Глава 1. План. (1/1)
- Аммэ, я достал новые документы.Это отец.Я хмуро отвернулась от зеркала и попыталась изобразить улыбку. Отец это заметил:- Что не так, дорогая?- Я не чувствую свою Силу.Отец осторожно присел на ближайший табурет и тихо заплакал.- Ты была права. Прости меня, дочь.Я кинулась его утешать.Да, моя сила была заключена в волосах, которые ещё два часа назад весело полыхали в печке-буржуйке, а три – сыпались на пол под напором портновских ножниц.- Успокойся, папа, в этом нет твоей вины, ведь иначе меня казнят! Да и Сила сейчас совсем не нужна.Я понимаю своего бедного старого отца. Я – его единственный обожаемый ребенок, ради которого он готов пойти на всё. И я оказалась подвергнута таким испытаниям, каких никто не пожелает для своей дочери. Мне нужно было родиться парнем. Я ненавижу свою женскую сущность. Будь я мужчиной, всё сложилось бы совершенно иначе.- Давай ложиться спать, папа. Утро всё расставит по местам…- Ладно, только сначала посмотри документы.Два паспорта легли на тумбочку, заменяющую нам стол.Дмитрий и Анна Сутягины, отец и дочь. Лица на фотографиях совсем на нас не похожи. Мой отец худой, имеет вытянутое лицо и носит очки, а неизвестный мне Дмитрий толст, круглолиц и лысоват. Анна под стать своему папеньке: полная, круглолицая деваха с невразумительными чертами лица. Я же худа, лицо широкое, глаза большие, губы средние, прямой небольшой нос. Несколько ассиметричные глаза придают лицу какую-то странную загадочность. Отец говорит, что я копия матери. Только у неё лицо несколько мягче и женственнее. Моё же лицо словно чеканное: каждая чёрточка выточена и закончена. Лишь глаза у меня голубые в отца.- Не волнуйся, па, уж на это меня хватит.Это ещё одна часть моего дара – внушение. Внушение чего угодно, вплоть до другого текста передачи по каналам связи военных. Эх, сколько сумятицы я внесла в их ряды!Вздохнув, я пошла спать. Надо наскрести немного Силы к утру.Проснулась с ощущением некой нереальности происходящего. Открыла глаза и поняла, что так оно и есть. Каменный свод, сталактиты и сталагмиты, прозрачные капли чистейшей воды. Я босиком, на голое тело накинута длинная белая рубаха, светлые волосы свободно раскинуты по плечам и достают почти до пола.- Всё стремится к своему первоначальному виду, - раздался мягкий голос.Я улыбнулась. Посередине пещеры, где мгновение назад никого не было, сидел старик в белом балахоне. Он был похож на друида, какими их описывают в книжках и фильмах: жемчужно-белая борода закрывает нижнюю часть лица, длинный пух волос. Яркие, совсем не стариковские глаза, цепко разглядывали меня из под капюшона.- Здравствуйте.- Здравствуй, Амалия, присаживайся.Я села напротив друида. Он тут же завел:- Скоро Дитя повернется иначеИ станет тем, о ком не судачат.На это будет немало причин,Но это откроет истин зачин.Всё поменяется в мире войны,И станут другими былые враги…Говоря, друид растворился, успев добавить:- Прощай, Анна.Я поняла, что мне пора обратно.Рассвет наступал медленно. Столь же медленно менялось лицо на фотографии. С Дмитрием проблем не было, скорее всего, бывший владелец паспорта мёртв, а вот Анна старательно сопротивлялась. Конечно, менялись не фотографии, а осознание изображения.
Ещё я постоянно сбивалась на сон, который странным образом улетучился из моей головы. Осталась лишь звонкая капель и ощущение радостных перемен. А ещё в моей голове постепенно созревал план, как можно избежать казни. Совершенно невероятный план, основанный на ненавидимой мной женственности и привлекательности. Абсолютно безбашенный план, основанный на знании верхушки командоров войны и их характеров. А так же на известности того, что новых арестантов иногда перевозят в сопровождении самих командоров на случай обнаружения меня.Наконец Анна поддалась. На меня смотрело знакомое лицо, вот только волосы почему-то были до плеч, прямые и светлые. Непорядок. Я же сосредотачивалась именно на своей внешности, только со скидкой на пару лет. Больше фотография меняться не хотела. Заподозрив неладное, я заглянула в зеркало. Тут же в глаза бросились светлые, прямые до плеч волосы. Я тихо вскрикнула.- Аммэ? – проснулся отец.- Нет, папа, теперь я – Нюся, маленькая бедняжка Нюся, - уверенно сказала я, обстригая чёлку, которая успела отрасти до носа.