Глава 1. Завязка, или Тучи сгущаются над Икебукуро. (1/1)

Он озяб, его гонит луна,Он во власти неведомых сил.И теперь с него будет сполна:Будь что будет, спаси-пронеси.Ты не знаешь как сходят с ума,Как вода разольется точь в точь.Самый звонкий крик - тишина,Самый яркий свет -...Легкий толчок в спину. Кто-то оступился и уткнулся лбом прямо в середину позвоночника, и ахнул, увидев синюю ткань. Шизуо, только было закуривший, от толчка уронил сигарету прямо в лужу на асфальте от недавно прошедшего дождя. Бровь прорезал нервный тик. Мало того, что проклятый дождь принес с собой лишь сырость и промозглый холод, а Хейваджима терпеть не мог дождь, мало того, что Том в этом месяце запаздывал с зарплатой, и дома в холодильнике мышь повесилась, а хозяин квартирки, которую снимал Шизуо,пиздел над ухом полчаса, так еще с утра спокойно закурить не дадут. Чувствуя, как привычная ярость стальным жаром разливается в венах, Хейваджима развернулся и со всем ?добродушием? навис над тщедушным пареньком, которому судьба послала несчастье в виде парня в форме бармена.- П-прос-с-тите… - маленький, щуплый мальчуган по-телячьи смотрел снизу вверх на Шизуо своими огромными карими глазами. Тонкие губы мелко задрожали, оттопыренные уши покраснели, выдавая волнение хозяина. По виску вниз прочертила дорожку крупная капля пота, - Я с-случайно! П-п-правда!!!Послышались первые нотки истерики.

Вдруг на Шизуо накатила огромная усталость. Будто он только что выстроил все египетские пирамиды. В одиночку. Да еще всю Японию обшагал. Сколько раз он наблюдал страх в глазах людей, которым пришлось столкнуться с гневом одной из легенд Икебукуро? Если бы они знали, как выводит из себя это загнанное выражение, застывшее на мерзких лицах: страх, ужас, признание того, что ты животное, монстр. Именно это давит на кнопочку запуска ярости и гнева, действительно заставляя терять человеческий облик. Шизуо ведь тоже человек. У него есть голова, две руки, две ноги, туловище. Полный набор внутренних органов, такой же кожный покров, волосы, черт возьми, разница лишь в силе. Тупые люди, неужели они не понимают, что сами нарываются? Своими эмоциями сами подписывают себе приговор. Хотя, это, в некотором роде, облегчало жизнь. Никто больше не лез, да и работенка досталась не пыльная: едва завидев фигуру блондина, должники, без лишнего шума, тут же отдавали зажатые денежки. Если смежить веки, то можно не видеть направленных в его сторону таких вот глаз, полных обреченности. И можно крушить, вымещая злость. Обиду. Разочарование. Кто не спрятался, Шизуо не виноват.Было немного людей, которых не настигла участь быть расплющенными автоматами с различной фигней, а даже стать кем-то вроде приятелей Хейваджимы. Тот же Том, добродушный и ленивый, Саймон, необидчивый, да такой, что о его характер можно легко гнуть гвозди, Селти, простая и близкая по духу, Шинра, придурковатый, но легкий в общении, и не раз латавший Шизуо после переделок. И, конечно, Касука. Единственный человек, скупо выражающий эмоции, но в душе сильно привязанный к брату. И эту братскую любовь Шизуо ценил. Дорожил. И любого уебал бы за малейшее посягательство.Был еще один человек, который заставлял Шизуо выходить из себя и одновременно испытывать чувство сродни радости. Особая категория, в которую входил только он, и которого хотелось убить с особой жесткостью и садизмом, потом воскресить, и снова убить, и снова воскресить и так до бесконечности. Это проклятая небезызвестная блоха, злившая Шизуо еще в Райре, а потом ставшая чем-то вроде неотъемлемой части жизни. Этот кровосос отличался всем: повадками, жестами, взглядами, даже выводил из себя Хейваджиму сугубо своим, особым методом. Но никогда, никогда он не смотрел на Шизуо тем ненавистным взглядом ужаса и отвращения, за что Хейваджима где-то в глубине души, только оооочень-очень далеко, был немного ему благодарен. Наверное, поэтому он не убивал его, хотя мог, сотни раз, когда загонял его в тупик, и перед последним ударом Шизуо на мгновение замедлялся, что позволяло пронырливой блохе сбежать. Не подумайте ничего такого, он ненавидел информатора чистой ненавистью, но одновременно он был глотком свежего воздуха среди пыльной пустыни, в некотором роде, драки с ним придавали жизни тот самый необходимый живительный оттенок. Однако он был настолько противным и омерзительным, что настроение ухало вниз со стремительной скоростью. Это напоминало Шизуо прием лекарства: глотать противно, до тошноты, но после приема чувствуешь себя легче.

Но все равно не надо было думать об этой мерзости. Ярость, отхлынувшая было, снова накатила на разум, как огромная жадная волна.- Цыц, мелочь, - бросил раздраженно Хейваджима и зашагал по мостовой. Утро было дрянное. Холодок острыми коготками царапал кожу под тонкой рубашкой, и Шизуо каждый раз морщился, когда стая мурашек табуном пробегала по телу.

Гребанное утро. Гребанное холодное сырое утро. Дебильное, во всех смыслах ифразах. Противный дождь накрыл город еще вчера, принеся с собой отвратительную влагу. Вдобавок всю ночь Хейваджиме снилось его детство, и что к чему вообще? На фига подсознанию потребовалось показывать полузабытые картинки далекого прошлого, Шизуо не знал. Но сам факт того, что он на ночь погрузился в чуть пожелтевшие от времени воспоминания, безумно раздражал.

Шизуо достал другую сигарету и поднес зажигалку. Если сегодня Том не заплатит, то Хейваджиме придется сделать еще одну дырку на поясе, чтобы потуже затянуться. Вообще в последнее время дела у босса не очень. Обычно добродушный Том стал немного замкнутым и ворчливым, а если у босса проблемы – то и у телохранителя жизнь не сладка.Короче, утро из серии ужасных. И неизвестно, может ли еще что-то испортить и так загаженное настроение.

Оказалось, может.- Шииизууууу-тяяаан! – Сигарета тут же разломилась пополам. Ненавистные интонации мгновенно переключили желание с ?пойти удавиться? на ?дать пизды. Немедленно!?.В правую руку привычно лег гладкий столб дорожного знака.

- Даже не поздороваешься? – насмешливо протянули из-за спины.Хейваджима, не глядя, швырнул знак за спину. Раздался треск, завизжала сигнализация автомобиля, крики перепуганных прохожих, и среди всего гаденькое хихиканье. Хихиканье. Безумие гнева отравленным жалом вонзилось в череп и бешено запульсировало.- ИЗААААЯЯЯЯЯЯ!!!!! – и едва проснувшийся Икебукуро наполнился криком, треском, грохотом, заставляя прохожих поспешно пригибать головы и улепетывать от двух заклятых врагов. Блоха ловко уклонялась, раззадоривая Хейваджиму словами, которые, в отличие от швыряемых вещей, неизменно попадали в цель. Шизуо даже подустал, с него градом катил пот, но чистая, концентрированная ярость билась в голове, в сердце, и он с удовольствием вымещал паршивое настроение, пытаясь нагнать кровососа, думая лишь о том, как бы догнать его и отдубасить до потери сознания, и как жизнь от этого стала бы прекрасней.Какой перекресток по счету они разгромили? Это не важно. Важно то, что Изая начал сдавать. Он едва успел увернуться от куска бетона, который все же зацепил его за плечо.

Орихара спрыгнул на опустевший тротуар. Держась за левую руку, он, тем не менее, гаденько улыбался.- Шизуууу-тяяяааан, ты такой несдержанный. А знаешь, что нервные клетки не восстанавливаются?Хейваджима молча пустил в полет автомат с газировкой. Изая ловко увернулся.- Вижу, ты сегодня не настроен разговаривать, а, Шииизууу-тян?- Стой на месте, кровосос ты ебанный, - Шизуо выдернул из земли железный почтовый ящик и замахнулся, - Я у тебя на могиле поговорю, блоха затраханная!Изая хихикнул и уже хотел что-то сказать, как неожиданно прохладный воздух разрезал визг шин. Из поворота выскочила машина и остановилась рядом с Орихарой. Из нее выбежали два амбала и молниеносно скрутили Изаю. Орихара засопротивлялся, но что-то блеснуло в руках у незнакомцев, серый меховой отворот тут же почернел от крови, и Изая сник. Его затолкали в машину, тонированная Ауди взревела, сорвалась с места и скрылась за тем же поворотом.Снова воцарившуюся тишину Икебукуро нарушил хриплый голос Шизуо:- Не понял?..***Три недели. Три чертовы недели блоха не появлялась. Первую неделю Шизуо отдыхал. Ему казалось, что даже воздух стал чище без запаха этого вонючего клопа, никто назойливо не маячил в конце улицы, никто не тянул насмешливое ?Шизу-тяяааан?. На исходе второй недели настроение Хейваджимы стабильно встало на отметку ?ниже некуда?. От этого страдали окружающие банкоматы, столбы, фонари, знаки, машины, иногда люди. Что под руку попадется. Ему крайне не хотелось, даже внутри себя, признаваться, что без Орихары стало скучновато. Когда третья неделя закончилась, Шизуо был готов лезть на стенку от неизвестности. Куда Изая делся? Всю свою жалкую жизнь он умудрялся выходить сухим из воды, что же ему изменило на этот раз? Может, где-то отсиживается? А может уже лежит в какой-нибудь придорожной канаве?

На мгновение представив обезображенное тело информатора, Шизуо досадно сплюнул. От дурости и не такие мысли в голову придут. И все-таки было неприятно признавать, что в душе мутным осадком накапливается беспокойство. С каждым уходящим днем оно занудно кололо где-то под ложечкой, сгоняя сон. Хейваджима бесился, но ничего поделать не мог. В одну из таких ночей, когда подобное чувство с особенным садизмом осаждало голову Шизуо, он треснул кулаком по деревянному подголовнику кровати, так, что он пошел трещинами, и сел, скинув одеяло к ногам. Часы беззвучно отсчитывали третий час ночи.Вообще, с какой стати Хейваджима думает о нем? С какого перепугабеспокоится? Сдохнет, так сдохнет, ему же легче…Ложь, вдруг пробасило в голове. Шизуо фыркнул и отвернулся к окну. Оно было открыто, звуки спящего города робко заползали в квартиру блондина, смешиваясь с запахом сырости и пыли.

Вот же сукин сын. С ним худо, а без него тошно. Он есть – как заноза в заднице, а нет его – словно что-то отняли. И в пазле будней не хватает одной из главных частей.Чертов Изая. С кем он там связался, да так, что его повязали? Чего такого натворил, что на этот раз не смог сбежать? Или он не подозревал, что его поймают? Вдвойне странно, информатор, да о своей собственной судьбе не может разнюхать чего-нибудь.- Как же бесит! – рыкнул Шизуо и встал с кровати. Прошлепав босыми ногами на кухню, он налил себе воды и бездумно уставился на магнит, прикрепленный к холодильнику. Насколько Шизуо помнил, его прилепил Шинра, приехавший с отдыха с Карибских островов. Лазурное марево томно покачивалось в колыбели из кокосовых пальм, две чайки застыли около маленького белого облачка в лучах жаркого солнца. ?Здесь – рай на земле?, - шла надпись по окружности. Глядя на коричневый кружок, выделяющий надпись, Шизуо понял, что так же в своих мыслях ходит по кругу. Стоит вырваться из накатанной колеи, как мысли разбегаются совсем в ином направлении, а по одному кругу гонять есть толк? Хейваджима только барахтался в море ненужных, вялых, туманных мыслях, отчего голова тяжелела, начисто отбивая желание шевелить мозгами. Надо что-то делать, - твердило что-то в нем. Нафиг нужно, пускай кровосос помучается, - твердило другое. Просто разузнай, что случилось, оттуда и будем действовать, - вдруг пропело третье. С грохотом поставив пустой стакан на стол, Шизуо вернулся в холодную постель. Он прислушается к третьему.***Наутро он первой очередью заявился к Шинре. Он удивился, но приветливо пригласил Хейваджиму в дом. Снимая ботинки, Шизуо увидел набитые дорожные сумки.

- Едешь куда?- Да, - улыбнулся приятель, - мы с Селти решили съездить на горячие источники. Хотим отдохнуть от этих серых будней, - пропел Шинра, подавая чашку чая Шизуо.- Ты как, по делу?Шизуо немного помялся, но быстро откинул ненужнуюнеловкость.- Ты блоху нашу давно видел?Шинра неожиданно оживился.

- Да-да, кстати, давненько его не слышно и не видно, не правда ли? Даже его секретарша не знает, где он. Однако ходил слушок, что, мол, якудза решили ему должочки вернуть. Кому-то, очевидно, Изая-кун дорогу перешел.- Якудза, значит.Хейваджима вспомнил двух амбалов: бритых, в черных майках, с огромными татуировками на правых предплечьях. Вот уж правдиво сказано: за что боролся, на то и напоролся, - подумал Шизуо, отпивая ароматный чай.

- Меня вот только смущает один факт, - отметил Шинра, покусывая ноготь большого пальца, - Почему его схватили при всем честном народе? Почему не подкараулили в темной подворотне, или, на худой конец, не заявились к нему домой… Хотя Изая осторожен, вряд ли раскрывал свое место жительства, но мало ли…Немного поболтав и попрощавшись, Шизуо вышел на улицу и вздохнул полной грудью сырой воздух. Треклятый дождь не переставал идти. Онто обрушивал на город ливень из ведра, то мелко накрапывал, то стоял водянистым туманом на улице, оставляя во рту привкус смога и газа. Том не звонил, значит, Шизуо пока свободен. Лениво прочесывая улицы Букуро, Хейваджима все время думал о делах несносного кровососа. Он что, лишил денег какого-нибудь папочку банды? Крупно подставил? Устроил переворот?

- Русские суши. Вкусные, бери не пожалеешь, - раздался знакомый голос.

- Йо, Саймон.- О, Шизуо, бери суши, сегодня у нас с креветками. Чего такой хмурый? Съешь суши, вмиг плохое настроение улетучится!- В другой раз, Саймон. Ты Изаю давно видел?Брежнев посерьезнел и тихо проговорил.- Якудза. Слух такой, будто на нашего парня батя одной из группировок сильно обиделся. Да так, что послал за ним на горячую руку. Вот и скрутили его.- Что за банда?- Говорят, основная ветвь Бакуто.Шизуо присвистнул. Самые опасные и криминализированные. Будет неудивительно, если к этому времени Изая уже валяется где-нибудь со вспоротым брюхом. От этой мысли желудок свело холодом.

Саймон, отметив напряженность Хейваджимы, кивнул на дверь ресторана.

- Пойдем, суши попробуешь, - кивал он, а потом тихо добавил, - Интересного, может, чего узнаешь. Русские суши, налетай!

Толкнув дверь, Шизуо оказался в темноватом помещении. Сев за столик, он внимательно рассматривал обстановку. Довольно-таки в традиционном стиле, напрягли разве что маленькие непонятные деревянные фигуры, которые могли свободно вмещатьсядруг в друга, отчего-то с кошачьими лицами.

Саймон пододвинул ему зеленый чай.- Если хочешь найти Орихару, то он наверняка в восточных окраинах Икебукуро. Банда Бакуто частенько отсиживается в этом гиблом месте.А местечко чахлое, да. Раньше там был какой-то маленький завод, потом он закрылся, оставив за собой кучу мусора, ржавые здания и железные сараи. А что, очень удобно держать пленников и совершать махинации различной уголовной наказуемости. Полицейские давно не патрулируют эту местность, считая, что она давно вымерла. Как бы не так.- С чего ты подумал, что я его найти хочу? – Хейваджима хлебнул горькой жидкости из стакана.Саймон пожал плечами.- Просто Шизуо никогда ничего не спрашивает просто так.Молча допив горячий чай, Шизуо попрощался и ушел. В голове тихонько назрел небольшой план действий.