Глава 23 (1/2)

В салоне самолёта было тихо. Большинство пассажиров спали, коротая двенадцатичасовой перелет, различить что-то ещё оказалось невозможным — вместо людей в креслах сидели безликие тени. Лис понимала, что это проекции её мозга, но они выглядели всё равно очень страшно. В то же время, печально осознавать, что большинство из них — мёртвые люди. Но это просто её воспоминание, Лис ничего не сможет сделать или как-то помочь им. Сейчас они тут только для одного. Девушка стояла в одном из проходе между кресел, любопытно оглядываясь. Она ожидала, что будет наблюдать за своими воспоминаниями от первого лица, но почему-то стояла поодаль. Рядом, игнорируя проходящее через живот кресло, стоял Линд, осматривающийся крайне мрачным взглядом. Здесь — они всего лишь призраки в канувшем прошлом. И даже звука их голоса тут никто не услышит. Мелисса ощутила такое отвратительное чувство беспомощности, что невольно скривилась. Неприятно морщась, она прижала руку к груди, почувствовав, как бешено бьётся сердце.

В хвосте самолёта сидела семья, сохранившая облик настоящих людей. Её семья. Лис мешкала. Ей хотелось скорее кинуться к ним, снова увидеть их вблизи, живыми, но... в груди чувствовалась такая боль. Хотелось прямо здесь упасть на колени и долго надрывно рыдать. Жалко, ей уже не десять лет, чтобы такое себе позволить. Она взрослая девушка, придётся терпеть. Сделав глубокий вдох, Мэдиссон на ватных ногах направилась к ним. Маленький Сэм сидел впереди рядом с мамой. Она была такой же красивой и очаровательной, какой дочь её запомнила: тонкое лицо с осторожными чертами как у японок, миндалевидные большие глаза зелёного цвета, вздёрнутый носик, на котором изящно покоились очки в серебряной оправе, средней длины волосы, свободно ниспадающие на плечи чёрным водопадом. Вкупе с бледной кожей, она так походила на прекрасную героиню из румынских легенд об аристократичных вампирах. И Лис чудом сдерживалась, чтобы не броситься обнимать её. Но ведь это глупо. Мама мертва, а это лишь её воспоминание. Жестоко так думать, но Лис делала это специально, пытаясь сохранить хладнокровие. Сэмми совсем маленький, тогда ещё не успел так вымахать. Нет проколотого уха и модной причёски. Зато чёлка такая длинная, что почти глаза скрывает. Он ведь тогда такой застенчивый был. Они с Арису о чём-то говорили, но Лис не могла слышать, лишь видела движения их губ. Сзади сидели она и отец. Лис ещё меньше чем обычно. Волосы до поясницы, чёлки и обрамляющих прядей нет, а ещё концы не рыжие, а красно-бурые. Тогда её дразнили в школе несколько лет назад, и она чем-то покрасила волосы. Кофе, что ли это было? Результат жутко расстроил. Ей вроде и шло, но какое-то ощущалось чувство неполноценности и предательства. Без своих ярко-рыжих волос это уже была не она. Пришлось ждать три года, чтобы они отросли. После этого девушка больше не рискует краситься. И так странно смотреть на себя такую маленькую. В прочем, в глазах окружающих явно ничего не изменилось. Просто тогда она была ещё ниже, чем сейчас. Артур всегда был немного растрёпан, но сейчас его тёмно-синие, почти чёрные волосы, были приведены в удивительный порядок. Наверное, мама опять очень долго билась, чтобы привести их в надлежащий вид. Его багровые глаза внимательно всматривались в линии чертежа, который он держал в руках. Лис его сразу узнала, даже с учётом, что на обгоревшей версии было трудно понять хоть что-нибудь. Это именно то, что ей надо. С усилием оторвав взгляд от родителей, она склонилась над чертежом, стараясь запомнить каждую его мелкую деталь. Её взгляд после долгого изучения строения Регалии Звука сразу нашёл некоторое сходство. Но сколько интересных деталей папа добавил, как например звуковые усилители под ядром или немного другое строение динамиков, посылающие звуковые волны. А ещё возле ядра отделение... сначала Лис не поняла, для чего же оно нужно, а затем внутри потеплело. Да, папа разработал этот чертёж специально для неё.

— Мы должны уже уходить, — вдруг сказал Линд, заставляя её вздрогнуть. Уж слишком тут было тихо. — И быстро.— В смысле? — Лис недоуменно оглянулась, чувствуя его беспокойство. — Ещё рано, мне нужен чертёж!— Папа, там кто-то был! — вдруг закричала маленькая Лисса, заставив некоторых пассажиров оглянуться на себя. Она смотрела в иллюминатор.— Мэдиссон, быстрее! — гаркнул Линд.— Солнышко, быть не может... — начал Артур, но самолёт неожиданно тряхнуло, отчего девочка испуганно взвизгнула.— Слушай, мы должны уходить. Тебе не нужно вспоминать всё, у нас есть чертёж! — Линд схватил её за руку. — Наша задача выполнена. Вытаскивай нас отсюда.— Что значит... там кто-то был? — растеряно спросила девушка. Внутри шевельнулось что-то ещё знакомое. Что-то пыталось пробиться сквозь барьер, который возвёл мозг для её защиты. Какое-то воспоминание. Очень важное. — Я хочу знать все!— Ты не можешь! Хочешь снова проходить обследования в психиатрической больнице?! Ты слишком слаба, чтобы знать правду! Ты её не выдержишь!— Чего именно я не знаю?! Я знаю, что самолёт разбился, знаю причину, но почему мне кажется, что я не могу вспомнить что-то важное?! Я должна это увидеть, Линд! О чём я сказала тогда? Что значит?.. Самолёт снова сильно тряхнуло, намного сильнее, чем в первый раз. Мэдиссон уставилась в иллюминатор, словно пыталась увидеть то, что видела там тогда. Её память скрывала какую-то ужасную правду. Линд сжал её руку крепче, болезненно сморщившись.— У нас есть то, зачем мы пришли, — снова повторил он. — Идти дальше опасно.— Я хочу вспомнить. Отпусти. Парень действительно выглядел обеспокоенным. А Лисса чувствовала себя так, словно она вот-вот заплачет. Но ей правда нужно было это сделать. Он же должен понимать, не правда ли?.. Ваниджима что-то сердито пробормотал и отпустил её руку, сразу же отвернувшись.

— Что это было? — обернулась Арису. Мэдиссон прижала руки ко рту, подавляя крик. Она уже забыла голос матери. И сейчас её мягкий, но сильный тембр, так приятно ласкающий слух, сделал её счастливой. Если бы она могла, то расплакалась бы. А ещё… Лис бы крепко-крепко обняла её, зарывшись носом в чёрные волосы, сладко пахнущие орхидеей. Самолёт начало трясти, не переставая, дети закричали.— Лисса, живо ко мне! — скомандовала Арису. Мать посадила её к Сэму на колени, крепко пристегнув обоих ремнями безопасности, после чего обняла детей. Лис испуганно прижала коробку, где сидел Кус-Кус, к себе, переглянувшись с братом. Они не понимали, что происходят. Но, вероятно, представляли, какие будут последствия. В зелёных глазах на её юном лице плескался совсем недетский ужас.— Мамочка… — тихо прошептала девочка. — Пожалуйста…

— Родная, — рядом сел отец, показав ей тубус с чертежом. — Это твой подарок. Хотел отдать, когда чуть подрастёшь, но… кто знает, удастся ли это мне. Ты удивительная, у тебя есть отличные способности. Возможно, не все будут им рады, но ты постарайся. Покажи им всем, на что ты способна. Ты должна будешь получить этот чертёж любым способом. Если в будущем будет война, тебе придётся в ней участвовать. Ты должна будешь помочь хорошим рейдерам, должна будешь вывести некоторые АТ из строя. Ты не понимаешь сейчас, но поймёшь в будущем. Мы с мамой очень любим вас троих. Берегите друг друга. Будьте сильными.— Я не понимаю... кто это "они"?.. Лисса уже ревела во весь голос, Сэм плакал, уткнувшись носом в её волосы. Мать обняла их с одной стороны, отец обхватил кресло с другой. Люди вокруг кричали, кто-то молился, кто-то рыдал. Самолёт неизбежно приближался к земле, хотя ни Мэдиссон, ни Линд этого не ощущали. Когда прогремел взрыв, всё вокруг словно пошатнулось и окуталось тьмой. Мелисса уже повернулась к Линду, думая, что всё закончилось, но через мгновение воспоминание снова окрасилось красками. Повсюду валялись обломки самолёта, полыхало пламя, валялись трупы. От картины девушку невольно замутило, но она сдержалась, обхватив себя руками, и медленно двинулась вперёд, не понимая, что происходит. В нескольких метрах валялась её маленькая версия. Её зелёные глаза были широко распахнуты, из них ручьями лились слёзы. Рядом с ней лежал отец, его шея была неестественно вывернута, изо рта текла струйки крови. Сэм лежал немного поодаль, возле кресла, где они сидели. Он дышал, хотя и был без сознания. На его спину приземлился большой кусок арматуры, который и оставил ему тот огромный шрам. Сама Лис лежала на земле, её нога насквозь оказалась проткнутая металлическим штырём, волосы разметались по камням, одежда на спине обгорела, явив спину с огромным ожогом, но она не могла кричать, лишь плакала, смотря куда-то душераздирающим взглядом. Проследив за ним, Мэдиссон и сама невольно сделала глубокий вдох, прижав руку к груди. Её ноги подкосились, она лишь чудом смогла устоять. Примерно в метрах трёх от них лежала Арису. Вся верхняя часть её тела была пронзена штырями, одна нога расплющена куском самолёта. Её голова лежала в пламени, волосы уже дотлевали и огонь медленно начинал перебираться на одежду. Маленькая Лисса не могла отвести взгляда, парализованная болью и ужасом. В то время, как реальная Мэдиссон упала на колени, чувствуя, как трясёт всё её тело. Голова болела. Воспоминания хлынули в неё стремительно, словно прорвавшая дамбу вода. Открыв рот, она не удержала рвущегося из её груди крика, пытаясь докричаться до самих небес. Точно, Лис начала вспоминать. Почему-то тогда она не потеряла сознание от боли и страха, а продолжала наблюдать. Не могла пошевелиться, не могла толком говорить или хотя бы кричать. Просто лежала и смотрела на тело матери, среди трупов, обломков и огня.— Мама… — неожиданно пробормотала девочка, каким-то чудом выставив вперёд свободную руку с неестественно скрюченными пальцами. Другую она крепко прижимала к себе, сжимая коробку. — Мама… пожалуйста, встань… мам... Всё, что она видела — тело её матери и огонь. Всё, что ощущала — леденящий душу ужас и раздирающую боль. Чувства, так заботливо скрытые в её памяти, сейчас начали поглощать её с головой. И та боль…ей это казалось, но всё тело словно насквозь пронзили горящими прутьями. Воспоминания заглатывали её, как стремительно находящие при шторме волны, пытающиеся затащить под воду и утянуть в глубины ужаса, желая утопить её. Но это было не всё. Она вспоминала ещё кое-что. Среди пылающих обломков появились две фигуры, абсолютно идентичные на лицо. Один из них передвигался в коляске, другой шёл чуть впереди.— Никэ, вот они, — произнёс колясочник. И Лиссе стало плохо. Она его узнала. Внутри всё на секунду сжалось и вырвалось наружу сдавленным хрипом. Никэ подошёл к Арису, на мгновении присев возле неё и дотронувшись до её изуродованного лица. Кажется, он вздохнул. Но сразу же поднялся, направившись в её сторону. Теперь он уже наклонился над маленькой Лис, чей взгляд на секунду метнулся к его лицу. Она всё ещё тяжело дышала, иногда слабо кашляя из-за дыма.— Смотри-ка, девчонка жива, — пробубнил он. — А вот остальным не повезло. Прикончить её?— Не марай колёса. Сама подохнет.

— Как скажешь, — Никэ отвернулся и направился дальше, грубо отпихнув тело Артура. — А где же?.. А… Он снова обернулся и подошёл к девочке. Чуть помедлив, он выдернул из под её тела тубус, который лежал где-то прямо под её животом. Но при этом видимо потревожил её раны, которые Лис до этого не ощущала. Девочка широко распахнула глаза и оглушительно завизжала, буквально надрывая голос. Никэ ругнулся и поднял ногу, целясь вращающимся колесом прямо в её открытую беззащитную шею. Но вдалеке послышался вой сирен, крики людей и прочий шум.— Всё, уходим. Оставь её, — бросил Сора, резко разворачиваясь. — У нас есть то, зачем мы пришли. Братья ретировались так же быстро, как и появились. А Лисса стояла не в силах пошевелиться. Теперь она вспомнила всё. Она… видела Сору однажды. Поэтому он узнал её. Именно он приказал Никэ сбить самолёт. Они гонялись за разработками отца, но… зачем? И чертёж всё равно безвозвратно уничтожен. Точнее… нет. Он был здесь. Теперь он был в её голове. Это осознание слова прочистило её разум. Во всей этой тьме, которая начала съедать её сердце, мысль о чертеже стала лучиком света. Но в Лиссе бурлила такая масса эмоций, что она не знала, что ей делать в первую очередь. Она жутко злилась, испытывая чуть ли не ненависть, она была расстроена, хотелось кричать и плакать, она боялась, её руки и колени не прекращали трястись. Так что… что ей делать дальше? После вновь пережитого ужаса, отчаяния и боли, Лисса с трудом держала себя в руках. Казалось, если она хоть на мгновение потеряет концентрацию, то немедленно провалится в безумие, просто сойдёт от воспоминаний с ума. Но надо держать себя в руках. Именно сейчас это особо необходимо.— Ты… как? — осторожно спросил Линд, легонько дотрагиваясь до её плеча. Он прекрасно понимал её чувства. Ведь Газиль тоже потеряла всё из-за братьев Такеучи. — Хочешь, я сотру всё это?— Я совру, если скажу, что в порядке, но… нет. Не трогай мою память. Мне срочно нужно проснуться.*** Лисса буквально вскочила на кровати, сделав судорожный вдох, словно она только-только выбралась из моря вовремя шторма. Встав, она сразу же натянула то, что первое попалось ей под руку, взяла со стола пропуск Куруру, не растрачивая время на угрызения совести, и кинулась к двери. Перед глазами, словно ужасные фото, застыли воспоминания того, что она вспомнила. И больше она от них не откажется. Как бы тяжела не была ноша, Лис всё сможет вытерпеть. Снова забыть убийцу будет предательством с её стороны. Мысленно извинившись перед Куруру за украденный пропуск, она вылезла из окна на первом этаже на улицу, чтобы никто её не увидел, и скорее кинулась к часовой башне. У подруги должен быть доступ ко всем дверям, значит проблем не возникнет. А всё остальное Мелисса решит утром. До нужного места — до самого сердца Башни, она добралась очень быстро. Но именно тут её ждало главное разочарование. Человек, с которым она пару раз встречалась из-за работы с Куруру, сидел здесь как чёртова сторожевая ищейка. Он уже однажды упустил Никэ вместе с Регалией, неужели кто-то думает, что если Сора вырвется, то этот механик сможет его остановить?— Что ты тут делаешь? — хмуро спросил парень. Видимо, он запомнил её. Вот только явно не рад встрече, впрочем, Лис отвечала ему взаимностью.— Мне надо пройти, Руне, — ответила Мэдиссон, демонстрируя пропуск Куруру. — Мне надо поговорить с Сорой.

— А больше ничего не надо? Сомневаюсь, что в три ночи пропуск оказался у тебя по её разрешению.— Хочешь пойти спросить?— Делать ещё нечего. Это ты пойдёшь отсюда. И без Куруру не возвращайся.— Хорошо, я позову её. Лисса послушно развернулась и направилась к двери. Кажется, Руне купился, потому что он расслабился. Она почувствовала это каким-то шестым чувством. Воспользовавшись моментом, девушка резко надавила на АТ, поднялась по стене на несколько метров, а потом оттолкнулась, упав прямо в пропасть. Руне что-то заорал вслед, скорее всего он отправится следом за ней, но девушка доберётся быстрее. Ей нужна минутка или две, не больше. За это время она всё скажет этому ублюдку. Приземлилась Лисса достаточно шумно, сейчас она не заботилась о том, чтобы оставаться незаметной. Сора даже проснуться толком не успел, как получил её крошечным кулаком по лицу. Она била со всей силой, которую только в неё вложил Агито, хотя это совсем ничего по сравнению с ударами Икки. Но её цель не причинить ему боль, а выпустить свой гнев. Поэтому, не растерявшись, следующий удар она в челюсть ногой. Хотя бы до такой степени, что на скуле остался след.— Это… был ты… — еле дыша от ярости, выпалила она.

—А-а-а, — Сора показательно зевнул, помотав головой. — Та малышка, которую приводил Икки. Поняла, наконец? Долго же до тебя доходило. Я и не думал, что ты настолько тупая. Ещё несколько сильных ударов последовало за этими словами. Мэдиссон была ослеплена яростью, она не могла себя контролировать. Ей просто хотелось убить его, пусть она и не могла этого сделать. Лисса рыдала, хорошо, что слёзы не катились по её щекам. Это было бы так низко показывать свою слабость перед ним. Ну почему этот ублюдок, сделавший столько всего, всё ещё был жив?! Почему его просто не убили, как сотни тех, кого убил он?! Вечные муки тут до самой его смерти? Да не смешите! А вдруг он найдёт способ сбежать?

— Не говори подобного, если не знаешь ситуации, — прорычала Лисса. — Ты просто так убил их. Вместе со своим братцем! И всё ради чёртового куска бумаги, обгоревшего, когда тубус расплавился! Зачем всё это было? Зачем он был нужен?!— Потому что я должен был знать о каждой Регалии, что создавал Минами. И лишняя мне была не нужна, а твой отец был близок к тому, чтобы создать её. Жалкая пародия на Регалию Звука. Он не мог придумать что-то новое, а просто украл это у Ринты. Король Долга с отрицательным действием пути, что за бред?! Такого убожества не должно было быть в моём мире АТ, потому я уничтожил то, что считал неправильным. Природа тоже уничтожает всяких дефектных и неправильных тварей. Обычный закон выживания.

— Ты не Бог этого мира.— Сейчас да. Мог бы им стать, если бы не этот цирк… — Сора сплюнул себе под ноги, презрительно скривившись. —Минами создатель мира АТ. Только он имеет право создавать Регалии. И пусть он сильно огорчился, когда твой отец погиб. Артур, этот жалкий инженер, не смог создать новую регалию из-за своей смерти, я был счастлив, когда открыл тубус и узнал, что чертёж безвозвратно утрачен. Минами, даже найдя его, вот уже много лет не может восстановить, потому что у него нет нужной Королевы. Оно и к лучшему, такого не должно существовать. Этот Король неправильный.— А может ты боялся? — Лис усмехнулась. — Если Регалия Звука усиливает АТ, то этп должна была ослабить. Боялся, что тебе помешают, что свергнут с этого пьедестала. Именно этого и добивался отец. Он знал, что дело дойдёт до войны, а тот, кто обладает Регалией должен был помочь победить. Ведь пользоваться ею может только человек с особыми способностями. Хорошо, что тебя свергли и без моего вмешательства.— Псевдо-Регалии,— злобно поправил Сора. Ему не понравились её слова, это явно. После чего снова повторил свои слова. — Безвозвратно утраченной.

— Ошибаешься. Уже не безвозвратно.— Минами знает, как восстановить чертёж? Он понял, чего не хватает?— Нет, дядюшка Минами не знает. Зато знаю я.— Ого, — Сора вдруг расхохотался, отчего в девушке снова вспыхнул гнев. — Уф, а я-то на мгновение уже забеспокоился, что не успел уничтожить его полностью. Так маленькая глупышка возомнила себя гением? Детка, я постарался, чтобы гениальный ум Мэдиссона исчез навсегда и больше мне не мешал. А выше головы не прыгнешь. У тебя по лицу видно, что ума отца тебе не видать. Минами всегда общался с этим выскочкой, аж раздражает. Постоянно что-то изобретали, этот очкастый вечно бегал к Ринте, делясь своими разработками. Я помню его ещё ребёнком, когда он приходил поглазеть на нас во время нашего заточения в башне. А когда до него дошли слухи о наших планах, он создал эту Регалию, желая обезопасить Бенкей. Будто мне было до неё дело, пока она не встала на нашем пути.— Регалия должна была защищать не Бенкей, а меня. И так и будет, когда я воссоздам этот чертёж.