Часть 5 (1/1)

Отстранившись от мейта, Дима накидывает на того одеяло, скрывая свежие отметины и наготу Мирона, которой совершенно не хотелось сверкать.По крайней мере Хинтер не хотел, чтобы его мейта видели со спущенными штанами. Даже друзья. Даже самые близкие.Сам же Бамберг неожиданно для себя сел у подножья кровати, схватив с тумбочки первую попавшуюся книгу и, открыв на середине, принялся изображать человека занятого и поглощённого чтением. Хотя, если честно сказать, Дима ничего и не понял из прочитанных строк.—?Хэй! Вы чего как на похоронах? —?Ваня, кажется, в хорошем настроении, даже несмотря на то, что буквально несколько секунд назад кого-то отчитывал.—?Э-э-э,?— Мир, кажется, краснеет, закутываясь в одеяло, мол, так и нужно. Ему все ещё немного холодно, так что ничего подозрительного. —?Да так. Ты чего явился?—?Как чего? —?искренне удивляется Ваня, после чего трясёт у Федорова перед носом закрытой пробиркрй с его кровью, отчего тот немного теряет ориентир?— голова-то болит, а тут ещё и резкие движения перед глазами. —?Рики занят.Парень окончательно садится, не выпуская одеяла из пальцев, и заинтересованно следит за врачом, слегка склонив голову набок.—?Ну? —?требует он. —?Что там за херь?—?Лучевая, но мы тебя на ноги за пару дней поставим,?— довольно откликается Евстигнеев, пожимая плечами. Для большей выразительности, видимо. —?Препараты нужные есть, да и случай?— хрень, знаешь.Мирон выдыхает облегчённо, потому что осознание, что все в порядке, очень его радует. Валяться на базе долго?— не дело. Он чуть поворачивает голову, глядя на Диму, и с удовольствием замечает искорки в его глазах. Как малейшие перемены настроения вообще можно замечать?После Ваниных слов Дима облегченно выдыхает, выпуская книгу из рук и кладя ту подле себя, и отмечает в уме, что карма всё-таки существует. И за все пиздострадания он наконец-то получит своей маленький кусочек такого нужного счастья, а точнее, Мирона, здорового и готового иди с ним хоть на край света. К слову, Дима как-то слышал, что соулменты чувствуют состояние тревоги и прочего у своих родственных душ, но насколько это правда, он пока не мог сказать.—?Ваня,?— окликивает Бамберг уходящего врача,?— Спасибо тебе,?— на что получает кивок и улыбку.Он поднимается с пола, отряхивает штаны и откладывает оказавшуюся на полу книгу на тумбу, где она прежде лежала,—?Редкостная дурь,?— его комментарий описывал впечатление от книге всего по нескольким прочитанным строками.—?А у Вани? У Вани есть соулмейт? —?отчего-то этот вопрос показался ему важным, не терпящим отлагательств и переносов на другое время. Хинтер садится на край кровати в ногах Мирона, глубоко и шумно вздыхая и пряча лицо в собственных ладонях.—?Был,?— Мирон качает головой, быстро натягивается боксеры и штаны под одеялом, прежде чем улечься назад, и грустно улыбается. —?Хороший был парень, на самом деле. Они ещё до взрыва познакомились. После того, как мы встретились спустя год, он провёл с нами ещё некоторое время, пока эти твари не разорвали его на пару с ещё несколькими винтовочниками.Горечь в голосе слышна, наверное, отчётливо. После этого Ваня отходил тяжело и долго, а Федоров что? Федоров был для него чем-то вроде ориентира, потому что больше полагаться толком было не на кого.—?Только у троих из нас есть мейты. У четверых,?— поправляется Мир, опираясь на локоть и приподнимая голову. Ваня скоро опять припрется со шприцами и таблетками, но это не сейчас. —?Но остальные держатся. Как видишь.?Только у четверых есть мейты?,?— эта фраза долго крутилась в голове Хинтера, буквально проедая черепную коробку и въедаясь в извилины.Лондон численно поредел после того случая со взрывом, унесшего сотни тысяч жизней, стершего с лица земли всё, что только возможно, оставившего после себя ?шрамы?, что ещё не скоро затянутся. Верить в светлое будущее не приходилось, да и надеяться на то, что завтрашний день будет таким же спокойным, как сегодняшний, было глупо и неразумно. В последнее время твари, что жили снаружи и занимали большую часть территории, стали более активны, увеличившись как в численности, так и в стойкости.Жить стало сложней, и если бы не встреча с мейтом, Дима бы не стал выбираться из пекла, попросту поставил бы точку на своих мучениях и скитаниях в поисках неизвестно чего и неизвестно где.Мирон кажется ему знакомым, именно таким, каким должен быть его соулмейт. ?Так вот, значит, как это работает?,?— ещё одна мысль мелькает в сознании Хинтера, пока тот задумчиво смотрит перед собой. Погружение в мысли отняло у него порядка нескольких минут, за которые Дима пообещал себе, что до последнего будет бороться за Миро.—?По нему и не скажешь, что всё закончилось вот так вот трагично,?— он наконец-то отмирает, поворачивая голову в сторону парня, что, кажется, тоже задумался о чём-то своём.—?Знаешь, Миро, я отчётливо помню один трек, что прослушал буквально перед взрывом. Ultima Thule. Ты неуловимая ультиматуле, Миро. —?текст песни до сих пор вертелся на языке, а мелодия играла в голове, стоило Хинтеру вспомнить мотив.—?Это… Мой трек. Фит, точнее. Не суть,?— сейчас Федоров, конечно, понимает, что это пыль; но он усмехается, смущённо ведёт плечом и на пару секунд прикрывает глаза, мысленно пропевая въевшиеся строчки. —?Я писал… О том, что, пожалуй, не могу тебя поймать. Найти. У большей части моих знакомых давно все было в порядке с отношениями, и я, помнится, расстраивался дико. Потом как-то прошло. Оставило, может, тоску, но не более. Обиду на судьбу я стал считать глупой.Мирон приподнимается на локтях, а потом и вовсе садится, перебираясь поближе к Диме. Он никому и никогда не признается, что все доебало. Но теперь у него есть внимание, поддержка и такое нужное человеческое тепло. Больше ничего парень и не ждёт. И не надо.—?И насчёт Вани… Он просто нашёл себе ещё одну причину идти вперёд. И всё.Хинтер не сдерживает рвущийся наружу смех. Такое совпадение кажется ему до ужаса подозрительным. Будто кто-то специально свёл их вместе, проводя по одним и тем же тропкам, но нарочно разводя дорожки в разные стороны.Дима не верил во всё это дерьмо про переплетено, но данная ситуация немного пошатнула его мировоззрение.—?Слушай, я сразу понял, что тот, кто писал и читал Ультиматуле, посвятил это своему мейту, —?он улыбается однобокой улыбкой, переплетая пальцы своих рук с пальцами Мирона.—?Я сам нашел к тебе путь,?— он опускает голову Мирону на плечо, тихо вздыхает и прикрывает глаза. Сидеть вот так вот рядом с тем, кого отчаялся найти, было невероятно. От одного осознания сего факта сердце начинало биться быстрей, а рука несильно сжималась.—?Если странник не идёт к острову, то остров придёт к страннику,?— Мирон тоже тихо смеётся, прикрывая глаза, и чуть сжимает чужую руку в ответ. —?Я ждал тебя так долго.И он правда не хочет, чтобы это звучало как упрек. Но это, кажется, звучит, и Мирон лишь слегка качает головой. Предложения бы строить правильно?— легче будет.—?Я имею в виду… Мы могли, возможно, встретиться раньше. Сколько раз жизнь сводила нас мельком в одном городе или даже на одной улице? —?рассуждает он, поглаживая кончиками пальцев свободной руки плечо своего мейта. —?А сколько раз мы, возможно, должны были встретиться, но не выходило? Судьба, на самом деле… Она странная. Непостоянная. Издевается, как хочет.Федоров зевает, а потом прислушивается. Ванин голос снова приближается, видно, тот уже с лекарствами. Опять кого-то отчитывает. Наверное, Порчанского. Ничего нового в этом нет, эти двое Мирона всегда удивляли. Особенно когда нашли друг в друге отраду после всего произошедшего. Это было таким странным.А ведь и вправду, казалось, у них было столько возможностей пересечься, но судьба будто нарочно разводила тропинки, не давая мейтам встретиться, оттягивая желанный как для Мирона, так и для Димы, момент. Но зацикливаться на этом совершенно не хотелось, хотелось провести оставшееся время рядом со своим мейтом. Ровно столько, сколько осталось. Конечно, Хинтеру хотелось, чтобы всё это случилось в нормальном месте, а не в кишащем мутантами Лондоне, где выжить с каждым днём становилось лишь трудней и трудней. Но, даже будучи в таком дерьме, люди не отчаивались, это было за гранью реальности. Все ценности жизни Дима потерял уже давно, но, кажется, с нахождением Мирона нашел и их.Ваня заходит, затаскивая следом капельницу и несколько пузырьков с непонятной для Хинтера жидкостью.—?Сейчас будем ставить тебя на ноги,?— парень ставит капельницу рядом с кроватью, дожидаясь, пока Мирон ляжет. Дима лишь пассивно наблюдает за тем как тонкая и острая иголка прокалывает кожу, попадая точно в вену. Несколько манипуляций, и из пузырька начинает капать жидкость.—?Как закончится, уберёшь,?— обращение адресовано Бамбергу, на что тот просто кивает.—?Ich hasse Nadeln,?— усмехается Мирон, откидывая голову на подушку и надеясь как-нибудь не смотреть в сторону капельницы. Не то что бы больно, нет. Просто очень раздражает сам вид. Неприятная тема.—?Хотя их можно потерпеть ради собственного здоровья, ага,?— он зевает, а потом жмурится, улыбаясь уголком губ. —?Я, наверное… Посплю немного. Хочется дико.Не выспался, неудивительно. За три-четыре часа не почувствуешь себя человеком даже в подобных условиях. Особенно с температурой.—?Так что у тебя есть время перезнакомиться с ребятами и отдохнуть от моих философских разглагольствований. Пользуйся, Димка,?— Федоров трет глаза пальцами свободной руки, а потом окончательно закрывает их. Сон и правда будет в тему.—?Schlaf Mirо, Schlaf,?— тихо отвечает Хинтер, поднимаясь с кровати, и бесшумно проходит к выходу. Вечно сидеть с мейтом в комнате было, по сути, неплохой идеей и даже очень заманчивой, но осмотреться и, так сказать, проверить почву Хинтер посчитал нужным только сейчас. Это было большое укрытие, Бамберг не помнил этот ангар в прежние времена, но понимал, почему ребята выбрали именно это место. С большими, массивными дверями это место казалось неприступным.На него смотрели с интересом, в основном на яркую полосу на запястье, что стала чёрной и уже не походила на ту бледную полоску, коей являлась раньше.—?Привет,?— раздается откуда-то сзади, что заставляет Хинтера остановиться, разворачиваясь, как позже выясняется, к Порчи.—?Ты мейт Мирона, да? —?Бамберг кивает, говоря лаконичное:—?Да,?— и отмечая про себя, что где-то уже видел этого парня, только вот где?..—?Расскажешь как-нибудь, как вы встретились? —?Порчи едва склоняет голову набок, улыбаясь, а затем оборачивается на оклик Вани, что, кажется, опять на кого-то сорвался.—?Чего ты тут возишься? Пост без тебя стоит, а ну марш на своё место! —?парень виновато пожимает плечами, но всё же уходит на своё место.—?Дима, ты что-то хотел? или Мирону плохо? —?в его голосе слышится тревога, что заставляет Хинтера заревновать.—?Просто решил осмотреться. Расскажешь мне про Мирона? —?неожиданно для самого себя спрашивает Бамберг, пряча руки в карманы штанов.—?Мм. Думаю, ты по адресу, пойдём, мне как раз надо проверить, что там делает Рики.Мирон честно старается не ворочаться. Но он проваливается в сон быстро и окончательно отдается миру Морфея. Сны впервые за долгое время совсем не тёмные и тяжёлые.Ему снится Штутгарт. Лишь несколько сотен километров от Берлина, но городок в разы более тихий, парень помнит отлично. Видится небольшой домик около лесополосы (их там всего штук пять, но роли не играет, Миру всегда хотелось жить в подобном месте), а сам Окси, на удивление, просто сидит на крыльце и за чем-то наблюдает. Мирон видит себя со стороны, будто абсолютно другого себя, и это чертовски интересует его.В поле зрения появляется Дима (и, вау, этакий двойник Фёдорова расплывается в широкой улыбке, поднимаясь со ступенек и хватаясь за предложенную руку). Возможно… Да, это выглядит со стороны таким счастливым, что становится тошно. Таким сладким мечтам уже точно не сбыться. Мирон просто осознает, что даже такие сны теперь?— ад. Он хочет проснуться, и с этим проще, по правде, не кошмар же. Непонятно-серый потолок настроения не улучшает ни капли. Из крайности в крайность, блин. Лучше вообще без снов.—?Знаешь, Дима, у Мирона, да как и у всех, жизнь, к слову, не сахар была. Хотя я даже уважаю его за это. Фёдоров из пробивных,?— Ваня добро усмехается, видимо, вспоминая что-то, связанное с Миром, а затем качает головой, вновь переводя на Хинтера взгляд.—?Не знаю, что он тебе успел рассказать, но то, что он тебя долго и безуспешно ждал, тебе стоит знать. —?Парень потирает шею, морщится, окликает кого-то, давая очередное указание, и вновь продолжает говорить.—?Мы даже пытались помочь ему в поисках тебя, но, кажется, ваша природа подсознательно молчала, ждала нужного момента.—?Действительно. Это же самый нужный момент,?— как-то невесело тянет Хинтер, поворачивая вслед за Ваней.—?Рики?! Ты чего там, прирос, что ли, к микроскопу?! —?Дима больше не слушал, посчитав нужным тактично уйти. Оставив парня наедине со своими разбирательствами.Он возвращается к тому месту, откуда начал свой разговор с португальцем. Народу стало меньше, кажется, все занялись своими делами, так что Хинтер решил вернутся и проверить Фёдорова.—?Миро, ты чего не спишь?—?Перехотелось,?— уверяет Федоров, слегка приподнимаясь и улыбаясь уголками губ. —?Ну что, как успехи с налаживанием коммуникаций?Все в порядке. Иной раз он удивляется, насколько же сложно угодить собственному воображению. Мирону хочется вернуться в нормальную жизнь, встретить Диму и прожить её, блять, по-человечески, пусть банально, но зато счастливо.—?Забирайся, ты чего стоишь? —?он сгибает ноги в коленях и опирается спиной о спинку кровати, принимая несколько странное, но удобное положение. —?Я не могу, по правде, не думать о том, что бы было, сложись все иначе. Поверить до сих пор не могу, что из-за чистой случайности ты здесь, абсолютно здоровый и живой… Блядь, я, кажется, звучу слащаво. Извини за это.Дима проходит в глубь комнаты, садится на кровать к Мирону и опирается на противоположную спинку, разворачиваясь к парню лицом и некоторое время внимательно наблюдая.—?Да вот, с Порчи познакомился, а ещё с Ильёй, я, оказывается, не туда свернул,?— он пожимает плечами, усаживаясь поудобнее и переводя взгляд на капельницу, жидкость в которой уже пересекла черту половины.—?Всё нормально, Миро, я тоже об этом много думаю. Ничего не могу поделать с собой, —?он поджимает нижнюю губу, смотря на парня исподлобья.—?Одна девушка говорила: ?Случайности не случайны?. В последнее время Дима всё чаще стал вспоминать Марину, о которой не слышал ничего вот уже два с половиной года. Отчасти именно поэтому Хинтер хотел попасть на главную станцию, именно поэтому туда стремился.История умалчивает, в какой момент Мирону в голову пришла мысль, что они, возможно, хотят найти одну и ту же девушку. Но Марина, по крайней мере, могла бы стать для них хоть каким-то спасением?— как-никак генетик, а это полезно. Да и просто убедиться в том, что она жива и в порядке, было бы неплохо.—?Я вот тут подумал… Ту девушку, о которой ты говоришь, случайно звали не Мариной? —?интересуется сталкер, с детским любопытством слегка подаваясь вперёд и машинально касаясь пальцами полоски на своём запястье. —?Было бы забавно, говори мы об одном человеке, знаешь.Федоров на несколько секунд прикрывает глаза, а потом следит пристальным взглядом за своим мейтом: тот, кажется, лишь слегка удивлён.Чем чёрт не шутит. Дима готов был поверить в то, что их с Мироном судьба уже давно пыталась свести, но стечение обстоятельств всегда играло ключевую роль. Возможно, они ходили в один бар в Питере, возможно, ходили по одной улице в Лондоне и сидели в одном здании в Германии.А вопрос о Марине и вовсе заставил Диму беззлобно усмехнуться, кажется, именно в этот момент он согласился со своими предположениями.—?Знаешь, было бы забавно, говори мы о разных людях, Миро,?— Хинтер кивает, кажется, только своим мыслям, отчего на его лице появляется едва заметная улыбка.—?Кацуба, да? Марина,?— спустя время говорит Дима, переводя на Фёдорова взгляд своих темных глаз.—?Да, верно. Когда это все случилось… Я на встречу с ней и ехал. Привести кого-то обещала, мол, точно подружимся,?— Мирон слегка жмёт плечами и улыбается, переводя взгляд на капельницу на пару секунд. Ещё немного. —?Ну, я даже догадываюсь, о ком она говорила. Но, на самом деле, я много об это думал, пока мы с ребятами преодолевали общую истерию и искали пути решения проблем. Одну вот только в одиночку я решить не мог.Он вздыхает. На самом деле, это странно?— осознавать, что ты был практически вместе со своим собственным мейтом. Встреча, которая должна была изменить все в жизни Федорова, так и не случилась, зато случилось нечто другое, изменившее все для целой планеты.—?И о Марине я много думал. Пытался даже один раз её найти, но меня не смогли верно соориентировать, и мы с командой влипли, попавшись на глаза монстрам.Чем больше Мирон говорит, тем сильнее Дима чувствует себя дураком, которого судьба намеренно вела козьими тропками, нарочно огибая остановки с его счастьем.Он лишь кивает, поджимая губы, тихо выдыхая и смотря куда-то в сторону, вспоминая, как впервые отказался ехать с Кацубой на встречу. Заявляя о том, что его мейт, по-видимому, ещё не родился, раз найти его составляет такой большой труд. Мирон был его иголкой в стоге сена. Иголкой, мимо которой он постоянно ходил, но так упёрто не хотел замечать, отвлекаясь на что-то иное.В тот раз он тоже не хотел ехать, но Марина была непоколебима. Девушка буквально силком затащила его в вагон метро, а затем тепло улыбнулась, похлопав по плечу.—?Я не видел её два с половиной года, Миро. Не видел и не слышал ничего о ней. —?Хинтер как-то грустно усмехается, а затем поднимает на Фёдорова глаза. —?Её надо найти. Срочно надо найти.—?Мы найдём,?— соглашается Мирон, глубоко вздохнув. Полно жалеть о былом: да, они могли встретиться раньше и пожить хоть немножко по-человечески, но чего уж сейчас… Смысла нет ни малейшего. Обидно практически до слез только.Он осторожно вынимает из собственной вены иглу (больно, вообще-то, пиздец, но это не та идеальная иголка для капельницы, которые раньше были в больницах, так что пойдёт), поднимается, садясь, и недовольно морщит нос. Болезненно, всё-таки. Хотя приходилось и хуже.—?В принципе, как только Ваня меня выпустит, так сразу.Марину надо было найти хотя бы потому что не так давно до Хинтера дошел тревожный слух от встретившихся на пути сталкеров, что были прямиком со станции: некий Рома Жиган собирал под своё крыло всех оставшихся в живых биохимиков, и у Димы на этот счёт были плохие предположения.Хинтер хмурится, мотает головой, отгоняя от себя плохие мысли, что лезут в черепную коробку с большим упорством.—?Да. Тебя невовремя скосило, Миро, ох как не вовремя, —?мужчина поднимается с кровати Фёдорова, начиная ходить по импровизированной комнате, совершенно небольшой и даже, можно сказать, маленькой.—?Вы же были недавно на станции, ведь так? Ты в курсе, кто теперь главный?—?Мы до неё так и не добрались, на мутантов же наткнулись,?— напоминает Мирон, закусив внутреннюю сторону щеки.—?Ты можешь попробовать поговорить с Ромой, он обычно у Рики тусуется, он, может, чего и знает. С нами отказывается болтать в любом случае.Роман вообще казался Федорову несколько отстранённым от них всех: о нем не знали практически ничего (сам Мир слышал только о том, что пришлось парню несладко, но он большую часть времени провёл на Централе до того, как съебался сюда и помог одному из мироновских ребят). По крайней мере, Окси если и не жаловал парня, хоть относился к нему спокойно.—?Вдруг в тебе проснется талант к общению с такими закрытыми людьми.