рождения, иногда – на Рождество, бывает, приезжаю летом. Ещё был в Берне и в Женеве.Я едва ли не с женским чувством удовлетворения заметил зависть в глазах Мин Хва. Почему всё их семейство Чхве раздражает меня при первом знакомстве? Разве это хорошо – бесить людей?- Короче, можете ехать и не беспокоиться, - махнул я рукой. – Страна красивая, вам там понравится.
Девушка гневно сжала кулаки. А вот нечего на меня коситься! Не имеешь возможности? Так тебе и надо, странная девочка.- Вот как? – процедила она. – Спасибо, теперь точно поеду без раздумий. Ну ладно, сидите, мне работать нужно.Она вылетела за дверь, оставив нас наедине. Вот удивительно. Мне кажется, или Мин Ки говорил, что его нуна – хорошая и добрая девушка? Тогда у меня для него явно плохие новости.- Не вздумай обижаться на сестру, - прощебетал где-то над ухом мальчик, подкрадываясь к задумавшемуся мне и хватая меня за плечо.Я даже вздрогнул. Проницательный хитрый ребёнок. Будто мне нужно! Теперь буду грустить не из-за шаткого здоровья, а из-за неудачного знакомства с прекрасной Чхве Мин Хва, которая мне, пока что, по крайней мере, вообще никто.- Что-что? – почти искренне удивился я. – Нет, не могу обижаться на девушек.Безобидная эта фраза вызвала странную реакцию у Мин Ки. Замолчал, призадумался, опустился на пол. Вероятно, счёл, что это какая-то черта, присущая исключительно лицам с нетрадиционной сексуальной ориентацией. Выяснять его мысли по этому поводу я не стал и просто сполз на пол, чтобы продолжить работу.- Она действительно очень занятая… - продолжал бубнить мальчишка. – Я ей объяснил, что ничего противозаконного здесь не происходило, и вообще, мы… - Он резко вскинул голову. – Стой. Может, всё-таки расскажешь, почему ты – в Сеуле, а твой отец – в Цюрихе?Интересный ребёнок. Выложил свои семейные проблемы, теперь мечтает узнать о моих. Разве это настолько занимательно, чтобы слушать такие истории, как сказки на ночь?- Ой, дитятко, лучше тебе не лазить в чужую личную жизнь. Смекаешь? На кой чёрт тебе знать? Поверь, ничего интересного в этой истории нет.Почему я рассказывать не стал? Нет, не потому, что это грустная, душераздирающая история про женщину и двух её детей, брошенных бессердечным папашкой. Я поспешил отшить мальчишку исключительно из соображений собственной личной безопасности. Малец уже слишком много обо мне знал, так был ли мне резон уведомлять его ещё и о семейных делах? Нет, хватит с него. Он не мой личный психолог, если уж на то пошло.И особо я ему не солгал. История действительно ничего тягостного не таила. Ну, да, отец уехал в Цюрих по работе, ему там понравилось, а мать, олицетворение женского упрямства, переезжать не захотела. Развод оформлять не стали, любовников заводить тоже. Но с тех пор отец в Корею не приезжал. Соответственно, возникает вопрос: что же он там нашёл в этой своей Швейцарии?В любом случае, Мин Ки этих вот личных подробностей знать не нужно. Потому что я так хочу. Потому что период папиного переезда я переживал не с ним, а с Мин Хёном, уткнувшись носом ему в плечо и бормоча: ?Нахуй, Мин? А? Нахуй?...?Уже позже я понял, что отцу было за что любить Цюрих. Там у него было всё, кроме семьи. Но любящие сынишки изредка разгоняли своими ликами тьму его одиночества. Вот только они с моей матерью – воистину идеальная пара. Ни один не пожелал покидать страны, в которой жил, и с тех самых пор они виделись всего несколько раз, предпочитая разговоры по телефону.А отсутствие бумажки о разводе меня всегда, почему-то, радовало. Да, не развелись. Потому что не нужны им новые мужья-жёны. Ну и это же к лучшему, верно?
- Я же рассказал тебе о своей семье, - обиженно буркнул Мин Ки.Боже мой, соплей сколько, захлебнуться можно. Пусть мне и жалко этого брошенного мальчишку, формально в семье, но морально – без неё, я не видел ни малейших причин рассказывать ему о своей ситуации. Какое уж тут рассказывать, если я, блять, два дня его знаю. Пошёл бы он к чёрту.- Короче, малец, - почти строго сказал я, добирая оставшиеся книги и откладывая их в нужные стопки. – Справишься тут без меня, я надеюсь? Ты уж прости, но матери я обещался сегодня пропылесосить квартиру. Если что тебе понадобится – пожалуйста, звони, не стесняйся, я тебе помогу. Но сейчас я должен бежать.Не понимая причины смены настроения, я всё же знал, что обиделся на парнишку. Если он продолжит расспрашивать, я просто ему врежу. Это я чувствовал.
- Постой. Надеюсь, это не из-за моего вопроса? Можешь не рассказывать, я же не настаиваю.
Я отмахнулся, мол, всё прекрасно, заткнись уже.- Нет, я правда обещал. Мама строгая у меня. Запомни на будущее. Всё, бывай.Долго прощаться, желать удачи с сестрой, семьей, с книгами, с друзьями и прочего-прочего я не стал. Потому что просто неистово взбесился, как это всегда бывало, стоило кому-то начать на меня давить. Тем более, почти незнакомому мальчишке.На это он может даже не рассчитывать.***У Мин Ки я пробыл около трёх часов и домой вернулся с желанием пожрать и выспаться. Вошёл уже не по-тихому, как утром, а будто бы заявляя о своём присутствии, как о чём-то важном. Хлопнул дверью, протопал на кухню, бормоча ругательства, потому что всё ещё злился на Мин Ки, возле плиты застал маму и заткнулся.
Она что-то весело напевала, помешивая очередной кулинарный шедевр, и слегка пританцовывая в такт песне, которую мурлыкала себе под нос.- О, сыночек вернулся! – подмигнула она. – Потом поешь, иди в комнату, к тебе гости.Я закатил глаза, чуть слышно буркнул: ?Ну чёрт возьми…?, чем вызвал недовольный взгляд родительницы, и поспешил в свою каморку, как я её называл. Комната хоть и была большой, но по размерам уступала комнате хёна.
Церемониться желания у меня не было, поэтому я просто толкнул дверь ногой, недовольно выкрикивая:- Да пиздуй ты лесом, кто бы ты ни был!Злость, голод и сонливость давали о себе знать.На моей кровати удобно расположился Мин и исследовал плейлист моего плеера, случайно забытого дома в этот раз. Мой бешеный вопль не вызвал у него ни малейшей реакции. К постоянному гневу великого меня все друзья уже давно привыкли.- Здравствуй, милый, - беззаботно бросил он, даже не глядя на меня. – Рассказывай, как прошёл твой день.