Глава 34 (1/1)

Прокручивая последнее кольцо телескопа, Артур вздыхает. Готово! Он поворачивается и машет на прощание дедулечке. Тот, притоптывая на ходу, – ночи этим летом выдались на редкость холодными – коротко показывает ему поднятую кверху пятерню и тут же прячет её подмышкой, отогревая. Улыбнувшись, парень кивает и бонго-матассалаям, стоящим неподалёку, но обнаруживает, что уже стал на голову меньше. Поспешно ухватившись за край трубы, Артур, повиснув на руках, ждёт, пока уменьшится до таких размеров, чтобы пролезть в неё.Точно, он и забыл, как в прошлый раз уговорил Соноплюша, проводника луча, как всегда заспанного и неприветливого, прокручивать кольца за полчаса до наступления полуночи, дабы не проводить излишних аудиенций. Объяснив тогда ему, как это сильно увеличит время, отведённое проводнику для сна, Артур заставил Соноплюша заметно повеселеть. Тот даже похлопал его по плечу, когда возвращался к своему кокону-лежанке – едва ли не самый дружелюбный жест, полученный от него Артуром. И вот вам пожалуйста - результат не заставил себя долго ждать.Прикинув, что в трубу он уже пролезает, наш герой подтягивается на руках… и поскользнувшись, больно падает на спину. Звучно ударившись головой, он, отчаянно пытаясь ухватиться за гладкие стенки телескопа, быстро скользит вниз. Он слышит, как линза за его спиной приходит в движение и тоже начинает опускаться. В панике Артур понимает, что она нагоняет его. И действительно: через пару мгновений стекло ?выдаёт? ему новую затрещину и буквально вгоняет в линзу, находящуюся в мире минипутов. В результате такого толчка, золотистый кокон с погруженным в него Артуром вместо того, чтобы мирно плюхнуться под трубой в Зале Перехода, вылетает из неё точно пуля. Пружинисто отскочив от пола, будто мячик, он ударяется о невысокий потолок, а затем, сбивая всё на своём пути, впечатывается в стену напротив линзы. Вязкая желеобразная масса, как это всегда и бывало, начинает быстро испаряться, и из неё показывается лежащий на животе Артур. Откашливаясь, он опирается на руки и принимает позу упор лёжа. Проморгавшись, Артур открывает глаза и смотрит, на что упал.- Э… Вечер добрый! – фальшиво жизнерадостно говорит он, виновато улыбаясь. – Как поживаете, Ваше Величество?Кусочек желеобразный массы, угодивший на щёку Селении, не успевшей вовремя отскочить и теперь прижатой Артуром к полу, испаряется прямо на глазах. При всём своём крайне щекотливом положении вид у девушки чрезвычайно независимый и насмешливый.- Добрый, добрый, - отвечает она, заглядывая своими озорно прищуренными глазами в его всегда открытую для неё душу. – Сам-то ты как думаешь?Она упирает обе руки ему в грудь, однозначно намекая ему встать с неё, да поскорее. Встрепенувшись, Артур послушно поднимается и протягивает ей руку. Милостиво позволив ему помочь ей вернуться в вертикально положение, Селения как бы невзначай оставляет свою ладонь в его тёплой и такой родной для неё руке. Артур отмечает это про себя и, аккуратно и ненавязчиво, сжав её, оглядывается. Нахмурившись, он снова обращается к девушке:- В последний раз я видел Зал таким пустым только когда Барахлюш огорошил меня новостью о повторной свадьбе.Резко став серьёзной, Селения кивает.- Верно. Сейчас у нас похожая ситуация.Артур долго смотрит на неё. Что она имеет в виду? Уж вторая-то их свадьба точно была засвидетельствована по всем статьям. Неужели минипуты хотят повторения? И почему тогда с ним Селения, а не Барахлюш? Не то чтобы он имел что-то против, – хотя по другу он соскучился – но всё же это так на неё не похоже. Нет, они и до этого оставались наедине – и часто. Раза три-четыре он уже являлся на день раньше, используя увеличительно-уменьшительную жидкость, и весь этот дополнительный день они проводили вместе. Но ОФИЦИАЛЬНО всё их время, что они пробыли один на один за все эти года, могло уместиться в два-три часа. Да и как Барахлюш допустил подобное?- Вот как? – только и произносит Артур, явно ожидая продолжения.Селения коротко кивает и произносит медленно, отводя взгляд: - Ты извини, что тебя на этот раз никто не встретил...Она обводит взглядом совершенно пустой Зал Перемещения. Их голоса лёгким эхом отдаются о стены, уходя вглубь туннеля. Селения, рассеянно оглядывая помещение, неожиданно останавливает на нём взгляд, ставший вдруг очень пристальным. Выражение её глаз становится напряжённым, брови хмурятся, а ушки быстро опускаются. Она похожа на хорошенького зверька, заслышавшего подозрительный шум, и Артура бы это, вне сомнений, умилило бы, если бы только лицо девушки не было таким встревоженным. - Сел... - начинает было он, тоже нахмурившись, но девушка, не произнеся ни звука и всё так же продолжая внимательно вслушиваться и вглядываться в туннель, быстро прикладывает к его губам аккуратные подушечки своих пальчиков. Губки её немного приоткрываются, складываясь в беззвучное "ш-ш-ш!”. Но, вроде бы, всё тихо: лишь слышится тихое и по-стариковски хриплое посапывание Соноплюша. Впрочем, через пару мгновений Артур различает неспешные шаги, звук которых так же эхом отражается от стен туннеля, проникая в Зал. Беззвучно, одними губами, выругавшись, Селения, не убирая своих пальцев от его рта, быстро тянет Артура к огромной линзе подзорной трубы. Зайдя с ним за неё так, чтобы их не было видно со стороны туннеля, Селения забирает у него свою ставшую почти горячей ладонь из его руки, отнимает пальцы от его губ и прикладывает один пальчик к своим, прося хранить молчание. Моргнув, Артур послушно кивает. Всё ещё помня губами атласную нежность её кожи и податливую упругость плоти подушечек её пальцев, он прикрывает глаза, когда девушка поспешно оставляет его, вернувшись в Зал. Поспешно облизнув губы, стирая тем самым это мимолетное воспоминание, Артур обращается в слух. Шаги вдруг перестают звучать: пришелец завернул за угол тоннеля и остановился, не входя в Зал.- Ваше Величество?Голос удивлённый, но в нём слышится кое-какая школа. "Стражник, - догадывается Артур, хмурясь ещё сильнее. - Только зачем Селения меня тогда прячет?"- Тебе чего? Голос девушки сух и неприязнен. Более того, в нём слышится тонкий оттенок грусти и боли. Всё в нём буквально кричит, что у неё горе, и она хочет, чтобы её оставили в покое. Но стражник, человек, очевидно, простой и несколько толстокожий, делает ещё одну жалкую попытку выполнить свой рабочий долг.- Я слышал шум и голоса, принцесса...- Я тебя искренне поздравляю, - грубо перебивает его Селения, и голос её становится не только горьким и расстроенным, но и ядовитым. - Однако твои слуховые галлюцинации меня не волнуют. Если только они не будут мешать твоей работе, - она издевательски хмыкает. - А они мешают, как я погляжу.Сообразив, наконец, в каком девушка расположении духа, стражник замолкает и, судя по звукам, переминается с ноги на ногу. Но не уходит. Прочистив горло, он вновь заговаривает:- Ваше Величество, не расстраивайтесь так. Принц Артур придет к нам через следующие десять лун, вот увид...- Пошел вон, - разделив оба слова непродолжительной, но угрожающей паузой, отчеканив каждую букву так, точно она самолично припечатывала их ему на лоб, коротко и холодно отвечает Селения.Теперь у стражника нет и капли сомнений: его госпожа хочет остаться наедине с самой собой. Поэтому, он поспешно ретируется, и звук его быстро удаляющихся шагов вновь ложится отзвуками эха по туннелю и Залу Перемещения. - Что это сейчас было? – странно смотря на неё, говорит Артур, когда она вновь появляется в поле обозрения. – Селения, что вообще происходит? Девушка быстро качает головой и, молча, кивает в сторону, негласно требуя следовать за ней. Артур, послушно подойдя к Селении, поворачивается к тоннелю и хмурится. А вдруг случилось что-то нехорошее, о чём Селения не хочет ему рассказывать? Почему минипуты должны думать, что он сегодня не смог придти? А может, произошёл дворцовый переворот? Но это глупость: Максимильяна любят все. А даже если бы это было не так, и переворот всё-таки имел место быть, то, что же в таком случае тут делает Селения? В смысле, она же тоже из королевской семьи и… Внезапно, перед его носом появляется тонкая ладонь со сложенными пальцами. Селения звонко щёлкает ими несколько раз, извлекая Артура с его чрезмерно бурной фантазией на поверхность. Вздрогнув от неожиданности, мальчик перестаёт разглядывать пустой тоннель и, повернувшись к ней, натыкается на строгий взгляд сощуренных глаз. Смотрит она осуждающе, но при этом весело, не без лукавства, и со скрытой нежностью и любовью. Так разнообразно и неоднозначно может смотреть только принцесса Первого континента. Оторвавшись от её глаз, Артур обращает внимание на то, чего заметить не успел, а именно на потайной лаз позади Селении, прикрытый до этого листьями с минипутскими рунами. Едва подавив возглас удивления, он вновь смотрит на девушку, но теперь скорее вопросительно. Закатив глаза и устало сложив руки на груди, как бы спрашивая у небес, за что ей такое счастье, она кивает в сторону лаза, очевидно предлагая Артуру идти первым. Не очень уверено пожав плечами, он послушно пролезает в него. Проползя немного вперёд, он слышит, как Селения пролезает вслед за ним и закрывает за собой проход листом, погружая их обоих в темноту. - Вперёд двигайся, чего встал? – насмешливо-нежно пихнув его в бедро, говорит она, успокоенная тем, что её никто не услышит здесь. - Да, но ты, может, объяснишь мне, что происходит для начала? – не слишком весело предлагает Артур. - Здесь не слишком подходящее место, не находишь? – говорит Селения беззаботно. - Впереди лаз будет расширяться, там мы и поговорим. - Как прикажете, Ваше Величество, - повеселев, отвечает он и получает новый тычок в другой бедро. - Не слышу благоговения в твоём голосе, - озорно замечает принцесса. – Ладно, иди уже! Селения слышит, как Артур усмехается.- Глубоко извиняюсь, Ваше Величество! – голосом оперного трагика восклицает он. - Да тихо ты! – шипит на него принцесса, впрочем, вполне дружелюбно. – Двигайся быстрее. Они проползают некоторое время в молчании, пока не чувствуют, что тоннель уже не так плотно смыкается вокруг них. - Вот тут и поговорим, - нормальным голосом, звучащим после зябкой и влажной тишины тоннеля оглушительно, говорит Селения. Судя по звукам, она усаживается, откинувшись спиной на земляную стену тоннеля. Артур, не видящий в этой непроглядной темноте ровным счётом ничего, на ощупь подползает к ней. - Неуклюжий, как гамалус! – беззлобно смеётся Селения Уверенным движением она протягивает руку и ухватывает его за запястье правой руки. Почувствовав её ладонь, Артур чувствует, как её уверенность передаётся и ему. Он вплотную подсаживается к ней, причём делает это так, что между ними нельзя просунуть и ладони. Поколебавшись, Селения решает не отодвигаться. ?Всё равно нас никто не видит сейчас?. - Это ты так у Децибеллы научилась ориентироваться на слух? Помолчав, Селения спрашивает, отнимая у него свою руку, которую он всё ещё держал: - Откуда ты про это знаешь? - Миро рассказывал, - удивлённый её странным тоном, объясняет Артур. - О, - как будто бы разочаровано произносит Селения, вновь беря его за руку. – Да, именно так. Что бы я делала без Деци и её учений? Она обучила меня многому… - девушка прижимается к нему ещё сильнее, как будто греясь возле него. Нос её утыкается ему в шею, и она осторожно вдыхает запах его кожи – терпкий, словно бы немного горьковатый. Как же она скучала по нему! – Например, прямо сейчас я могу слышать стук твоего сердца, - шепчет она, зарываясь ему в плечо. Сердце Артура сейчас действительно стучит бешено: Селения не так уж часто была инициатором подобных нежностей. - Но я позвала тебя не за этим. - Вот как? – говорит Артур. Хотя он не очень удивлён. - Да, по двум причинам, - она выныривает обратно и прикладывается к его плечу щекой. – Вторая подождёт, а вот что касается первой… - Селения вздыхает негромко. – Нам нужно поговорить. Послушно кивая, Артур замирает в ожидании. Селения не слышит его кивок, но она чувствует его. Что ж, она боится этого разговора, не хочет его, но нужно, всё же, расставить все точки над ?i?. - Послушай, - она собирает всю свою смелость в кулак и продолжает. – С тобой не происходило ничего странного последнее время? В замешательстве, Артур серьёзно задумывается. Вопрос, надо сказать, странный. - Ну, если подумать, мою жизнь с десяти лет нормальной не назовёшь. - Вот как? – живо восклицает девушка. – Отчего же так? - В моём мире быть правителем маленького народа в десять лет… не принято что ли, - снисходительно объясняет Артур. - Да нет, - досадливо отмахивается Селения. – Я не это имела в виду, - она нервно прочищает горло. – Помнишь…помнишь, я как-то сказала, что первый поцелуй принцессы… - …имеет особую ценность, - явно цитируя, нарочито важно продолжает её мысль Артур, и она слышит, как для пущей значительности он поднимает руку – почти наверняка с поднятым указательным пальцем. – И уж конечно их не раздают направо и налево всяким проходимцам.Селения довольно хмыкает. - Ты всё запоминаешь, что я говорю? - Оно само запоминается, - скромно отвечает Артур, возвращая руку на прежнее место. – Но это я запомнил ещё и потому, что тогда-то я практически потерял надежду, что ты до меня снизойдёшь. Пожав плечами, Селения, вспоминая свои мысли в тот момент, сдержанно фыркает. Боже, могла ли она тогда подумать, что всего через несколько лет она сама будет потешаться над собой и своими манерами? Она опять сдержано фыркает. - На то и расчёт, - авторитетно заявляет она. – Мне было важно увидеть, как ты страдаешь. Артур молчит. Он не столько удивлён её ответом – нечто в этом роде он и ожидал – сколько тем фактом, что она вообще ответила, а не ушла от темы. За то недолгое время, что ему удавалось с ней поболтать наедине, Артур понял, что Селения не слишком-то любит говорить об их отношениях. Мальчик заметно оживляется. Видимо то, о чём она хочет с ним поговорить, непосредственно их касается. - И все женщины так делают? – решив продолжить беседу в этом ключе, спрашивает Артур. - Все, не все, но тебе такая досталась, - резонно отвечает Селения, пожав плечами. Она вновь тихо вздыхает. Что ж, всё это очень весело, но нужно вернуться к прежней теме. – Так вот, я тогда ещё сказала, что поцелуй наделяет его владельца силой… - Точно, помню! – радостно восклицает Артур. – Когда мы были в тюрьме Некрополиса, я всё допытывался у Барахлюша, что это за сила и как она может помочь нам, но он ничего не знал. - Он и не должен был знать, - качает головой принцесса. – Знают только те, кто к этому непосредственно причастен. - Но я, признаться, думал всё это время, что под силой подразумевается нечто вроде… - Нет, - невесело перебивает его Селения. – Это вполне определённая сила, – она тяжко вздыхает. – И у каждого она своя. - Да? – не понимая, отчего девушка так грустна, с интересом говорит Артур. – И какая же сила у твоего отца?Девушка снова фыркает.- Ты меня что, не слышал? – насмешливо говорит она. – Я же сказала, что никто кроме короля и королевы не знает этого, - Селения задумчиво замолкает. Быть может, если она приведёт пример, Артуру будет легче понять? – Но я догадываюсь, - она прочищает горло. – Только не смейся! Замерев, Артур зачарованно ждёт. Волосы Селении, такие жесткие и колючие на вид, были на деле мягкими и приятными на ощупь. Они щекочут ему подбородок и шею, да и вообще о чём бы у них сейчас ни пошёл разговор, он будет чувствовать себя невероятно счастливым. Они уже очень давно не сидели вот так вместе. - Он предсказывает будущее! От неожиданности, Артур забывается и прыскает в кулак. За что немедленно получает болезненный тычок под рёбра. - Ведь просила же, чтобы не смеялся! – шипит Селения, но он слышит, что она тоже улыбается и едва сдерживает смех. – Я же не сказала, что это точно; это только мои домыслы! - С чего ты вообще это взяла? – весело спрашивает он, чувствуя, как его снедает смех. Его веселила не сама мысль, что Миним способен заглянуть в будущее, а просто ему было здорово находиться в компании любимой девушки и вместе смеяться чему-то. Правда, ко всему прочему он никак не мог выбросить образ пожилого минипуского короля с его седой бородой до пят, в цыганском платке, с тяжёлыми золотыми серьгами в ушах, самозабвенно расставившего напряжённо раскрытые пятерни над мутным стеклянным шаром для предсказаний. Ну как такая картина не заставит не посмеяться?- Он много знает, - загадочным шёпотом произносит Селения. – Когда ты только появился, он мне сказал, что из тебя выйдет отличный муж. - Ну, это могла быть просто интуиция, - возражает Артур лукаво. – А что, правда отличный? Содрогаясь от тихого смеха, он снова чувствует, как Селения тычет его под рёбра, - Да-да, мы все поняли, что ты неповторим и великолепен, - ворчливо говорит Селения. – Но давай, всё же, говорить серьёзно. - Конечно, прости, - отсмеявшись, произносит Артур. – Но это, в конце концов, ничего не значит! - Это не всё! – с жаром восклицает девушка. – Он угадал о предстоящей войне с Ужасным У. - По-моему, У никогда особенно и не скрывал своих намерений, - сдержанно возражает Артур. - Он знал о каждом нападении! - И, тем не менее, он открыл ворота для Гондолло в тот день, когда я прибыл. - Ну, так никто же тогда не пострадал… - Дома пострадали, - перебивает её Артур. - …и ты только поэтому вынужден был вытянуть Великий меч из камня, и заслужить, тем самым, безграничное уважение всего Первого континента… - Да, но… - …и моё! – обиженно подытоживает девушка. Селения всегда была честна сама с собой, и сейчас она вынуждена признать, что её мысли, будучи озвученными, звучат не очень-то убедительно, и это её здорово злит. В голосе Селении плещется злость и раздражение, и Артур решает перестать дразнить её. - И он предсказывает всё и всегда? – другим тоном, уже куда более серьёзным, интересуется он. - Не уверена, но возможно, - говорит Селения уже спокойнее. – Он, например, знает, где лежит тот или иной завалявшийся предмет. Но нередко бывает так, что он очень долго и старательно ищет его, и папа выглядит при этом сущим ребёнком, которого потеряли на рыночной площади Пятого, - поняв, что он ей верит, девушка отпускает злость. В конце концов, подолгу на него злиться она не умела, а говорить с ним на нормальных тонах гораздо веселее и приятнее. Но он так толком и не ответил на её вопрос… - Так было у тебя что-нибудь подобное? Артур честно задумывается. Едва ли он умеет предсказывать будущее. Левитировать он тоже не может, а читать мысли он бы хотел научиться – с величайшей осторожностью, ведь мало ли чего могут хранить чужие головы – но, увы, он и этого не умеет. По голосу Селении Артур понимает, что она больше всего на свете сейчас хочет услышать положительный ответ, но ему и впрямь нечего добавить к тому, что он самый обычный парень с самыми обычными способностями, которого только можно представить. - Пока ничего такого не замечено, - заставив свой голос звучать легко и беспечно, отвечает Артур. Телом он чувствует, как она, прижатая к нему вплотную, сникает, и сердце его, от расстройства и досады на себя, падает. – Но, в конце концов, ведь она может ещё проявить себя, - как можно бодрее говорит Артур. – Мы ведь не знаем, в чём она заключается! На душе его скребут кошки. Когда он был вместе с Селенией, ему хотелось лишь одного - её счастья. Чтобы она улыбалась. Даже лучше было бы, чтобы она злилась, но когда его принцесса грустила, его душа бунтовала и требовала, чтобы он остался с ней и успокоил. Но ему всегда было отведено так мало времени…- Да, конечно, - каким-то очень уж бодрым тоном говорит Селения, отпуская его руку и отодвигаясь от него. Она вновь начинает ползти вперёд по тоннелю. – А теперь пошли, посмотрим на вторую причину, - весело говорит она, и голос её уже раздаётся эхом – она в тоннеле. Вздохнув, Артур двигается за ней. Совсем плохо. Ещё и поэтому он не любил, когда она расстроена: девушка мастерски умела запирать свою душу на замок и надевать на лицо правдоподобную маску, какую только захочет. Он уже пробовал пробиться сквозь эту рукотворную заслонку, но обычно только получал порцию негодования и злости – Селения слишком уж не привыкла обнажать свою душу перед людьми. ?Не уберегла?. Её душат слезы. ?Единственную вещь, которую мне завещала мама, и не уберегла!? Что бы сейчас сказала Санцклепия? Она бы погладила её по голове, сказала бы, что это ничего страшного, но, на самом деле, она была бы разочарована. ?И невзлюбила бы меня ещё больше?. Тоннель постепенно светлеет, и Артур уже видит очертания Селении перед собой. Заставить опустить свой взгляд он не может, но за лучшее почитает хотя бы не обращать на себя при этом внимания. Впрочем, он тут же злится на себя и насильно опускает глаза к своим беспрестанно двигающимся рукам. Сейчас не то время и не то место, чтобы глазеть. Внезапно, становится чрезвычайно светло, практически ослепительно светло. Сощурившись, Артур поднимает глаза, но луч света как будто бы обжигает сетчатку, и он поспешно жмурится. Он только успел увидеть, что Селения выбралась через проход, словно сотканный из белого света. Закрыв глаза так плотно, что в глазах на фоне красного зарева появляются чёрные точки, он ползёт вперёд и чуть было не ныряет в слепящую пустоту, но его вовремя подхватывают чьи-то сильные грубоватые руки. Раздаётся звонкий заливистый мальчишечий смех вперемешку с коротким, отрывистым, басовитым. - Полетать захотел? Голос Барахлюша. Артур насильно продирает глаза, но, за то мгновение, на которое он смог их открыть, он только успел увидеть пол под ними. Он тоже смеётся. - Чувствую себя слепым, точно крот, - весело признаётся он. Мракос – а подхватил его именно он – вновь издаёт свой басовитый смех и ставит его на землю. Артур открывает один глаз и, щурясь, оглядывается. Они стоят в ярко освещённой комнате, и он быстро понимает, что они находятся в домике Барахлюша, в его гостиной. - Так, мне кто-нибудь вообще объяснит, что происходит? - улыбаясь от радости, что находится в компании друзей, произносит Артур, поставив руку над глазами козырьком. Он слышит усмешку Селении: лёгкий вздох, выдохнутый изо рта с приподнятыми в улыбке губами. Он отчётливо себе представил это, но пока никак не может увидеть её. - С днём рождения, дурачок, - снисходительно произносит Селения. На его плечо опускается дружеская рука Барахлюша – лёгкая, но хлёсткая. - Ты что, забыл, что тебе полторашка стукнула? – хохочет он, продолжая хлопать его по плечу. - Тысяча пятьсот бывает только раз в жизни! – важно добавляет Мракос. – Такие штуки нельзя забывать! Весело рассмеявшись, Артур открывает полностью глаза. Точно, домик Барахлюша. Кто бы мог подумать, что потайной лаз ведёт сюда! - И что мы будем делать в спящей деревне, которая вся убеждена, что я сегодня остался в человеческом обличье? – усмехаясь, спрашивает он. - Ха, и это говорит человек, которого все считают среди нас самым башковитым! – неожиданно восклицает Селения, и голос её звучит непривычно озорно. Артур быстро находит её глазами, и сердце его отпускает: она вроде бы весела. – Да всё что угодно! Даже если тебя кто-то увидит, мы всегда можем сказать, что это ему или ей померещилось.- Или, что ты призрак! – с жаром добавляет Барахлюш. Ему, видимо, особенно эта идея нравилась. - И не будет этих шумных празднеств… - басит Мракос. - …которых ты стесняешься, точно девушка на выданье, - заявляет Барахлюш. Артур вновь смеётся и украдкой поглядывает на Селению. В конце концов, он успокаивается. Вроде бы и впрямь всё хорошо. Селении стоит большого труда держать на губах улыбку. Боже, как же она всех подвела! Проклятая её беспечность! О чём она только думала? Боже, боже… Из-за неё преемственность может прекратиться! Да нет, она уже прекратилась: силы-то у Артура нет. А, значит, и передавать больше нечего… Она смотрит на Артура – такого весёлого, беззаботного…счастливого. ?Что же будет, когда он узнает, что это был не первый поцелуй??