Ты завязываешь шнурки, а у нас завязывается действо. (1/1)

Денис Чудиновский искренне любил свою работу.Ему, вот правда, очень нравились дети, и возможность учить их чему-то новому ему тоже очень импонировала, поэтому поступив в педагогический, он был безумно рад и доволен. Учиться ему, целеустремленному и любознательному парню, было достаточно просто. Даже несмотря на чересчур активных друзей в виде однокурсника Ванечки Светло, и уже заканчивающего институт Славы Карелина, тогда известного под прозвищами: ?Гнойный? и ?Сонечка Мармеладова?.Через несколько лет Денис, выпустившись наконец, устроился в свою родную школу номер тринадцать, с ностальгией вспоминая каждый кабинет и коридор, в которых он провел одиннадцать лет своей жизни.Но историком он отработал немного?— всего год. Тогдашний директор, Владимир Николаевич?— дядька, знакомый со школьной скамьи, собирался уходить на пенсию, и поэтому выбрал Чудиновского себе в приемники, разглядев в своём бывшем ученике большой потенциал.Но, несмотря на новую должность, Денис Евгеньевич все так продолжал любить свою работу. И даже трижды проклятые всеми учителями отчёты не могли его переубедить.Но нашлась все же в бочке мёда и ложка дёгтя.А потом случился чертов конкурс от ГорОНО, которое, по матерным восклицаниям Славы, точно было городским пристанищем клоуна Пеннивайза.В итоге пришлось собрать для участия просто панегирическое портфолио, чуток подзадолбать детей и учителей с олимпиадами и различными соревнованиями, начиная со спортивных и заканчивая творческими.И вот все эти труды наконец возымели должный эффект. Они вместе с пятнадцатой школой вырвались вперед. Радовались этому все: и уставшие от всего этого бардака учителя, и ученики, что уже просто физически не могли смотреть на олимпиадные бланки.Но радость сумела чуть-чуть притупиться, ведь ГорОНО не дремлет, и желает познакомить двух школ-конкурентов. О чем и сообщает Чудиновскому, которому от этого хочется не то материться, не то напиться. И только необходимость все подготовить останавливает его, и заставляет попросить Юлю принести валерьянку.***Тем же вечером.Тимарцев знал, что, как всегда, уйти с работы вовремя у него не получится, и был, без сомнений, прав?— от созерцания кофейной гущи на дне чашки его отвлёк телефонный звонок.—?Саш, тебе из ГорОНО звонят, соединить? —?прошелестела в трубку Женя. Директор закатил глаза и нажал кнопку для ответа. —?Конечно, соединяй.—?Здравствуй, сразу к делу, время поджимает,?— на том конце провода вещал Аркадий Анатольевич. —?Собирай монатки и дуй на встречу по поводу конкурса.—?Куда? —?Тимарцев выпрямил спину, как будто Щербаков сидел прямо перед ним.—?В тринадцатую школу, часа хватит, чтоб добраться?—?Разумеется.—?Жду вас вместе с массовиком-затейником,?— собеседник положил трубку.Трехэтажное квадратное здание с бело-жёлтой облицовкой встречало как-то не очень дружелюбно, но Тимарцев махнул рукой на свои дотошные мысли и кивнул вышедшему из машины Фёдорову.—?Ещё гениальный Достоевский говорил, что жёлтый?— цвет сумасшествия,?— пожал плечами Мирон, будто отвечая на немой вопрос.Они синхронно двинулись ко входу, перебрасываясь незначительными фразами.Внутри здание было такое же, как и снаружи?— ничего особенного: скользкие полы, все стены увешаны пробковыми досками с надписями вроде: ?Ими гордится вся школа? или ?Наши отличники?. Приятной изюминкой являлся сад под стеклянной крышей, находящийся в самом центре образовательного учреждения.—?Сань, а у нас почему такого нет, жмотишь деньги в карман? —?попытался пошутить учитель гуманитарных наук, но наткнулся на выразительный суровый взгляд, замолк и поднял руки вверх, будто сдаваясь.В актовом зале их встретила целая делегация?— среди незнакомых лиц выделялся лишь лысеющий, низенький Щербаков.—?Не прошло и года, коллеги! —?воскликнул он, потирая руки. —?Наверно, я обязан объяснить, почему именно здесь состоялась наша встреча?—?Было бы неплохо,?— брякнул Фёдоров и почему-то отвернулся.—?Знаете ли, в нашем здании сейчас проводится ремонт, не хотелось бы таким печальным способом выяснить, что у кого-то из присутствующих есть аллергия на краску. Так-так-так, к сути, м-м-м-да. Александр Сергеевич, школа, находящаяся под вашим руководством в данное время…—?В данное время, серьезно? —?Мирон продолжал вставлять свои пять копеек, закатывая глаза.—?…принимает участие в конкурсе, претендуя на звание лучшей. Надо сказать, что вы?— большие молодцы и вырвались вперёд…—?Куда нам деваться с таким тираном,?— заржал Фёдоров и почувствовал толчок в район почки. —?Да молчу я, молчу!—?…вместе со школой номер тринадцать! —?радостно провозгласил Аркадий Анатольевич. —?Сейчас Денис Евгеньевич и его команда помощников вырвались вперёд, надо сказать, существенно подтянули свой уровень, так держать, так держать. Поэтому я решил, что было бы преступлением не познакомить вас с, кхе-кхе, конкурентами. Денис Евгеньевич, покажитесь же, пожалуйста! Вряд ли кто-то из нас?— экстрасенс!Щуплый мужчина в рубашке, что была ему велика на размер-другой, сделал шаг вперёд и задрал голову, пытаясь казаться повыше. Тимарцев сощурил глаза, но постарался не выдать своего негодования.—?А теперь дела, извините уж, зовут. —?Щербаков кивнул каждому и направился в сторону выход.— Пожалуйста, без дебатов, всё коротко и по делу, коллеги. Александр Сергеевич, а на следующей неделе встреча будет организована уже у вас в школе.—?Ну здравствуйте, Александр Сергеевич не-Пушкин,?— ухмыльнулся Чудиновский.—?Вот это вы пошутили, коллега, хоть сочиняй анекдот,?— цокнул Фёдоров и поймал взгляд высокого, нескладного шатена, который скалился в его сторону.—?Разрешите представить моих помощников,?— Денис издевательски поклонился. —?Это?— Вячеслав Валерьевич Карелин, моя правая рука и по совместительству учитель, преподаёт нашим ученикам русский язык и литературу.Карелин, оказавшийся тем самым шатеном, помотал головой и отпил что-то из непрозрачного стакана.—?А это,?— продолжил Чудиновский. —?Федор Дмитриевич, наш обществовед.Последний из названных никак не реагировал, будто говорили не о нём?— продолжал с отрешенным взглядом лицезреть небо за окном.—?А я на вражескую территорию взял только Мирона Яновича, моего хорошего друга и преподавателя русского языка и литературы.—?Коллега! —?Карелин преодолел невидимую черту и хлопнул Фёдорова по плечу. Тот поморщился и едко взглянул на ?коллегу?.—?Давайте пройдём в столовую,?— прервал затянувшееся молчание директор тринадцатой школы и кивнул. —?Мы накрыли стол для дорогих гостей.***Стола оказалось два?— за один Чудиновский потащил Тимарцева, за вторым поместились все остальные.Александр Сергеевич лениво и отчаянно ковырял салат?— он не переносил лук, но сказать почему-то постеснялся, всё-таки он в гостях. Зато свиная отбивная была чудесная?— он едва сдерживал себя, чтобы не наброситься на блюдо без ножа и ложки, выдавая с головой свой зверский аппетит.—?Должен сказать, ваша школа меня удивила, хоть я там и не был,?— сказал Денис, прожевав. —?Умудрился заглянуть в кое-какие документы, уровень, высший класс.—?Спасибо,?— сухо отозвался Тимарцев, не понимая, к чему все эти ?вокруг да около?.—?Вы?— серьёзный конкурент для нас, а у нашей школы, вы наверняка не знаете, проблемы с деньгами.—?К чему вы клоните?..—?Как насчёт сделки? —?Чудиновский жеманно вытер рот салфеткой. —?Вам нужно выбыть из конкурса. Деньги?— пополам. Ведь далеко не факт, что кто-то из нас выиграет.За вторым столом всё было столь же не радужно. Фёдор отказался быть частью этой постановки и просто слинял, прихватив ярко-красный рюкзак. Карелин развалился на одном стуле и положив ноги друг на друга, взглядом ловя каждое движение Фёдорова.Мирон принимал вызов, дежурно улыбаясь и в голове представляя картинки с подвешенными кишками, преспокойно пил персиковый сок, отказавшись от местной еды.—?Мирон Янович, вы и ваши задротские отличники отделали как следует наших подопечных на олимпиаде, поздравляю,?— голос Вячеслава почему-то жутко раздражал, резал без ножа, заставляя поморщиться.—?Да ну, и откуда вам это всё известно? Я знаю вас всего полчаса.—?Вы меня?— полчаса, а я вас?— пару лет. —?Карелин положил локти на стол и приблизился. —?Будет невежливо, если я не поведаю, что регулярно читаю все ваши книженции.Мирон был бы польщен, если бы не ситуация?— пятидесятистраничные пособия, выпускающиеся специально для школьников, не интересовали почти никого, а в общую программу он их запихать не смог при всём желании.—?Благодарю вас.—?К чему все эти ужимки,?— рассмеялся Карелин, возвращаясь в исходную позу. —?Мы ведь коллеги, Мирон! Зови меня Славой.—?Я. Мирон. Янович. Для. Вас. —?процедил Фёдоров. Сжав зубы. Этот тип определённо вызывал недоверие. —?Что у вас за школа такая? Может, и ученики зовут вас просто Славой? Может, об этом нужно знать министерству образования?—?Ну ты и зануда, Мирош,?— рассмеялся Карелин, и от этого смеха у Фёдорова напряглись желваки.—?Мирон, нам пора! —?подлетевший к столу Тимарцев разрушил всё напряжение, которое совсем скоро пришлось бы резать ножом. —?Пойдём же!Преподаватель медленно поднялся, сохраняя на лице маску превосходства.—?Приятно было пообщаться, недо-коллега. —?Мужчины быстро покинули помещение. Слава пожал плечами и пересел за соседний стол.—?Ну че, Дэн, как оно?—?Стойкие ребятки, наш фокус не прокатит,?— на лице Чудиновского появилась хищная улыбка. —?Ты только посмотри на их директора, расколоть бы этот крепкий орешек…***—?Привет всем котам,?— протянул Слава, привычно без стука врываясь в знакомую дверь кабинета ИЗО.Детей пока ещё не наблюдалось, поэтому в помещение стояла блаженная, ласкающая слух, тишина. Но несмотря на это, на партах уже были постелены фиолетовые клеенки в мелкий цветочек и расставлены двойные непроливашки вместе с небольшими чистыми палитрами.За столом же, отчаянно рассматривая чей-то альбом с феями Винкс, сидел понурый и унылый Светло.Его обычно ярко сверкающие негодованием при таком приветствии глаза, неотрывно и как-то раздосадовано смотрели на рисунок; тонкие длинные пальцы крепко сжимали плотные альбомные страницы; шея же была туго обтянута неизменно чёрным чокером.Весь вид его, в общем, выражал крайнее негодование.И Слава, похоже, знал почему.—?Первоклашки опять нарисовали тебя в свадебном платье?Светло только удрученно кивнул, а потом прошептал устало и отчаянно:—?Вот с чего, блять, они это взяли? —?он положил альбом на стол, будто отшвырнул, но все равно сделал это как-то аккуратно, видимо уважая детский труд. —?Вот с чего, дядь? Я же не разговаривал с ними о личном…А пока Ванечка выплескивал все своё накопившееся непонимание, Карелин с удивлением рассматривал тот шедевр, что сотворил креативный первый ?А?.На рисунке был изображён Светло, в привычном уже белом свадебном платье на тонких лямках и пышной юбкой, с наклеенными по низу синими цветочками, видимо взятыми из журнала по цветоводству. Рядом с ним был нарисован высокий тощий парень в чёрном смокинге, голова которого была нагло позаимствована у какого-то парня-модели из популярного глянца. В этот раз парочка стояла у шикарной свадебной арки с фиолетовым декором из цветов и ленточек, для чёткости тонко обведённых чёрным маркером. Также дети не забыли и о куче гостей. Удивлённый Слава даже нашёл среди них себя, держащего в руке маленький букетик невесты. Потом директора Чейни, тоже с цветами и почему-то указкой. И даже Федю ?Букера?, что сидел рядом со своим любимым футбольным мячом, на котором был милый бантик. На удивление все было прорисовано очень точно и пропорционально, видимо первоклашкам либо помогали взрослые, либо кто-то из детей к этому времени уже несколько лет отучился в местной художке. Фоном же к этому шедевру являлась очень красочная радуга, при виде которой у Карелина в голове так и вспыхивало: ?Флаг ЛГБТ?!?.И если бы не прожигающий взгляд Светло, сверлящий ровненькую дырку в Славиной буйной головушке, Карелин бы точно рассмеялся, подвывая от сея шедевра.Но он все же сдержался. Бросил только срывающимся от сдерживаемого смеха голосом:—?Поставь им пять. Вон как старались.Но Ваня не обратил на этот выпад никакого внимания, продолжая что-то обдумывать.Слава, оскорбившись?— негоже на него внимание не обращать?— мерзко похихикивая, быстро опустил ладонь на Ванину макушку, взъёрошивая и так растрепанные волосы, поглаживая как домашнего кота.Вот на это Светло, наконец, среагировал, отпрянул тут же, да парой крепких словечек Карелина приложил.А наблюдающие за ними, совершенно случайно, семиклассники переглянулись удивлённо, и между их не очень стройной кучкой так и полетели короткие фразочки:—?Вот это Светло даёт!—?Не каждый так Вячеслава Валерьевича обложить сможет!—?Агась!—?Охренеть. Да я таких оборотов не слышал даже!***Карелин был общепризнанным любимчиком среди учителей благодаря своей так называемой ?неземной связью с теми, кто от горшка?— два вершка?. На перемене дети толпами ломились в его кабинет, чтобы поболтать, но Слава спокойно листал методички, предусмотрительно закрыв дверь на ключ. В конце концов, звонок?— для учителя, и это правило преподаватель русского и литературы соблюдал неукоснительно и лишь изредка морщился, слыша снаружи глухие удары портфелями по дереву. Едва перемена заканчивалась, Слава снова превращался в душечку и мог позволить себе сорвать урок бесконечными рассказами о лихой молодости.Но и дети, и взрослые знали о некоторых ?табу?. Нет, Карелин был готов общаться абсолютно на все разумные темы, скорее, негласные запреты существовали для защиты собственной психики.Когда Светло, пиная от скуки стул в кабинете лучшего друга, спросил, как дела с планом на следующее полугодие, вместо короткого ответа вроде: ?нормально? или ?всё плохо?, получил сорокаминутную лекцию, от которой хотелось вопить. Начиналось всё хорошо:—?Как раз в выходные этим и займусь, скачал несколько рекомендаций…Но уже через несколько минут разразилась катастрофа, которую абсолютно все боялись, как огня:—?…как всегда, всё в последний момент! А у Мирон Яныча-то всё тип-топ, выложил документом на свой сайт…—?…вот же мудак, простите мне мой французский! Да у него там всё повторяется, тоже мне, заслуженный учитель!..—?…олимпиадники! Да ты наших олимпиадников видел, лысый чёрт?!Ваня затравленно смотрел по сторонам, пока друг вещал из-за трибуны, будто Жириновский, размахивая руками и морщась. Путей отступления не было?— прыгать из окна страшно, да и погибать молодым?— жалко. Рвануть через дверь? Слишком заметно.Вот и пришлось бедненькому Светло мысленно и мучительно погибать под речи, которые он слышал уже тысячи раз.?Нелюбовь? к Фёдорову у Карелина зародилась очень давно?— Мирон только-только выпустился, устроился в пятнадцатую школу и моментально попал под крылышко влиятельного бывшего директора, который превратил носатого птенца в гордого орла, презрительно смотрящего на весь людской сброд свысока.По крайней мере, так казалось студенту-Славику, сидящему за одной из длинных лавок и завороженно ловящему каждое слово ?выпускника-отличника-обладателя-краснейшего-из-всех-красных-дипломов-Фёдорова-Мирона-Яновича-и-просто-гения?, рассказывающего про возможности трудоустройства. После лекции он кивнул в знак признательности и уехал, пренебрежительным жестом руки отмахнувшись от спешащего задать несколько вопросов Карелина.Разочаровавшись в только что найденном идеале, Карелин из кожи вон лез, чтобы перепрыгнуть все достижения Мирона, но с треском проваливался. Пока Фёдоров светился в местных газётенках под заголовками: ?Трое учеников школы №15 сдали ЕГЭ по русскому языку на 100 баллов, интервью с преподавателем?, он усердно зубрил с детьми то, что не успел запомнить в институте и медленно завоёвывал авторитет.Оказавшись, наконец, лицом к лицу со своим практически кумиром, Слава нервничал, нес жуткую чепуху (завали, Славче, он решит, что ты не препод, а тебе самому нужен логопед), пытался подколоть и вывести собеседника хоть на какие-нибудь эмоции, но Мирон держался стойко?— ещё бы, ему не привыкать.После встречи двух конкурирующих школ Карелин отправился прямиком в бар, чтобы хоть бурбоном разбавить противный привкус досады.***Учительская была пуста.В ней сейчас не было ни учителя математики Тамары Николаевны, с её любимой кофтой в вырвиглазный розовый горошек, ни молодого историка Серёжи Старикова, что постоянно рассказывал всем об его шебутном 6 ?В?, ни секретарши Юли, которая бдительно следила за всеми учителями и в случае чего наливала им то валерьянки, то пустырника, а то и корвалола.Зато в просторной учительской был завуч. Гроза всех нашкодивших учеников и учениц. Повелитель отчётов о воспитательной работе. А также император химии, в те моменты когда химик заболеет. Ну, а если по-простому:Виктор Витальевич Гевиксман.С плюсом в виде горы тетрадей седьмых классов с домашней работой по химии, ведь химик все же заболел.Также рядом с грозным завучем удобно примостилась просто огромная кружка с кофе, маленькая вазочка с конфетами и электрическая точилка для карандашей, что была с позором отобрана учителем биологии, так как создаваемых ею шум мешал проведению урока.В-общем, атмосфера вместе с окружающей средой вполне способствовала проверке тетрадей.—?Эх, Колесников, Колесников. Двойка тебе.Не то, чтобы Виктор Витальевич был злым. Нет, что вы. Просто он был уставшим, загруженным всякими противными бумажками человеком. Ведь, посудите сами, даже ночью ему снилась одна сплошная макулатура, что гонялась за ним с табличкой: ?Напиши и проверь меня. Напиши и проверь меня, Витенька! Напиши. И проверь?.—?За ведение тетради нужно ставить тебе ?пять?, но вот за домашку,?— завуч закинул конфетку себе в рот. —?Я награжу тебя твёрдой ?тройкой?.Ещё Виктор Витальевич очень любил детей. Правда, они иногда думали иначе, но это, так сказать, излишки профессии. Всё же невозможно, отбирая у детей за списывание телефоны и другие запрещённые на уроках предметы, и сообщая родителям о прогулах и плохом поведении, быть детским любимцем. Зато учителя уважают.—?Что за почерк у Мироновой? —?задал он риторический вопрос вселенной. —?Где-то понятно, где-то нет.А также Виктор Витальевич просто обожал сладкое и лечил нервы только им и ничем больше. Да, от этого он иногда набирал пару лишних килограммов. Но как устоять перед вкусными шоколадными конфетами с орехами, если нерадивые ученики опять что-нибудь натворили, а ГорОНО, так вообще, конкурс на лучшую школу объявило? И ведь не отмажешься. Любимый директор ведь уже все решил. Вот и оставалось Вите только и делать, что кушать те самые конфетки, успокаивая нервы, да иногда предлагать их Денису Евгеньевичу, чтоб тот тоже был спокоен. Директор как никак.***—?Букет? —?грозно спросила Катя Фадеева в лучших армейских традициях, не зря же она столько времени смотрела с дедушкой военные фильмы.—?Есть! —?подтвердил Даня Давлетов, распрямившись и выставив цветы перед собой.—?Конфеты? —?уточнила Настя, подражая сестре.—?На месте! —?гаркнул Лёвушка Моисеев.—?Проблем с выполнением задания не возникло? —?Катя сдвинула свои тонкие бровки вместе.—?Мама спросила, зачем мне букет,?— тихонько начал Даня.—?И?—?Я сказал, что для девочки из нашего класса.—?Так держать! Родители не должны знать о нашей миссии. Иначе,?— близняшки синхронно и многозначительно провели пальцем по горлу.—?Маленький футбольный мяч мы достали сами,?— Настя быстро достала из кармана своих штанишек упомянутую вещичку. —?Положим его вместо открытки. Степан Алексеевич в таких делах, конечно, глупый, но по мячику точно должен догадаться, что ему цветы Роман Васильевич подарил. Так что давайте букет сюда.Она быстро пихнула игрушку между душистый бутонов:—?Шикарный букет ты достал, Даня. Как же все-таки хорошо, что твоя мама цветочки разводит.Даня, довольный похвалой, чуть покраснел. Лёва же в сторонке по-тихому завидовал.Сестры, кивнув друг другу, торжественно и важно произнесли:—?Операция ?женильный подарок? объявляется открытой!***—?Олег, хватит нести херню. У тебя нет температуры,?— Рома ещё раз, для перепроверки, приложил ладонь к Олежиному холодному лбу.—?Она есть! —?прохрипел возмущенный Савченко, завёрнутый в тёплый шерстяной плед в красную клетку. Его кудряшки, завязанные в высокий хвост, недовольно высунулись из-под мягкой ткани, в которую Олег закутался с головой, и упали своему хозяину на лицо.—?Нет,?— отрезал Рома. —?Вставай!Олег отрицательно замотал головой и поплотнее завернулся в плед.Постаравшись успокоиться Англичанин прошипел не хуже кобры, ну или Мирона Яновича в гневе:—?Сегодня планёрка. И на ней, как ты знаешь, должны присутствовать все учителя, прогулы допускаются только со справкой от врача, иначе премии как и не бывало. Так что вставай быстро!—?Пошла на хрен эта премия, мне плохо,?— комок из пледа драматично всхлипнул. —?Я умираю.—?Если мы получим премии, то купим ещё одного кота,?— устало, будто он был столетним стариком, сказал Рома.Из комка высунулась кудрявая голова.—?Того, пушистенького?Англичанин кивнул.—?Он ещё такой рыжевато-беленький, да?Последовал еще один измученный кивок.Плед тут же был отправлен в полет в сторону другой части кровати, а Олег, одетый в свою любимую, и опять мятую, серую майку и черные джинсы, что он, как школьницы выдавал за брюки, мигом стартанул в сторону прихожей, не забыв напоследок клюнуть Рому в щёку.Вслед же ему смотрел не удивленный таким поворотом кот-пофигист Батончик и привыкший к своему парню-истеричке Рома Англичанин.***—?Даня, карауль Степана Алексеевича. Лёва тащи букет. Настя неси конфеты,?— раздала команды Катя. Она же сама по-командирски стояла около учительской стола.Когда же цветочки вместе со сладостями были красиво устроены между прописями и дневниками двоечников, Даня неожиданно вбежал в кабинет и судорожно махая руками, прокричал нервно:—?Шухер!Дети тут же как ошпаренные отпрыгнули от учительской стола, и быстро расселись на свои места, Катя с Настей?— делая вид, что раскрашивают распечатанную Флаттершай, а Лёва с Даней, как и обычно, играя в телефонах.Все же, конспирация для их плана?— одна из самых важнейших составляющих.***Фёдор Дмитриевич, получивший среди друзей прозвище Букер, никогда не любил детей, даже когда сам мог в полный рост поместиться под столом. С возрастом эта неприязнь только росла, хотя с седьмого класса Федя планировал стать философом. Иногда он ухмылялся, представляя, как в небрежно-стильном костюме стоит перед студентами, задумчиво глядя вдаль и вещая ленивым студентам про экзистенциализм, закуривает сигарету прямо в аудитории и просит симпатичную блондиночку остаться ненадолго, чтобы ?обсудить успеваемость?.Мечта осталась мечтой?— вступительный экзамен Игнатьев с треском провалил и мысленно благословил себя за то, что подстраховался.Спустя пять лет он с каменным выражением лица проводил свой первый урок в качестве учителя обществознания. Первую неделю очень хотелось смотать удочки, написать заявление по собственному желанию и запереться в своей однушке на месяцок-другой, попивать колу из запотевшего стакана и рубиться в PlayStation. К счастью, ему не хватило духу на такой серьёзный шаг, о чём он позже не пожалел?— жизнь закрутилась, и работа, пусть и сложная, нудная, проблемная, стала нравиться.—?Не коллектив, а настоящая семья,?— хвастался Федя своим друзьям. И в самом деле, в тринадцатой школе все были друг за друга горой в любой ситуации. —?Дурдом, конечно, но родной дурдом!Если бы он знал, что произойдёт позже, то больно прикусил язык. Помимо знаний всех законов Российской Федерации, Игнатьев обладал неплохим даром предчувствия. При встрече с представителями школы-конкурента у него задёргался глаз, пришлось отвернуться, чтобы не выдать свои нервные позывы. А наблюдая исподтишка за коллегами в столовой, он понял, что это будет не просто сражение. Грядёт настоящая война…