Глава 4. Метаморфозы, или над Икебукуро светит солнце. (2/2)

Хотя, думая о бесполезности алкогольных напитков, Хейваджима, тем не менее, тоже сейчас пил. Шизуо все же расслабился: виски, казавшийся жидким огнем, и музыка выбивали из головы все мысли. Он мягко покачивался на волнах чужого веселья, отрешенно следя за людьми, стопка стаканов перед ним все росла, но Хейваджима не чувствовал опьянения. Видимо, крепкое физически тело успешно противостояло натиску спирта.

Спустя несколько часов, Шизуо расплатился и вышел на улицу. Был уже где-то третий час ночи, город спал под крошками бриллиантовых созвездий, тихо похрапывая гулом проезжающих поездов. В голове шумело, но не от выпитого, а от басов музыки, да и в глазах до сих пор прыгали отсветы лазеров.Придя домой, Шизуо по привычке рухнул на футон и крепко заснул.******Так плавно протекли еще три недели. На работе анализировать собственное состояние не было времени, после нее Шизуо сразу шел в какой-нибудь бар и сидел там до трех, четырех утра, топя одиночество в гуле музыки и в скоплении народа, страшно уставший возвращался домой, падал на кровать и тут же вырубался до обеда следующего дня, вставал, отправлялся к Тому, и потом снова сбегал от мыслей, чувств, размышлений в алкогольное марево заведений. Редко дрался, больше предпочитая сидетьв одиночестве в самом углу, наблюдая за чужой жизнью, и литрами употребляя виски. Он растворялся в этих ничего не значащих днях, позорно убегая от собственных мыслей, переживаний, желаний и от образа хорошо известного брюнета, который, кстати, пропал из города. И только удивленный Том рассказывал, как в срочном порядке Орихара продал свой дом, и тут же испарился из Икебукуро. Тогда Хейваджима не стал ничего узнавать, лишь задержался в баре чуть подольше.

Этот вечер тоже был похож как близнец на все предыдущие. Отбарабанив положенные часы с Томом, Шизуо завис в одном из приглянувшихся баров до полуночи. Бармены привыкли к нему, пытались завести разговоры, но Хейваджима лишь вяло отмахивался и глушил виски. Все же алкоголь действовал немного умиротворяющее: голова приятно тяжелела, действия приобретали какую-то плавность, настроение стабильно висело на отметке ?все похуй?. Глаза уже слипались, когда Хейваджима наконец-то пришел в квартиру, не зажигая света, снял обувь и лег, не раздеваясь, как вдруг что-то живое зашевелилось под его весом.

– Шизу-тян, ты как слон, ей-богу, и разрушаешь все вокруг все так же, и весишь как он.Знакомые язвительные нотки отдались в голове шумным стуком сердца.- Изая?- Ну не Саймон же… Ты собираешься с меня слезать?Перекатившись на бок, Шизуо уставился в темноту, пытаясь в свете фонаря за окном разглядеть Орихара. Тот привстал, бледная кожа светлыми пятнами выступила на фоне чернильной темноты комнаты.Хейваджима молчал, пытаясь переварить увиденное.

- Ты… Ты что тут делаешь?Орихара лишь слабо улыбнулся и неожиданно оседлал бедра Хейваджимы.- Ну, Шизу-тян, я тут узнал, что ты пьешь по страшному, полночи в барах сидишь… Даже Том беспокоился, голосил: ?О, бедный Шизуо, сам на себя не похож!?, Саймон затылок чешет от твоей неприветливости… Что случилось, Шизу-тян?Хейваджима вдруг понял, как он соскучился. По этому тону, по белой коже, по хитрому блеску в карих глазах… И что он хочет больше.

Шизуо ловко перевернулся, подмяв Орихара под себя.

- Не сбежишь теперь.Изая поморщился.

- Фууу, Шизу-тян, от одного твоего запаха виски можно опьянеть, притом…Шизуо не дал договорить, просто заткнув Изаю грубоватым поцелуем. Лишь одно простое прикосновение, но ударило в голову почище любого алкоголя. И огромная волна удивления, восторга и возбуждения, когда Хейваджима понял, что ему отвечают. Когда воздух закончился, Шизуо с трудом оторвался от таких желанных губ и поймал взгляд Орихара. В их глубине тлели угли похоти, грозившиеся разгореться в огромный пожар, стоит только чуть помочь.И Шизуо помог. Он скользнул руками под кофту Изаи, огладил вздрогнувшие от прикосновения бока, и снова поцеловал, глубоко, страстно, вкладывая все свое желание в движение языка, губ, поцарапывая грудь и прижимаясь бедрами к паху Изаи. Тот лишь томно вздыхал, позволил снять с себя кофту и джинсы, вскинул голову, когда Хейваджима прихватил зубами сосок, скользнул руками по плоскому животу к паху и замер.

Раньше Хейваджима никогда не занимался этим с парнями. Нет, теоретически знал, как все происходит, но столкнувшись на практике подрастерялся. Орихара снова повалил его на спину и сел ему на живот- Шиззи-тян девственник? – промурлыкал он, ловко расстегнул бабочку, потом жилет и рубашку, укусил за шею, провел языком по ушной раковине, заставив Шизуо бесконтрольно задрожать и застонать. Влажный язык спустился ниже, обвел поочередно соски, скользнул во впадину пупка, и Хейваджима лишь втягивал ртом горячий воздух комнаты, плавясь от жара желания, когда Изая стянул с него белье. Почти вскрикнул, когда Орихара легонько укусил его за бедро и судорожно закусил собственную кисть, чтобы не стонать слишком громко.Жаркий шепот возле уха едва не лишил последнего рассудка:- Не сдерживайся, Шизу-тян, твои стоны такие сексуальные…И снова опустился к чувствительной шее, покусывая и выцеловывая, все вниз и вниз. Под глазами сверкали красные точки, было нестерпимо жарко, хорошо, приятно…Шизуо не смог удержать судорожный вздох, когда влажные губы накрыли головку члена и вобрали в рот.

- Изая…ч-что ты?...И едва не заскулил, невольно выгнулся, поддаваясь навстречу горячему рту. Сносило крышу от каждого движения юркого язычка, хотелось кричать от сладкой пытки, но больше хотелось запустить руки в черные волосы, ощутить их шелковистость, задать темп побыстрее, пожестче. Под закрытыми глазами сверкали белые всполохи от дикого чистого удовольствия, и Хейваджима недовольно застонал, когда Орихара оторвался от своего занятия.

- Шизу-тян, дай какой-нибудь крем, вряд ли у тебя есть смазка, правда?Хейваджима застонал от горячего шепота в ухо, потянулся руками к столешнице, вслепую пошарил по ней, и, наконец, нащупал какой-то тюбик. Матово забелела в руках упаковка. Это был тот самый злосчастный крем, который прописал доктор, когда…Возбуждение схлынуло.

- Изая, я не могу… тебе же…больно будет…Вместо ответа Хейваджиму снова втянули в иссушающий поцелуй, забрали мазь и толкнули спиной на кровать, заставив опереться налокти.

- Не будет, ты просто не мешай мне.И снова Изая томно провел языком по головке, словно пробуя сладость, вобрал в рот и заглотил член. От острых ощущений Хейваджима выгнулся, все в голове перемешалось, он не знал, где верх, а где низ, все сосредоточилось только на этих тонких губах и умелому языку, дарящему ему невыносимое наслаждение. Он посмотрел вниз. Изая не стеснялся смотреть ему в глаза, он посасывал член Шизуо, лукаво сверкая глазами из-под челки, а его рука протянулась куда-то назад и ритмично двигалась. От осознания того, что делает Изая, Хейваджима взрыкнул, притянул Орихара к себе и глубоко поцеловал, пробуя собственный вкус на развратных губах любовника.

- Шизу-тян…Шизуо ощутил влажное прикосновение к руке – Изая выдавил ему немного крема на пальцы, а потом откинулся назад, раздвинув ноги.

- Ну же, Шизу-тян…Хейваджима сглотнул и прикоснулся к уже почти разработанной дырочке Орихара. Он легко скользнул в тугую плоть, ощущая нежные стеночки мышц, сжимающихся от его неторопливых движений. Он на секунду представил эти тугие мышцы, сжимающиеся вокруг его члена и низко застонал, помотал головой, пытаясь отогнать наваждение.

- Глубже…вот так…Прохладная рука, схватив за кисть, помогала Хейваджиме действовать правильно,в один момент он случайно коснулся какого-то плотного бугорка под пальцами, и Орихара неожиданно вскинулся, громко протяжно застонав. Испугавшись, что причинил ему боль, Шизуо замер, но Изая нетерпеливо задвигал бедрами, шепча ?Еще, еще…?. Теперь Хейваджима намеренно ласкал уплотнение, упиваясь несдержанными стонами любовника, глядя на извивающееся тело на белых простынях, понимая, что еще чуть-чуть - и он не выдержит.

Орихара неожиданно убрал его руку, забросил ноги на плечи Шизуо и кивнул. Хейваджима наклонился над Орихара, он хотел сделать все медленно, чтобы не причинить ему боли, но черт, он не мог медленно, едва он ощутил, как головку обхватили нежные мышцы, он почти лишился рассудка. Он вставил сильно и грубо, Изая побелел и выгнулся, закусив губу. Хейваджима врубался и врубался, как бешеный, пот градом тек с обоих, Орихара извивался и стонал, закатывая глаза и судорожно царапая спину Шизуо, и Хейваджима припал к его губам, забирая стоны любовника, сходя с ума от необузданного удовольствия. Шизуо сжал в руках член Изаи, тот прогнулся, почти вставая на лопатки, и бурно кончил, содрогаясь, словно в бреду повторяя его имя. Хейваджиме потребовалось всего несколько движений, чтобы догнать Орихара, и в последний раз особенно глубоко вломившись в кольцо сокращающихся мышц, он кончил, мучительно и долго, где-то глубоко в теле любовника.

Первым пришел в себя Изая.

- Слезь, ты тяжелый.Шизуо с трудом откатился в сторону, все еще ощущая во всем теле последние искры оргазма.

Изая завозился, достал откуда-то влажные салфетки и вытерся, потом снова лег, прижавшись к Хейваджиме. Шизуо крепко его обнял, притянул ближе и уткнулся носом в черноволосую макушку, вдыхая аромат, по которому страшно соскучился.

- Я тебе зачем денег положил на счет? Сказал же, купи квартиру побольше, вдвоем мы не поместимся тут, раз я тут остаюсь…Сонливость мигом слетела.- И три недели тебе бы с лихвой хватило, - продолжал сонно ворчать Орихара, устраиваясь под боком у Хейваджимы, - Но неееет, все самому, все самому…- Где ты был три недели? -Шизуо ближе подтащил засыпающую тушку Орихара.Изая зевнул.- С якудзами разбирался, - довольно мурлыкнул он, - Старые долги возвращал, а что? Ты подумал, что я умер? Не дождешься, я тебя переживу…Уловив легкую издевку, Шизуо поморщился. И как тут ему говорить о чувствах, если на каждое слово приходится десять в ответ, густо приправленных ядом?- Скажи, Шизу-тян, - воодушевился тем временем Орихара, - А ты бы ко мне на могилу пришел? Цветочки там поставил бы? Может даже скупую мужскую слезу бы уронил, как в лучших голливудских фильмах, нэээ?Хейваджима хмыкнул.- Да я в лучшем случае поплясал бы на твоей могилке с твоим скелетиком.- Злой ты, Шизу-тян, ой злой…Вскоре по квартире гуляло лишь легкое сонное дыхание. Утро потихоньку убирало осколки звезд с небосклона, торопливо развертывая золотое покрывало. Город потихоньку просыпался.Эпилог.Саймон любил свою работу. Он день-деньской без устали зазывал посетителей в ресторанчик, соблазняя суши с необычной, экзотичной начинкой, но сегодня он решил вымыть запыленные окна.

Насвистывая под нос любимый мотивчик, он любовно протер сверкающее от чистоты стекло последним куском газеты. Отойдя на пару шагов, Саймон наклонил голову, любуясь отражением улицы в окне, как боковым зрением увидел быстро приближающийся объект. Объектом оказался автомат с шоколадками, он на сотой скорости пролетел в сантиметре от Брежнева и влетел в сверкающее окно, наплодив миллион блестящих чисто вымытых осколков. Они весело заиграли под полуденным солнцем, украсив бликами весь тротуар, а испуганные прохожие замерли в напряженном ожидании.Из-за угла выскочил Орихара Изая, улыбаясь, подбежал к Саймону – осколки под ногами весело хрустнули – и сунул ему денег.- За окно! – прокричал на русском и унесся. За ним следом бежал пышущий гневом Хейваджима Шизуо, держащий в одной руке знак с пешеходным переходом, в другой – что-то зеленое.

- ИЗАААААЯЯЯЯ! ПОДИ СЮДА, БЛОХА НЕСЧАСТНАЯ!!!! – кусочки стекла истерично взвизгнули под подошвами, когда Шизуо пробежался по ним вслед за Орихара.

Брежнев вздохнул, проводил взглядом двух разбушевавшихся врагов, перевел глаза на ворох блестящих кусочков и снова вздохнул. Притащив совок с веником, он меланхолично начал подметать тротуар.Жизнь в Икебукуро наладилась, все было по-прежнему.***В одной из глухих подворотен слышалось тяжелое дыхание, и едва слышные стоны.

- Шизу-тян…ах!...грубо…мнн!!- Ты... меня довел, Изая, - задыхался Шизуо, размашисто вколачиваясь в подставленный зад. Орихара скреб ногтями кирпичную кладку, от смешения удовольствия и боли не зная куда себя деть. Он повернул голову и впился укусом-поцелуем в губы Хейваджимы, а потом уткнулся лицом в подставленный локоть. Шизуо порыкивал и вскидывался, жестко кусая Изаю за шею, набирая больший темп движений. Изая оскалился и сжал мышцы, почти причиняя боль, в ответ Хейваджима сжал в руках напряженный до предела член, и медленно, почти лениво заскользил по нему пальцами. Орихара стонал, извивался, выгибался дугой, порочно шепча ?еще?, и Шизуо не выдержал, теряя голову от вышибающего дух оргазма. Он бешено задвигал рукой по члену Изаи, тот всхлипнул, задрожал и кончил со сдавленным воплем, выплескиваясь на землю и на кирпич дома.Хейваджима выругался и оперся рукой о стену, стараясь скрыть, как дрожат от напряжения руки, все еще вжимаясь в бедра Орихара. Потом заставил себя кое-как отлепиться, застегнул брюки и сел на землю у противоположной стены. Изая тоже пришел в себя, достал извечную пачку салфеток, привел себя в порядок, дал Шизуо упаковку, застегнулся и, морщась, сел рядом с Хейваджимой, прислонив голову к плечу.Шизуо закурил. Были слышны веселые крики мальчишек где-то в парке, играющих в футбол, да чириканье воробьев.

- Шизу-тян, ты извращенец.- Кто бы говорил. Сам меня выводишь, не жалуйся.- О дааа, - глаза Орихара заволокло туманом. Он немного подумал, поерзал и вдруг предложил:- Шизу-тян, а поехали, отдохнем куда-нибудь?Перед глазами Хейваджимы неожиданно встал магнит с Карибскими островами. А почему, собственно, нет? Провести пару недель в обществе Орихара...Изая тем временем мечтал:- Можно поехать куда-нибудь на море, покататься на банане, можно на яхте, сентиментально поищем ракушки, пожаримся на солнышке…Хейваджима незаметно ухмыльнулся. Ой, вряд ли Орихара увидит море, он не выпустит его из постели весь отпуск.- А подарочек-то примерь, ладно? - вскочил Изая, держа в руках вещь, вытащенную из кармана Шизуо.

- Нет, - рыкнул Хейваджима, ломая сигарету и качая головой, - НИ ЗА ЧТО!- Ну же, Шизууууу-тяяяааан, смотри, как это мииило! – покачивал на пальце информатор ядовито-зеленые стринги с надписью I love Izaya, - Я специально заказывал!И вскоре информатор снова летел стрелой по улицам Икебукуро, за ним, помахивая в руке выдранным фонарным столбом, бежал красный от злости Шизуо.Что-то никогда не меняется в Икебукуро. Некоторым это может показаться признаком некоего застоя, но для двух других -признак стабильности в отношениях и в жизни.Конец.